Secretum nomen(Тайна имени)

Agron(от кельтского Agro) - сражение, резня. Назир считает, что Агрону очень подходит его имя. Он весь твердый, напряженный, сжатый будто пружина, всегда готовый, если потребуется, вступить в битву. Германец импульсивен, да к тому же чертовски упрям, но, несмотря на все, отчаянно хочет казаться взрослым и мудрым лидером. Конечно он опытен, и в боевой сноровке ему не откажешь, но слишком, слишком часто Агрон напоминает озлобленного подростка, способного слышать только свою правду. Вместе с тем (Назир тихо улыбается, вспоминая), иногда его любовник слишком заботлив и трогательно, до боли нежен. Рядом с ним сириец чувствует себя словно в коконе покоя - абсолютно защищенным. А еще Назиру дико нравится его внешность. Агрон типичный представитель северного народа - высокий, светлокожий, с колючими голубыми глазами. Не то что арабы или римляне, к которым так привык мальчишка. Такому хотелось отдаваться, хотелось чувствовать мощное, поджарое тело сверху, тонкие мягкие губы на коже, и ловить своими хриплые стоны. Его жесткому напору не получается сопротивляться. Да и не нужно. Быть рядом хорошо. Единственное, чего реально боится Назир, так это того, что однажды азарт и жажда боя сгубят германца. Его стремление к войне в конце концов убьет его, но как донести эту простую истину до Агрона он не знает. *** Nasir(арабск.) - приносящий победу, предупреждающий об опасности Его мальчик, да, его, слишком хорош, чтобы быть правдой. Мысли об этом посещают Агрона с завидной периодичностью. После бойни, устроенной взбунтовавшимися рабами в доме Батиата, ему казалось, что он медленно, но верно сходит с ума. Гнев питал его, давал ему силы, но не грел. Избрав целью месть, до победы или смерти, Агрон будто бы отказался от всего, что присуще жизни нормального человека. Потеряв того, кого еще в детстве поклялся оберегать, германец словно утратил важную часть эмоций. По крайней мере, он думал так. До тех пор, пока не встретил Назира. Он заинтересовал его с самой первой встречи, этакий звереныш с диким взглядом, отчего-то не боящийся огрызаться на тех, кто, если пожелает, может прибить его одной левой. Через пару дней выяснилось, что звереныш оказался очень даже смышленым и вполне покладистым, стоило только зайти с нужной стороны. Удивительно, но получилось это именно у Агрона. Как? Тот не представлял. Просто непонятным образом смог разглядеть знакомую тоску во взгляде сирийца. В итоге парень стал тем, ради кого Агрону снова захотелось жить. Теперь из двух возможных вариантов он был обязан выбрать победу. Если не для себя, то для другого. И в очередной раз целуя Назира, двигаясь внутри него и видя, как мальчишка со страстью подается навстречу, абсолютно беззастенчиво прогибаясь в пояснице и шире разводя стройные ноги, Агрон думал о том, что Фортуна наконец благосклонна к нему, раз дарит такие подарки. *** Ночь была наполнена тысячами звуков. Все дневное ушло, оставив власть над миром ночным жителям. Пели цикады, где-то в кустах ухали неизвестные птицы, а воздух впитал в себя легкие ароматы вечерних цветов. Агрон с Назиром сидели в дальнем уголке ступеней заброшенного храма, служившего им убежищем, и шепотом переговаривались. Отблески костра долетали до них, высвечивая лица золотым светом. - Когда мне было лет семь, брат рассказывал множество разных мифов о древних богах. Он умел делать это очень красиво, будто сам участвовал в событиях, о которых говорил, - Назир слегка повернул голову, и Агрон увидел, как поблескивает темная радужка глаз сирийца. - Мне представлялось, что когда я вырасту, со мной тоже случится нечто великое, нечто необыкновенное, о чем люди когда-нибудь сложат легенду. - А потом? - А потом... я перестал в них верить. Через год нас поймал один работорговец и продал господину. Никому не было дела до сирот, поэтому никто и не спохватился, когда мы исчезли. - Назир горько усмехнулся и откинулся назад (он сидел между ног германца, опираясь спиной о его грудь). Теплые руки тут же сомкнулись на подтянутом животе. - А в день моего четырнадцатилетия хозяин приказал избавиться от него. - От твоего брата? - Да. Его за гроши всучили на рынке какому-то ублюдку. Больше я ничего о нем не слышал. - Как его звали? - Агрон жалел мальчишку, уж он-то прекрасно понимал, насколько страшна была случившаяся трагедия. Утешая, он коснулся губами макушки сирийца, с наслаждением вдыхая пряный запах, идущий от его волос. - Он носил имя бога. Священное имя. - Назир замолчал, задумчиво глядя вперед. - Имена часто отражают нашу суть... - Агрон с удивлением заметил нечитаемый взгляд, которым его одарили. - Что? - Да нет, ничего. - мальчишка хитро прищурился, а потом потянулся вперед, осторожно прикусывая подбородок любовника. - Мне нравится эта мысль.