Игры судьбы

НЕ БЕЧЕНО! Тао проснулся от негромкого звука работающей музыки. Потянувшись, он приподнялся на локтях, осматриваясь. Вчера после признаний они совсем забыли о желании встретить рассвет, и после первых часов наслаждения переместились в домик, где продолжили начатое занятие. Улыбнувшись, юноша медленно потянулся, чувствуя, как каждая мышца тянет приятной слабостью. Да, безусловно, страстная, и одновременно нежная ночь оставила последствия не только на теле, но и в душе. Хотелось смеяться от радости, касаться любимого без ограничений. Они принадлежат друг другу. Целиком и полностью. Это ли не счастье? Выпутавшись из одеяла и, не одеваясь, брюнет открыл окно, впуская прохладный воздух и шум океана. В доме, помимо музыки, раздавались и бытовые шумы: стук ножа по доске, шаги и негромкий голос, подпевающий звучащей мелодии. Прислушавшись, Тао зажал рот ладонью – Ифань совершенно не умел петь медленные композиции, со второй строчки сводя их к речитативу. Выйдя из комнаты и найдя ванную, молодой человек неторопливо вымылся, и, обернув одно полотенце вокруг бедер, другим вытирал волосы. Спускаясь по лестнице и двигаясь в сторону голоса, который по мере приближения был все громче, брюнет вошел на кухню, присаживаясь на стол, отодвигая подальше плеер и наблюдая за Крисом. Оставив полотенце на голове, он оперся руками о столешницу, слегка откинувшись назад, чтобы обзор был лучше. О, полюбоваться открывшейся картиной стоило! Одетый в одни боксеры, Ифань стянул волосы на голове в хвостик, и склонился над разделочной доской, шинкуя овощи. Пискнула кофемашина, оповещая о готовности напитка. Разложив овощи по тарелочкам, блондин, не переставая напевать, повернулся, натыкаясь взглядом на Тао. Тот махнул рукой, приветствуя. Подойдя вплотную, для этого раздвинув ноги брюнета и встав между ними, Ифань прислонился лбом ко лбу юноши. От этого движения полотенце сползло, накрывая их обоих, что заставило Тао проказливо закусить губу, улыбаясь. Притянув за талию юношу ближе, блондин поцеловал скривленные в улыбке губы, проведя по ним кончиком языка. И сразу получил отклик. Прижавшись грудью к торсу Криса, Тао уже привычным движением запустил пальцы в волосы любимого, отбрасывая ненужную резинку прочь и массируя кожу, перебирая пряди. – Соблазнитель, – прошептал на ухо юноше блондин, когда от ерзания по столу с того спали оба полотенца, открывая вид на обнаженное тело. – Кто бы говорил, – проводя руками по позвоночнику и слегка просовывая большие пальцы под резинку боксеров, простонал брюнет. – Мне всегда будет мало, – в перерывах между поцелуями тихо говорил Крис. – Не могу поверить, что ты мой. – Взаимно, – юноша уже потерялся в ощущениях, смотря затуманенным взором, как голова любимого опускается все ниже и, наконец, останавливается между ног, а губы, только что целовавшие тело, смыкаются вокруг чужого возбуждения. Руки, на которые опирался брюнет, дрожали, грозя не выдержать и уронить своего хозяина. Стоны, несдержанные и громкие, наполнили пространство. И когда мир перед глазами закружился, Тао прогнулся в спине, удерживая голову Ифаня рукой, не давая отстраниться. Размякшего, обессиленного, его спустили со стола и посадили на стул, набросив на ноги полотенце. – Завтрак? – поинтересовался Крис, склонив голову и наблюдая за тяжело дышащим младшим. – Ага, – это все, что тот был сейчас способен сказать. Усмехаясь, Ифань поставил на стол тарелки и, разлив кофе по кружкам, сел напротив Тао. Попробовав блюдо своего парня, тот показал большой палец, выражая свою оценку кулинарным способностям блондина. Тот кивнул, придвигая ближе тарелки. Позавтракав, они оделись и вышли на улицу. Взявшись за руки, шли по берегу, разговаривая. Рассказав, как прошла его поездка в Японию и, сообщив о своем намерении пока считаться для общественности женихом Хироми, Крис пояснил, что это для того, чтобы отцы обоих не