Москва-Питер-Москва

Зам начальника РУВД – подполковник Лебедев, нервно вышагивал в кабинете Осокина, уже несколько минут размахивая руками и вещая о ЧП, произошедшем в коридоре отдела. - …а он его в глаз, - в очередной раз взмахнул Лебедев, разворачиваясь к полковнику. - Ну и дела, - протянул Осокин и хотел что-то добавить, но тут же раскрылась входная дверь, являя взорам нарушителей порядка. - О, явление! – проголосил Лебедев, указывая на них руками. - Проходите, присаживайтесь! – кивнул Осокин и, дождавшись когда Кумач и Карпов сядут по разные стороны стола, спросил, - Ну, принесли? - Че? – не понял Кумач, глядя на начальника. - Ну как че? – дернув плечами, недовольно произнес полковник. - Рапорта принесли? - Какие рапорта? – вскинул бровь Карпов, наваливаясь на стол. - Они еще и издеваются! – заорал Лебедев, начиная курсировать по кабинету за спиной Стаса. - О случившемся, товарищи офицеры! – Осокин был на удивление спокоен в отличие от своего зама, который просто готов был убить этих двоих. - Так ни че же не случилось! – усмехнулся Кирилл, обведя взглядом начальство. - Че рапорт-то писать? - Кумач, вот скажи, сколько ты меня знаешь? – спросил Борис Борисович, наваливаясь на стол сцепленными руками. - Давно, товарищ полковник. - И ты знаешь, что я не всегда бываю таким добрым, мягким и пушистым! Ты знаешь об этом?! - Да, знаю, - кивнул Кумач. - Тогда рапорта на стол! – хлопнул ладонью по столу полковник. - Так, а че писать-то? Ничего же не было! – губы Карпова расплылись в звериной улыбке, а взгляд был устремлен исподлобья. - Как ничего не было?! – продолжал орать Лебедев. - Я же собственными глазами видел! У вас вон, на лицах все написано, - помахал он рукой, указывая на фингал под глазом Кумача и рассеченную скулу Карпова. - А-а-а, - протянул Кирилл, - Это вот это-то? – указал он на синяк. - Так это я дома с утра спросонья о шкаф долбанулся. На службу спешил. Ой, больно было! - Очень больно? – кивнул Лебедев со вскинутыми бровями. - Очень! – покачал головой Кирилл, слегка сморщившись. - Ну а ты, подполковник, - кивнул Осокин, смерив взглядом Карпова, - обо что долбанулся, когда на службу спешил? - А я, товарищ полковник, брился, - усмехнулся Стас. - Ну вот видишь, Кумач, этот хоть брился! – всплеснул руками Осокин, - А ты когда уже побреешься?! - Товарищ полковник, так я… - начал было майор, но Борис Борисович лишь махнул на него рукой: - Все, ладно, свободны оба! Дождавшись когда офицеры покинут кабинет, Лебедев тут же подлетел к столу полковника и недоуменно воззрился на него: - Борь, что происходит?! Я же собственными глазами видел! И не только я… - Ну, Паш, ты же видел – уперлись! – вздохнул Осокин. - Я более тебе скажу, другие тоже упрутся! *** Лера медленно шла по коридору РУВД, а в голове была лишь одна мысль: «Что вообще происходит?». После потрясающей ночи, которую подарил ей подполковник и, о которой она совершенно не жалела, испытывая все прекрасные чувства, которые только может испытывать женщина, Лера проснулась одна. Не найдя Стаса в квартире, девушка, мучимая какими-то пугающими догадками, направилась в квартиру Кирилла, чтобы забрать свои вещи. Но и там ее ждал сюрприз для мозга, потому что Кумач очень странно отреагировал на ее слова об уходе, вылетев из квартиры как обезумевший. И после этого девушка уже совершенно ничего не понимала, чувствуя себя последней дуррой, которая не может разобраться в сложившейся ситуации. Но все прояснилось в тот момент, когда она, проходя мимо кабинета Кирилла, услышала два знакомых голоса с весьма недружелюбной интонацией. - Ну что, майор, я же говорил, что ты проиграешь! Никогда не спорь на то, в чем ты не уверен! Девочка-то оказалась не