***
С самого детства маленький Мартин восхищался изобретениями человечества. Он приходил в восторг от машин, телефонов и компьютеров. Люди опустились на самое дно океана, забрались на высочайшую точку мира, покинули атмосферу и даже побывали в космосе. Маленький мальчик боялся, что все открытия уже сделали до него и он родился слишком поздно. Но потом он убедился, что прогресс бесконечен, ему было чем заняться. Его мать — прекрасная, но недалекая женщина, с трудом окончившая школу, всегда гордилась своим мальчиком и его тягой к знаниям. Анна так и не встретила мужчину, с которым захотела бы связать свою жизнь. Когда ей минуло сорок, она поняла, что уже никогда его и не встретит. Но она испугалась одинокой старости, ждущей ее уже совсем скоро. Возможно, это было в чем-то эгоистично, но она решилась завести ребенка. Ее не пугала участь матери-одиночки, но она боялась, что не сможет дать малышу достойный уровень жизни. Однако она все же решилась. Мартин стал ее личным солнцем, чудом, ради которого стоит вставать по утрам. Анна проводила с сыном все свободное время, купая его в своей нежности и заботе. Пока он был совсем маленький, она редко опускала его с рук; когда чуть-чуть подрос, все время проводила с ним в сквере, гуляя по дорожкам и покупая мороженое. Мартин любил сидеть на лавочке и смотреть в небо, вглядываясь в облака. Он не любил безоблачные дни, потому что так не мог соревноваться сам с собой в проявлении фантазии. Сын был молчалив и очень послушен. Он был избалован пониманием своей матери, с которой даже не нужны были слова, она все знала и так. С другими людьми такого контакта не было, поэтому он просто предпочитал избегать их. Как и в любом ребенке, в нем жила жажда познания окружающего мира. Очень быстро Мартин понял, что мама не может отвечать на его вопросы. Тогда он открыл для себя мир Интернета, где на любой вопрос тут же находился полный и исчерпывающий ответ. То, что большинство людей принимало как данность, поразило его. Благодаря паре кликов он мог узнать все и обо всем, это казалось чем-то невероятным. Вскоре его лучшим другом стал первый компьютер, подаренный матерью. Он изучил его вдоль и поперек, выучил все программы и детали. Тогда же он впервые столкнулся с программным кодом. Анна с улыбкой слушала, как сын взахлеб и непривычно много рассказывал об истории развития компьютерной техники, о современных достижениях и возможном пути дальнейшего развития. Годы шли, Мартин рос, а компьютеры развивались. За это время будущий миллионер проштудировал гигабайты информации и написал тысячи строчек программного кода. Он был в непрекращающемся поиске чего-то нового, чего-то невозможного, что он собирался превратить в реальность. Подсказку, чем заняться, он, конечно же, получил от самого близкого человека. — Боже, как красиво! Я бы так хотела там побывать, — вздохнула Анна. Мартину пришлось оторваться от компьютера, чтобы посмотреть на экран телевизора. По ТВ показывали передачу о путешествиях. Симпатичная ведущая вещала об истории давно исчезнувшего племени, потом камера сместилась и показала отличный вид. Судя по всему, оператор и ведущая стояли на краю самого великого из каньонов. Гранд-каньон снимали бесчисленное количество раз, но он всегда впечатлял. — Да, мам, очень красиво, — согласился Мартин, вернувшись к своим алгоритмам. — Жаль, что мне уже никогда… — Анна вовремя замолчала, мотнув головой и отворачиваясь от экрана. Мартин быстро встал со своего места и подошел к матери. Опустившись на колени перед креслом, он взял в руки ее ладонь и прижался к ней щекой. Теплые любящие руки, которые всегда поддерживали его, скоро перестанут нормально функционировать, а потом движение, а затем и жизнь навсегда покинут их. — Мамочка, я придумаю, как свозить тебя на Большой каньон, в Париж, Москву, Венецию и куда ты только захочешь! — О, сынок, — улыбнулась Анна. Ее глаза блестели от слез. Слез грусти, обреченности и любви. — Благодаря мисс Дрейк, — Мартин не сразу сообразил, что она о ведущей, — я и так везде побываю. — Нет, это не то! — упрямо ответил Мартин. — Я сделаю так, что ты сама там побываешь. Анна еще раз улыбнулась и провела рукой по щеке своего маленького мужчины. Он говорил о невозможных вещах. Человек не компьютер, его невозможно починить, переустановив операционную систему или