Настоящие

Автор просит прощения у всех читателей за то, что так задержал главу( Просто у автора была жутко насыщенная неделя с репетициями перед аниме-фестом, потом сам фест, после которого мозг пребывал в невменяемом состоянии((       — Знаешь, похоже, Куроко с Кагами ладят теперь ещё больше, — Киёши улыбнулся, держа сумку Дзюнпея, который в этот момент завязывал развязавшиеся шнурки на кроссовке.       — С чего ты взял? — удивился Хьюга, поднимаясь и потягиваясь — после тренировки мышцы немного болели.       — Просто это видно. По взгляду, по голосу каждого из них, — Теппей мечтательно улыбнулся. — У нас с тобой ведь так же было.       — Чего сразу так? То есть... — Хьюга мигом покраснел, но Киёши снова улыбнулся, на этот раз самой тёплой улыбкой:       — Я скучаю по тем временам. По тебе.       Хьюга вздохнул и отвёл взгляд в сторону, надеясь, что так Теппей не заметит, как блеснули его глаза за стёклами очков.       Киёши больше не играл в команде. После Кубка Школ он всё-таки согласился на операцию, и теперь физические нагрузки ему были противопоказаны. Но он неизменно приходил на тренировки, наблюдал и давал советы, ободрял улыбкой и вечным позитивным настроем, таким образом всё равно оставаясь частью команды. И частью сердца её капитана.       Хьюга признался ему в любви именно тогда.       «Я всё-таки терпеть тебя не могу, но я люблю тебя, идиот!»       Каждый раз, когда Хьюга вспоминал те свои слова, а потом молчаливое крепкое объятие с тихим «Люблю тебя», которое Теппей едва слышно проговорил ему в макушку, он краснел, как спелый помидор. Он смущался, злился на себя, в то же время радовался, но ни в коем случае не жалел, что позволил тем словам всё-таки вырваться. Это казалось почему-то правильным. Но всё-таки он боялся того момента, когда Теппей вернётся на учёбу. Можно сказать, что он боялся и теперь, каждый раз, когда они оставались вдвоём, когда Киёши ждал его с тренировки. Как и сейчас.       Уже смеркалось, и знакомые улицы потихоньку пустели, освещённые фонарями. Хьюга притормозил у знакомой баскетбольной площадки и наконец нарушил тишину:       — Я тоже скучаю, Теппей, — не выдержал он, поворачиваясь к Киёши, который внимательно смотрел на него. — Жаль, что мы сможем сыграть с тобой только когда уже выпустимся.       — Ты же не передумаешь? — Киёши шагнул к нему, беря его руки в свои и прижимаясь лбом к его лбу. Дзюнпей вновь почувствовал, как щёки начали краснеть.       — Совсем дурак? Конечно же, не передумаю, — пробормотал он.       Теппей улыбнулся, прежде чем чуть отстраниться от него, но его руки он так и не выпустил, крепко и в то же время осторожно обхватывая ладонями запястья.       — Знаешь, я тут подумал, — загадочно произнёс он, — может, всё-таки побудем вдвоём? То есть съездим куда-нибудь, на источники, например? В эти выходные можно.       — Вдвоём? То есть ты и я... Вдвоём? — Хьюга был уверен, что так, как в этот момент, он не краснел никогда. — Эй, что смешного? — с обидой воскликнул он, глядя на засмеявшегося Теппея.       — Просто ты милый, ну и вот...       — Я милый?! — возмутился Хьюга, но до сих пор не освобождал свои запястья из больших тёплых ладоней.       — Милый, — заверил Киёши. — Так мы же поедем? Ты и я, вдвоём.       Дзюнпей легонько кивнул, а в следующий миг зажмурился, чувствуя, как Киёши прикоснулся губами сначала к его щеке, а потом скользнул ими к его губам, осторожно касаясь их. Теппей сам чувствовал, что робеет, как младшеклассник, но то, что Хьюга был рядом, что он тогда ему признался, а теперь был готов стать ему ещё ближе — это придавало смелости, и он всё-таки решился раздвинуть языком сухие губы, вовлекая своего бывшего капитана в водоворот новых ощущений, которые тот с удовольствием возвращал ему, отвечая на поцелуй всё равно с толикой робости. ***       — Они издеваются, — Кагами устало потёр переносицу, прежде чем впиться зубами в бутерброд.       Куроко, подперев рукой подбородок, смотрел на него с минуту, потом всё же произнёс:       — Ну так-то же это было понятно, что семпаи...       Кагами всё-таки подавился куском бутерброда. Прокашлявшись, он хрипло спросил:       — И я, похоже, был единственный, до кого это дошло только сейчас, да?       Куроко кивнул, подавая ему свой коктейль.       Кагами не просто так пребывал в состоянии немалого удивления. После тренировки они с Куроко немного задержались — Тецуя всё никак не мог найти свой второй ботинок, который завалился в недра шкафчика. Возвращались они уже привычной дорогой мимо той самой баскетбольной площадки, на которой когда-то пытались сыграть вдвоём в начале первого года. Света фонарей было достаточно, чтобы понять, что у той площадки кто-то был. И прежде чем Куроко, схватив его за руку, быстро и бесшумно потащил его за ближайшие деревья, Кагами успел рассмотреть, что эти кто-то — Хьюга и Киёши. И что они увлечённо целуются.       — Но всё равно, — он задумался, даже не донеся второй бутерброд до рта, — сначала те два идиота, теперь семпаи.       — Возраст такой, — пожал плечами Куроко.       — А, то есть ты тоже собрался с кем-то целоваться в ближайшее время?       Куроко покраснел, а Кагами чуть не выронил из руки бутерброд от такого вида. Сам факт того, что Тецуя смущённо отвернулся к окну, а потом зарделся, как девчонка, уже был невероятным.       — Правда, что ли? — с недоверием спросил он. — А ну рассказывай, в кого ты влюбился. Неужели та, как её... Момои, да? Или нет, из нашей школы?       Куроко резко поднялся, хлопнув ладонями по столешнице. Кагами осёкся, увидев странную злость в его взгляде.       — Извини, — пробормотал он. — Я что-то не то сказал, Куроко?       — Нет, я просто вспомнил, что мне пора идти, — Тецуя схватил свою сумку со спинки стула и кинул, не оборачиваясь: — До завтра.       Он исчез в своей излюбленной манере, практически растворяясь в воздухе. Кагами, оставаясь в одиночестве, вздохнул, теперь сам поворачиваясь к окну. Поведение Куроко его озадачило — напарник очень редко показывал свои эмоции, особенно если это было не время матча. Что же могло его так задеть? Неужели вопросы о том, в кого он влюбился?       Фантазия Кагами не была настолько богатой, чтобы позволить ему представить подходящую для Куроко девушку. Даже Момои, как одна из самых подходящих кандидаток, по мнению Тайги, была не той, кто нужен напарнику. Кагами даже прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Нет, Куроко нужен кто-то сильный. Ведь он же сам, как девчонка — невысокий, тонкий. Краснеет он тоже мило, даже губу прикусил от волнения, Кагами это заметил. А если так, то он, может, даже и не целовался пока. Наверное, губы у него мягкие...       И тут до Кагами дошло, что его мысли плавно ушли совершенно не в том направлении. С каких это пор он начал размышлять, какие у Куроко губы? Вот уж точно, возраст такой.       Но он не подозревал, что такие мысли были только началом.