Тринадцать

      Будучи трехлетней девочкой, я впервые сказала "сука". Когда мне было максимум шесть лет, я услышала слово "секс". Грязно, пошло и обидно, ведь в тринадцать лет именно это со мной и произошло. А теперь мне, ммм... Сколько же? В последний раз, когда я глотала эту чертову таблетку, была все еще тринадцатилетней.       Как же все это началось? Уже и не помню почти - мозг, видимо, атрофировался от амфетамина. Вроде, сестра старшая притащила на концерт в гламурный клуб. Смешно даже, ведь она должна была обо мне заботиться. Не знаю даже, как так случилось, но факт остается фактом: я не дома, а у этого эгоистичного типа. Но печалиться незачем - если Судьба завела меня сюда, почему бы не подчиниться? И не собираюсь я делать трагедии из моей жизни. Ибо нет ее.       А вообще, сначала мне казалось это все каким - то нелепым сном, бредом наркомана. Думала, что не со мной это происходит, а потом я привыкла. Правда, перед этим пыталась пару раз отправиться под землю. Не на небо же мне, в самом деле? Пришла к выводу, что нет у меня ничего. Была семья - нет семьи, имела счастье - нет счастья. Вот так вот, непрочно, зыбко, неустойчиво. Какой смысл моей жизни? А никакой. Где таблетки?       Дура, да? Жизнью же не дорожу. Но мне она не нужна, я не собираюсь бороться, цепляться за нее. Пусть идет мимо - она всего лишь жалкое зрелище. Кому я нужна? Никто не может быть необходимым кому-то. А вообще, кто я? Шалава, малолетка, наркоманка. "Яблочко". Как же. Разве что, гнилое да червивое. Меня так мама в детстве называла. Я сказала "в детстве"? Смешно сначала, грустно потом. Думаете, понимаете, что я ощущаю? Да нифига Вы не понимаете. Пройдите через всю ту грязь, пошлую, отвратную и плотно облепившую меня, тогда и поговорим.       Разговоры моих сверстниц, по типу:"- Ну ты и извращенка! - Я просто пошлая", и глупые прихихикивания. Ни капли стыда. Марают себя, добровольно пачкают, а сами - не замечают. Или еще хуже: "- Ты что, укололся? - Нет, это ты, скорее". И так далее, и тому подобное. Они с такой легкостью обсуждают эти темы, особо не задумываясь над смыслом брошенных фраз. Столь настырно лезут в мою среду жизни, стремясь поскорее избавиться от опеки заботливых родителей, за которую я многое бы отдала и которую в свое время не ценила. А их речь? Такие невинные на вид, но их необдуманные поступки и грубые слова оставляют желать лучшего. Взрослые же ведь так себя ведут? Недоразвитые девочки старательно красят ресницы, пытаясь создать видимость сексуальности и обаяния, которых, понятное дело, нет, что вызывает лишь дикий хохот. Все детишки изначально пахнут конфетами, но пытаются, как можно скорее, спрятать этот наивный запах под тошнотворной вонью дешевых сигарет и мерзкого алкоголя. Но мне ли их осуждать? А я и не делаю этого - просто глупые они. К ним придет осознание этого, когда будет уже слишком поздно. Мы потеряны как поколение, увы.       А мне хватило, спасибо. От этой грязи не отмоешься, не отскребешь ее, не ототрешь. Она въедается не сразу, а постепенно. Накапливается помаленьку, и только потом, когда почти утонула во всем этом дерьме, понимаешь, сколько же его в тебе самой. Не до конца осознаешь, а лишь краем мозга, затуманенного спидами. Но тебе это уже не поможет, потому что погряз в этом навсегда и бесповоротно. Но жалеть ведь глупо? Неразумно обвинять Судьбу? А что мне остается? Не хочется принимать, что во всем виновата лишь я сама.       - Ты опять принимала эту гадость?       Проснулся. Спящий он производит на меня более хорошее впечатление.       Я лишь, усмехнувшись, мотнула головой. Скажу я тебе правду, размечтался. Но ты и без моего ответа все понял. - Дура малолетняя.       Он обнимает меня и накрывает шерстяным пледом. Не обвиняет, я знаю. Переживает просто. Хотя, кого я убеждаю? Сдалась я ему. Его всего лишь раздражают побочные действия от употребления наркотиков: мои резкие перепады настроения, нарушение сна, излишняя худоба, а также двигательная активность. Как правило, ночью он не спит из-за меня - я, шатаясь, хожу по квартире и включаю везде свет. Боязнь темноты. Но потом и она исчезает. Становится на все без разницы, бывает, что даже танцую на диване, то и дело наступая на парня. Но мне на все плевать, ровно с того момента, когда ощущаю горечь на языке.       Интересно, он такой же был, как и мои сверстники, как и я? Наверное. А пахнет он именно этой вонью, а не приторными сладостями. Вольно пахнет. Мне остается только ненавидеть его дурные привычки, так как сама не выношу дым от сигарет. Хотя за это время можно было и привыкнуть.       Прикасается своими губами к моим. Морщимся почти что одновременно: меня раздражает горечь, а его мой липкий блеск. Кто просил лезть? Бесит. Огрубевшие пальцы далеко не ласково прикасаются к моему телу. Ни капли нежности. Но кому она нужна в нашем с ним мире? Я оставляю пылающие засосы на его коже, а он в ответ - красные саднящие полосы по всему телу. Забываюсь, точно так же, как и от наркотиков. Уношусь куда-то в дебри сознания, выпадая из реальности.

