Ночь в сарае

Пробирающий холод, шум моросящего дождя и редкие раскаты грома заполняли гулкую тишину старого сарая. Скрип половиц и оконных створок неприятно действовал на слух. Алиса недовольно ворчала и уже в который раз пыталась нормально улечься. В который раз, проклиная Водорослевую Башку за то, что он такой неуклюжий и не способен вовремя за что-то зацепиться. Надо же было такому случиться, что он шел, переругиваясь с Кроликом, и так увлекся, что поскользнулся и сломал лодыжку. Итог: Оз и Алиса ночуют в сарае у чужих людей, в деревне, где они выполняли свою очередную миссию, а Гил лежит в больнице, потому как есть подозрения, что у него серьезная травма. А «добрые люди» (как выразился Оз) устроили их в этом сарае на одну ночь. Алиса, привыкшая к герцогским кроватям, мягким простыням и шелку, уже в который раз сквозь зубы бросается ругательствами, недовольно переворачивается на бок. Внезапная вспышка молнии — и Кролик испуганно юркнула под старое одеяло, но потом, ощетинившись на плохую погоду, вынырнула обратно. — Алиса, тебе не спится? — спросил звенящий голос Оза. — Нет, я специально ворочаюсь, чтобы ты обратил на меня внимание! — Алиса злобно посмотрела на своего слугу, который лежал на этом сене легко и спокойно, прикрываясь старым одеялом. — Не ворчи, Алиса… — легко улыбнулся Оз. — На улице сейчас холодно, а здесь тепло. На улице сейчас слякоть, а здесь сухо. Все не так уж и плохо… — Да, а еще здесь темно, а на улице светит луна. Здесь невозможно спать на жестком сене, а на улице… — Вообще нельзя заснуть, — засмеялся Оз и тут же получил подзатыльник. — Тупой Служка, не смей мне перечить! — взбесилась Алиса и накинулась на Оза с тумаками, но уже через секунду испуганно прижалась к нему из-за сверкнувшей молнии. — Сено не такое уж и жесткое… — проговорил Оз, снова смеясь, и Алиса, опешив, сразу отпрянула от него. — Холодно, — подвела итог черноволосая. Взяв старое одеяло, нехотя легла на колючее, на ее взгляд, сено, укутавшись в потертую ткань. Внезапно Алиса почувствовала неуверенное, но теплое объятье. Боковым зрением она увидела чью-то белокурую макушку. Резко повернувшись, девушка наткнулась на изумрудные глаза своего контрактора. — Что ты делаешь? — спросила она, краснея. Оз только ошеломленно моргнул. — Мне тоже холодно… — не без лукавства сказал блондин. — Глупый слуга… — вздохнула она и, словно нехотя, обняла Оза за шею, притянув к себе. И тут же девушка, удивленно приподняв бровь, немного отодвинулась от парня, смотря ему в глаза, в которых то и дело пробегал огонек озорства: — Что же ты тогда теплый такой, если тебе холодно? — А может, это ты меня согрела? — насмешливо спросил Оз. Алиса только уткнулась ему в плечо, бормоча: «глупый слуга». Внезапная вспышка молнии, и Алиса, содрогаясь всем телом, ощущает спиной успокаивающую волну тепла. Позже до нее доходит, что спину кто-то гладит. Так приятно и успокаивающе. — Оз? — ее голос вдруг стал отдавать хрипотцой, а сердце сорвалось с заданного темпа. — Ты не сильно испугалась? — спросил Оз, продолжая гладить ее по спине, то и дело пробираясь под ее плащ. Тот оказался немного влажным. — Алиса, твой плащ весь мокрый… будет лучше, если ты его снимешь… — С чего ты взял? — чуть дрожа, спросила девушка и встретила насмешливый блеск в глазах своего слуги. Руки Оза потянулись к плащу и немного неуверенно начали его снимать. Кровь внезапно прилила к лицу обоих подростков, а сердца ускорили свой бег, только сильнее распаляя их. Плащ был небрежно откинут в сторону, но девушка только сильней задрожала, и Оз легонько притянул ее к себе. Алиса все дрожала и, прижимая ее тело к себе, Оз чувствовал, что сейчас, находясь в его объятиях, она была такой беспомощной и больше походила на хрупкую одинокую девушку, а не на самую сильную Цепь в Бездне. Алиса же, уткнувшись Озу в плечо, чувствовала, как волны тепла, почти жара, окатывали ее тело, заставляя все ее существо трепетать в немой истоме. — Оз… — слабо позвала девушка, и он, посмотрев ей в лицо, медленно