Сделать шаг

      Лин ворвалась в родовую комнату и упала на колени у детской площадки. Мягкий ковер не давал детям удариться, а впитывающая поверхность всегда была сухой. Малыши живописно расположились внутри огороженного пространства, попискивали и пытались ползать. Она умильно вытянула губы трубочкой и тоненько переливчато свистнула. Дети повернулись в ее сторону, увидели. Тим отметил осмысленный испытующий взгляд малышей, и внес в свой файл новые сведения о вэйтарах. Дети, от роду которым было всего ничего, явно понимали больше, чем детеныши человека.       - Почему так? – спросил киборг тихонько, боясь напугать, и поежился от внимательного взгляда детей.       - Все вэйтары от рождения обладают родовой памятью. Только она спит и пробуждается со временем, чтобы не навредить хрупкому сознанию новорожденных, а чтобы малыши не сошли с ума от обилия информации, нужна связь с Матерью рода. Она сдерживает и помогает мягко усвоить информацию.       - А если такой связи не будет?       - Дети быстро погибнут от боли при неконтролируемом пробуждении.       - Только Мать сдерживает этот процесс?       - Нет, связь, один раз установленная, объединяет всех родичей одного Дома. Нужно лишь подновлять ее время от времени, это происходит само собой, когда вэйтар возвращается домой.       Тим быстро обдумал новые сведения и сделал выводы:       - Поэтому вы спокойно путешествуете вдали от Вэйтарана.       - Умничка, - тепло улыбнулась девушка, - смотри, какая у меня дочь! Она будет достойной наследницей. А сыновья просто чудо, как хороши! Осталось дождаться последней пары и все будут в сборе. Я уже узнавала, они просто немного запоздали.       Киборг покосился на хозяйку, для него все дети были совершенно одинаковыми, ну разве что половыми признаками, да цветом волос отличались. Рядом тихо вздохнул найденыш, и Тим, спросив взглядом разрешения, повел его знакомить с Низшими, подбирать комнату ему и зарянину. Засса вэйтара не пустила в родовую комнату, нечего пугать вылупков, и он ждал снаружи.       Круговой коридор привел на другую сторону башни, и Тим сдвинул в сторону двери двух комнат, большую Зассу, поменьше найденышу. Мальчишка уже перестал вздрагивать, начал есть при них и даже назвал свое имя – Рейхтаг Ниалл, которое тут же сократили до короткого Рей. Но по-прежнему молчал о том, почему его принесли в жертву.       Лин выдержала битву с Патрулем, требующим передать им мальчика, отбилась от Органов опеки из Службы Ассимиляции, и оформила все документы, приписывающие Рея в команду «Кай Лин». Патруль, правда, не очень настаивал. Узнав координаты сырьевой базы крога, они радостно отправили туда парочку тяжелых крейсеров, а Служба отвязалась только тогда, когда Лин рассказала и показала, где находится Храм местных жителей. Выяснив, что Рей не единственный представитель своего народа, что таких много, и что он готов наговорить нужные слова «лингвисту», агенты Службы с неохотой отстали от команды, и понеслись вслед за Патрулем. Лин еще послушала их переругивания в эфире, когда одни собирались нанести бомбовый удар с орбиты по лагерям двергов, а другие вопили, что «не сметь наносить ущерб уникальной культуре аборигенов». Поняла, что это надолго и под шумок улетела, отправив напоследок сообщение о своем отбытии. Если ее и хотели задержать, то не успели. Любила она вот такую «слаженную работу» двух ведомств.       А все время полета до Вэйтарана, они потратили на приручение найденыша. Постепенно выяснилось, что Рей младший сын вождя. И что отец был против жертвоприношения, это все жрецы придумали, мол, пришли враги и загнали риссов (так назвался его народ) под землю, а потом пришли другие и уничтожили врагов. Значит, боги прогневались, требуют жертву. А какой он вождь, если жалеет своего сына и не жалеет остальных? И киборг был уверен, что дело не только в этом: что-то мальчишка недоговаривает. Причем серьезное, потому что каждый раз, когда заходит разговор на тему, почему он, а не кто-то другой, Рей замолкал намертво. ***       Гостила дома Лин недолго. Дождалась рождения последних, провела официальную церемонию принятия детей, своих и брата, в Род, навестила Старшую Мать и Матриарха, передала им положенную часть заработанных денег, и снова улетела.       На этот раз она отправилась на Большой Аукцион, именно там можно было продать часть добычи из храма. А отобрать наименее ценное Лин поручила археологу, подкинув ему еще несколько вещичек после своих прежних похождений. У нее накопилось несколько коробок трофеев, и вэйтара очень хотела получить настоящую оценку. А кто сделает это лучше старого друга? Вот и выставила она перед Зассом свои запасы. И очень быстро об этом пожалела. Старик зарылся в коробки и пропал для окружающих. Теперь они по очереди следили, чтобы археолог не забывал обедать и спать, да и то выглядело поглощение пищи торопливым закидыванием в рот всего, что попало под руку.       