***

      Сейчас, лежа на воняющем диване, не могу вспомнить, когда все началось. Историю про клуб я прекрасно сохранила в памяти, но почему позволила себе это? Легко нахожу ответ: соблазн и желание выглядеть взрослее. Кто же знал, что все так обернется? Думаете, сейчас начнется душещипательная тирада о том, как бы я хотела повернуть вспять? Да ничего бы я не изменила, хотя бы ради того, чтобы снова и снова ощущать мутную дымку перед глазами, в мозге да и на душе. А есть ли она у меня? Не знаю, наверное - она же у всех есть. Только кто ее видел? Абстрактное понятие, не более того. Как жаль, как жаль. Вообще удивительно, что я до сих пор могу думать - мозг разъедают спиды.       Хотя, душа моя, если и была, покинула порочное тело глупой обладательницы. Переживаю ли я? Ахаха, ни капельки. Мечта. Слово то какое волшебное! И у меня она была - правда, бесплотная и глупая. Временами мне, когда закрываю глаза, чудится, будто я лежу на мягком ковре в своей комнате, слушаю музыку и бесцельно смотрю в потолок. А из кухни идет обволакивающий запах вкусной еды. Но потом я распахиваю глаза и осознаю, что все еще нахожусь на потрепанном временем диване в его маленькой квартире.       А жизнь то все короче и короче. Длиннее точно не становится. Смириться пора бы уже давно - кайфа от нее не ловлю; только от таблеток. Но потом, когда их действие заканчивается, я опять выпадаю из сладкого забытья в отвратительную реальность. А смерти я не боюсь! Давно мне кто-то сказал, что ее не боится только мертвый. А я что, живая? Так, яркая оболочка, бездушная. Ждите меня на том свете.       Для чего я живу? Для кайфа, может, любви? Не верю я в это понятие. Она для законченных романтиков да сентиментальных дамочек. А мне она, тупой малолетке, нахрен сдалась.       - Убежим?       Глаза его бешено горят. Присматриваюсь; зрачки расширены - опять обкурился. Или укололся, черт знает этого недоумка. Из дома убежала, а сейчас что мешает? Лишь безразлично пожимаю плечами, а про себя добавляю: "Да хоть на край света".