заменив деталь. Компьютеры созданы по прообразу людей, но, несмотря на все изменения и улучшения, они все равно лишь повторяют функции, которые выполняют люди. Они в миллионы раз быстрее и многозадачнее, но они все равно не такие сложные, как люди. Повреждение мотонейронов в центральной нервной системе влечет за собой ужасные последствия, обрекающие человека на медленную смерть. — Не смотри на меня так, — Мартин встал и выпрямился. — Вот увидишь, я придумаю, как показать тебе весь мир. — Ты всегда верил в невозможное. Прошу, только не разочаруйся, если мечты останутся только мечтами, — покачала головой женщина. — Мама! Наоборот, нужно мечтать, и как можно больше. Говоря себе «невозможно», человек ограничивает свое сознание. Единственная безграничная вещь после Вселенной — это полет нашей фантазии. Мечта сегодня — реальность завтра. Мартин говорил от всего сердца. Таким живым и эмоциональным он был только со своей матерью, все остальные видели в нем только замкнутого, молчаливого, скрывшегося ото всех за монитором молодого человека. — Спасибо, мам, теперь я наконец-то сформулировал для себя цель. Показать тебе весь мир. Цель — идеальный или реальный предмет сознательного или бессознательно стремления. Мартин настолько сконцентрировался на своей цели, что она проникла и в сознание, и в подсознание. Он жил ей. Его матери оставалось все меньше времени: БАС уничтожал тело. Тело, но не разум. Несмотря на всю безграничность фантазии, Мартин так и не смог представить, как можно отправить больного, физически слабого человека на экскурсию в египетские пирамиды или позволить восхождение на горную вершину. Можно было поступиться чем-то, подумать о доступных в ее состоянии местах, но Мартин обещал матери весь мир. Все время, пока обдумывал поиски решения поставленной проблемы, Мартин почему-то представлял Стивена Хокинга. Ученый вел активный образ жизни, не позволив своему состоянию превратить его в несчастного инвалида. У него были средства и возможности, он был исключением, которое Мартин хотел сделать правилом. По крайней мере, для своей матери. Но решение все не приходило. Телепортация не невозможна, но пока недостижима; экзоскелет увеличивает силу человека, в идеале получает команды от мозга, но центральная нервная система не функционирует, поэтому этот вариант тоже отпадает; механические нейроны, которые будут выполнять роль поврежденных, передача нервных импульсов по внешним, искусственным каналам… Тоже не получалось реализовать. Постепенно начало подступать отчаяние. Мартин уделял мечте все больше времени: он генерировал идеи, строил на их основе модели, которые потом пытался переложить с фантазии на суровую реальность, где бессердечно правили математика, физика и биология, постоянно воздвигавшие перед ним барьеры. Он бился об эти барьеры, пытался их обойти, перелезть, проломить, но в итоге был вынужден откладывать модель в сторону и браться за новую. Однажды, когда Мартин почти опустил руки, он вновь получил подсказку. На одних идеях долго не проживешь, нужно и о заработке думать. Мартин писал на заказ программы, потому что умел делать это лучше всего. А еще не надо было общаться с непонимающими его людьми, у которых были свои, слишком непохожие на его жизни. Но как-то раз, по просьбе мамы, которую попросила соседка, а ту еще бог знает кто, Мартин стал репетитором для старшеклассницы. Зачем платить деньги за то, чтобы тебе объяснили как-то материал, хотя можно просто прочесть его в учебнике, Мартин совершенно не понимал, но деньги были нужны. — Я не понимаю… — в который раз простонала Рейчел, отодвигая от себя планшет. — Это слишком сложно. — Что сложного в свойстве логарифмов? Сотый раз говорю, логарифм произведения равен сумме логарифмов сомножителей, логарифм частного — разности. Мы же уже с десяток однотипных примеров решили, — Мартин развел руками. Педагог из него, судя по всему, был просто ужасный. — Ну да, — кивнула Рейчел. — Я запомнила правило. — Так применяй его! Вот здесь, здесь и здесь все в одно действие решается, — Мартин ткнул пальцем в экран. — Ладно, я сейчас. Во второй раз дело пошло лучше, под конец Рейчел смогла усвоить и без того элементарные правила. После занятия Мартин стал собирать свои вещи, заодно забрал деньги за занятие. — Как жаль, что твои знания просто нельзя загрузить в