наклонился и прикоснулся к ее губам. Как желанен и страстен был этот поцелуй! Он наклонил ее голову, нежно придерживая затылок и одновременно проникая глубже, сплетая языки в немом танце. Алиса, привыкшая к власти, решила взять господство на себя, и, смело притянув его к себе за шею, укусила его за нижнюю губу. Оба только-только вошли во вкус поцелуя, как у них кончился воздух, и им пришлось отпустить друг друга. Оз, мягко держа ее за шею, пытался осторожно избавиться от ее блузки, пока она кусала его за ухо. Он чувствует ее руки на своей груди, чувствует, как она пытается стянуть с него его пиджак и злобно ворчит, когда путается в его пуговицах. Он легонько хихикает и нежно, перехватив ее руки, сам снимает пиджак, расстегивая пуговицы. Но, как только он дотянулся до последней пуговицы, она сама, хлопнув его по руке, расстегнула ее и отбросила пиджак куда-то к плащу. — Оз, у меня внутри все горит… — Алиса стала расстегивать пуговицы на его белой рубашке, в то время как он, потянув ее за бант на блузке, тоже разбирался с пуговицами. — Ты чувствуешь то же самое? — Да… — Оз разобрался с последней пуговицей и внезапно остановился, густо покраснев. Браво, ловелас! А раньше ты и подумать об этом не мог. Одно дело — смотреть на ее обнаженную грудь в пьяном состоянии, и совсем другое — в трезвом, когда оба они прекрасно осознают ситуацию. Его руки внезапно задрожали, и сам он стал нервничать еще больше. Они ведь собирались не просто раздеться и лежать дальше, согреваясь. Нет. Печально, но Оз совсем не так представлял свой первый опыт с женщиной. Конечно, он вовсе не был против того, чтобы это была Алиса, может, даже подсознательно он хотел, чтобы это была она, но сама мысль о том, что это произойдет здесь… — Эй, Оз… — до помутневшего сознания блондина донесся голос Алисы. Парень, отвлекшись от своих мыслей, посмотрел на девушку, которая уже избавилась от блузки. Ее волосы, водопадом спускаясь по плечам, элегантно прикрывали молодую грудь. Парень сглотнул, его щеки стали алыми, словно лепестки роз. Дыхание перехватило, а все естество ниже пояса напряглось и в штанах стало невероятно тесно. — Алиса… — хриплый шепот, заглушенный ливнем за окном. Неуверенные, но трепетные объятья со стороны парня и уверенные, смелые со стороны девушки, прижимающей его голову к своим губам. Еще более страстный поцелуй. Жар, гонящий кровь по жилам, и сердечный ритм, превышающий норму. Томление и желание внизу живота кружит голову и зажигает огнем глаза. Нетерпеливые руки и трепетные, но такие еще незнакомые объятия. Звук грома заглушил громкий стон девушки, когда Оз стал пробираться под юбку, медленно поднимая ее все выше. Одна рука осторожно снимала юбку, а другая была на груди Алисы, в то время как губы нежно покусывали кожу на ее шее. В голове вдруг образовалась каша, и Оз уже сам не мог вспомнить, когда они оказались в горизонтальном положении. Алиса, повалив его на сено, начала снимать с него злополучную рубашку. Внезапно Цепь замерла и чуть отпрянула от своего контрактора. — Оз, то, что мы делаем — это неправильно… — пробормотала она, с болью смотря на печать. — Это из-за печати? — спросил он, уткнувшись ей в волосы, но Алиса отпрянула еще дальше, не стесняясь того, что белая блузка полностью открывала ее грудь — сейчас ей было все равно. — Оз, ты — мой контрактор. Это более чем странно, если контрактор и его Цепь… — Алиса покраснела гуще прежнего, и огонь, что полыхал в ее глазах, уступил место боли. -Что, Алиса? — нетерпеливо отозвался Оз, задетый за живое. — А если они любят друг друга? Ты ведь знаешь, что это такое, Алиса! — Оз, а что, если что-нибудь случится, если мы сделаем это! От одной только связи контрактора и Цепи ты уже начинаешь чувствовать мою боль, а что будет, если мы с тобой… — Мне все равно… — отозвался хриплый голос в тишине старого сарая. — Если ты так переживаешь об этом, то лучше этого действительно не делать. Просто я хотел сделать это с тобой. Я хотел, что бы ты была моей первой, и чтобы я был у тебя первый, потому