Wind-up Toy

- А теперь тебе лучше послушать меня, педик. Если ты хочешь спасти свою задницу, то прекрати играть в детектива. Больше никаких звонков, лишних вопросов и расследований. Держи своего глупого крысеныша при себе, но убедись, что никто об этом не будет знать. И забудь обо всем остальном, - он словно выплевывал эти слова из своего вонючего рта. Мне так хотелось врезать ему по его наглой физиономии, чтобы заткнуть раз и навсегда, потому что я всей душой ненавидел и презирал людей, которые называли Фрэнки подобным образом. Но я этого не сделал. Громко сглотнув, смачивая пересохшее горло, я предпочел пропустить оскорбления мимо ушей, не позволяя себе еще сильнее все испортить. Произошло то, чего я так боялся все последние несколько дней, и я единственный, кто был в этом виноват. – Ты понял меня? – добавил этот тип, грубо встряхивая меня за плечо. Я медленно кивнул, не видя перед собой практически ничего из-за слез, застилающих мои глаза. Во рту также чувствовался неприятный солоноватый привкус. - Так-то лучше, - он ухмыльнулся, и на секунду у меня появилась надежда. Мне показалось, что возможно теперь они оставят нас в покое. Разве этот громила не сказал, что я могу спасти себя, если перестану вести любые расследования? К сожалению, у них были свои способы донести до меня смысл своих слов. Я понял это, когда твердый, словно камень кулак, со всей силой врезался в мой живот, заставляя меня сползти на землю. Задыхаясь и корчась от нестерпимой боли, я отчаянно старался следить за Фрэнки. Он все еще лежал на боку, не произнося ни звука. Его плотно сжатые губы и нескончаемый поток слез заставляли сжаться мое сердце, принося мне не только физическую, но и душевную боль. Все это время мальчик безмолвно смотрел на меня, ни на секунду не отводя обеспокоенного взгляда. Именно этот взгляд придал мне сил, и я попытался подняться на ноги, но верзила тут же толкнул меня обратно. - Давай, делай свою работу, - он обратился к своему «напарнику». Тот засунул руку во внутренний карман своего плаща и достал оттуда пистолет. Из груди Фрэнки вырвался надрывной и испуганный вскрик. Я протянул руку, чтобы хоть слегка прикоснуться к нему и успокоить, даже если бы это и не очень ему помогло. - Тшшш… Уже в следующий момент, я увидел, как тот второй парень наставил на меня дуло пистолета. Плотно закрыв глаза, я заплакал еще сильнее, уже не сдерживая собственные громкие завывания, от которых у меня закладывало уши. Еще никогда в жизни я не рыдал так отчаянно, и никогда мне не было так страшно. Моя рука все еще сжимала ногу Фрэнки, когда мне оставалось только ждать своей судьбы, судорожно вспоминая все молитвы, которые я учил еще в детстве. Я молился за свою жизнь, молился за Фрэнки, прося у Бога, чтобы с ним все было хорошо, если мне не удастся остаться в живых. А потом был приглушенный хлопок, на который я едва успел обратить внимание, прежде чем острая тупая боль пронзила все мое тело. Я даже не понял, откуда начиналась эта боль, но мог отчетливо чувствовать, как она распространялась через верхнюю часть тела, тогда как что-то теплое и вязкое обволокло левую сторону моего плеча. - НЕТ! Ребенка не надо! – до моих ушей донесся голос человека, держащего меня все это время. - Но босс сказал… - начал возражать второй. - Мне все равно, что сказал босс, я не позволю тебе стрелять в этого психа. Не хочу опускаться так низко. Должно быть, после этого я потерял сознание, на несколько секунд, а может быть и минут, проваливаясь в беспамятство. Когда я с трудом разлепил глаза, Фрэнки стоял на коленях около меня, его лицо было таким же заплаканным и перепуганным, а этих двоих нигде не было видно. Теперь боль пронизывающая мое тело стала еще сильнее, полностью меня обездвиживая. - Д-джи? Я д-думал, т-ты