Alea jacta est

Июнь 1993 года Жизнь рухнула. Пафосно и глупо. А ведь именно эта мысль мучила её вот уже час. За это время может произойти что угодно. Аня успела собрать вещи. Не до конца, конечно, но комната уже выглядела непривычно пустой. Смятое постельное бельё валялось грудой у входной двери, одёжный шкаф был открыт: пустые вешалки и тёмные полки. Девчонка собиралась быстро, не реагируя на слова родителей, которые безуспешно пытались остановить свою сумасшедшую дочь. Младшую дочь. Всего на десять минут, конечно, но и это разница. - Анюта, поговори с нами! – мама предприняла очередную попытку. Аня не отозвалась. Она упаковывала учебники, которые могла с собой взять. Часть была отложена в сторону – библиотечные. Среди книг обнаружилась фотография десятилетней давности. На ней были запечатлены две девочки. Солнце било им в глаза, от чего они щурились и смеялись. Отличить их друг от друга было невозможно: одинаковые платья, косички, туфельки. Но одна из них стояла ближе и смотрела в камеру уверенно. Вторая держалась за сестрой, сжимала её руку, а взгляд был устремлён куда-то вдаль и немного в сторону. Родители всегда отмечали, что Марина смелее, напористее и наглее. Вот только, где сейчас Марина, а где Аня? Рамка полетела на пол, стекло разбилось, а осколки разлетелись по полу. Девушка едва заметно поморщилась и прошептала что-то непонятное. Вещи были собраны, Анюта несколько мгновений смотрела на себя в зеркало, а потом, подхватив объёмную сумку, вышла из комнаты. Подойдя к родителям, она сглотнула. Это было самым сложным, что ей предстояло сделать. По крайне мере, так думала она в те минуты. - Аня, - попробовал начать отец, но та его перебила. - Не надо мне ничего говорить. Я уже всё решила. Я уезжаю и больше никогда не появлюсь здесь. Я не хочу знать и помнить, - Анна говорила отстранённо и холодно. Смотрела, как на той фотографии: в сторону. На секунду показалось, что она совсем не изменилась: та же стеснительная, немного замкнутая девочка. Десять лет всё-таки сыграли свою роль. Аня не пряталась за спину Марины. Взрослая, прямолинейная и упорная. Но ещё такой ребёнок! - Я пять лет шла к своей цели. Я готова, что всё рухнет по вине Марины. - Она твоя сестра! - Я не считаю больше её своей сестрой, - жёстко, громко и яростно. – Если бы не она… Я прошу вас, не ищите меня. Аня хотела сказать что-то ещё, но горло сдавило невидимым обручем, не давая выговорить ни слова. Она зажмурилась и почти бегом кинулась к выходу из квартиры, не обращая внимания на попытки родителей её удержать. А потом отец не выдержал, схватил жену за запястья и мрачно сказал, глядя ей в глаза: - Пусть уходит. Это её право, её жизнь. На Аню он даже не посмотрел. Просто ушёл в комнату. Мать выглядела испуганной беспомощной, не понимала, что ей делать. - Анечка… Девушка закусила губу, мгновение смотрела на дверь в комнату, а потом мотнула головой и выскочила из квартиры. Внизу у подъезда её уже ждал знакомый. - Владик! – срывающимся голосом прошептала Аня. – Увези меня отсюда… Когда она села за спину парня и прильнула к нему, мотоцикл громко заворчал. Девушка закрыла глаза, утыкаясь в горячее плечо Влада. Она не хотела видеть, как уезжает. - Скажи, она вернётся? – женщина вошла в комнату и села на диван, где сидел муж. Осторожно погладила его по плечу и коснулась губами щеки. Он повернулся и успокаивающе улыбнулся: - Ну, конечно, вернётся. Анька – девочка домашняя. Три дня погуляет, а потом придёт. Женщина кивнула, искренне веря, что так всё и будет. Май 2013 года - Аня, Аня, проснись! – кто-то тормошит её, заставляя открыть глаза. Женщина села в постели и натянула на себя одеяло, стремясь скрыть обнажённое тело. Она ничего не могла с собой поделать: утром всегда смущалась. Ей казалось что это неправильно, что она в таком виде. - Женя, - прошептала Анна и потянулась к нему, ощутив, как её бьёт крупная дрожь. – Женя… - Тебе что-то приснилось? – генерал притянул её к себе и заглянул в глаза. – Ты повторяла чьё-то имя. Я не разобрал. То ли Карина, то ли Ирина. Сон как рукой сняло. Аня осторожно высвободилась из объятий мужчины и опустилась на подушку. Она поняла, какое имя повторяла. - Я не знаю. Не запомнила сон… - пробормотала женщина. – Сколько времени? - Четыре часа утра, - ответил Евгений Андреевич. – Ань, спать ещё можно, может… - Ты спи, - легко согласилась Немчинова. – А я уже не смогу. Она приподнялась на локтях, касаясь губ генерала своими, провела ладонью по широкой груди и вздохнула, вылезая из-под одеяла. Накинув тонкий халат, Аня одними уголками губ улыбнулась Жене и ушла на кухню. Крепкий кофе ощутимого результата не принёс. За окном уже светало, значит, через пару часов она уже пойдёт на работу. На которую так стремилась. Которая заменила всё. - Марина, - прошептала Аня и поморщилась. – Когда же это перестанет преследовать? Этот сон был уже привычен. Она его ненавидела. Как, впрочем, и любое упоминание о прошлом. Сначала Аня просыпалась в ужасе, сейчас было просто тошно. Кофе остыл. Женщина сидела на табуретке, уронив голову на руки, и спала.