Wind-up Toy

You know, they come here every night... I see them, don't you see them? Uhm....That's odd, isn't it? - Фрэнки, присядь со мной, нам нужно поговорить кое о чём, - я жестом указал парню на диван. Рэй остался сидеть на маленькой кушетке и кивнул мне в знак того, что будет рядом на всякий случай. - О ч-чём? – спросил мальчик. Я заметил, что возможность чётко различать все мои черты до сих пор весьма забавляла его. - О… гномах, например, - начал я. Хотя я и понятия не имел, как продолжить. Фрэнк выжидающе разглядывал меня, сформировав очаровательную полуулыбку на лице. Он был счастлив. Временами казалось, он отгораживался от всего негативного. Какие-то вещи он, к счастью, игнорировал, какие-то не понимал, а другим не придавал особого значения. У него был дом, люди, которые заботились о нём, а в довершение он, наконец, мог наблюдать мир в мельчайших деталях. Фрэнку этого было достаточно. Тем не менее, его галлюцинации - по крайней мере, положительные – также являлись ценностью для парня. Они продолжали развлекать его, быть частью его жизни. Частью, которую я собирался разрушить. - С-сегодня г-гномы меня немного д-достали. Д-да, так и б-было, - захихикал он. - Что случилось? – я не хотел торопить разговор. - Я р-рисовал, а они г-говорили мне, что д-делать. Н-наверное, они з-запутали меня, - нахмурился он. Я посмотрел на рисунок ещё раз и решил немного отложить то, что намеревался сказать. Я сделал это ради нас обоих, у меня возникла идея. - Фрэнки… прежде чем мы продолжим, мне нужно узнать кое-что. Это своего рода игра, согласен? – я понимал, что спрашивать его напрямую являлось бесполезным делом. Он, как правило, слишком старался ответить должным образом, от чего только сильнее путался и терялся в мыслях. - Д-да! Я л-люблю игры! – заулыбался он. - Хорошо. Ты должен отвечать на мои вопросы, даже если они покажутся тебе совсем глупыми, - проинструктировал я его и положил листок на стол рисунком вниз. - Л-ладно! - Какого цвета небо? – спросил я. Фрэнки, задумавшись, закусил нижнюю губу. - К-когда день… оно с-светло-голубое. Если н-ночь – тёмно-с-синее или ч-чёрное. Б-больше чёрное, - он ответил без опаски. - Очень хорошо. Теперь возьми карандаши, соответствующие этим цветам. Фрэнк внимательно изучил их, пробежав пальчиком вдоль всего набора. - Ч-чёрный… - выбрал он сначала, - и… с-светло-голубой, - он передал мне оба карандаша. - Превосходно, - Фрэнк сделал правильный выбор, но мне хотелось проверить его ещё раз. – Теперь… какого цвета трава и деревья? - З-зелёные! – мгновенно ответил мальчик. Потом он неожиданно призадумался. Неужели Фрэнк осознал, что раскрасил предметы неверно? Через несколько секунд он вновь посмотрел на меня, ожидая дальнейших указаний. - Можешь выбрать правильный карандаш? Любой зелёный, не важно светлый или тёмный. - В-вот!- Фрэнк вновь абсолютно верно выбрал цвет, быстро схватив самый яркий из зелёных. Казалось, он не испытывал никаких проблем с определением цвета. - Хорошо. Эм… какого цвета твои волосы? – попытался я ещё раз. Он зажал прядь между пальцами, изучая их. - Ммм… к-каштановые. Д-да, к-каштановые, - ответил он. Прежде чем я успел его попросить, парень выбрал карандаш нужного оттенка и с гордостью передал мне. - Умница! А как насчет волос Рэя? – я нежно поцеловал Фрэнка в щёку, радуясь тому, что тот хотя бы не дальтоник. Мальчик рассмеялся и подошёл к моему другу. Он схватил один из волнистых локонов Рэя и приложил к своим длинным волосам, сравнивая их. - Берегись вошек! – Рэй ткнул Фрэнка в живот, заставив мальчика подпрыгнуть. - П-правда? - Ха-ха, нет, я просто