предпринимали каких-то решений, которые могли повлиять на судьбу обоих. – Но это не остановит моего отца, я думаю, – остановившись, Ифань смотрел на волны, не обращая внимания на ветер, проникающий под куртку. – Я сказал ему о том, что гей. И что у меня есть любимый человек. – Фань… – Рано или поздно это сделал бы кто-то другой, – вспомнив сестру, проговорил блондин, притягивая к себе Тао и обнимая его. – Лучше, если это сделаю я. Тогда у нас будет шанс приготовиться. – Он не оставит это просто так, – прошептал брюнет, тоже устремляя взор на горизонт, но не видя ничего перед собой. – Ты прав, – согласился Крис, – он постарается узнать, кого выбрало мое сердце, и причинить ему вред. Этим он сможет воздействовать на меня, заставит подчиниться и пойти на уступки. В совокупности с угрозой продажи земли на Чеджу-до, это будет сильный удар для меня. Сейчас все в моем окружении в большей или меньшей степени подвержены риску. – И что ты решил? – Я буду защищать то, что мне дорого. Но, пожалуйста, будь осторожен. Я не смогу все время находиться рядом. Обещай мне, диди. – Я люблю тебя, – просто сказал Тао, так же смотря на водную гладь, – поэтому уже заочно готов обещать практически все, что угодно. Обнявшись, они стояли до тех пор, пока холод, проникающий под одежду и заставляющий кожу покрываться мурашками, не заставил вернуться в дом. Выпив по кружке горячего кофе, они устроились в гостиной на диване. Пошарив по полкам, Крис нашел какую-то американскую комедию и, продемонстрировав ее Тао и получив кивок, поставил диск в лоток проигрывателя. Постепенно брюнет все ближе придвигался к Ифаню: голова на плече, руки на талии, и вот уже тот обнаружил младшего на своих коленях, положившего под голову подушку и одной рукой обнимающего ноги хена. Перебирая черные пряди волос, Ифань улыбался, смотря на экран. И отнюдь не от шуток, звучащих оттуда. – Фань, давай останемся здесь навсегда, – пробормотал Тао. – Давай, - согласился Крис, погладив большим пальцем щеку юноши. – Я серьезно говорю, – пробурчал тот, хмурясь. – Я тоже, - теперь пальцы разглаживали складки на лбу и переносице. А сам блондин тихо смеялся. – С тобой хоть о чем-то можно договориться? – резко поднявшись и оседлав колени своего парня, спросил Тао. Положив руки на плечи, он очертил их контур и посмотрел в глаза Криса. – Смотря о чем и как, - не отводя взгляда, прошептал тот. – Да есть кое-что, - неопределенно пожал плечами младший, склоняясь ближе и не разрывая контакта взглядами. И когда их губы практически соприкоснулись, а Крис приоткрыл рот, юноша соскользнул с колен любимого и, рассмеявшись, вышел из комнаты. Усмехнувшись, блондин еще некоторое время сидел на месте, а затем, поднявшись, направился вслед за младшим, который, судя по звукам, обитал сейчас на кухне. – Кушать, Фань-гэ, кушать! – воскликнул брюнет, увидев любимого. – Ты как ребенок, – улыбнулся Крис, подходя и целуя Тао. – Детство – это время, когда все в мире кажется идеальным и сказочным. А дети – самые искренние и чистые существа. Поэтому почему бы не стать ребенком на какое-то время? Поверить, что все будет хорошо только от того, что ты этого хочешь, – серьезно сказал юноша, когда его выпустили из объятий. – Мой малыш, – улыбнулся Крис. После споров о том, какое блюдо приготовить, было решено сделать Чапче. С энтузиазмом оба приступили к готовке, распределив обязанности. После того, как стало понятно, что Тао варку и поджарку доверять нельзя, Ифань положил перед младшим доску и овощи. Вздохнув, тот принялся медленно нарезать их. Услышав вскрик, блондин обернулся. Тао стоял, махая кистью руки, на одном из пальцем которой проявлялись капельки крови. Виновато посмотрев на блондина, он закусил губу и вздохнул. – Боже, ну точно ребенок, – отведя в ванную любимого, Крис промыл порез и заклеил его пластырем, найденным в аптечке. – Сиди, я сам все сделаю. Наблюдая, как