Duality

Снежинки, залетающие в открытое окно таяли на разгорячённой коже, оставляя мокрые маленькие пятна. Минсок запрокинул голову, подставляя свою шею под поцелуи Лухана, ударяясь при этом затылком о стену, к которой его прижали. Еле слышно прошипев от боли, подстегнувшей удовольствие от ласк младшего, парень вцепился пальцами в мягкий свитер стоящего напротив, вжимаясь в него всем телом и шумно дыша. Контраст того обжигающего тепла, что было между ними и открытого окна действовал как пузырьки шампанского, ударяя в голову и отключая разум. Каждый жаркий след от поцелуя тут же обдавал поток морозного ветра, залезая под одежду, и переплетаясь с тонкими пальцами, ласкающими кожу. Минсок закусил губу, постанывая от того, насколько приятными и болезненно- возбуждающими были прикосновения к собственной спине, как горели царапины, оставленные чужими ногтями. Лухан смотрел за него пьяняще- затуманенными глазами, полными желания. Эти глаза гипнотизировали, раскрепощали, побуждали к тому, чтобы все предохранители, еле сдерживаемые размягчённым ласками мозгом, слетели окончательно, оставив после себя только тянущее ощущение удовольствия, щекочущее внизу живота. Лухан провёл рукой по щеке Минсока, наслаждаясь мягкостью его кожи, а другой рукой поглаживая поясницу старшего, покрывшеюся мурашками то ли от его прикосновений, то ли от декабрьского ветра из открытого окна. Сиумин закрыл глаза, целуя пальцы, ласкавшие его лицо, открывая рот и вбирая каждый в себя, легонько прикусывая. Лухан пробормотал слова удовольствия, притягивая парня к себе и впиваясь в его губы страстным влажным поцелуем, прижимаясь настолько близко, насколько это возможно. Мягкие губы, сохранившие вкус корицы, добавленной в рождественский пирог, открылись навстречу его языку, сводя с ума своей податливостью. Лухан хотел вцепиться в него, запрыгнуть, обвивая ногами поясницу и тереться своим телом об его, кожей и одеждой впитывая этот маняще- одуряющий запах. Но вместо этого парень только глубже проник языком внутрь рта Минсока, пытаясь заглушить постыдный стон возбуждения. Сиумин обвил руками талию Лухана, поглаживая его бока, скрытые под пушистым свитером, а затем опустил руки на его попу, требовательно сжимая мягкие ягодицы. Парень в ответ прижался к нему сильнее, задевая его пах своим, чувствуя как же сильно сейчас его хочет Минсок, а значит смысла сдерживаться нет. Лухан одним быстрым движением стянул с парня его тёплый балахон, кидая его куда-то в угол комнаты, припадая губами к разгорячённому телу. Минсок зажмурился от удовольствия, от ощущения влажного языка на своих сосках, от морозного порыва ветра, внезапно ворвавшегося в комнату. Эта яркая двойственность, пытающий контраст удовольствия и холода пульсировал болезненным желанием, разливающимся по всему телу. Лухан снял с себя свой щекочущий кожу свитер, на мгновение отрываясь от Сиумина, заем вновь покрывая его грудь мокрыми размашистыми поцелуями. Минсок сдавленно вскрикнул, когда рука младшего легла на его пах, требовательно надавливая и сжимая, от чего по всему телу волнами пошло наэлектризованное яркое желание. Лухан выдохнул, от собственного возбуждения, когда, опустившись на колени, вжался щекой между ног парня, цепляясь за его бёдра. Минсок вздрогнул, чувствуя как младший дрожащими пальцами расстёгивает пуговицу на его штанах, резко опуская их вниз вместе с бельём, от чего кожу обдаёт порывистый зимний ветер. Лухан нежно дотронулся кончиками пальцев до возбуждённого члена Сиумина, чувствуя, как парень дёргается от его