шучу. Так каков твой вывод о моих волосах? - Они… они к-каштановые тоже. Но с-светлее, чем мои. Д-да, - он расположился перед коробкой с карандашами и начал поиск. – К-как… вот этот к-карандаш. Было очевидно, что Фрэнк полностью осведомлён о разнообразии цветов и оттенков. Более того, он оказался достаточно умён и способен, чтобы делать выводы самостоятельно. Может, совсем простые выводы, но никто и не ожидал, что он будет Эйнштейном с неполноценно функционирующим мозгом. Я был горд его силой и желанием учиться. Несомненно, Фрэнку станет лучше, если он получит необходимую помощь. - Ты чудесно справился, и теперь меня мучают сомнения… - я перешёл к главной цели. - Ч-что? – спросил Фрэнк, давясь смехом в окружении танцующих гномов. - Если ты идеально знаешь цвета различных предметов, почему ты использовал другие в своём рисунке? – спросил я. Он перевернул листок, осмотрел его и шлёпнул себя ладонью по лбу. - Г-говорил же вам! – воскликнул мальчик, явно обращаясь не к нам с Рэем. - Что ты им говорил? - Г-гномы шептали мне, какой к-карандаш брать. А я говорил им, ч-что всё н-не так. Но они н-настаивали и… з-запутали меня! – он погрозил гномам указательным пальцем. – В-видите? Из-за в-вас я всё испортил. - О нет, Фрэнки! Мне рисунок очень нравится, просто стало интересно. Хотя тебе не следует слушать гномов. Ты можешь справиться без их помощи, доверяй себе в следующий раз, хорошо? - Л-ладно. - Ты правильно нарисовал цвет моих волос. Гномы согласились с этим? – данная деталь меня весьма интересовала. - Н-нет, они сказали, что волосы к-красные. Но я б-был уверен, что они ч-чёрные. Я л-люблю твои волосы, и знаю их… ооооочень х-хорошо, - последнюю часть Фрэнк прошептал. Надеюсь, Рэй не заметил сексуального голоса мальчика и его мечтательных глаз в тот момент. Удача оказалась на нашей стороне, в нужное мгновение у моего друга зазвонил телефон. - Вот зараза! – Рэй прочитал сообщение. – Отец требует, чтобы я вернулся домой, ему нужна моя помощь. Думаешь, ты справишься один? - Да, Рэй, не волнуйся. Ты правда можешь идти! – я похлопал его по спине. Я не был уверен в своих силах, но заставлять Рэя остаться из-за моей робости, тем самым навлекая гнев его отца, мне совершенно не хотелось. - Тогда увидимся с вами обоими завтра. Хорошая работа, Фрэнки, сохрани её! – он чмокнул парня в макушку и ушёл. - Д-джи? Тебе п-плохо? – спросил Фрэнки. Вот уже несколько минут я разглядывал одно и то же влажное пятно на потолке, пытаясь собрать всю необходимую мне смелость, чтобы, наконец, встретиться лицом к лицу с моей ответственностью. - Нет, детка, я в порядке. Просто думал, помнишь, я хотел поговорить с тобой о гномах? - Ага! - Ну, так вот, дело было не в рисунке. - Н-нет? – он с интересом поднял свои идеальные брови. - Нет. Послушай… ты же знаешь, что болен, да? Ты особенный, потому что твоя… голова нездорова? – я старался говорить как можно мягче, чтобы хоть как-то сгладить смысл своих слов. Сколько бы я не пытался подобрать правильные выражения, но, совершенно того не желая, моя речь казалась слишком прямолинейной. Лицо Фрэнки потускнело, хотя он пока ещё не злился. - Д-да, я знаю. Г-грейс говорила мне и… и доктор Голд-дберг тоже. Т-такое с-странное название, не могу с-сказать… - Шизофрения. - Это, д-да. Но мне н-немного лучше, потому что я п-пью т-таблетки. Да, Д-джи? - Конечно, тебе лучше, намного лучше с таблетками. Тем не менее, ты так же должен знать, что лекарства не могут полностью вылечить тебя. И… одна из вещей, которые могут приключиться с больными шизофренией – их мозг выдумывает всякие штуки. Заставляет их видеть