Приносящий надежду

Теплые дни шли на убыль, скоро осень, хотя в этом южном районе она должна быть мягкая и красивая, сопровождаемая ночными похолоданиями, дождями и утренними туманами. Надо успеть погреться на солнышке. Я выбрался в город погулять, побродить по парку, подумать. Мысли разбегались, не желая выстраиваться в привычный порядок. Никогда не страдал от депрессии, а тут неожиданно накатила меланхолия. Сегодня я последний раз лечил Ниясмиджина. Он здоров и больше во мне не нуждается. Рой с Ниясми планировали устроить вечеринку по этому поводу, я вяло отбрыкивался, хотел улизнуть от роли главного гостя, но мне не дали. Через три дня в доме моих соседей состоится банкет по случаю радостного события, как уверил меня Рой, будут только родственники. Я настоял, чтобы осталось в тайне, кто вылечил Ниясми, моё имя не должно мелькать. Меня же представят как друга семьи, нашедшего чудесную мифическую микстуру, которая и помогла Ниясмиджину излечиться. Сажусь на бортик фонтана, подставляю лицо солнцу и прохладному ветру, прикрываю глаза и наслаждаюсь покоем и тишиной. Немногие отдыхающие прогуливаются по дорожкам, никто не обращает на меня внимания. Рядом носится Хоши по подстриженной травке, гоняется за бабочками, последними в этом сезоне, наверное. Он стал почти полностью седым, много времени тратит на сон и сегодня ведет себя, как щенок. Я так погрузился в мысли, что не услышал шагов. - Здравствуй, Инсис, - знакомый голос пробирает до мурашек. У меня на миг останавливается сердце, эти бархатные интонации я не спутаю ни с кем. Открываю глаза и не могу поверить, что вижу его. - Здравствуй, Оли. Олиандер. Все такой же большой, возвышается, как башня. В потертом дорожном плаще, в пыльных сапогах, истоптавших множество дорог. Рука в перчатке привычно лежит на гарде длинного меча. Гражданская одежда ему так же к лицу, как и военный мундир, носимый в свое время. В янтарных необычных глазах - ожидание и настороженность. Как всегда спокоен внешне, а внутри бушует огонь, который можно разглядеть только в глазах. Он рвется из них наружу, и это пламя в свое время опалило меня, как мотылька, слишком близко подлетевшего к зажженной свече. Чего ты ждешь, любимый? Ты же читаешь меня, как раскрытую книгу. Всегда умел. Ничего от тебя не утаить, не спрятать. Да я и не хочу. Сердце ухнуло в желудок, а потом забилось где-то в горле. Я уже не надеялся когда-нибудь увидеть тебя. Поднимаюсь, и ноги сами делают шаг навстречу. Остатки гордости шепчут, что надо злиться, обижаться, не показывать так явно, что ждал, надеялся, верил! Но все это тлен, и никому ненужное позерство, у меня слишком мало времени, чтобы тратить его на ерунду. - Какими судьбами, Оли? – губы изгибаются, силясь изобразить улыбку, но она выходит кривой и болезненной. Он приближается, касается губ пальцами, словно считывает, понимает несказанное, будто знает, что творится у меня внутри. - Ты же не думал, что сможешь от меня сбежать? - Заключает меня в объятия, крепкие, такие, что я охаю, и дыхание перехватывает. Вот теперь мне больно, внутри что-то рвется на куски, и злость подступает. Я дернулся, ударил его по спине, и еще раз, и еще, но меня не отпустили, прижали ближе. Это он от меня сбежал! Оставил! Даже не сказал, куда скрылся! Сволочь… Но такой горячий, держит крепко, вжимает в себя, стискивает. Вдыхаю родной любимый запах. Сердце учащенно бухает под ухом, и я обнимаю в ответ, смяв в кулаке плащ на спине. - Как ты нашел меня? Ведь я постарался замести следы? – голос пропадает, получается спросить лишь шепотом. Гладит по плечам, дышит в макушку, горячие пальцы касаются шеи, и я невольно задерживаю дыхание, так приятно это прикосновение. - Никогда не бегай от поисковика. Бесполезное дело, Инсис, – мое имя в его устах звучит мягко, с особой интонацией. Никто никогда не произносит его так. - Тебя я всегда найду, куда бы ты не спрятался. Вот так. И что на это можно сказать? Сам сбежал, сам нашел. Стоим, не в силах отпустить друг друга, и мне уже не больно, а просто тепло, как и всегда с ним рядом. - Как ребята? Вы же вместе исчезли? - С ними все хорошо. Они помогли с одним делом, а потом мы расстались. Герин и Зонтия теперь муж и жена официально. Ждут нас в гости через полгода. Они планировали прикупить домик и таверну в Хайдане. - Всегда знал, что они созданы друг для друга, - бубню ему в грудь и трусь носом о ткань. Чувствую, что-то упустил, хмурюсь и отстраняюсь. - Оли, ты ранен? – изумленно констатирую, смотря в янтарные глаза с черным ободком по окантовке радужки. Именно за них его прозвали в свое время Ястребом. Кривится и передергивает плечами. Да, правая рука не в порядке. - Ерунда, царапина. Заживет. К нам подбегает Хоши. Оли опускается на колено и треплет волка по холке, здоровается. Зверь виляет хвостом, лижет руки и повизгивает от восторга. Они всегда ладили. - Пойдем ко мне, Оли, ты устал с дороги. У меня тут дом, даже домище. Недавно только ремонт закончил. - Знаю. - Поднимается. – Я сначала там побывал, порыскал в округе, пройдясь по твоему следу. – Пауза, и продолжает неуверенно: – Я видел, как ты выходил от соседей. - Следил за мной? - Чуть-чуть. Разведывал что да как. В этом он весь, даже не сомневаюсь, что он знает, по каким делам я посещал соседей, он чувствует мое состояние едва ли не лучше меня самого. - Почему не подошел сразу? - Хотел посмотреть на тебя со стороны. Хотел убедиться, что не помешаю. Я даже не удивлен. Ох, Оли, в чем ты хотел убедиться? Что у меня нет любовника? Что я все еще один? Что… жду тебя? Замечаю, он похудел, волосы отрасли до шеи, и сейчас четко видно, что кончики вьются и отливают желтым, как языки пламени. Оли, Оли, где же ты пропадал полтора года? Беру его за руку и веду домой, он автоматически подстраивает шаг под мой, как раньше. Словно ничего и не изменилось, словно и не было этого времени, проведенного в одиночестве. Как будто все как прежде. Он обнимает меня за плечо привычным знакомым жестом, и я согреваюсь, точнее - таю, как мороженое на солнце, ничего не могу с собой поделать. Расслабляюсь от одного его присутствия. Мы еще поругаемся, выясним отношения, может, даже подеремся, но потом. А сейчас я рассказываю о всяких неинтересных мелочах, о городе, о том, как я тут устроился. Он слушает, улыбается краешком губ. Мой Олиандер. Я уже не злюсь, я просто рад, что смог увидеть тебя.