мой мозг. Пуф — и все, я гений. — Рейчел завидовала репетитору, ему все так легко давалась, и за это она недолюбливала его. Но Мартин этого не замечал. — Даже если вложить в тебя информацию, ты все равно мало что поймешь, пока не разберешься в механизме действия. В математике нельзя зазубрить определение, нужно понимать, что оно отображает. Все не так просто, как кажется… — сказав эту фразу, Мартин застыл, уставившись перед собой. В его голове крутилась мысль, которая пока что не оформилась, было лишь ощущение, что это она. Идея, которую он так долго ждал. Боясь ее спугнуть, Мартин даже не попрощался, а поскорее вышел. Он быстро вернулся к себе, к счастью, жил недалеко, и заперся ото всех. В тишине комнаты Мартин закрыл глаза и сконцентрировался. Идея представлялась ему бабочкой, которую надо поймать: можно махать сачком, не боясь порвать крылья, а можно протянуть руку и подождать, пока она сама усядется тебе на палец. Мартин выбрал второй вариант, застывая в ожидании. Вскоре он распахнул глаза и вскочил с места. Разум! Все это время он думал о том, как физическое тело перемещать по планете, потому что идея с переносом сознания показалась ему совсем невыполнимой. Но и это ложный путь. Человеку необязательно получать воспоминания, достаточно поместить их в его разум. Это ведь не информация, которую надо понимать, а уже переработанные образы и картинки, чувства и эмоции. Попросту более яркий и живой фильм, где человек не зритель, а главный герой. Человек не смотрит, как актер в фильме играет эмоции, а проживает их. Конечно, по силе они будут отличаться от действительно испытанных, но они будут. Помимо компьютеров пришлось начать изучать более сложный, возможно, самый сложный инструмент на планете — человеческий мозг. К счастью, нейробиология была одной из самых быстроразвивающихся областей науки. Мозг всесторонне изучался. И память тоже, именно психическая способность больше всего интересовала Мартина. В то время он впервые столкнулся с тем, что ему нужен учитель. Он понимал многое, но его знаний и представлений о работе мозга было недостаточно. Некоторые ученые годами, десятилетиями работают и изучают, строят теории и наблюдают, а он собирался в одиночку постичь все. Возможно, и справился бы со временем, но вот этого самого времени было очень мало. Неумение общаться с людьми стало очередным барьером между Мартином и его целью. Он был достаточно образован, чтобы вести диалог с преподавателем в университете, но недостаточно убедителен, чтобы всерьез заинтересовать. В их глазах он выглядел полубезумным мечтателем, на которого не стоит тратить время. Время — одна из самых сложных и непонятных физических величин. Это и координаты на временной оси, и интервал, и субъективное восприятие. Но сейчас, вне зависимости оттого, как понимать эту величину, время работало против Мартина. Болезнь матери развивалась. БАС — редкое заболевание, которому, однако, медицина уделила немало времени. Лекарственные препараты, ставшие более доступными, смогли существенно замедлить течение болезни, выиграть несколько лет. Диагностика болезни тоже улучшилась, поэтому лечение начинали еще при ранних симптомах. Но БАС все равно брал свое. Анна все чаще роняла вещи, не могла удержать в руках ложку, с трудом расчесывала волосы. Она часто спотыкалась, потому что в ногах не было гибкости. Постепенно начиналась атрофия мышц. Мартину нужно было спешить, иначе некому будет показывать мир. Больной БАС со временем не сможет самостоятельно дышать, что приводит к тяжелой депрессии, и всё, что ему остается — это ожидать медленную смерть. Мартин хотел подарить воспоминания своей матери, чтобы она не просто доживала свои последние дни в сломанном, не способном функционировать без аппаратов жизнеобеспечения теле. Спас Мартина другой мечтатель и фантазер. Профессор Кэш в свои семьдесят оставался мечтательным энтузиастом. Его исследования, которыми он занимался на протяжении всей жизни, зашли в тупик. Он так и не смог сделать вклад в науку, а теперь ему выпал второй шанс. — Вы хотите влезть в очень хрупкую систему, молодой человек. Нужно быть осторожными, а не лезть напролом. Кэш и Мартин сидели в кабинете профессора в университете. Исследования Кэша не дали значимых результатов, но он был уважаемым человеком, поэтому университет милостиво разрешил