Я вернусь.

Видеть смерть, встречаться с ней каждый день, здороваться, как со старой знакомой, лишь усмехаясь на намеки об опасности, и привыкнуть, что она порой забирает не только врагов, но и друзей, – слишком разные вещи, увы. Хотя какой он ему друг? Так… Парень его сестренки, который скорее доставляет больше хлопот, чем на самом деле приносит пользы своими героическими порывами. Можно сказать, неразумное дитя, вечно вляпывающееся в какие-то истории, не более того. Но почему-то было безумно страшно допустить то, что он погибнет. И он… Может, поэтому Оливер дрался сегодня особенно отчаянно? Поэтому не уступил смущающим его призракам прошлого, прислушавшись лишь к тому, кто всегда знал о нем гораздо больше прочих? Поэтому поднимался снова и снова, наносил удар за ударом, вкладывая в каждый всю силу. Поэтому победил. Пусть лишь на короткий миг, получая всего-то небольшую передышку, понимая, что впереди еще долгая и тяжелая война, но победил. И это было важно. Особенно важно сейчас. Прижимая к себе тело слишком неугомонного горе-помощника, Оливер скользил по крышам, шепча: «Ты не умрешь. Только не сегодня!» Казалось, что он говорил это скорее для себя, убеждая, что не подпустил смерть ближе, сумел остановить ее, тянущую свои костлявые длинные руки, вовремя. Хоть кому-то сумел помочь… Было даже забавно красться, словно вор, по коридорам собственного особняка, стараясь не встретить никого. Вот только времени смеяться совершенно не было. Хорошо, что Теи не оказалось дома – в темноте ее комнаты можно было, наконец, выдохнуть с облегчением, не боясь, что кто-то услышит и заметит его мимолетно проявившуюся слабость, его страх. Уложив Роя на постель, где тому и следовало бы находиться вместо того, чтобы пытаться решить все проблемы в одиночку, он осторожно стер с его лица кровь, поспешно пряча платок. С тревогой вглядываясь в тусклом свете фонарей, едва пробивавшемся сквозь плотно задернутые шторы, в слишком бледное лицо парня, Оливер склонился над ним, оказавшись, кажется, даже слишком близко. Настолько, что, ощутив на своей коже горячее неровное от волнения и усталости дыхание, тот приоткрыл глаза. Пора было уходить. Теперь точно пора. Ни к чему были все эти объяснения. Абсолютно ни к чему. Но… едва знаменитый Мститель, так и не сумевший полностью изменить свою суть, столкнувшись с необходимостью убивать, чтобы защитить других, попытался отстраниться, как почувствовал, что Рой крепко сжал его руку. Настолько крепко, что вырваться было совершенно невозможно. Миракуру… Да, теперь этого паренька, увы, уже было не так-то просто остановить. А впрочем… может, оно и к лучшему – раз уж все равно ему не сидится на месте, так хотя бы не придется каждый раз так сильно беспокоиться за него. Теперь он точно сумеет за себя постоять. Но сейчас… - Отпусти, мне нужно идти, - холодно и уверенно произнес Оливер, мысленно поблагодарив модулятор голоса, скрывавший любые интонации за грубоватым тембром. - Нет, - упрямо прошептал, еще и не осознавший даже, что с ним произошло, Рой. – Ты спас меня уже… второй раз, - его губы еле шевелились, а перед глазами все расплывалось, но в своем желании продлить этот краткий миг, когда этот странный и загадочный, непонятный порой в своих решениях, человек рядом, он был уверен, как никогда прежде. - Не самое подходящее время для благодарностей, - немного нервно отозвался Куин, еще раз попытавшись отдернуть руку, но добился лишь того, что Рой рывком резко притянул его ближе, зачем-то совсем, как казалось, нелепо прижимая к себе и шумно выдыхая в шею. - Останься… - Я… я не могу… - неуверенно и тихо прошептал Оливер. Когда губы почти касались его уха, к сожалению, слишком трудно было скрыть растерянность от всей этой ситуации в целом, а от скользнувшей по спине руки и крепко сжавших ткань костюма пальцев особенно. Слишком сложно было не осознать, что все это время не просто так старался не подпускать этого, чем-то неуловимо так сильно напоминавшего его самого, мальчишку ни к себе, ни к действительно серьезным делам. Сколько бы он не врал сам себе, но это была не лишь забота о том, чтобы сестренке не пришлось плакать и волноваться, если что-то случиться, но и ему самому это была важна безопасность этого слишком восторженного и безрассудно-смелого паренька. И, вновь касаясь ладонью в темно-зеленой перчатке его щеки, он лишь признал это. Наверное, все же хорошо, что, еще не до конца оправившись после этой страшной инъекции, Рой вновь потерял сознание, едва успев коснуться своими прохладными губами уголка его губ, вызывая уже одним этим слишком сильную бурю эмоций, взять под контроль которую было не так-то просто. По крайней мере, пока так было лучше для всех… Нехотя освободившись от его ослабевших объятий, Оливер лишь покачал головой, вновь взглянув на него, прекрасно понимая, что уходить теперь совсем не хочется. - Я вернусь, - произнес он скорее для себя, чем для затихшего парнишки, который сейчас вряд ли его слышал. – И мы еще поговорим. Обязательно, - последнее слово прозвучало уже решительно, а после лучник поспешил скрыться из комнаты. А Рой, очнувшись под утро, уже и сам не совсем понимал, было это наяву или лишь сном…