Хён, отвернись.

***

Врач хмурится и выписывает перечень препаратов и рецепты к ним. Он поправляет одеяло и, передав Дэхёну список, выходит из комнаты, оставляя танцора на вокалиста. Мун недавно начал подозрительно кашлять, но отмахивался, и с помощью вездесущей «мамочки» старался самостоятельно вылечиться, но организм был настолько истощен, что даже сквозняк мог привести к серьёзному заболеванию. Привёл. - Острая форма бронхита, вызвана иным заболеванием горла, перенесённым ранее; он ведь давненько кашляет? – врач серьезно смотрит на оставшихся участников группы и, увидев утвердительный кивок Кима, продолжает: - У него сильный сухой кашель и повышенная температура, ему нужно хорошо пролечиться на протяжении двух-трех недель, в зависимости от кашля. По ночам он, возможно, будет усиливаться, и может подниматься температура. В вашем случае необходимо не допустить, чтобы инфекция опустилась к легким, и не началась пневмония. Рецепты и список лекарств у Дэхёна, побольше тёплого питья и отдых. Всего доброго, - мужчина улыбается, и лидер выпускает его из квартиры. Все, кроме танцора и вокалиста, тяжело вздыхают и хмуро смотрят на Гука. Лидер серьезно смотрит на макнэ и низким басом спрашивает: - Вы чем думали, когда тренировались с открытыми окнами в зале?! Он ведь и так кашлял! Чем вы думали? Задницами что ли или чем, Чжунхон?! Парни вздрагивают от ярого вопля Бана, а младший уже готов провалиться под землю или выйти через окно, лишь бы не видеть тяжелого взгляда его любимого лидера и не чувствовать вины за ухудшенное состояние лучшего друга. - Не ори, криками тут не поможешь, и не пугай макнэ. Раз заболел, пусть лечится, надоели с воплями. Я в аптеку и в магазин. Джэ, бери рецепты и пошли уже! - Химчан стреляет молниями и посылает всем лучи относительного добра и, дождавшись Ю, буквально вылетает из общежития. - Дурдом. Прости, что накричал, нервы ни к черту, - Гук подходит к Зело и обнимает его, извиняясь за свое несносное поведение. Хон тихо шепчет, что всё нормально, и они уходят на кухню, заваривать больному чай с вареньем. - Ты как? – Дэхён присаживается на край кровати, и из-под вороха одеял высовывается голова танцора. Он слабо улыбается, а старший тянется ладонью ко лбу младшего, чувствуя сильный жар, и мысленно начинает проклинать Кима за то, что в их аптечке нет жаропонижающего. Вокалист тяжело вздыхает и аккуратно поправляет отросшую челку, заправляя за ухо. - Воды принеси, пожалуйста, - сиплым голосом отвечает Мун, еле шевеля пересохшими губами. Тот молча уходит и через пять минут возвращается с горячим чаем и баночкой вишневого варенья, что так любит Чоноп. - Эй, вставай, - Дэхён ставит поднос на прикроватную тумбочку и помогает тому принять сидячее положение, просовывая подушку под спину. - Спасибо, хён, - Мун осторожно берет чашку с горячим напитком и маленькими глотками начинает потихоньку пить, не забывая о любимом варенье. Он улыбается самой счастливой улыбкой, и Чон совершенно не понимает, как такое возможно. Будто у него нет температуры, боли в горле и слабости во всем теле, что он так сияет. А Мун искренне радуется, что именно Дэхён, а не кто-то другой из группы сейчас сидит и ухаживает за ним. - Спасибо, - голос немного прорезался от чая, и Дэхён убирает поднос, наблюдая, как Мун укладывается обратно на кровать и укрывается одеялом почти с головой. Но ему нахальным образом не дают уснуть - Чон, улыбнувшись, протягивает градусник. Мун принимает его и ложится на левый бок, под правую руку засовывая градусник. Его заботливо укрывают одеялом, а сам Чон садится перед ним на корточки и с заботой и лаской гладит юношу по волосам. От такого Оп зажмуривается и витает в облаках. Всему виной тайно любимый хён. Ну, почти тайно, если не считать, что он прожужжал все уши бедному макнэ, который, в виде мести, наградил его таким нелепым бронхитом и таким обожаемым и любимым вокалистом в качестве сиделки. Ведь не будет же Хон раскрывать всех козырей и говорить танцору, что Чон сам подозрительно косится, буквально молится на Опа, и при этом сам Мун ничего не замечает. Нет, Хону захотелось романтики в жизни друга, и поэтому