то, чего на самом деле не существует, - я остановился поразмыслить о своём следующем шаге. Вероятно, кто-то уже объяснял ему это в больнице, но он, очевидно, не помнил. Возможно, его мозг стёр все рациональные объяснения после нескольких недель тотальных галлюцинаций во время отсутствия медикаментозного лечения, или он попросту никогда не понимал их. - Ч-что? Не понимаю… - он покачал головой. - Есть вещи, которые кроме тебя никто не видит. Они не реальные. - К-какие вещи? Я н-не понимаю, Д-Джи… Н-нет, ничего… - Многое из того, что ты видишь, нереально. Ты воображаешь это, - я безумно нервничал и волновался, что едва мог дышать. - Ч-что это? ОБЪЯСНИ Л-ЛУЧШЕ, Д-ДЖЕРАРД! Я Н-НЕ ПОНИМАЮ! – кричал расстроенный Фрэнк. - Гн… гномы, например, - слова слетели с моих губ, словно острые ножи. Фрэнки моргнул, его очки не могли скрыть глаза, наполнившиеся слезами. - Ч-что это значит? Г-гномы существуют! Они р-реальные, потому что… п-потому что я в-вижу их! С-смотри! В-ВОТ ОНИ, Д-ДЖИ! - Шшш, любимый… - я поцеловал его в губы, почувствовав, что он лишь слегка расслабился. – Я знаю, что ты видишь их. Я тебе верю. - Ты т-тоже их в-видишь! – он обиженно прошептал, прижавшись к моей груди. С каждой секундой я чувствовал себя всё хуже. - Нет, Фрэнки, не вижу, - я поглаживал его спину, пытаясь сохранить остатки спокойствия мальчика, хотя мне было прекрасно известно, насколько серьёзная бомба только что взорвалась. - Н-но ты г-говорил, что можешь! Т-ты врал м-мне! - Знаю. Я боялся причинить тебе вред. Я хотел подождать и спросить доктора, что делать, - объяснил я. Фрэнк начал плакать мучительно и сбивчиво. - Т-ТЫ… ТЫ В-ВРАЛ! - Я не хотел, клянусь. Знаю, как ты любишь гномов и… - Я в-вижу их, Д-джерард! П-правда, вижу! И… и они г-говорят со мной! Они с-существуют! – мальчик отчаянно рыдал. - Я знаю, Фрэнки, знаю, ты видишь их, они настоящие для тебя, но… не для остальных людей. Ты понимаешь меня? – я поцеловал его в лоб. Парень был взбудоражен, а я чувствовал себя распоследним мудаком. - Н-не знаю. А ещё ч-что? – пробормотал он. - Ты имеешь в виду другие вещи, которые кроме тебя никто не видит? - Д-да… - Ну… маленькие человечки, бабочки или божьи коровки, которых ты иногда видишь в доме…- я не хотел называть что-то ещё. И ни в коем случае, я не включу в список Пёсика. «О, пожалуйста, Фрэнки, не спрашивай о нём», - мысленно молился я. - Н-нет… но…нет. Они… я… м-маленькие человечки разговаривают, и они едят, и… я в-вижу их, - пролепетал он. Ему было слишком тяжело, я хотел бы остановить всё это, но дороги назад нет. - Да, ты слышишь их и видишь, как они едят. Они существуют для тебя, поэтому всё, что бы они не делали, кажется реальным. Но мы не можем их увидеть. Ещё ты видишь отвратительные вещи, которых нет на самом деле. На тебя никогда не нападали пауки, а по улицам не ходят свободно слоны, жаждущие раздавить машины с людьми. - Н-НЕТ, ХОДЯТ! И… как мне п-понять, н-настоящее это или н-нет? Нервное, возбуждение делало невозможным для Фрэнка контролировать его чувства и реакции. Мгновение назад он полностью отрицал сказанное мною, через секунду уже обдумывал мои слова и задавал вопросы. - Не волнуйся об этом, я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе. Не нужно даже просить. - Л-ладно… но к-как? Н-нет… НЕПРАВДА!