умер. Н-но ты не м-можешь. Не м-можешь умереть, н-нет, - Фрэнки энергично покачал головой, сквозь рыдания говоря еще что-то, но я не мог разобрать его слов. Взгляд мальчика хаотично скользил из стороны в сторону точно так же, как и в тот первый раз, когда я его увидел, и только иногда его глаза на несколько секунд задерживались на мне. - Фрэ… Фрэнки ты в порядке? Они не сделали тебе боль… больно? – спросил я, и, прилагая большие усилия, поднял правую руку, чтобы аккуратно коснуться его лица. - Т-тебе больно… Да, тебе. З-здесь к-кровь… много к-крови… - Я в порядке, детка… все хорошо. Не бойся, - я попытался придать своему голосу как можно больше уверенности, хотя и чувствовал себя все слабее и слабее, борясь с желанием закрыть глаза и провалиться в сон. - Н-НЕТ! ТЕБЕ П-ПЛОХО! Т-ТУТ ВЕЗДЕ К-КРОВЬ, В-ВИДИШЬ? – он перешел на крик, показывая мне свои руки, которые были перепачканы моей же кровью. Я отлично понимал, что не смогу продержаться слишком долго и должен был что-то сделать. Мало кто проходил мимо этого переулка, и я скорее умру, чем дождусь какого-нибудь случайного прохожего. Из-за слишком большой потери крови подняться на ноги я тоже не мог. Однако я все же предпринял последнюю отчаянную попытку сделать это, и Фрэнки даже пытался помочь мне, но все оказалось бесполезным. Я был очень слаб. Пробуя найти свой сотовый, я тут же вспомнил, что они его забрали. Превозмогая острую боль, я подполз немного ближе к мальчику, потому что не мог выдавить из себя ничего, кроме слабого шепота. - Ф-Фрэнки… послушай меня. Ты можешь мне помочь. - Д-да… Я… Я п-помогу. - Дай мне до-договорить. Вернись к улице, по которой мы шли. Вон в ту сторону, видишь? – я указал рукой в нужном направлении. – Но н-не уходи слишком далеко, просто стой на углу и жди, пока кого-нибудь увидишь. Кого угодно, ладно? И по-пожалуйста, малыш, только оставайся на тротуаре, не выходи на дорогу. - На т-тротуаре, д-да, - он кивнул. - Когда ты увидишь п-прохожего, расскажи ему все, что тут случилось, и приведи его с-сюда, - добавил я. Фрэнки смотрел на меня взглядом полным страха и сомнений. Я не был уверен, что он меня понял, но все вокруг начинало кружиться перед моими глазами, постепенно пропадая во мраке. У меня оставалось мало времени. – А т-теперь иди, со мной все будет хорошо. Оставшись в одиночестве, я прикрыл глаза, надеясь придать себе немного сил, но все же старался оставаться в сознании. Казалось, все вокруг стихло, уличный шум звучал совсем по-другому, не как обычно. Я чувствовал себя изолированным от всего мира, абсолютно одиноким, до смерти напуганным. Во рту все пересохло, собственное тело, охваченное дрожью, казалось мне чужим, и только непрекращающаяся боль не давала мне провалиться в обморок. Я совершенно потерялся во времени, понятия не имея, сколько уже прошло минут с тех пор, как ушел Фрэнки, поэтому не на шутку начал волноваться. Он ведь и так плохо чувствовал себя в последние дни, и то, что только что здесь произошло, безусловно, оставило на его состоянии отрицательный след. Что если, выйдя на главную улицу, он растеряется и не поймет, что делать дальше? Или выбежит на проезжую часть? Или его вообще найдут полицейские? Посылая его за помощью, я даже не задумывался об опасности, грозящей Фрэнки, и теперь уже жалел, что сделал это. На моих глазах вновь появились жгучие слезы, из груди вырывался протяжный стон вперемешку с прерывистым дыханием, а уличный шум становился все тише и более далеким. И вдруг один, еле уловимый, но отличающийся на фоне остальных звук, стал немного громче. Он казался достаточно тихим, но мне этого хватило, чтобы как можно лучше прислушаться, и понять, что я не ошибался. Это был голос. Два голоса, и один из них принадлежал Фрэнки. Моему Фрэнки. Собравшись с силами