Часть 1
23 декабря 2013 г. в 02:12
Холодный свет уличных фонарей разрезал тёплый воздух, освещая трассу, на обочине которой стоял черный байк. По другую сторону дороги лишь пару раз проехались машины, где-то за мостом различались звуки электричек и кипящей жизни города. Селти и сама не понимала, как ей удавалось слышать все эти звуки, будучи вдалеке от своей головы.
Ей очень сложно в этом мире.
Она - инородный предмет, который, так или иначе, отторгает живой организм. Но она принимает правила игры, из-за которых становится всё более и более... Человечной. Не сказать, что ей это не нравится, но единственная ниточка, связывающая Стурлусон с её настоящим миром, с её прежней и долгой жизнью, день ото дня становилась всё призрачнее. Страх, который так свойственен людям, всё больше зарождался и в ней.
Отчасти, Шизуо тоже инородный предмет в этом мире. Несмотря на то, что он состоит из плоти и крови, несмотря на то, что его раны затягиваются не быстрее, чем у остальных, несмотря на то, что кости его с такой же лёгкостью ломаются, его сила и неумение обуздать свой гнев говорят об обратном. Едва ли это не первый человек такой силы на памяти, не только Икебукуро или Токио отдельно взятых, но и Японии в целом.
Селти посмотрела на Хейваджиму. Тот стоял, по обычаю запихнув руки в карманы брюк и запрокинув голову кверху. Глаза под очками были прикрыты, и можно было даже подумать, что этот человек наслаждается жизнью.
Даллахан вдруг вспомнила, как ещё недавно, на этом самом месте, они разговаривали о Потрошителе. Её чувства, уже настолько очеловеченные, были тронуты тем, что этот мужчина был готов без лишних слов пойти и голыми руками размозжить противника, которого он даже не знал, хотя никакой угрозы для существования самой девушки, Потрошитель не представлял.
Селти никогда не говорила открыто и ничего не пыталась доказать. Она знала: она вечна, а он не рождён для отношений с девушками. Тем более, если последние - даллаханы.
Шизуо никогда ничего не просил взамен, но он всегда был открыт, всегда был готов. Шизуо понимал, что ни он, ни его чувства не вечны.
Мужчина больше всего опасался вероятности того, что когда Селти найдет свою голову, то всё может измениться. И та может просто уйти из его жизни. Он понимал и принимал позицию Шинры. Кажется, он даже улыбался внутри себя, когда Селти жаловалась ему на предложения Шинры оставить поиски её головы. Он радовался, что она злится не на него, хотя он полностью поддерживал то, что злит девушку.
Он едва смог справиться со своим негодованием, когда Стурлусон заявила о том, что Потрошитель чуть не снёс её голову с плеч, имейся у неё таковая. Он в который раз благодарственно скрипнул зубами судьбе, что девушка так и не нашла то, что ищет с таким рвением.
Шизуо питал к Селти тёплые чувства, по той же причине, что и Селти к нему. Однако каждый понимал, что ни о каких открытых отношениях и речи быть не может. Дело даже не в том, что зарекнись о них блондин, он рисковал в одно прекрасное утро не проснуться из-за докторских проделок Шинры, к которому тот порой захаживал после очередного невнятного, но ошеломляющего воображение ранения или столкновения с неприятелями, коими Шизуо обзавёлся в предостаточной степени.
Дело просто в том, что пока отношения между этими двумя не обсуждаются, пока всё висит призрачной дымкой в воздухе, оставляя после каждой встречи лишь пряный аромат, словно шлейф духов, это всё может казаться приятным и вечным. Это то, что никогда не упадёт до ссор на бытовой почве или ссор на почве ревности. Это то, что похоже на безоговорочную поддержку и опору. Это всегда будет вызывать самые приятные, трепетные и тёплые чувства. Не такие, конечно, как бывают у подростков. Это - что-то чуть большее. То, чему не придумали слова.
Находясь рядом друг с другом, мир не казался таким странным и ненормальным. Таким грубым и не терпящим возражений. И никто из них не был готов лишиться возможности наслаждаться этими чувствами.
Они оба знали, что за столь хрупкое и нежное счастье нужно платить. И платой было обоюдное молчание.