что… Его прервал внезапный поцелуй и потеря равновесия. Алиса, повалив его обратно на сено, впилась ему в губы этим поцелуем. Минуту спустя двое оторвались друг от друга. — Я не говорила, что я этого не хочу! — сразу набросилась на него девушка, прервав поцелуй. — Я просто боюсь, что может случиться! Тупой Служка, ты никогда ничего не понимал! Оз притянул ее к себе, обхватив руками, прижимая к себе. Девушка стала вырываться, но Оз держал ее крепко, не выпуская. Чувствуя жар ее тела и то, как одновременно нагревается его тело, он не мог думать ни о чем другом, кроме как о желании прикоснуться к ее обнаженной коже и попробовать, какова она на вкус. — Алиса… Ее имя — словно хриплый возглас в звенящей тишине. Гроза за окном бушевала все сильнее, стало гораздо холодней. Какой контраст! Горячая, трепетная кожа — и холод старого сарая. Губы Алисы тоже были холодными, но каково же было ощущать их вкус, когда горячий язык проник ответом в его рот, так, что они сплели языки в страстной манере. Полустон срывается с ее губ, когда его горячие руки проникают под юбку, задевая нижнее белье и медленно стягивая его вниз. Румянец уже давно не сходит с их лиц, только усиливая близость. Вся щекотливость ситуации и легкая неопытность действий лишь сильней распаляют их. Кровь бурлила, заставляя совершать вовсе уж необдуманные поступки. Дикость и грубость, внезапно пробудившиеся в Озе, невольно удивили Алису. Такого она точно не ожидала. Парень с таким усердием держал ее запястья, что она даже думала, не останутся ли синяки, но упорно молчала, позволяя ему эту вольность для Служки. Внезапный сильный укус и вскрик от боли привели его в чувство. — Прости, я, наверно, сделал тебе больно… — Оз отпустил ее запястье и нежно провел ладонью по следу укуса на плече. — Давай быстрей с этим закончим! — Алиса толкнула его на сено и, сев сверху на него, стала расстегивать ему штаны. Ее юбка, так и не снятая до конца, держалась на честном слове, а белая блузка, прикрывавшая грудь наполовину, невольно вгоняла в краску парня, поэтому он, посмотрев в потолок, попробовал выровнять дыхание. Но, почувствовав шаловливые руки ниже пояса, вскинул на Алису удивленный и смущенный взгляд. — Не… не надо… — Оз прервал ее, взяв за руки. — Я сам, Алиса… — Как ты мою юбку снимал — так ничего, а тут вдруг застеснялся! — возмущению и одновременному смущению Цепи не было предела. — А… Алиса… — парень покраснел еще больше и прозевал тот момент, когда она, дернув штаны, раздела его, правда, пока не полностью. Семейники в сердечко, надетые на него, вызвали у Цепи смешок. — Что смешного? — Ни… ничего.. ха… ха-ха-ха!! — черноволосая не выдержала и рассмеялась. — Теперь понятно, почему ты стеснялся! Тебе же вроде 25 лет официально, а ты ходишь в таком белье? — А у тебя какое белье? — взбесился Оз, явно задетый за живое (ага, за свои трусы, Святая всех святых!), и, притянув к себе девушку, стянул с нее юбку, являя на свет обычные белые кружевные трусики. — У меня-то как раз нормальное белье! — Алиса дала ему подзатыльник, но потом опять нежно повалила его на сено и наклонилась близко к лицу своего контрактора, обжигая его своим дыханием. На ее губах царила усмешка, а в глазах бегали чертята. Девушка мягко села на Оза верхом, и парень нервно сглотнул, переживая насчет своей эрекции. Он хотел было немного отодвинуть Алису, но та уселась именно на то место, где готовы были в любую минуту взбеситься нейроны. — Алиса, а откуда ты столько знаешь об этом? — спросил Оз немного севшим голосом. Цепь удивленно вскинула брови, потом нахмурилась и нагнулась ближе. — Я нашла книжку у «сестренки» Шерон. Она лежала у нее под подушкой, и я прочитала ее, потому что мне было скучно… — Алиса шептала, а он, пытаясь хоть как-то унять себя, внимательно слушал. — Там была похожая сцена… — И ты делаешь все по книжке? — Не все… — Цепь вдруг густо покраснела и, отказавшись говорить дальше, стала стягивать белье с Оза. — Если ты настолько стесняешься, я могу отвернуться… — Я стесняюсь, и я