он открыл окна в зале. Чоноп вытаскивает градусник и протягивает Дэхёну, который хмуро сводит брови к переносице и, положив его в футляр, кладет на тумбочку. - 37,8. А теперь спи, - Чон поднимается и уходит из комнаты, на что ему вслед как-то разочаровано смотрят. Он просто не знает, как сказать о своих искренних чувствах к этому танцору, который ещё и заболевает, Чон просто не хочет отходить от него ни на шаг. И заметив, что ХимЧан направляется к спальне Муна, он обескураживает всю группу одной фразой: - За ним буду ухаживать я. Все удивленно и подозрительно косятся на невозмутимого вокалиста, Джэ закатывает глаза и молча уходит в спальню, которую делит с Кимом, а Зело, коварно улыбаясь, протискивается в гостиную, намереваясь поиграть хоть чуток в видеоигры. - Ну, хорошо, - Ким психует и уходит вслед за Ёнджэ, который уже удобно уселся в наушниках за планшетом. Дверь в их спальню чудом не слетает с петель, и вокалист подскакивает на кровати, ошалело смотря на разгневанную «мамочку». Тот падает на кровать и крепко обнимает Ю, целуя ладошку, и пытается хоть как-то успокоится. В последнее время их слишком сильно нагружают, настроение шаткое, да ещё один из макнэ серьезно заболел. Джэ открывается от своего занятия и целует Кима в висок, шепча, что всё будет хорошо. Когда уже все легли спать, и Гук оттащил попу верещавшего макнэ от приставки, Дэхён проверяет на ночь температуру танцора, но, снова видя картину, похожую на ту, что была часами ранее, дает Опу таблетку и укладывается спать на соседнюю кровать. Посреди ночи он слышит полустоны-полукрики и резко просыпается, глядя на Муна. Тот спит, но мечется по кровати, шепча что-то неразборчивое, сжимая в кулаках одеяло. Вокалист сразу же подскакивает и будит Опа, у которого опять поднялась температура. - Тише-тише, я рядом, - вокалист забирается к Муну на кровать и крепко обнимает танцора, майка которого мокрая насквозь. Младший крепко обнимает того за пояс, утыкаясь горячим лбом в плечо, и поднимает красные глаза на вокалиста. Чон обеспокоенным взглядом смотрит на Опа и крепче обнимает, ласково гладя по затылку. - Это всего лишь сон, страшный и глупый сон. Я тут, все хорошо, я рядом, малыш, - Хён прикусывает язык, прекрасно зная, что ляпнул лишнего, и сразу же встает с кровати, направляясь к шкафу и вытаскивая оттуда домашнюю футболку танцора. - Снимай, давай,- Дэхён смотрит на младшего, и тот отводит взгляд, тихо бурча: - Я стесняюсь, отвернись, хён, - Оп жутко смущается, и вокалист цокает языком, заявляя: - Как на выступлениях голым животом светить, так ничего не стесняешься, а как я прошу переодеть майку, так всё. - Ну, хён! - Всё-всё, уже отворачиваюсь. Мун быстро переодевается и отдает майку Дэхёну, который относит её в ванную, бросая в стирку. Он возвращается обратно и, видя Муна, который все так же сидит, спрашивает: - Что-то принести? – он подходит к кровати и садится рядом с танцором, немного хмурясь и ожидая ответа. Но Оп отрицательно качает головой и сам обнимает вокалиста, который опешивает от такой реакции. - Ты чего? – он немного улыбается, обнимая в ответ юношу, но тот укладывается, и Дэхёну приходится лечь рядом – младший не отпускает. - Ты спишь со мной, - он не спрашивает, он утверждает, удобно примостившись на груди вокалиста, который уже догадался, почему тот себя так ведет. - Это все температура, да? – серьезно спрашивает старший, но ему что-то невнятно бурчат в ответ и пихают в бок, говоря, что слишком костлявый. Дэхён счастливо улыбается и крепко обнимает своего танцора, целуя в макушку. - Хён, измерь мне температуру, - тихо просит Оп и поднимает голову, подставляя лоб. Дэхён уже хочет потянуться за градусником, но останавливается и прикасается губами ко лбу младшего. Слишком горячий, но ЧонОп улыбается и подтягивается ближе к старшему, и тот медленно спускается вниз, по переносице, по носогубному желобку к пересохшим губам, целуя их, что аж перехватывает дыхание. Кажется, что Мун как раскаленное железо, и Дэхён начинает заживо сгорать, но он лишь крепче обнимает младшего за пояс и, оторвавшись, шепчет в губы: - Отныне за тобой буду ухаживать только я.