и глубоко вздохнув, я снова открыл глаза. Рядом с мальчиком находилась незнакомая женщина, они оба опустились на колени около меня. В ее руках был сотовый телефон, по которому она с кем-то разговаривала. - Держитесь, машина скорой помощи уже в пути, - женщина обратилась ко мне. Фрэнки потирал кулаками опухшие из-за слез глаза, я видел, что он шевелил губами, но не мог разобрать ни одного слова. Его глаза не были направлены на что-то конкретное, он просто смотрел в пространство перед собой абсолютно опустошенным и безжизненным взглядом. - Фрэнки? Же-жетон… покажи ей свой жетон на шее, Фрэнки… - хриплым голосом произнес я. Фрэнк мгновенно пришел в себя, и коснулся руки женщины. - В-вот, с-смотрите, - он указал на маленькую металлическую бирку. Внимательно прочитав написанную на ней информацию, женщина вновь достала свой телефон. – Ф-Фрэнки не м-может быть один, - шмыгнув носом, сказал мальчик, и крепко прижался к моей груди, согревая меня теплом своего тела. - П-позаботьтесь о нем, - на одном дыхании произнес я. С трудом подняв онемевшую от боли руку, я обнял дрожащего и всхлипывающего Фрэнки, в ту же секунду проваливаясь в бездонную темноту. *** Я открыл глаза, но сразу закрыл их, ослепленный ярким светом. Спустя пару секунд я решился на вторую попытку, на этот раз действуя немного медленнее. Источником ослепительной белизны, причиняющей неприятную боль глазам, оказался не свет, который был довольно тусклым, а стены окружающие меня. Следующее, что врезалось в мое сознание – это запах. Запах антисептика. Этого хватило, чтобы понять, что я находился больнице. Бросив испуганный взгляд на иглу капельницы, соединяющую мою правую руку с небольшим прозрачным мешочком, я вспомнил, что произошло. Страх, боль, темнота. И еще глаза моего мальчика. Я остался жив только благодаря Фрэнки. Он сделал все так, как я ему сказал, и смог привести мне на помощь случайного прохожего. Что случилось дальше – я не помню, а последнее, что всплывало в голове после того, как я обессиленно закрыл глаза, это теплое тело Фрэнки, прижатое к моей холодной груди. И все то, что произошло до этого. Необдуманно я попытался опереться на обе руки, чтобы удобней расположиться на кровати. Нестерпимая дикая боль пронзила всю мою левую руку, и только потом я понял, что не могу ни на миллиметр оторвать ее от тела. Откидывая в сторону простынь, которой была прикрыта моя грудь, я увидел поврежденную руку плотно прижатой к своему торсу. Она была перевязана белоснежными бинтами, а у предплечья проявилось ярко-красное пятно. - Твою мать, будьте вы прокляты, чертовы ублюдки! – я не скупился на проклятия, откидываясь обратно на подушку. Мой живот также неприятно скрутило, напоминая об ударах, полученных накануне. - Джерард! О, боже, сынок! Ты пришел в себя! – громко воскликнула моя мама, которая мгновенно оказалась около моей постели. – Как ты себя чувствуешь? - Ммм… все еще болит, но думаю лучше, чем раньше. Сколько сейчас времени? – спросил я. Во рту все еще оставался противный солоноватый привкус, а губы были сухими. Заметив испытываемый мною дискомфорт, мама нажала на кнопку, которая заставила спинку кровати немного подняться, и затем протянула мне стакан воды. Я пробормотал тихое «спасибо», все еще ожидая ответа на мой предыдущий вопрос. - Десять утра. - Ч-что? Но как… - я был сбит с толку. Когда я в последний раз находился в сознании, было не больше пяти вечера. - Сейчас уже пятница, милый. Ты проспал 17 часов, и потерял очень много крови, - поспешила объяснить мама. - О, черт! Что именно произошло? То есть, я помню что случилось, но… как сильно я пострадал? - Ну… - глубоко вздохнув, она взяла стул из дальнего угла комнаты, и, поставив его возле моей кровати, присела на него. – Главное, не волнуйся, с тобой уже