Wind-up Toy

So tired that I couldn't even sleep, so many secrets I couldn't keep. Promised myself I wouldn't weep, one more promise I couldn't keep. К тому времени, когда мы добрались до дверей торгового центра, попутно спрашивая людей о том, видели ли они, куда побежал мальчик, Фрэнки и вовсе пропал из виду. Самые ужасные опасения рождались в моей голове, но я не позволял им овладеть моим разумом. - Вы на машине? – спросил я Тони. - Черт, нет! Парням сегодня понадобился фургон, поэтому я приехал на автобусе, - ухватившись за голову, прокричал мужчина. Айеро приходилось труднее, чем мне - судя по его выражению лица, ему едва получалось держать себя в руках. - Ну, тогда нам лучше не тратить время и спросить вон того парня, не пробегал ли тут Фрэнки, - я указал на продавца у палатки на противоположной стороне улицы. Энтони со всех ног бросился к нему. - Извините… вы не видели мальчика? Он только что выбежал из торгового центра… он невысокого роста, у него длинные волосы и очки… - В черной куртке с пуховым капюшоном? – поинтересовался парень. - Да! – воскликнул я. - Он перешел через эту улицу, а потом повернул вон туда, - он кивнул в сторону ближайшего перекрестка. – Я обратил на него внимание, потому что он просто бежал прямо, даже не смотря под ноги. Не знаю, как ему еще удалось перебежать улицу и не попасть под машину. - О, черт, черт, черт… спасибо! – все, что успел прокричать я, следуя за Тони, который уже рванул к оживленной улице. - Осторожно! – я схватил Тони за руку и толкнул в сторону, буквально вытаскивая его из-под колес движущегося на нас грузовика. – Вы хотите сделать своего сына сиротой сразу после того, как нашли его? - Про-прости… - Теперь пойдемте, - как только загорелся зеленый свет светофора, мы перебежали дорогу с максимальной скоростью и двинулись дальше, останавливаясь только для того, чтобы спросить у случайных прохожих о Фрэнки, и все, кто его видел, указывали в сторону одной и той же улицы. - Мне кажется, я его вижу! – прокричал я, замечая знакомую маленькую фигуру через квартал от нас. Ускорив темп, мы старались не упускать из виду Фрэнки, который настойчиво пробивался сквозь хаос гудков и оскорблений. Но не отставать от него оказалось не так легко – сновавшие туда-сюда люди то и дело перегораживали нам путь. Почему всем им приспичило выйти на улицу именно в этот день? - Да будь они все прокляты! Мы снова его упустили… где он теперь? – сквозь стиснутые зубы произнес Тони, озираясь по сторонам. - Успокойтесь. Я… кажется, я знаю, - пытаясь отдышаться, произнес я, кладя руку на плечо Тони. – Он идет домой. Мне… мне сразу не пришло это в голову, потому что я думал, что он не сможет вспомнить дорогу, но… если идти по этой улице два квартала, а потом повернуть налево, то там будет наш дом. - Ты думаешь? - Я не уверен, но мы должны это проверить. Приближаясь к дому, мы услышали крики и стук. Некоторые соседи вышли наружу, чтобы узнать, в чем был источник шума, а одна хорошая пожилая леди стояла в нашем саду, пытаясь успокоить моего парня. - О, Джерард! Как хорошо, что вы пришли. Я хотела подойти поближе и спросить у вашего брата, что с ним произошло, но он только плакал и просил меня отойти от него, - взволнованным голосом произнесла женщина. Она принадлежала как раз к тем соседям, которые считали нас с Фрэнки братьями. Энтони странно посмотрел на меня, возможно, догадываясь, что стояло за моей ложью. Я не знал, о чем именно он думал, и мне оставалось только об этом гадать. - Я все улажу с Фрэнки. Спасибо, что присмотрели за ним, - кивнул я и вежливо улыбнулся соседке. – Извините, если он был с вами груб. - Не волнуйся об этом, дорогой, я просто переживала, что он мог причинить себе боль. Как можно аккуратней я направился к входной двери, которую Фрэнки отчаянно бил руками и ногами. Он даже не заметил нас, продолжая надрывно кричать и