блондин готовит, Тао развлекал его разговорами о своем детстве и причинах, побудивших пойти учиться именно на эту профессию. Улыбаясь, Крис слушал. И когда брюнет спросил о его матери, рассказал свою историю. И о том, что хотел покончить с собой, тоже, не забыв упомянуть, что это случилось в тот же день, когда он нашел Тао. Хитро прищурив глаза, младший спросил, помнит ли он их первую встречу. На недоуменное лицо Ифаня и утверждение, что «конечно да», отрицательно покачал головой. И выдал историю с участком. Последовавшее молчание заставило его подойти и коснуться руки, с беспокойством вглядываясь в глаза. И получить в ответ взгляд, полный раскаяния. *** Повесив на спинку стула пиджак, Бекхен облокотился о стойку и жестом попросил бармена повторить заказ. Покрутив в руке стакан с жидкостью и в очередной раз рассматривая ее на свет, он, заметив брата, отсалютовал ему. Тот только усмехнулся, подходя. – Таким темпом ты сопьешься, ди. – Мы в Корее, хен. – Тебе всегда больше нравилось здесь, да? – старший попросил сок и сел, развернув корпус в сторону брата. – Не хочешь пить со мной? – спросил тот. – И да, я больше люблю Корею. Здесь нет отца, и его правил. – И здесь живет Чанель. – И здесь живет Чанель…. – Которого ты любишь. – Люблю, – вздохнув. – Но теперь все, мы расстались. – Из-за меня? – Нет, – Бекхен залпом выпил виски и поморщился. – Из-за его отношения ко мне. – Байсянь, ты не думал, что тебе следовало сказать ему, кто ты? Тогда никаких подозрений бы не возникало. – Думал, но решил, что раз в жизни хочу быть просто собой, без богатства и репутации отца. Надоело, что все вокруг хотят моей дружбы только по этой причине. Да и в отношениях… – Если он любит тебя, то придет, – успокоил брат, положив руку на плечо Бекхену. – Кстати, я принес тебе кое-что, – тот вытащил из рюкзака папку и протянул ее брату. – Только не показывай отцу. – Что это? – Мой бизнес-план, – шатен усмехнулся. – Только вчера закончил. И мне нужна твоя помощь. Как посмотришь, дай знать. – Не хочешь провести выходные со мной? – брюнет с сочувствием смотрел на братишку. – А разве ты не с Ын Джон-онни планировал их провести? – поинтересовался тот. – Я буду мешать. – Байсянь, брось, она не против, и поддержала мою идею. Мы хотим поехать на Чеджу-до, там вилла ее семьи. Родители улетели в Европу, так что мы будем одни. Дом большой, и мы найдем способ уединиться, если ты беспокоишься об этом. – Вот еще, – фыркнул шатен, – и не думал. Помнится, кто-то говорил, что до свадьбы ни-ни! И да, перестань звать меня Байсянь, находясь в Корее! Бесит! Обмениваясь новостями, братья просидели около часа. Не заезжая домой, зная, что Тао уехал с Крисом, Бекхен оставил свою машину на парковке отеля, в котором остановился брат, и, расположившись в спортивном автомобиле хена, захлопнул за собой дверцу. Если бы ему пришло в голову посмотреть вверх, на балкон, то фигуру Чанеля, с силой сжимавшего перила, пропустить он бы не смог. Смеясь над шутками брата, наклонившись, чтобы продемонстрировать пятно на обивке, шатен не знал, что все его действия видно через лобовое стекло. И явно можно понять превратно. Шлепнув брата по руке, когда он хотел пощипать донсена за подбородок, как в детстве, Бекки включил музыку, делая ее погромче и подпевая. Отпуская заботы и проблемы, он на глазах превращался в озорного мальчишку, радующегося жизни. *** – Господин Пак, молодой человек ушел, оставив это, – администратор протянул Чанелю пиджак, забытый Бекки на стуле. – Благодарю, – тот сухо кивнул и сел в кресло, закинув ногу на ногу. Некоторое время, задумчиво смотря на предмет гардероба и вспоминая своего Бекки, который с другим мужчиной выходил из номера отеля, следующей же ночью снова ночевав с ним, а сегодня куда-то уезжая на дорогой машине, такого счастливого и безмятежного. Как давно он изменяет ему? Только с этим китайцем? И почему с ним? Хотя надо