Тиму быстро надоело, что его старания пропадают зря, Лин и так все нравилось, а найденыш молча съедал и уходил в выделенную ему каюту (до сих пор мальчишку толком не расшевелили). И киборг решил подшутить. Нет, ну обидно же! Он старается, а никакого отклика. С недавних пор, киборгу очень не нравился любой, даже малейший намек на его не человечность. И он собирался проверить, специально Засс игнорирует его усилия, или он просто сам по себе такой.       После недолгих раздумий, в порцию Засса, было добавлено слишком много соли. Без результата. Пища исчезла как обычно быстро, еще быстрее исчез в трюме зарянин. Итогом стало повышенное поглощение воды, и вечно занятый туалет.       В следующий раз Тим добавил сахара в суп и с интересом наблюдал за его поглощением. Наконец, в один прекрасный день в тарелку археолога попало рекордное количество соли, перца и сахара.       Засс съел и не поморщился. Туалет по-прежнему, чаще всего посещал зарянин.       Лин, с интересом наблюдавшая за противостоянием обиженного невниманием киборга и увлеченного археолога, только фыркнула. А потом посоветовала закрыть доступ в трюм на пару дней под предлогом профилактики. Тим так и сделал.       А за обедом получил истерику капризного привереды. Зарянин сначала долго и подозрительно рассматривал содержимое тарелки. Потом развесил по краям тонкие полоски жареного лука и стал медленно и вдумчиво, буквально по капельке есть. На четвертой ложке терпение кончилось даже у киборга. Лин надоело раньше, но она решила не вмешиваться в процесс воспитания отдельно взятого зарянина на отдельно взятом корабле. Рей привычно молчал. Он вообще был молчаливым, или по характеру, или просто боялся.       - Сегодня невкусно? – почти равнодушно спросил Тим.       - Отвратительно!       - А вчера было так же?       - Вчера? – растерялся Засс, он не помнил, что там было и было ли вообще. Несколько последних дней куда-то подевались, - а что было вчера?       - Ужин.       - Правда? – удивился старик, силясь вспомнить, а точно он был, или это выдумки и происки всяких механических кукол.       Но посмотрел в бесстрастные глаза киборга, и повторять вопрос не решился. Некстати вспомнился вихрь, пронесшийся по поляне, и тушки двергов отлетающие в разные стороны. А Лин явно не собиралась вмешиваться, и вообще, судя по всему, была на стороне Тима. А тот, чувствуя поддержку, спокойно и все так же равнодушно проговорил:       - Работа это хорошо, но на обед вы будете приходить вовремя. И съедать с благодарностью все, что положу на тарелку. Иначе привяжу к стулу и накормлю насильно.       - А… - археолог глянул на выгнувшую бровь Лин, и сник, - ага, прошу прощения, этого больше не повторится. Ты прав, Тим, твой труд достоин благодарности.       Засс тщательно состроил виноватое выражение на своей жуткой морде, дождался, когда Лин примет довольный вид, и ехидно добавил:       - Особенно, если вспомнить, чем меня кормила Линнеа в последний раз.       Вдоволь насладился возмущением вэйтары, ровно до того момента, когда она медленно так взяла в руки тарелку и замахнулась на зарянина.       Миг, и по полу проскакал пластиковый круг, а Засс исчез в глубине коридора. Заметался под потолком, дремавший до этого мантикор, заверещал возмущенно, пока не увидел рассыпавшиеся по полу оливки. Неожиданно для всех, зверек пристрастился к зеленым шарикам, и Лин стала покупать специально для него две-три лишних баночки. Выращивали их на многих планетах, стоили они не очень дорого, почему бы и не побаловать корабельного питомца? Так что мантикор частенько лакомился. Если успевал, конечно: оливки не меньше любила Лин, да и киборг не отказывался съесть пару другую.       - Зараза чешуйчатая, - засмеялась Лин, - опять увернулся. И подмигнула раскрывшему рот Рею.       Тим невозмутимо поднял тарелку, положил на стол и заявил:       - Еще раз бросишь, готовить будешь сама!       - Ну вот, все против меня, - притворно возмутилась девушка, довольная, что киборг поддержал ее шутку.       Тим вообще все больше вел себя, как человек. Жадно впитывая знания и основы поведения, он умудрялся одновременно выглядеть киборгом и не быть им. Рей сидел тихонько, стараясь обращать на себя как можно меньше внимания. Ему нравилось жить, особенно после того, как чуть не умер. А жить конкретно на этом корабле и в этой компании особенно. И теперь больше всего юноша боялся, что они узнают настоящую причину, по которой его отправили на алтарь.       