плакать. - ОТ-ОТКРОЙСЯ! ОТКРОЙСЯ С-СЕЙЧАС! ХОЧУ З-ЗАЙТИ, Я ХОЧУ С-СПРЯТАТЬСЯ! ОТКРОЙСЯ! - Фрэнки? – я коснулся его плеча, отчего мальчик вздрогнул, а затем развернулся ко мне лицом и крепко обнял меня. Я чувствовал, как бешено билось его сердце и как дрожала каждая клеточка тела. Когда Фрэнки увидел Энтони, стоящего за моей спиной, он резко вырвался из моих рук и снова бросился к двери. - П-ПОЖАЛУЙСТА, ДЖИ, ОТКРОЙ Д-ДВЕРЬ! ОТКРОЙ, ОТКРОЙ, ОТ-ОТКРОЙ ЕЕ! - Тшшш, все хорошо, - в то время как я спешил достать ключи из кармана и открыть замок, Фрэнк не сводил пристального взгляда с лица своего отца. Такое ощущение, будто он боялся, что этот человек внезапно мог сделать что-то плохое. Мальчик все еще прижимался к двери, поэтому когда я сумел ее отпереть, он споткнулся, оказавшись на полу. Не поднимаясь на ноги, он заполз в комнату и сел в углу, громко рыдая и прижимая колени к груди. Энтони оставался снаружи, понимая, что он был главной проблемой. Он выглядел измученным, виноватым и сломленным. Я чувствовал себя не намного лучше, потому что именно я позволил всей этой ситуации дойти до такого. Попытавшись собраться с мыслями, я шепнул Тони, попросив его зайти в дом, но не подходить близко к Фрэнки, в глазах которого все еще читался страх. Я знал, что единственное, чего хотел сейчас Тони, это обнять своего сына, прижать его к своей груди, но в то же время я был уверен, что он не сделает ничего, что могло бы причинить ему еще большей боли. Он готов был отказаться от этого, как бы сильно ни хотел, только чтобы не заставлять своего ребенка страдать. Я опустился перед Фрэнки и крепко обхватил его за талию, перетащив к себе на колени. - Н-НЕТ… НЕТ, НЕТ, НЕТ! ОТ-ОТПУСТИ МЕНЯ! НЕ Р-РАЗРЕШАЙ ЕМУ ЗАБРАТЬ М-МЕНЯ, ДЖИ. НЕ Н-НАДО, ПОЖАЛУЙСТА! – он вертелся в моих руках, но его попытки вырваться были тщетны, так как я уже успел научиться справляться с ним в такие моменты. - Но… но Фрэнки, - захлебываясь слезами, прошептал Энтони и, прижавшись к стене, беспомощно осел на пол. – Я никуда не хотел тебя забирать, я клянусь! - ОН В-ВРЕТ! ТЫ… ТЫ Х-ХОТЕЛ! ОН СКАЗАЛ МНЕ! - Кто сказал? – спросил я, запутавшись в его словах. - Он… з-здесь! – мальчик стукнул себя по голове. – И… и в этот р-раз он прав, он з-знает! Д-да, он знает, потому что я п-помню! - Фрэнки, я не хотел… - П-ПОЖАЛУЙСТА, ДЖИ, С-СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ! Я Х-ХОЧУ ОСТАТЬСЯ! – Фрэнки не прекращал кричать и задыхаться, видимо из-за того, что пробежал все то расстояние от торгового центра до дома. Ему нужно было успокоиться и перевести дыхание, но сейчас это казалось невозможным. - Фрэнки, он не собирается тебя забирать, ты останешься здесь. Я прошу тебя, перестань плакать и расскажи мне, почему ты подумал, что он хотел это сделать. Скажи мне, почему ты убежал… - мой голос предательски дрогнул. – Ты… ты напугал нас до смерти, малыш. Фрэнк громко прокашлялся, а затем поднял взгляд и, тяжело вздохнув, схватился за грудь. - Она с-сказала… - Тшшш… для начала попытайся расслабиться, дыши глубже. Смотри, как я… давай, повторяй за мной… вот так, - я глубоко вздохнул и выдохнул несколько раз. Фрэнки смотрел на меня и прикладывал все усилия, чтобы повторить за мной, хотя это давалось ему нелегко. Через некоторое время он выглядел немного лучше, хотя и продолжил плакать, как только снова заговорил. - Она с-сказала мне сесть в м-машину, но… я не х-хотел. Грэйс с-сказала, что эта тетя была м-моей мамой, но я н-никогда не видел ее и не п-помнил. Нет… совсем. Она н-никогда не приезжала ко м-мне, чтобы увидеть… н-никогда. Мамы так не д-делают, они х-хотят видеть своих д-детей, а она не х-хотела, - его голос казался обиженным и расстроенным. Я посмотрел на Тони, который сидел на полу у противоположной стены гостиной. Он был совершенно подавлен. - И что произошло потом? – спросил я, чувствуя, что мальчику нужно было