- настаивал он. Я немного подумал. - Ты видел всё эти вещи, когда жил в больнице? - Уф… н-нечасто. Думаю. Ин-ногда. Н-наверное, им твой д-дом нравится б-больше! – он вновь заговорил невинно и по-детски. - Нет, там ты всегда принимал свои лекарства. Потом когда… - я остановился, не зная как продолжить, - … когда ты покинул то место и несколько недель не принимал таблетки, твоя голова снова начала придумывать все эти вещи. Сейчас, вернувшись к лекарствам, ты видишь их не так часто… - я не посмел добавить, что он, возможно, полностью перестанет видеть некоторые из них. Какое-то время Фрэнки тихонько плакал в моих руках, дрожа и покрываясь испариной. - Д-джи? Я… д-должен п-перестать разговаривать с ними? Я в-вижу их, и они г-говорят! Если они н-ненастоящие, я т-теперь н-не должен отвечать им? – он печально пробормотал. Это стало пределом. Мне не важно, как отреагировал бы Голдберг на мои слова, но я больше не собирался мучить Фрэнка. - Нет, детка, ты можешь разговаривать с ними. Всё нормально. - Т-ты не п-против? - Нет. Просто помни, что другие люди не могут их видеть, хорошо? - Л-ладно, - улыбка едва коснулась его губ. – Д-джи? - Да? - Я… я с-сумасшедший, как н-некоторые г-говорят? В п-первый раз, ты с-сказал… - Я помню, что сказал. Но я ошибался. Ты не сумасшедший, ты просто не здоров. Это не так уж плохо. Это всего лишь делает тебя особенным, как говорила Грейс. Просто представь: ты можешь видеть вещи, которые никто больше не видит! - П-правда! – он неожиданно проявил понимание, позабыв о нервном напряжении. С чего это вдруг? Должен ли я беспокоиться по этому поводу? Насколько Фрэнк всё правильно понял? Сможет ли он принять это, при условии продолжения общения со своими друзьями? Я надеялся, но не был уверен. - Мы, «нормальные», такие скучные, - иногда я мечтал стать таким как он, делить с ним его ощущения, видеть то, что видит он. - Т-ты н-не скучный, - он прошептал мне на ухо. – Я тебя л-люблю, - он выпрямился и удобнее расположился у меня на коленях, теперь уже широко улыбаясь. Не в состоянии сдержаться, я украл у Фрэнки лёгкий поцелуй, и его смех заполнил тишину комнаты вместе с биением моего сердца. Мальчик озорно повторил моё действие, отчего я почувствовал себя совершенно цельным. В эту конкретную секунду мне больше не о чем было мечтать. Эти косые, ореховые глаза прямо передо мной заключали в себе чистейшее блаженство. Фрэнки поднял руки и провёл ладонями по моему лицу. Осторожно, едва заметно. Его светящиеся глаза за прозрачными линзами в чёрной оправе были по-прежнему устремлены на меня, пока его пальцы проследовали вниз. Они достигли края моей белой футболки и проскользнули под ткань. Он изучал меня первый раз. Фрэнк застенчиво закусил губу, и я улыбнулся ему, давая понять, что всё в порядке. Кончики его пальцев слегка коснулись моих сосков. Он заинтересованно хихикнул. Я опустил голову на спинку дивана, полностью утопая в наслаждении, но при этом не переставая беспокоиться. Я не должен терять контроль, позволяя удовольствию победить меня. Он может почувствовать это и испугаться. С тех пор как Фрэнки рассказал мне о Джоне, я безумно боюсь напугать парня. Мои руки, до того вяло болтающиеся от удивления, наконец, проявили активность. Пальцы нашли своё излюбленное место в спутанных волосах моего сладкого мальчика, а затем медленно опустились ниже. Ладони поглаживали спину и, как обычно, остановились на талии. Это максимум, на что я осмеливался. Однако на этот раз Фрэнк слегка приподнялся, чтобы поцеловать меня за ухом, отчего моя рука соскользнула ниже. Я услышал его вздох и быстро убрал руку, проверяя состояние Фрэнки. Он всё ещё улыбался. - Ты не против, если я коснусь тебя здесь? Тебе так нравится? – мне было необходимо его подтверждение. - Д-да… - он покраснел. Медленно мои руки вернулись на их предыдущее место. Теперь Фрэнк протяжно выдохнул, лёжа на моём плече. Я отыскал его губы и поцеловал