признать, мужчина красив. И явно богат. Но тогда почему Бекхен не принимал никаких дорогих подарков от Чанеля? Не соглашался идти с ним в ресторан, предпочитая обычные кафе? Кто он для шатена? Просто развлечение между наездами любовника? Но Ель не хотел быть чьей-то заменой. Он собственник. И любимый должен принадлежать только ему. В этом-то и была проблема. Бекхен не хотел принадлежать Чанелю. Если бы это была просто интрижка, то рыжий бы даже обрадовался, застукав парня с другим. Но это Бекхен. И никто, кроме Чанни, не может дотрагиваться до этого тела и слушать сладкие стоны. Именно так думал юноша. Резко поднявшись, схватив пиджак, он быстрым шагом вышел из отеля, сев в машину и поехав домой. Там, повесив на стул, отошел и посмотрел на дело рук своих. Создавалось впечатление, словно шатен где-то здесь, и просто на минуту отошел. Зазвонил телефон. Взглянув да экран, Чанель улыбнулся. Сестра. Пообещав, что приедет в течение часа, молодой человек переоделся и вышел из квартиры. Вот всегда так – жизнь в вечной спешке. Выходные радуют, тем более, если пройдут с семьей. Вечером, сидя на бортике бассейна и в очередной раз думая о Бекхене, юноша достал телефон. Сам не отдавая себе отчета, он набрал сообщение и быстро, чтобы не передумать, нажал на кнопку «отправить». «Скучаю по тебе». «Неужели? Насмешил». «Брось его, Бекки. Я сделаю все, что хочешь». «Ты мудак, Пак Чанель!». Разозлившись, рыжий размахнулся и швырнул телефон в воду, поднимаясь и уходя. Он сам боялся своей реакции. Но ничего не мог поделать. Влюбившись, он словно стал другим. Где тот Казанова, что очаровывал всех и вся? Его чары рассеялись, стоило в Японии поцеловать этого красивого секретаря. А утром, просматривая газету, Чанель чертыхнулся и, не обращая внимания на окрик отца и вопросы матери и сестры, не доев, выбежал из столовой. Поднявшись в комнату, он схватил ключи и, который раз похвалив себя за то, что когда-то принял решение купить запасной телефон, стал звонить Крису. Но механический голос отвечал, что аппарат отключен. Выругавшись, юноша прибавил скорость, теперь уже набирая Бекхена. Но и тот был недоступен. Отбросив телефон на соседнее сидение, через минуту Чанель снова протянул к нему руку и позвонил Исину. – Лэй! Ты мне нужен! Через полчаса в отеле «Гранд», номер 1505. Не слушая друга, сбросил вызов и, невзирая на поток машин, снова нажал на педаль газа, выжимая практически максимальную скорость. Остановившись около отеля, он бросил ключи служащему и, не глядя ни на кого, направился к лифту. Ворвавшись в номер, принялся ходить из угла в угол. И когда вошел Исин, как всегда невозмутимо спокойный, Чанель бросился к нему. – Читал газеты? – Не успел, – устало вздохнул Лэй и, усевшись на диван, поймал брошенное другом печатное издание. И присвистнул, развернув и изучая фотографии: Крис заталкивает Тао в такси; Крис с Тао, сидя за столиком в какой-то забегаловке, целуются; Крис и Тао, Крис и Тао… И на одной, как исключение – Бекхен, сидя за барной стойкой и держа в руке стакан, отдает какую-то папку мужчине, лица которого не видно. – Блять, – выругался Лэй, а Чанель взлохматил волосы. – Старик начал действовать. – Думаешь, его работа? – А чья еще? Разве Ифань не предупреждал тебя? – Но почему сейчас, а не раньше? – Видимо, Крис что-то выкинул, раз в дело пустили эти снимки, – Исин отбросил газету. – Со старика станется опозорить сына, а затем так же оправдать. – В этом он мастер, – согласился рыжий. – Но не думаю, что его цель – моральное унижение. Этот скандал затронет бизнес. Многие инвесторы уйдут, а проекты заморозятся, или их отдадут другой компании. – И Ифань может оказаться недееспособным в своей отрасли, – задумчиво проговорил Лэй. – Если посудить, его компания не настолько крупная, чтобы соперничать с корпорацией отца, тем более, эта публикация все решит не в его пользу. Нужно что-то решать, причем срочно.