выговориться. - Я с-спросил ее. Я з-злился и спросил ее, п-почему она никогда не п-приезжала ко мне в г-гости. Она т-толкнула меня к м-машине и… и я с-сказал, что хотел остаться. Но она с-сказала, что я б-больше не мог там оставаться, п-потому что она не м-могла платить. Т-тогда я снова с-спросил ее и она с-сказала, что была з-занята… и поэтому не п-приезжала ко мне. А п-потом… потом… - он замолчал, снова громко заплакав, на этот раз еще отчаянней, чем раньше. Я подумал, что это было связано с воспоминаниями, возвращающими его в тот день, но в то же время я не сомневался, что было что-то еще. Какая-то очень маленькая и одновременно огромная деталь, имеющая большое значение. - Она к-коснулась моего лица и… и с-сказала: «Но теперь я з-здесь, сынок», а п-потом улыбнулась, - наконец-таки произнес он то, что так напугало его в Тони. Эта была та же самая фраза, которую он услышал в торговом центре. Те же самые слова, которые его отец сказал искренне и с чистыми намерениями. Хотя в случае с матерью Фрэнки они оказались лишь низкой уловкой, которая должна была завоевать его доверие. Грязный обман, заставивший мальчика сесть в машину, благодаря чему ее план сошел бы ей с рук. И это было вполне ожидаемо, что Фрэнки не мог доверять человеку, вновь произнесшему эти слова. – Она в-вела себя как м-мама, и я поверил ей, но она с-соврала! - Гребаная сука… - прошипел Энтони. - Как она могла так поступить? - М-мне нравилось там, г-где я жил. Да, н-нравилось. Некоторые д-дети были з-задницами, но у меня б-были друзья, и… и Грэйс была мне как м-мама, и там был мой дом. А п-потом моя н-настоящая мама з-забрала меня оттуда и оставила на улице… с-сказала, что вернется, но не в-вернулась. Я ждал ее, но она не п-пришла! Т-тогда ты нашел меня там, и т-теперь у меня есть семья и н-новые друзья, и у меня есть ты и м-мне тут нравится. И я л-люблю тебя, Джи… я хочу, ч-чтобы у меня был п-папа, но я не х-хочу опять уезжать. П-пожалуйста, Джи, не отдавай м-меня ему! - Фрэнки… посмотри на меня. Ты ведь мне доверяешь, правда? – я приподнял его лицо за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза. Его зрачки беспокойно бегали из стороны в сторону, ему было сложно сосредоточить взгляд, но он все равно кивнул. - Д-да, очень. Л-люблю тебя. - Тогда ты должен мне верить. Твой папа не врет, он заботится о тебе и всегда хотел тебя найти. Мы много с ним разговаривали, и я могу с уверенностью сказать, что он искренне тебя любит. Тони здесь не для того, чтобы забрать тебя, он не собирается поступать, как твоя мама… - как можно медленнее и убедительнее произнес я, хотя и сам не был до конца уверен в своих словах. Я не знал, что в будущем собирался делать Энтони, я только мог надеяться, что мы сможем найти лучшее решение для нас всех. - Об-обещаешь? – прошептал Фрэнки, а затем жалобно застонал и заплакал. – ОН Н-НЕ ВРЕТ! Я ЕМУ В-ВЕРЮ! - Я обещаю, и я тоже тебя люблю, - я не боялся говорить об этом при Тони, он все равно уже слышал те же слова от Фрэнка. – Прошу тебя, просто позволь Тони находиться рядом с тобой, детка. Я всегда буду рядом, никто и никогда не заберет тебя из этого дома, если ты сам этого не захочешь. И не обращай внимания на голос в голове, он ничего не знает. - Л-ладно. Энтони не поднимался на ноги, вместо этого он на четвереньках направился к нам. Дыхание Фрэнки участилось, как только они с отцом оказались лицом к лицу. Оба продолжали плакать, обоим было страшно. Но на этот раз Айеро не колебался, он не мог себе этого позволить. