Раскат грома пронесся по всей комнате. Противный звук дождя и бьющихся капель об асфальт. Новая молния осветила мрачную комнату, в которой покоился капитан Варии. Мечник, прошипев от нового приступа боли, зажал рану в области ребер. Кровь свернулась, но, тем не менее, ранение оказалось намного серьезней, чем он думал. Но сейчас не было сил даже встать. Главное, протянуть до утра, а там уже, так и быть, как бы он не отпирался, придется госпитализироваться в больницу. Луссурии себя вылечить он не позволит. Не хватало только помощи от этого трансвестита павлиньего. Скуало, поморщив лоб, прикрыл веки, пытаясь не думать о ране. Нужно заснуть и проспать до самого утра, но чертов дождь и гром мешали. В комнате стало прохладнее, по коже прошел морозец, подул ветер.
«Чертово окно», — простонал мечник, приоткрыв глаза, и повернул голову в сторону окна.
Он застыл, серые очи расширились, его губы открылись от изумления. Ударившая молния осветила комнату из открытого окна, на подоконнике стояла темная фигура, чей плащ колыхал ветер. Еще один удар молнии, и воздух рассекли огромные черные крылья.
— Я брежу, — пытался успокоить себя капитан и зажмурил глаза, — чертовы галлюцинации из-за потери крови.
Послышался звук, напоминающий на резкое движение в воздухе. Еще мгновение, и Скуало почувствовал, как прогнулся под ним матрац. Капитан вновь распахнул серые глаза и застыл. Взмах черных крыльев, которые осветила молния.Над ним стоял человек… нет, это был не человек…существо? Ангел. Так называют в книжках персонажей с крыльями? Ангел с черными крыльями стоял на его кровати, поставив ноги вдоль его тела. Он наклонился под звук грома, протягивая руку. Тонкая кисть с хрупкими пальчиками. Снова молния. И Скуало, не веря своим глазам, увидел лицо явившегося чуда. Изумрудные глаза смотрели прямо в душу, черные волосы колыхал ветер, пробившийся из открытого окна.
— Женщина? — Скуало не мог поверить своим глазам. Он готов поклясться, что это существо с крыльями — Анита. Её глаза, прическа, фигура — все её, но не выражение лица, слишком умиротворенное и немного надменное.
— Скуало, не бойся, — разнеслось эхом в ушах мечника.
Ангел наклонился, приседая на колени, рукой едва дотронувшись до лица мечника. Суперби зажмурил глаза, надеясь, что когда откроет их, то проснется. Но слишком реальные ощущения, тепло исходящее от тела, еще мгновение, и рука гостьи уперлась в подушку, снова гром, до его лба дотронулись мягкие, теплые губы. Скуало хотел открыть глаза, но не смог. По телу прошлось тепло, заполняющее его как сосуд. Боль отступала, словно рассасываясь. Он чувствовал, как проваливается в сон, куда-то вниз, глубоко, а совсем близко последний раз был слышен звук. Звук взмаха крыльев.
Дождь под утро прекратился, и на небосводе засияло солнце, пробиваясь утренними лучами в окно особняка Варии.
Скуало поморщился от яркого света и нехотя приоткрыл глаза. Окно было открыто настежь, позволяя легкому ветерку хозяйничать в комнате. Мечник недоверчивым взглядом обвел помещение, но никого постороннего в нем не обнаружил.
— Приснится же такая ересь, — усмехнулся мужчина и дотронулся до своей раны.
Застыл. Не веря собственным ощущениям. Ни крови, ни боли, ни самой раны не было. Не веря самому себе, Скуало медленно поднялся, в целях безопасности не торопясь, но ни одного намека на боль. Он ощупал тело под порванной рубашкой. Капитан вскочил с кровати, подлетев к зеркалу, и стал осматривать свое тело. Ни единой царапинки. Как будто он не участвовал в бою. Сначала на его лице отразилось смятение и непонимание, но тут же в глазах зажегся огонь раздражения и злости.
— ВРООООООООЙ!!! ЛУССУРИЯ!!!!
Крик пронесся по всему замку, подняв кого только можно. Разъяренный мечник ворвался в комнату хранителя Солнца, уже успев прицепить меч, круша вокруг все, до чего дотягивался и нет. Бедный Луссурия оглохнуть не оглохнул, но с кровати свалился от столько неожиданного визита.
— Ску-кун, что случилось? Чего ты так кричишь?
— Какого хрена, ублюдок, ты меня вылечил? — по слогам проорал капитан, направляясь в сторону Луссурии.
Хранитель Солнца, явно только переборов сон, напрягся, между бровей появилась морщинка, он в изумлении оглядел капитана.
— А где твои раны?
— Блядь! Это я тебя должен спрашивать! Я же сто раз говорил: не смей меня лечить!
— Но я тебя не лечил! — в ужасе прокричал хранитель Солнца на полном серьезе.
— К-как не лечил? — Скуало застыл с выставленным мечом в сторону Луссурии, который был удивлен не меньше его.
— Вот так. Я не трогал тебя. Это не моя работа, — растеряно ответил Лусс.