нервничаю, но… — Оз, я уже давно сняла… — Алиса, насмешливо усмехаясь, смотрела парню в глаза. — Странные вы, люди… некоторые гордятся тем, что у них в штанах, а некоторые почему-то стесняются… Смотреть на покрасневшего Оза и на то, как у него то и дело бегают глаза, доставляло ей немыслимое удовольствие. Он потянулся одной рукой к одеялу и накрыл себя и Алису, притягивая девушку к себе. Алиса, оказавшись под Озом, игриво усмехнулась и, сев напротив него на колени, сняла блузку, которая уже защищала грудь не столько от наготы, сколько от холода. На этот раз, прикрывая одной рукой грудь, а другой элегантно бросая мешавшую ткань рядом с собой, Алиса поцеловала Оза, на этот раз нежно. Просто в губы — со всей лаской и нежностью, которые она бы никогда никому не посмела показать, кроме него. Он улыбается ей в губы и, обнимая, кладет на сено. Мило. Она считала это сено колючим и жестким, а теперь… — ОЗ! — громкий крик был заглушен раскатом грома Боль, сковавшая все тело, была сильной и трепетной одновременно. Оз замер, боясь пошевельнуться, чтобы не сделать ей больней. Царапины от ногтей, впивавшихся в плечи и оставляющих кровавые следы, теперь долго не сойдут, но Оз терпел. — Больно… — простонала девушка, и по ее щекам катились слезы. — Сейчас все пройдет… — шептал Оз, легонько наклонившись, мягко проводя ладонью по ее спине — вверх-вниз, успокаивая женское тело, позволяя привыкнуть к ощущениям. — Слушай и сосредоточься на моем голосе. Все пройдет… боль скоро отступит… Еще минута — и Алиса сама, подавшись вперед, устало оперлась на руки Оза, державшие ее со спины, потянула его на себя, они мягко упали на сено, и Алиса застонала в голос, встречая его порывы. При каждом стоне Алисы Оз то и дело краснел и смущался, но дымка удовольствия давно застелила разум, и вот он проникает только глубже в нее. — Оз! — громкий стон Алисы только сильнее возбуждает его. — Алиса… — вторит он, притянув ее к себе ближе и ускоряя темп, чувствуя свой скорый финал. — Алиса… Шум ветра и гром заглушают их крики, а деревья гнутся под порывами буйной стихии, имитируя их сплетение. Редкие всполохи молний освещают их, но они не слышат ни стихии, ни скрипа старых половиц под сеном, на котором они сейчас лежат. «Еще» — просит тело, а разум давно погрузился в пучину удовольствия, намереваясь еще долго не появляться. Яркая вспышка молнии и раскат грома затмевают их громкие стоны, достигшие пика наслаждения. Но вот дождь утихает и свинцовые тучи, наконец, начинают рассеиваться. Ветер убавляет свой темп, и ночь наполняется одним лишь стрекотом цикад и сверчков. Одинокая луна, высвободившаяся из плена дождя, ярко светит в единственное окно под самой крышей, дотягиваясь серебряными нитями до двух обессиленных подростков. Хотя назвать их детьми уже будет ошибкой. Алиса лежит у Оза на груди и оба молчат, выравнивая дыхание, вспотевшие и исчерпанные, но абсолютно довольные, и улыбка до сих пор не сходит с их лиц. Она играет с его золотыми прядями, то и дело целуя его в лоб. — Молодец, Слуга — хоть раз угодил своей госпоже… — с усмешкой проговорила Алиса, спустившись губами к его губам и ненадолго даря поцелуй. — Интересно, что будет с Патлатым, если он узнает? — Или с Шерон… — отозвался Оз, пробегая рукой вверх по ее талии — проводя по линии позвоночника и спускаясь обратно. — Поэтому нам лучше… — начала Алиса. — …Им ничего не говорить, — продолжил Оз, улыбнувшись. — Нам лучше одеться, или иначе люди, которые пустили нас в этот сарай… — Я поняла намек, можешь не продолжать! — дерзко встав, совершенно не стесняясь своей наготы, Алиса первым делом надела юбку, а потом и блузку. Медленно застегивая ее, она посмотрела на лежащего Оза. — А ты чего расселся? Хотя… — в голову Алисы закрался коварный план и она, взяв какой-то кусок ткани и отойдя на приличное расстояние от Оза, показала на свету, что держит в руке. — Знаешь, я это сохраню, уж очень они мне понравились! — засмеялась девушка, помахав его семейниками в сердечко. — Алиса! Эй, постой! Отдай! АЛИСА!!