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, и когда он начал говорить, его голос был ровным и внушающим. - Фрэнки… то, что сказал Джерард – правда. Я чувствую себя самым счастливым человеком на свете только потому, что наконец-таки нашел тебя. Я не собирался забирать тебя у Джерарда или у твоей новой семьи, я никогда этого не сделаю. Пожалуйста, не бойся меня, я желаю тебе только всего самого лучшего, и я сделаю все, лишь бы ты хорошо себя чувствовал. Мне так жаль из-за того, что произошло с твоей мамой, я ненавижу ее за то, что она с тобой сделала и я никогда не пойму, почему она так поступила. Но я не такой, как она, сынок. Единственное, чего я хочу, это узнать тебя получше. Иногда гулять с тобой, ходить куда-нибудь обедать… или, помнишь, о чем мы говорили на днях? Я могу познакомить тебя с парнями из своей группы, и если хочешь, ты можешь спеть с нами или учиться играть на инструментах! На чем захочешь сам, неважно… я просто хочу проводить с тобой время, потому что я не мог этого делать, когда ты был маленьким. Но теперь у нас есть время, много времени. - Уф… я не з-знаю… - Джерард всегда может ходить с нами, я совсем не против. А я буду брать Грега! Так ты будешь чувствовать себя спокойнее? – предложил Энтони, предполагая, что Фрэнки может бояться ходить с ним куда-то в одиночку. Несмотря на то, что он нравился мальчику, предыдущий неудачный опыт с его матерью мог на многое повлиять. Энтони понимал это, он знал, что будет нелегко, но найдя своего сына, которого столько лет считал мертвым, он, кажется, мог согласиться на все, лишь бы быть к нему ближе. Для него счастье Фрэнка без сомнения стояло на первом месте. - Д-да, может б-быть, - сухо ответил Фрэнки, и его отец опустил взгляд, смахивая слезы с глаз кончиками пальцев. Ему еще придется узнать, что короткие ответы мальчика не всегда означали что-то плохое. - Хорошо, а теперь я пойду, тебе нужно отдохнуть. Мы поговорим как-нибудь в другой день, - мужчина выдавил из себя печальную улыбку. – Джерард… в миллионный раз спасибо. - Энтони… не стоит, - прежде чем я успел закончить, он поднялся на ноги и направился к двери. Именно тогда Фрэнки издал странный жалобный звук. - Фрэнки?.. - Т-тони! – крикнул мальчик. Он попытался встать, но был слишком слаб, чтобы сделать это, поэтому Айеро-старший снова присел перед ним на колени. – Н-не плачь, хорошо? Ты… ты в-все равно мне очень н-нравишься. И я р-рад, что ты мой п-папа, а не какая-то д-другая задница. Д-да. Но я… я не з-знаю. Это… ЭТО НЕ Т-ТАК, ЗАТКНИСЬ! НЕ С Т-ТОБОЙ ГОВОРЮ! – выругался он и протер лицо ладонями. – П-прости, он… я не з-знаю, чего я х-хочу. И нет… не с-сейчас. Может быть п-потом. - Спасибо, мой хороший. Я буду ждать, не волнуйся. А теперь отдыхай, ладно? – Тони поцеловал сына в лоб и ушел. *** - Давай, милый, нужно вставать. Я тебе помогу, - я поднял Фрэнки с пола и помог добраться до дивана. В любое другое время я бы сам его донес, но в этот момент я был слишком вымотан. Я заметил, что Фрэнки немного хромал, но не придал этому особого внимания, решив, что это возможно было из-за усталости. Но когда мы сели на диван, я увидел кровь на его джинсах, которую не замечал все это время. - Фрэнки, что случилось с твоей ногой? - Ммм… не з-знаю. Наверное, м-машина? Да, машина. НЕТ, ТЫ НЕ С-СКАЗАЛ МНЕ! ПЕРЕСТАНЬ! П-перестань, пожалуйста, я… я очень ус-устал, - пробормотал он. - Все хорошо, дай мне посмотреть, - я приподнял штанину, стараясь не думать о том, что Фрэнки мог запросто погибнуть на улице. - Н-нет… - Рана не глубокая, видишь? Только царапина, я принесу перекись, - я быстро чмокнул мальчика в губы и поднялся с дивана. Когда я обработал рану и как можно аккуратнее стянул с Фрэнка всю лишнюю одежду, он снова начал плакать. Прижав колени к груди и обхватив их руками, он раскачивался вперед-назад, из-за чего его голова то и дело билась о спинку дивана. Я придвинулся ближе и крепко его обнял. - Что такое, Фрэнки? Болит нога? - Н-нет, не очень, - захлебываясь слезами, прошептал он. - Тогда почему ты плачешь? Пожалуйста, скажи мне, я хочу тебе помочь, - я еще ближе прижал его к себе, уткнувшись подбородком в его макушку, и продолжал гладить мальчика по спине, пытаясь успокоить. - Н-не знаю… я не м-могу