твоего полета. - А это мы еще посмотрим! Я тебе ее так просто не отдам. - А и не надо! Я получил свое, поэтому, ты уже проиграл! Лера даже не помнила, как распахнула дверь, как влетела в кабинет под ошарашенные взгляды мужчин, а ее собственный голос зазвучал словно чужой. - Вы спорили на меня?! – прохрипела она, чувствуя, как садится голос, а перед глазами все плывет. *** Кумач догнал Карпова почти у самых дверей РУВД и, схватив за плечо, резко развернул к себе. - Это моя женщина! – прошипел Кирилл, смотря прямо в глаза противника. - Серьезно?! Может поспорим?! – усмехнулся Стас, видя, что вчерашняя ситуация в бильярдной возымела свои последствия. - Проиграешь, подпол! - Не думаю, майор! – Карпов вскинул свой взгляд исподлобья. - А это мы еще посмотрим! – обещающе закивал Кумач, протягивая руку подполковнику, чтобы закрепить спор. Карпов крепко сжал ладонь противника, буквально буравя его взглядом и через несколько минут, оба уже двигались в направлении компании, разносившей в пух и прах Хоменко. *** - Лер, ты не так все поняла! - попытался объяснить все Кирилл, но Лера в мгновение ока оказалась подле мужчин. Сначала звонкая пощечина опустилась на лицо Карпова, который даже не шелохнулся, а остался стоять с неизменным видом, а затем заполыхала и щека Кирилла. Быстро развернувшись, Лера буквально вылетела из кабинета, рванув вперед по коридору. Слезы буквально душили ее, с силой вырываясь наружу. Как они могли так поступить с ней?! Два человека, одному из которых она доверяла, а второму доверилась, использовали ее как пешку в своем поединке. Все было лишь показательным выступлением целью которого было лишь удержать около себя. И если Кирилл хотел этого по-настоящему, то Стас… Лера разрыдалась еще сильнее, остановившись у окна и прислоняясь лбом к стеклу. Она доверилась ему – мужчине который за такой короткий срок стал больше чем коллега. Мужчина, который пробудил в ней давно забытые чувства и радости. Мужчина, которого она смогла полюбить. И эти чувства, в отличие от чувств, которые она испытывала к Кириллу, не были ошибкой. Боль буквально пронзала ее с ног до головы, заглушая все вокруг. Она слышала тяжелые шаги Кирилла, мечущиеся по отделению, в поисках той, которую так жестоко обидел. Слышала как он буквально подлетел к ней, схватил за плечи, что-то объяснял, просил, гладил по волосам. Но Лера даже не пыталась вникнуть в смысл его слов. Скинув руки Кумача, она одарила его взглядом полным слез и, развернувшись отправилась в свой кабинет, осознавая, что внутри потихоньку умирает огонек, горевший в ее душе. *** Самолет рейсом Питер-Москва был уже высоко в небе, унося москвичей в серый мегаполис. Стас Карпов сидел в кресле, погруженный в свои мысли и оглядывал салон воздушного судна. Подполковник окинул взглядом салон. Зимина и Глухарёв, сидящие впереди, о чем-то разговаривают. Словно дежавю! Но на сей раз все было по-другому. Внутри все разрывалось от непонятного чувства, а душа рвалась в неизвестность, словно прося свободы. Странная боль, сжимающая сердце не давала дышать и двигаться. Будто все внутри было исполосовано острым лезвием, а сверху заливалось солью, разъедающей все раны. Карпов не мог понять, что с ним происходит. Еще недавно он ликовал о своей победе, получив то, что хотел. А сейчас это чувство сменилось какой-то тревогой и угрызениями, которые проедали дыры в его «черной» душе. Еще раз вздохнув, Стас прикрыл глаза, приняв решение поспать хотя бы чуть-чуть, прежде чем самолет пойдет на посадку… Но взгляд карих глаз, наполненный слезами не отпускал его ни на секунду, заставляя подполковника заходиться в агониях мучений, чувствуя себя на месте тех, кто когда-либо подвергался его «пыткам».