все хорошо. Самая большая проблема в том, что ты потерял много крови, поэтому тебе сразу же сделали переливание. Что касается твоей руки, то тебя ранили в плечо. К счастью, ни кости, ни важные артерии не были задеты, но пришлось провести срочную операцию, врачам нужно было достать пулю. Она вошла прямо в мышцу, именно поэтому рука будет болеть в течение нескольких дней, но потом все зарастет, и тебе станет легче. - И когда я могу вернуться домой? – на самом деле мне было интересно узнать только это, и я даже не обратил особого внимания на информацию, которую мама мне только что дала. Конечно, для нее говорить о таких вещах – это нормально, она ведь медсестра. Я же не любил все эти медицинские детали. - Джерард, будь терпеливым. Ты попал сюда только вчера вечером! Думаю, если все пойдет хорошо, тебе нужно будет оставаться в больнице где-то пару дней. - ЧТО? Я не могу! Мне нужно заботиться о Фрэнке! – я замер, испуганно смотря на маму. – О, боже, где он? С ним все нормально? Эти ублюдки, они… они ударили его и называли всеми этими мерзкими словами, и… я клянусь, что хотел заступиться, но я не смог! Просто… я так боялся, что они убьют нас обоих, если я попытаюсь что-то сделать. И все, что случилось… это я… я во всем виноват! Я сам втянул нас в это… - Джерард, сынок, прошу тебя… ты должен успокоиться. В том, что произошло, нет твоей ошибки… - Да, это моя вина! – я слегка понизил голос, - те двое… которые напали на нас, они сказали, чтобы я прекратил свои расследования по вопросам Фрэнки. Это я во всем виноват, мам… - Тшшш, мы не будем сейчас об этом говорить, хорошо? Все в прошлом. Вы с Фрэнком живы, и это самое главное, а все остальное не имеет значения, - мама нежно поцеловала меня в лоб, а я не смог сдержать себя в руках, позволяя нескольким слезам скатиться по моим щекам. - Я больше не буду пытаться что-то узнать, и теперь, я говорю серьезно, мам. Никогда больше… - Я знаю. - Пожалуйста, расскажи мне, как Фрэнки себя чувствует, прошу тебя, - взмолился я, не сводя с мамы заплаканных глаз. - Фрэнки… он в порядке. У него немного побаливает спина, но в целом с физическим состоянием все хорошо. Правда, он очень сильно перенервничал и выглядит напуганным, хоть и… - Я должен его увидеть, пожалуйста… - я откашлялся и продолжил, - мам, мало того, что он и так значит для меня все, так ему еще и удалось спасти мне жизнь! Это Фрэнки привел помощь, именно он! - Да, он удивительный ребенок, - улыбнулась мама. Однако в этой улыбке можно было легко заметить печальный оттенок. – Сейчас он в коридоре с Рэем, твой друг привез его сюда, как только мальчик проснулся. Я пойду, позову их. Она ушла, и через несколько секунд дверь палаты снова открылась. В комнату зашел Рэй, обнимая за плечи Фрэнка, который шел рядом, медленно переставляя ноги. Увидев меня, мальчик слабо улыбнулся и попытался ускорить шаг, но тут же запутался в собственных ногах и чуть не упал на пол. - Эй, полегче, ты и так дойдешь до Джерарда, - как всегда, Рэй очень вовремя успел его удержать. Я использовал эти несколько секунд замешательства, чтобы окинуть Фрэнки быстрым взглядом. На нем была чистая одежда – шорты и рубашка без рукавов, и, судя по тому, что он выглядел опрятно, ему помогали одеваться. Его аккуратно зачесанные волосы были собраны в «конский хвостик». - Привет, малыш. Кто сделал это с твоими волосами? – первое, что спросил я, отлично зная, что ему не нравилось, когда кто-то прикасался к его волосам. К тому же, я предпочитал говорить о чем угодно, но только не о событиях вчерашнего вечера. - Эммм… п-привеет, - прошептал мальчик. - Он жаловался, что ему было жарко утром, и сильно вспотел, поэтому я решил собрать его волосы. Думаю, ему даже идет такая прическа, - Рэй успокаивающе потер ладонью спину парня. – Ты