остановиться. Я устал, т-так устал, Джи. И он не х-хочет замолчать. Он все в-время бормочет и с-смеется, и… НЕТ! - Детка, в твоей голове никого нет. Просто закрой глаза и попробуй расслабиться, - я наклонился вперед и поцеловал его. Он сразу же обвил мою шею руками, пытаясь ответить на поцелуй, и в эти же секунды я смог почувствовать его боль и растерянность. Фрэнки старался не отставать, поспевая за движениями моих губ, но слезы и тихие всхлипы, которые он никак не мог остановить, значительно ему мешали. Мы медленно опустились на диван, переплетясь руками и ногами, соприкасаясь лбами и носами. Проходили минуты, но Фрэнки не прекращал плакать. Так прошел час, и никаких нежных объятий, никаких мягких поцелуев не было достаточно. Мальчик продолжал дрожать, его дыхание оставалось таким же неспокойным, а сердцебиение то замедлялось, то бешено ускорялось. Я не знал, что делать, я боялся, что его нынешнее состояние могло серьезно расшатать и без того слабое здоровье. Голдберг несколько раз говорил мне, что при чрезвычайной ситуации я могу ему позвонить на личный телефон и именно это я решил сделать. - Н-нет… не уходи, - умоляюще прошептал Фрэнки, стоило мне шевельнуться. - Я здесь, малыш. Мне просто нужно позвонить, - я провел ладонь по его волосам, когда мальчик прикусил костяшки пальцев и жалобно захныкал. - Добрый вечер, доктор Голдберг. Это Джерард Уэй. - Джерард, что случилось? У вас взволнованный голос… - я немного успокоился, когда он ответил на звонок практически после первого гудка. - Я… да, так и есть. Сегодня мы рассказали Фрэнки правду, и все прошло не очень хорошо… - Он не принял Энтони? - Нет, не совсем. Это долгая история, не очень удобная для телефона. Позже, уже дома нам удалось слегка все уладить, но Фрэнки пришлось испытать много эмоций, - я поднялся с дивана, попросив мальчика не вставать с места, и скрылся на кухне, чтобы он меня не услышал. – Он много кричал и плакал, и теперь… прошло уже два часа после того, как ушел Энтони, а я все еще не могу никак его успокоить. - Насколько все серьезно? – спросил доктор. - Он совсем не успокаивается. Я очень боюсь, что ему может стать еще хуже. Что, если у него случится сердечный приступ? – мне пришлось держаться из последних сил, чтобы не начать паниковать. - Дайте-ка подумать… да, у меня есть час. Я сейчас приеду к вам и дам мальчику то, что поможет ему расслабиться и уснуть. С ним все будет хорошо, постарайтесь успокоиться сами, иначе нам придется нелегко, - произнес Голдберг. - Да, конечно. Спасибо. Видимо, Фрэнки пытался пойти за мной, потому что когда я вышел из кухни, он сидел на полу около двери в гостиной и все так же плакал. Проигнорировав собственную усталость, я поднял его на руки и отнес на диван. - П-пожалуйста, Джи, ос-останови его… пусть он з-замолчит, я больше не м-могу, нет… плохо себя ч-чувствую, очень плохо, - он снова всхлипывал. - Я знаю, любимый. Скоро приедет твой доктор, он даст тебе кое-что, и ты сможешь спокойно спать. - Д-да… спать. Я ждал психиатра, укачивая Фрэнки на коленях, словно маленького ребенка. Те слова, которые он бормотал сквозь слезы и всхлипы, по большому счету не имели никакого смысла. Мне приходилось держать его руки в своих, чтобы он не смог причинить себе боль. - Открыто! – крикнул я Марку Голдбергу, когда он постучал в дверь. Спустя секунду он зашел в гостиную и сразу же опустился перед нами на колени, с обеспокоенным видом осматривая Фрэнки. - Давайте начнем с того, что я дам нашему маленькому другу что-нибудь, что поможет ему уснуть. Бедняжка совсем вымотался, - сказал он. – Где у вас кухня? Я хочу дать ему успокоительное в жидком виде, чтобы в лишний раз его не беспокоить. - По коридору налево. Там в шкафу чистые стаканы, а в холодильнике пакет сока, - объяснил я. Доктор вернулся в комнату, держа в руках стакан с оранжевой жидкостью и помешивая ее ложкой, которую