Глава первая: "Пророчество для Лорда".
27 декабря 2013 г. в 15:38
-Он узнал о пророчестве, Лили. Все окончено.
Джеймс хлопнул дверью спальни и сел на кровать.
-Ты о чем?
Рыжеволосая Лили, его жена, присела рядом с ним и обняла за плечи.
-Он охотится за нами... теперь. - выдохнул Джеймс. - Хранитель нашей тайны - Питер...
-Нужно идти?
Джеймс заглянул Лили в глаза. В самые любимые глаза на свете. Такие зеленые, нежные, любящие, цвет которых успокаивал и придавал сил.
-Я люблю тебя. - неожиданно для самого себя сказал он и обнял ее. - Нам действительно нужно уходить.
Лили молча положила голову ему на плечо и вдруг тихо сказала:
-Пророчество лжет.
-Как так? - ошарашенно спросил Джеймс.
-Настоящее пророчество всегда хранилось у Дамблдора. Он не отдал бы его и за тысячу галеонов. - прошептала Лили. - В нем сказано, что самый могущественный волшебник этого мира поразит Волан-де-Морта при условии, что победитель узнает всю правду о врагах, друзьях и предателях...
-Я ничего не понял, но верю тебе. - тихо сказал Джеймс и поцеловал ее в лоб. - Где Гарри?
-Он спит. - Лили встала и подошла к окну. - О, смотри... Неужели это... Дамблдор?
В дверь позвонили.
-Пойду открою, - бросила Лили.
_____________________
Дом Петтигрю. Пусто и тихо было в нем.
-Где Питер? Я скажу ему, что знаю все... - Сириус отряхнулся, как мокрый пес, и дернул ручку одной из дверей.
Питер сидел на полу, закрыв лицо руками. Словно избитый, весь в шрамах и синяках, он был таким жалким и робким...
-Я знаю все.... - сказал Сириус.
Питер незаметно сунул руку в карман за палочкой.
-... и расскажу Дамблдору.
-НЕ РАССКАЖЕШЬ! - вдруг беспомощно заорал Питер и направил палочку на Сириуса. - Экспеллиа...
-Протего!
Два заклинания столкнулись, и палочка Хвоста вылетела у паренька из рук.
-Я боюсь. - проронил Питер и заплакал. - Я боюсь, Сириус, боюсь.... Я не могу сказать тебе. Он убьет меня, Сириус, убьет!!!
-Я сделаю это раньше. Просто.. скажи мне.
-Пророчество. - хрипло сказал Питер. - Я сказал ему о ложном пророчестве. Он идет сюда...
Сириус вздохнул. Наступила тишина, которую нарушал лишь тихий плач Питера.