прикосновений. Он потёрся кончиком носа о головку, нежно целуя, а затем вбирая в себя плоть в себя, сразу закашлявшись. От вибрации, что прошла по его члену, Минсок громко вскрикнул, одной рукой закрывая рот, а другую кладя на затылок Лухана, притягивая его к себе. Тот на мгновение подняв глаза и увидев полный желания и сладкого возбуждения взгляд Сиумина, снова взял в рот его член, проводя острым языком по головке. Краем уха услышав сдавленное : "Ооох", Лухан снова провёл языком по члену парня, на этот раз по всей длине. Минсок опять надавил на затылок парня, призывая того к действиям. Лухан обхватил губами орган, пульсирующий от его прикосновений и начал двигаться, вбирая сначала половину, а потом уже и весь. Минсок задыхался от того, насколько во рту младшего жарко, влажно и тесно, стесняясь своих действий, но всё равно двигаясь бёдрами навстречу, изнывая от желания обладать полностью этими мягкими губами, так умело двигавшимися на его члене. Лухан сам не мог сдерживать рвущиеся наружу стоны наслаждения, сжимая руками ягодицы старшего и сходя с ума от горячего ощущения члена с собственном рту. Сиумин почувствовал, что больше не может терпеть, поднимая парня за плечи и шепча тому в губы: -Детка, я так тебя хочу... Лухан облизнулся, стягивая собственные штаны и прижимаясь всем телом к Минсоку, задевая своим членом его. Сиумин что-то прорычал, впиваясь ногтями руки в спину парня, а другой рукой поглаживая его между ног. Лухан же своей рукой массировал набухшие яички старшего, развратно извиваясь от прикосновений Минсока. По телу Сиумина прошла жаркая волна, когда младший провёл рукой по его члену, сразу же начав наращивать ритм. В его голове всё смешалось, мерцая яркими горячими пятнами удовольствия, что упорно лезло наружу рваными тихими стонами, подстёгиваемые голосом Лухана, который шептал: -Боже, да... Ах, Боже, какой ты сладкий... Младший сходил с ума от тонких пальцев Минсока, размашисто двигающихся на его члене. сдавливающих головку, доводящих до безумного удовольствия. Сиумин поймал губами губы Лухана, утягивая того в жаркий влажный поцелуй, смешанный со стонами, вздохами и одуряющим запахом корицы. Минсок, внезапно резко дёрнувшись, прижался к парню, кончая тому в руку и всасывая кожу у того на шее. Лухан, покрывшийся мурашками от поцелуя Сиумина, кончил следом, ударяя кулаком по стене, выплёскиваясь себе на штаны. Несколько минут они молчали, переводя дыхание, словно после тяжёлой эстафеты. Лухан невесомо прикоснулся к шее старшего, покрывая её нежными поцелуями, слизывая капельки пота. Минсок молчал, прерывисто дыша и прислушиваясь к завываниям ветра на улице и наблюдая за порхающими снежинками, которые тут же растворялись, стоило им влететь в комнату. Он аккуратно отстранил от себя Лухана, заглядывая тому в глаза и наблюдая как снежинка тает, запутавшись в его ресницах. -Нам пора.- тихо сказал Минсок, целуя младшего в лоб и вдыхая запах его волос. Лухан кивнул, улыбаясь уголком губ и натягивая на себя свой огромный свитер, нелепо смотрящийся мешком на его худом теле. *** -Вы где были?- с любопытством спросил Чанёль, жующий мармеладного мишку. -Гулять ходили, на улице снегопад.- Минсок улыбнулся, плюхаясь на диван рядом со спящим Бекхёном, смешно дергавшим во сне ногой. Чанёль что-то промычал в ответ, снова возвращаясь к фильму, который показывали по телевизору. Лухан сел рядом с Сиумином, переплетая их руки и кладя голову старшему на плечо. Всё-таки, что ни говори, а идея справлять Рождество в общежитии была не такой уж и плохой.