потом отложил на журнальный столик. - Фрэнки? – позвал он, заставляя мальчика поднять голову. - Х-хочу спать… хочу, ч-чтобы он замолчал. П-пожалуйста… - Тебе скоро станет лучше, но ты должен послушаться нас и выпить вот это, - я взял стакан у Голдберга и протянул его к губам Фрэнки. Доктор успел перехватить руку мальчика прежде, чем он успел оттолкнуть стакан. - Н-нет… не хочу с-сейчас пить. - Я знаю, но тут совсем чуть-чуть. Там нет ничего невкусного, это только апельсиновый сок, - Марк попытался подбодрить моего измученного парня. - Это п-поможет? – его взгляд на мгновение прояснился, и он посмотрел на нас с надеждой в глазах. - Да, поможет, - пообещал я. Не говоря больше ничего, Фрэнки начал пить сок, хотя это и оказалось не самой легкой задачей из-за того, что он задыхался после каждого сделанного глотка. - Оно подействует довольно быстро, - сказал мне Голдберг, когда Фрэнки, допив все до конца, стал кашлять. Спустя невероятно изнурительные пятнадцать-двадцать минут, он наконец-таки смог расслабиться и заснуть. Голдберг, дождавшись безопасного момента, внутривенно ввел Фрэнки необходимую дозу его лекарств, объяснив это тем, что, скорее всего, мальчик проснется нескоро. Теперь пришла моя очередь для эмоционального срыва – я разревелся, выпуская наружу все то отчаяние и страх, которые я держал в себе. Марк пытался говорить со мной, но я не мог его слушать, пока не избавился от непрерывно давящего ощущения внутри себя, появившегося из-за всех этих душераздирающих событий сегодняшнего дня. Только после этого я смог признаться доктору в том, чего больше всего боялся. - Вы думаете, Фрэнк будет в порядке, когда проснется? Что если он снова впадет в это состояние и… - Этого не произойдет, - перебил меня Голдберг. – Все это произошло из-за того, что на него слишком много навалилось. Как вы сказали, он испытал много совершенно противоречивых эмоций одновременно. Он не мог принять новые факты, потому что его голова была переполнена огромным количеством сложной для него информации, именно поэтому его мозг словно отключился. Завтра утром он будет чувствовать себя лучше, но только не затрагивайте эту тему снова, дайте ему время. Фрэнки сам заговорит об этом, когда будет готов, и я уверен, что он обязательно захочет встретиться с отцом. Из того, что вы мне рассказали раньше, я понял, что они хорошо поладили, и мальчику нравится Энтони. А в том, что произошло сегодня, нет ни вашей ошибки, ни ошибки Энтони. Вы все сделали правильно, и вы не виноваты в том, что Фрэнки никогда раньше не упоминал о той детали, которая произошла в последнюю встречу с его матерью. Вы не могли этого знать. Это очень серьезная травма, которую он должен будет пережить, и ему заново придется научиться доверять своему отцу. - Я очень надеюсь, что они оба с этим справятся, - произнес я. - Мы будем им помогать, - Марк похлопал меня по плечу. – А теперь мне нужно идти, но, пожалуйста, не стесняйтесь мне звонить, если я снова вам понадоблюсь. - Спасибо. Сколько я должен? – спросил я, провожая доктора к двери и копошась в своем почти пустом бумажнике. Но Голдберг только покачал головой и улыбнулся, после чего быстрым шагом направился к своей машине. *** Фрэнки находился в глубоком сне всю оставшуюся часть вечера и всю ночь, только изредка ворочаясь. Когда я собрался перенести его на диван, я заметил, что его штаны были мокрыми. В этом не было ничего странного, учитывая, что в последний раз он ходил в туалет еще дома, перед тем как мы ушли встречаться с Тони. И, конечно же, пережитый стресс, успокоительное и собственное лекарство заставило его тело максимально расслабиться. К счастью, он никогда не узнает об этом маленьком происшествии, потому что, уложив его на кровать в спальне, я снял с него мокрую одежду и натянул пижамные штаны, не оставляя никаких следов. *** Я разбудил Фрэнки около полудня на