ему пользоваться старой лабораторией с древним оборудованием. Мартин самостоятельно сделал апгрейд техники, уж с чем, а с компьютерами он умел общаться. — А мы и не лезем напролом, — возразил Мартин. Он ковырялся в шлеме, от которого отходило огромное количество проводков. — Я понял, почему мы застряли. Мы хотели скопировать воспоминания, а надо извлечь их. Забираем у носителя, записываем и показываем другим. — Позвольте… — опешил Кэш. — Забрать воспоминание? Кто на это решится? Ни один человек в здравом уме не отдаст свои воспоминания. Это же… — старый мужчина развел руками. Он пожил прилично, но фактически все, что у него было, это воспоминания. Как понять, что ты вообще жил? Сотри память — и жизнь обнулится, останется старый увядающий сосуд. — Это единственный выход. Весь алгоритм, который мы разрабатывали почти год, вся техника, на которую программа ложится, заточена именно под извлечение воспоминания. — Тогда нас ждет провал, потому что никто в здравом уме не захочет лишаться своих воспоминаний. — Хотите поспорим, профессор? После еще трех лет упорной работы, Мартин был готов к сбору чужих воспоминаний. Он понимал, что никто не будет отдавать их за просто так, а денег у него практически не было. Тогда он решил сделать из своего детища коммерческий проект. На деньги ему было плевать, но таким образом Мартин получал средства к работе со своим детищем в больших масштабах. Профессор Кэш умер, не дожив до открытия “Memoria”. К концу жизни его отношения с юным гением охладились, потому что он считал его работу неэтичной. Гениальной, но неэтичной. К старости он стал сентиментальным, забыв о том, каким верным науке был когда-то. Поиск инвесторов не занял много времени. Проект впечатлял своей новизной и шокирующими возможностями. Вскоре Мартин получил практически безграничные технические и человеческие ресурсы для создания “CELLA”. И трехлетний срок, к которому должен был поставить компанию на ноги. Мартин зубами вцепился в свой проект, никому не продавая патент. Он был единственным владельцем, просто использовавшим чужие инвестиции, которые со временем окупятся. Многие хотели перекупить его права, но в этом Мартин был совершенно непреклонен. После того, как “Memoria” выдержала несколько судебных тяжб, компания начала работать. Суды, споры о морали и этике, загадочный владелец — все стало рекламой, которая привлекла огромное количество людей. Первые средства компания заработала на «вырезании» плохих воспоминаний, полученные деньги они пустили на покупку хороших, которые потом «проигрывали» клиентам, получая прибыль. Деньги потекли рекой. Помимо денег, рекой потекли воспоминания, которые продавали люди ради всё тех же денег или по другим, только им известным причинам. Воспоминания обрабатывались и отправлялись в “CELLA”, откуда потом по проводам текли к подключенным компьютерам в память покупателей. Секс, любовь, путешествия, вечеринки, концерты, детство, триумф — все в виде 0 и 1 жило в одном суперкомпьютере. Навсегда сохраненное и пронумерованное. Но были и исключения. Мартин читал описание каждого воспоминания, купленного “Memoria”. Если он находил его достаточно интересным, исключительным, достойным, то не отправлял его вместе с остальными в “CELLA”, а забирал для особенного клиента.***
— …А еще сегодня я принес тебе три отличных воспоминания! Достав из кармана специальную флешку, Мартин скинул на компьютер новые воспоминания. Система жизнеобеспечения и компьютер для «проигрывания» воспоминаний хитро переплетались проводами. Каждый прибор Мартин подключил сам, никому не доверив жизнь матери. — Итак, путешествие первое: Асакуса. В Японии ты давно не была, поэтому вот… Токио, знаменитый храмовый комплекс. Посмотрев на маму, Мартин словно слышал ее голос, любимый и родной. — Балуешь ты меня, сынок. И в голосе бы слышалась улыбка. — Ну что ты, я же обещал, — ответил Мартин тишине. — Мой маленький… ты всегда держишь свое слово. А теперь в голосе была бы материнская грусть оттого, что ее маленький сын уже совсем не маленький. Мысленно говоря «Мартин», она чаще всего представляла серьезного, увлекающегося малыша, который любил только ее. — Конечно, я обещал тебе весь мир. Он вновь взял ее за руку и нажал на кнопку активации программы. Анна уснула на пять минут. — Приятного путешествия, — прошептал Мартин.