Ломая стереотипы

— …и потом лег на кровать, пнул меня в ребра и отключился, — эпично закончила я, разглядывая сломанный ноготь, пострадавший после транспортировки относительно бездыханного тела, которое изредка пьяно икало, постанывало и невнятно материлось. Егор, а звали его, как оказалось, именно так, веско выразил свое мнение по поводу всего этого нецензурным словом, с которым я чисто из солидарности не могла не согласиться. Отмывшись, он стал выглядеть более-менее прилично, хотя заплывший светло-голубой глаз все равно портил общее впечатление. Пожалуй, даже еще больше, чем вчерашнее его поведение — тогда он хотя бы не смотрел на меня сомнительным взглядом. Так обычно смотрят на расчлененный труп, думая, куда бы его лучше припрятать, чтобы и не воняло, и проблем лишних не было. — Ладно, — тяжко вздохнул он, судя по всему, пытаясь вызвать у меня чувство сопереживания. Бесполезно, кстати — лимит был исчерпан еще вчера, когда я заступилась за совершенно незнакомого человека. — В общем, было очень приятно познакомиться и все-такое… — Сидеть! — рыкнула я, хватая Егора за ладонь. Тот закатил глаза, но все-таки уселся обратно на табуретку, пристально посмотрев на меня исподлобья. Получилось довольно-таки эффектно, но это он еще с моим отцом не знаком. — Да, милая, конечно, мы… — Алиса, — перебила я намечающуюся прощальную речь. Парень, кажется, даже не отреагировал на мое имя, тут же выкинув его из памяти. — Я помню, солнышко, — брякнул он, начиная раздражаться. Брови чуть нахмурились; Егор явно был недоволен подобной настойчивостью в отношении плана внедрения моего имени в его мозг. — Конечно, мы еще увидимся, у меня твой номер забит первым в списке контактов, я тебе завтра-послезавтра позвоню, сходим куда-нибудь. Я с умным видом кивнула, позвякивая фарфоровой ложечкой по стенкам опустошенной чашки с оставшимися чаинками на самом дне. Мимолетный взгляд туда позволил мне увидеть что-то вроде лодки, но гадалкой, в отличие от своей шарлатанки-сестры, я не была, и поэтому со скорбной миной отставила посуду в сторону, поднимая взгляд на парня. — Деньги, — произнесла я, окончательно вводя в ступор своего гостя. — Что, прости? — переспросил он, явно начиная сомневаться в моих умственных способностях. Мимика у него оказалась настолько выразительной — бровь взлетела вверх невероятно отточенным движением, что я даже сама на секунду засомневалась в своих словах, но вовремя сумела поставить мысли на их прежнюю позицию, высокомерно задрав подбородок и протягивая руку. — Я заплатила за тебя своим друзьям, они хотели тебя добить, — я выразительно дернула пальцами и приподняла брови, показывая открывшему было рот Егору, что отступать я от своего не намерена в любом случае. — Давай, давай. Егор разъяренно рыкнул и, что-то бурча себе под нос про глупых капризных блондинок, полез в карман. Я предвкушающе сцедила усмешку в кулак. — Сколько? — злобно поинтересовался он. Я задумалась меньше, чем на секунду. Зарплата у меня была совсем уж давно, так что денег в кошельке оставалось катастрофически мало. Конечно, в любую секунду можно было обратиться к папе, но тогда он стопроцентно не забудет прочитать мне очередную лекцию по поводу моей несамостоятельности. Те сто рублей, которые пришлось отдать «своим» пацанам, больно куснули за задницу мой личный бюджет, так что я уже буквально представляла, как буду питаться исключительно солнечной энергией до аванса, обещавшего заглянуть ко мне через недельку. — Пять рублей, — с самым что ни на есть деловым видом назвала я сумму. — Что? — возмущенно вскинул голову Егор. — Так мало? — Тысяч рублей, — выразительно пояснила я. — Что?! — с еще более шокированной интонацией вскрикнул парень, дергаясь по направлению к моей шее. Я на всякий случай отодвинулась чуть назад — кто знает этого психопата, еще нападет и что делать буду? — А чего так много? — Неужели ты оцениваешь себя в сумму ниже пяти тысяч? Повышать надо самооценку, милый, — и улыбочку поослепительнее, да. Егор замолчал, прожигая меня прищуренным взглядом. Где-то спустя минуты две непрерывного контакта взгляд я неуютно поерзала на месте — где-то в глубине усталых глаз промелькнула хладнокровность, запомнившаяся мне еще с первого знакомства с недружелюбными представителями моего района. Парень, который в своем подбитом состоянии совершенно не походил на кого-то, способного причинить мне серьезный вред, буквально за несколько минут приобрел настолько пугающий вид, что на какой-то момент мне стало страшно. Наверное, впервые с той минуты, когда я затащила его к себе в квартиру, то и дело давая пощечины, чтобы он не вырубался совсем и хотя бы немного передвигал ногами. — Девочка, — практически ласково протянул он, но опасные нотки в голосе не давали ввестись в заблуждение. — Ты хотя бы понимаешь, с кого ты сейчас требуешь деньги? — Прекрасно понимаю, — несмотря на старания, голос все-таки дрогнул, вызвав у Егора довольную усмешку. Я могла дать десятки разных ответов, но только два из них могли действительно заставить парня отдать мне деньги… которых у меня, впрочем, никогда и не было. — С человека, которого я вчера спасла от своих же друзей. Уже спустя десять минут я сидела одна в квартире, ошалело сжимая в руке пятитысячную купюру и не понимая, радоваться этому или все-таки запоздало начинать бояться? Второй ответ Егор без труда прочитал без всякой огласки с моей стороны: «Я требую деньги с человека, которому в любой момент может стать опасно выходить на улицу». Тем не менее, одно становилось ясным на все сто процентов: я была просто счастлива от того, что больше никогда не увижу этого странного психопата, и даже не подозревала, что совсем скоро нам предстоит столкнуться еще раз… и совершенно при других обстоятельствах.