их, без насилия, а страстно и с любовью. Его постоянная улыбка растаяла только для того, чтобы вернуть мне поцелуй с не меньшей страстью. Так горячо, казалось, что даже в комнате стало теплее. Я потерялся в пространстве и времени, чувствуя только его нежные губы на моих губах и теплый язык, исследующий мой рот. Неосознанно я сжал его. - Ох… прости, детка, - я извинился, а затем услышал одобрительное мурлыканье Фрэнка, мило уткнувшегося в уголок моего рта. Я погладил его бёдра, и мы снова поцеловались. Неожиданно он прервал поцелуй и заёрзал, пытаясь устроиться поудобнее. Я ждал. Он немного поправил свои шорты, прижался ко мне ближе и жалобно проскулил. Вот тогда я почувствовал это, прямо напротив моего паха, через его штаны, и понял, что контроль над моим собственным телом находился в опасности. Я коснулся носом его щеки. - Это нормально, - прошептал я. Повернувшись, я лёг на диван, увлекаясь Фрэнка за собой. Сняв с него очки, и крепко обнявшись, мы продолжили целоваться. Он вёл себя более чем непринуждённо. Я проиграл свою битву: ощущать его настолько близко было выше моих сил. Мои бёдра инстинктивно дёрнулись вверх. Фрэнки широко раскрыл глаза и уставился на меня. В его взгляде не было страха, скорее открытие. Ему понравилось, что он почувствовал. Джон только трахал его, причём очень жестоко. Без чувств, без предварительных ласк, без нежных слов. Фрэнк не девственник, хотя не знает многих вещей. Он никогда не испытывал того, чем мы сейчас занимались. Мы продолжали целоваться и мягко трогать друг друга, когда Фрэнк начал двигать бёдрами. Его тело действовало, повинуясь рефлексам. Несмотря на то, что он получал удовольствие, я не был уверен, насколько это правильно. Пересёк ли я черту, позволяя это? Но на самом деле, я ничего не делал. Я не делал ничего плохого. - Я…я л-люблю … т-тебя, - сказал он, задыхаясь. Я начал двигаться вместе с ним. Фрэнки почти не издавал звуков, и я старался вести себя тихо. Я хотел слышать его вздохи и лёгкие всхлипы время от времени, слушать биение наших сердец. Такая тесная близость почти обжигала. Наши одетые тела продолжали двигаться, а опухшие губы сбивались с ритма. Через несколько мгновений я кончил, скованный своими боксерами. Первый раз за несколько месяцев. С тех пор как появился Фрэнки, он всегда был рядом со мной, и даже когда он спал, я ни разу не удовлетворял себя. Я не мог оставить его, несмотря на свои потребности. Теперь мы оба получали удовольствие, и это было не так уж плохо. Точнее, совсем неплохо. Я продолжил двигаться, помогая Фрэнку достичь оргазма. Он замер на секунду, болезненно вцепившись в моё плечо, крепко зажмурился и приоткрыл рот, а затем мелко задрожал. Замолчав и расслабившись, он уронил голову мне на грудь. Я сохранял тишину, не желая портить такой момент. - М-мне н-нужно переодеться, - он сказал мне «по секрету». – Я п-промочился… - Неееет. Детка, побудь со мной. К тому же… я тоже промочился, так что всё нормально. - Т-ты? П-правда? – он довольно улыбнулся. - Шшш, правда! – я дотронулся пальцем до кончика его носа. Фрэнк засмеялся. Он казался немного сонным, но счастливым и невинным как никогда. Он в порядке, и я тоже. Часы на моём запястье показывали 6:30, я завёл будильник на 8:30 – время, когда Фрэнку необходимо принимать лекарства, и мы уснули, полностью обессиленные. Мне больше ничего не нужно. Даже если мы никогда не зайдём дальше, даже если мы никогда не повторим этого снова, мне будет достаточно. У нас есть наша любовь, мы есть друг у друга. Кого заботит, что думают другие? Кого заботит, примет ли наши отношения моя семья? Точно не меня.