следующий день. - Привет, малыш! – я поцеловал его в сухие губы. - П-привет… - он приподнялся, выглядя смущенным, и сладко зевнул, потирая распухшие глаза. Кое-где на его руках были темные следы от укусов и царапин, а кожа на лице была покрасневшей из-за нескольких часов рыданий. Он осмотрел комнату, а затем дотянулся до своих очков. – Д-джи… почему я з-здесь? – охрипшим голосом спросил он. - Я перенес тебя сюда, когда ты уснул на диване, помнишь? - Т-точно… - он нахмурил брови, задумавшись. – М-марк тоже здесь б-был. - Да, ты не очень хорошо себя чувствовал, и ему пришлось кое-что тебе дать, чтобы ты мог уснуть. И ты проснулся только сейчас, - объяснил я. Фрэнки молчал какое-то время, и я предположил, что он вспоминал события вчерашнего дня. - Ох… н-но тогда… я п-пропустил ужин! Вот п-почему мой живот ж-жалуется, да. Я хочу к-кушать, Джи, - и снова он удивил меня. Так или иначе, наверное, это было к лучшему – пока не затрагивать некоторые щекотливые темы. - Я так и думал, поэтому прихватил с собой вот это, - я поставил на кровать поднос с едой. – Вкусный завтрак для самого лучшего и красивого бойфренда на свете. - Вау, с-спасибо! Это как в к-кино! Так делают б-бойфренды в кино, - усмехнулся Фрэнки, а потом кое-что заставило его удивленно приподнять брови. – Н-но… я могу с-съесть все эти тосты? - Ну… если честно, я надеялся, что ты поделишься со мной. Но ладно, так как ты ничего не ел со вчерашнего дня, можешь съесть их все сам, - улыбнулся я. - Ура! В этом т-тосте таблетки? – он указал на самый верхний ломтик хлеба. Я кивнул, после чего Фрэнки взял тост дрожащими руками и расправился с ним за два укуса. Неожиданно, мальчик откинулся на подушку. – Т-такой голодный и т-так устал… и голова к-кружится. - Я знаю, что мы сделаем. Приподнимись немного, - я устроился позади него, пошире расставив ноги, чтобы Фрэнки мог удобно на меня опереться. Он положил голову мне на грудь и вздохнул. – Так лучше? - Д-да, ты такой м-мягкий и теплый. - Ты заставляешь меня чувствовать себя диваном, - я провел носом по его шее, заставляя засмеяться. Я должен был снова услышать этот потрясающий звук в противовес вчерашнему плачу. - Д-диваномэн! – мальчик поднял голову и вытянул губы в ожидании поцелуя, который сразу же получил. - Тогда ты мой подушкабой, тебя так и хочется постоянно тискать. Но сейчас нам лучше позавтракать, а то уже скоро будет обед. Мне удалось по-быстрому выпить свой кофе, пока Фрэнки один за другим поглощал тосты. Заметив, что его руки дрожали сильнее обычного, я предложил ему свою помощь, чтобы избежать крошек на одеяле. За все это время он абсолютно ничего не сказал о своем отце. И хотя Фрэнки иногда улыбался и смеялся, он все еще был заметно уставшим и немного замкнутым в себе, поэтому я решил последовать словам Голдберга и не касаться этого вопроса. Я был уверен, что мальчик все равно думал об Энтони, даже если не говорил об этом, и, в конечном счете, примет какое-то решение. Несмотря ни на что, у меня были хорошие предчувствия. После водных процедур и очень позднего обеда, во время которого Фрэнки продолжал вести себя, словно голодавший неделю ребенок, мы захотели просто послушать музыку, иногда тихо подпевая слова. Он был не в состоянии заниматься какими-то активными делами. Звонок в дверь заставил нас отвлечься. Фрэнки что-то недовольно проворчал, когда я аккуратно выскользнул из-под него, чтобы встать. - Ты больше не будешь жаловаться, когда увидишь, кто это, - сказал я, открывая дверь улыбающемуся Бобу. Я позвонил ему утром, рассказав о вчерашнем, как он и просил, но я даже не думал, что наш друг захочет нас навестить. – Эм, прости, дружище, боюсь, что сегодня он не сможет приветствовать тебя так, как обычно. - Да никаких проблем, наш ребенок должно быть совсем вымотался, - понимающе ответил Боб. – Ты же позвонил Рэю? О, скажи, что ты это сделал, иначе твой