А она была банальна. Риссы уже давно жили под землей, слишком давно. И было их слишком мало, вот и рождались, время от времени «неправильные» дети. Их презирали, но выращивали, посвятив при рождении Богу Смерти. И в день совершеннолетия, когда ребёнка нарекали взрослым именем, приносили в жертву. По закону нельзя было отправлять на алтарь детей, взрослый считался более угодным богам. А мучительная смерть от голода и жажды была еще более желанной. Само собой, жертвы были этим недовольны, жить то хочется. Только их не спрашивали. Опаивали зельем и оставляли на камне, пока не умрет. Неправильность бывала разной, у кого-то лишние пальчики на ногах, у кого-то не тот рост, Рей имел странного цвета глаза: у него они по прихоти судьбы были сиреневыми. Таких странных никогда и ни у кого не встречалось. Так что мать, как родившую мутанта убили сразу, а его отправили на алтарь спустя двадцать сезонов. Но вмешались чужаки, и вместо смерти, Рей получил крохотный шанс выжить, и не хотел его терять. Вот и молчал о причинах, мечтая, чтобы никто и никогда не узнал его постыдную тайну.       - Рей!       Юноша вздрогнул, задумавшись, он не услышал, как его окликнула вэйтара.       - Помоги убраться, а? – Лин улыбнулась риссу, - а то Тим рассердится и не станет готовить ужин. А я вообще не умею. Ну, почти. Поможешь?       И просияла в ответ на еще робкую улыбку Рея. ***       Кроган стоял на развалинах старого мира и молчал. Его жизнь подошла к концу. Пусть он еще молод, и в других обстоятельствах прожил бы еще много сотен лет, сейчас у него осталось всего два дела: найти сыновьям новый Дом и умереть в Долине Скорби.       Если его сыновей не примут их Матери, не установят новую родовую связь, они умрут вместе с ним. Отверженные вэйтары долго не живут, а дети погибают еще быстрее, когда от пробуждающейся родовой памяти, буквально закипит их мозг. И чем быстрее мать примет их, тем легче будут последствия от разрыва. Если этого не случится, первыми умрут старшие дети, их связь была уже крепкой. Почти как у него. Но он продержится, столько сколько нужно.       И Кроган держался.       Держался, прося помощи у своих брачных партнерш.       Держался, когда его мальчики корчились от боли.       Держался, когда отдавал все силы, на то, чтобы облегчить ее.       Держался, стискивал зубы и держался, когда Матери отказывали его сыновьям в новой связи.       Держался, когда опустил свой потрепанный флаер на площадку Дома Холодных Зорь и узнал, что Старшей Матери нет, и когда она будет неизвестно.       Он держался. ***       Аукцион прошел очень удачно. Даже больше: за тщательно и не очень собранные трофеи, Лин выручила кругленькую сумму, выдала всем вознаграждение и щедро отпустила погулять. Зарянин тут же воспользовался этим и удрал обратно на торги, мечтая получить в свои когтистые лапки парочку симпатичных вещичек. А Тим, подумал и решил пройтись по ярмарке вместе с Реем. Ему и самому было интересно и мальчишку с мантикором хотелось выгулять. Как-то так получилось, что в строке подлежащих защите, теперь появился и Рей.       - Хочешь, купим… - Тим задумался, а что он хочет? И решил, что нужно попробовать вон те разноцветные шарики, - вот это.       - А что это?       - Не знаю, - беспечно ответил киборг, и вдруг дернул на себя мальчишку, убирая его с дороги двух наемников хайян.       Те только скользнули равнодушными взглядами и прошли мимо.       - Кто это? – тихонько дернул Рей за рукав киборга.       - Наемники, они с Хайяна, там большая сила тяжести, у них очень прочная кожа и кости. Ну и внешность сам видишь.       Рей окинул взглядом мощные тела хайян и придвинулся ближе к киборгу. А вдруг защитит?       - Не бойся, они не тронут, - Тим взъерошил короткую шерстку аборигена.        Его хотелось оберегать, и не так как Лин, она была скорее другом. А вот в своем отношении к Рею, киборг пока не определился. И не питомец, как мантикор, и не друг. И Тим решил при случае посоветоваться с вэйтарой. Вдруг подскажет, почему Рея хочется обнимать и гладить, а при виде наивной мордочки, где-то внутри становится тепло. ***       Очередное посещение родного мира принесло странные известия.       Сначала все было хорошо, Кенет занимался домом, Тирет регулярно сообщал о себе, Старшая Мать была довольна и первым, и вторым своим выводком, а дети росли и радовали Лин.       Вдоволь налюбовавшись, вэйтара так и не смогла выделить из кучи малышни детей брата и махнула рукой, смысла делить их она все равно не видела. Кеннет ждал ее в соседней комнате, по традиции тот, кто занимался воспитанием молодняка, всегда находился рядом.       - Ох, - вэйтара буквально упала в кресло, - устала. Кеннет, дети у нас отличные получились.       - Я даже не сомневался в тебе.       Кеннет помедлил, потом решился и, опустив глаза, проговорил:       - Кроган Кан Раллона обратился с просьбой принять в род ваших детей.       - Что?!       Усталость вэйтары, как рукой сняло. Да что он вообще выдумал? Как посмел отказаться от своих детей? Это было неслыханно, еще никто и никогда не наносил такого оскорбления ни одной Старшей Матери. Такое можно было смыть только кровью, и Лин не собиралась спускать это с рук своему брачному партнеру. Он захотел вернуть ее детей? Прекрасно, она примет их. Но Кроган Кан Раллона умрет.