хочешь присесть, Фрэнки? - Детка? – я несмело позвал его. Несмотря на то, что взгляд Фрэнка был уставлен на меня, его глаза выглядели немного по-другому. Мало того, что они были красными и опухшими из-за нескольких часов рыданий, так еще и казались какими-то отстраненными, сонными и безжизненными. Ничего не ответив Рэю, он молча поднял ногу, пытаясь залезть ко мне в постель, но его тело отказывалось ему подчиняться. - Давай я тебе помогу, - Рэй аккуратно приподнял его и посадил на кровать, с той стороны, где была моя невредимая рука. Фрэнки подполз поближе, все так же глядя мне в глаза. Оставив на моих губах несмелый поцелуй, он лег рядом, прижимаясь к моей груди. Рот мальчика был слегка приоткрыт, но он не произносил ни слова. - Рэй, он в порядке? – спросил я. Было что-то неправильное в его поведении, я не мог этого не заметить. - Настолько, насколько это возможно после всего, что ему пришлось вчера пережить. Он был ужасно напуган и возбужден, когда я приехал к тому месту, где все это случилось. Мне позвонила та женщина, которая пришла вам на помощь. Скорая помощь подъехала в тот же самый момент, и медикам пришлось дать ему успокоительного, чтобы оторвать мальчика от тебя. Уже в больнице, когда нам сообщили, что твоему здоровью ничего не угрожает, я позвонил Голдбергу. Лекарство Фрэнки постепенно переставало действовать, и я не на шутку волновался из-за его состояния. Он постоянно что-то бормотал, пытался ударить себя, и не прекращал кричать и плакать. Как мы не старались, нам даже не удавалось обратить его внимания на какие-то вещи, он словно замкнулся внутри себя. - Ох, детка, мне так жаль. Пожалуйста, прости меня, - я переместил свою руку так, чтобы Фрэнки мог положить голову мне на грудь. Играя с его маленьким хвостиком, я мягко поцеловал его в лоб. - Голдберг оказался очень отзывчивым, он даже приехал сюда, чтобы увидеть Фрэнки, - продолжил Рэй. – Он сказал, что состояние мальчика ухудшится из-за пережитого стресса и полученных травм, хотя это может быть только временным ухудшением. Ему пришлось увеличить дозу его лекарства, и он рекомендовал нам оставлять эту дозу такой же. Еще одна таблетка, таким образом, всего получается полторы таблетки в день. - Понятно. Наверно, поэтому он выглядит немного… зомбированным, - я наблюдал за сонными глазами Фрэнки. - Да, мальчик кажется немного отстранённым, я знаю. Но Голдберг сказал, что постепенно, как только его тело начнет привыкать к новому количеству лекарств, он будет чувствовать себя лучше. А прямо сейчас нам нужно огородить Фрэнки от любых стрессов и сделать все, чтобы он чувствовал себя безмятежно и спокойно. Доктор пообещал встречаться с ним раз в неделю в течение некоторого времени. И еще порекомендовал не заставлять его что-то делать, даже читать, потому что сейчас ему все будет даваться сложнее, и это может в лишний раз его расстроить. - Ну вот, малыш, я так долго сомневался по поводу твоего лечения, а теперь… кажется, сама судьба решила за меня, да? – я нежно погладил щеку мальчика, и на этот раз, он улыбнулся мне душевней. - Л-люблю тебя. - И я люблю тебя, мой храбрый спаситель! Не волнуйся, я скоро поправлюсь и буду очень-очень-очень хорошо о тебе заботиться, - пообещал я, не сомневаясь в своих словах. Однако я не был уверен, насколько хорошо он помнил предыдущий вечер, и как сильно эти события оставили на нем свой отпечаток. Возможно, теперь Фрэнки будет нуждаться в большем терпении и большей любви, но я надеялся, что мне удастся дать ему все это. - Джерард? – Рэй привлек мое внимание. - Да? - Я понимаю, что это не самый подходящий момент, но если я не скажу тебе этого прямо сейчас, то взорвусь… - он сделал паузу, заинтриговав меня. - Не скажешь чего? - О твоем «расследовании». Я ведь тебя предупреждал…