кучерявый друг тебя убьет, вот увидишь. - Да, я ему позвонил. Я коротко рассказал ему, как все прошло, потому что его ждал отец. Наверное, это единственная причина, почему я не услышал его привычного «я же тебя предупреждал». - В том, что произошло, нет твоей вины, Джерард, - произнес Боб, закатив глаза. - Психиатр сказал то же самое, но я не могу не думать о том, что именно из-за меня Фрэнки пришлось все это пережить. - Заткнись, ты просто хотел сделать как лучше. Ему нужно немного времени. И вообще, хватит уже болтать, я хочу увидеть своего друга, - он оттолкнул меня в сторону и прошел в гостиную. Фрэнки был в том же самом месте, где я его оставил, но услышав шум, он облокотился на спинку дивана и засиял, когда увидел Боба. - П-привет, Супер-Боб! - Привет, мой милый карлик! – они дали друг другу «пять», высоко подняв руки. Когда Боб присел на диван, Фрэнки буквально накинулся на него, душа в крепких объятиях. - Что такое, Фрэнки? – даже сквозь очки мой друг смог заметить увлажнившиеся глаза мальчика. Видимо, он в лишний раз осознал, что Боб был очень важным и дорогим человеком в его жизни, которого он бы никогда не хотел потерять. Шмыгнув носом, он ответил. - Н-ничего. Я в порядке, п-правда, - улыбнулся он. – П-принес мне что-нибудь? - Что Боб должен был тебе принести, малыш? - Н-не знаю… что-нибудь? – мальчик пожал плечами. - Ну, вообще-то, у меня действительно есть кое-что для тебя, но… я не уверен, что твой парень это одобрит. - Боооб… - Что? Ты ведь еще не знаешь, что это, Джи-мэн! - Я знаю тебя. Это еда, так? – я толкнул его в плечо, заметив, что он еле сдерживает смех. - Ч-что там? П-покажи! – Фрэнки выхватил пакет из рук Боба и заглянул в него в поисках сладостей. – П-пончики! Обожаю их! - О, круто… очень «диетически»! Да, Боб? – поддразнил его я. - Я считаю, что ребенок нуждается в небольшом количестве сахара хотя бы сегодня, - уверенно ответил друг, смотря на коробку. С другой стороны Фрэнки прожигал меня взглядом, очень успешно пародируя Кота в сапогах из Шрека. - Хорошо-хорошо, но тогда никаких конфет всю следующую неделю, - возразил я, составляя достойную конкуренцию своей маме. - Л-ладно… но это не с-смешно, Джерард. - Фрэнки, мы уже говорили об этом, ты ведь знаешь, я просто о тебе забочусь. - Я з-знаю, но… но все равно не с-смешно. Мы все трое были увлечены уничтожением пончиков, когда зазвонил мой телефон. - Да? - Это твой любимый брат. Ты же собираешься приехать в эту среду, так? – в своем репертуаре произнес он. Мне пришлось поднапрячь мозги, чтобы понять, о чем он говорил. Его день рождения, точно! – Эта тишина… ты как обычно забыл! - О, Майки, ты же знаешь, в последнее время моя голова много чем забита, не принимай это на личный счет, королева драмы. И ты для начала мог хотя бы поздороваться. - Привет. Доволен? - Предположим, что да. - Так что, ты приедешь? В шесть вечера. И да, будет круто, если ты не забудешь накачать своего дружка таблетками, чтобы не возникло никаких проблем, - он не мог удержаться, не сделав идиотское саркастическое замечание. - Майки, я не собираюсь… - Это была шутка, Джерард. Блин, да расслабься ты! - Мы приедем, не волнуйся, - резко ответил я, сдерживая желание рассказать ему, почему сейчас было не самое лучшее время для шуток. - Это твой брат? – Боб придвинулся ближе и прокричал в телефон: - Эй, Майки Уэй! Ты мог бы хоть раз навестить меня в магазине комиксов. С тех пор, как оттуда уволили Джерарда, ты там ни разу не показывался! - Может меня смущает то, что мы с ним носим одну фамилию? – ответил Майки. - Иди в задницу, - прошипел я. - Фу, Джерард, нет. Спасибо. Передай Бобу, что он тоже приглашен. Все, пока! – он быстро повесил трубку. - Что он сказал? – поинтересовался Боб. - Мы все приглашены на его маленькую вечеринку в честь дня рождения в эту среду. - Ура! Л-люблю такие в-вечеринки! – радостно прокричал Фрэнки.