Скуало пошатнулся, опустив меч, и сделал несколько шагов назад. Его глаза были расширены, зубы скрипели, а в голове вертелся только один вопрос: какого хрена? В воспоминаниях всплыли картинки, окно, фигура, крылья, Анита…
— Не может быть… Это же абсурд.
Луссурия что-то бормотал, но капитан его не слушал, он кинулся прочь из комнаты, теперь крича еще громче:
— ВРОООООЙ!!!!!!! ЧЕРТОВА ЖЕНЩИНА!!!!!!!!
Он стрелой добрался до комнаты пленницы и, не церемонясь, выбил дверь ногой, влетев в комнату, крича на всю комнату:
— Какого хрена это было?!
Но вместо испуганной девчушки, он получил бутылкой по голове.
— Б-босс?
Скуало уставился на своего босса, разбуженного его криком. Занзас, скривив лицо, приподнялся на локте, рукой дотронувшись до головы. Головная боль после 5 бутылок сильно сказывалась.
— Мусор, какого хера ты делаешь в моей комнате?
— Вроой, — возмущенно протянул мечник, — в твоей комнате? А ты оглянись!
Занзас напряг зрение и оглянулся, но его выражение лица не изменилось, он кинул на капитана убийственный взгляд.
— Это я должен тебя спрашивать: какого хрена ты делаешь в комнате нашей пленницы? — усмехнулся Скуало, даже забыв на время, зачем он сюда пришел.
— Мусор, здесь все комнаты — мои, заткнись и вали.
Занзас завалился обратно на кровать, прикрыв глаза рукой, чтобы свет не мешал. Но капитан уходить не собирался.
— Вроой! Чертов босс, где эта женщина?
Вспомнив причину своего визита в «одну из комнат» босса, мечник прошел к кровати, доставая Занзаса.
— Откуда мне знать, — отрезал босс.
— Что значит откуда? Ты спишь в её комнате, в её кровати! Куда ты дел бабу? Она мне срочно нужна!!!
Понимая, что Скуало его в покое не оставит, Занзас швырнул в него единственным, что было под рукой — подушкой, и нехотя приподнялся.
— Заткнись, от тебя голова болит.
Босс начал искать поблизости бутылку с алкоголем, но здесь он бы вряд ли нашел средство похмелиться, а, значит, вставать все равно придется. Устало зевнув, итальянец соизволил встать и направился на выход под крики капитана. Вот только когда он вышел из комнаты, головной боли прибавилось еще больше. На шум сбежались все хранители.
— Босс, с вами все в порядке? — запричитал Леви, крутясь рядом с мужчиной.
— Вы мешаете Принцу спать, — зевнул Бел, присоединяясь к разборке.
— Капиитаан, — протянул Фран, обращаясь к Скуало, который тоже вышел из комнаты, — не могли бы вы кричать потише и в другом месте, мы хотим спать после миссии.
Занзас, заткнув уши, попытался прорваться сквозь баррикаду, состоящую из мусора, но попытка была бесполезной. Он окинул взглядом всех сбежавшихся и остановился на капитане. Наконец, немного протрезвев, до него начало доходить.
— Акульи отбросы, с каких это пор ты позволяешь Луссурии лечить себя?
— Босс, но это не я, — протянул хранитель Солнца.
Занзас напрягся, кинув вопросительный взгляд на Скуало.
— Именно из-за этого я и пришел, — вздохнул Суперби, — где женщина?
Фран заглянул в комнату с выбитой дверью, но, не обнаружив там девушку, вернулся.
— Что ты хочешь этим сказать? — раздражённо спросил Занзас.
Повисло напряжение.
— Эта женщина исцелила меня… Сегодня ночью, она появилась в моей комнате, я уверен, что видел её.
— А? Как это возможно? Мы ведь запираем её на ключ, — возмутился Бел.
— «Блядь, дверь…я не закрыл её», — Занзас стукнул себя по лбу ладонью, понимая свой косяк, но вслух высказываться об этом не стал.
— Видимо, кто-то из солдат не закрыл, я видел её ночью в коридоре, — подтвердил Луссурия.
— Мусор, подробнее объясни, что произошло.
Скуало смутился, он сам-то не верил тому, что видел, а как они это воспримут.
— Она в окно влетела…
— Чего она сделала? — тут же воскликнул Бел.
— Влетела, у неё два черных крыла были…
Бел тут же зашишикал, прикрыв рот рукой, но взгляд Скуало дал понять, что лучше бы он заткнулся.
— Я сам до конца не уверен, но я говорю то, что видел.
— Капитан, вы себя хорошо чувствуете? — протянул лягушонок.
— Врой! Заткнись!
— А нимба над головой у неё не было? Ши-ши-ши.
— Умолкни!
— Леви, — обратился Занзас, — прикажи всем солдатам начать её поиски.
— Так точно! — довольный Леви, что сам босс дал ему занятие, упорхал на крыльях любви отдавать приказ солдатам.
Хранителям тоже было приказано начать поиски, но, как назло, девушки нигде не было: ни в комнатах, ни в коридорах, даже в зале, где пересеклись варийцы.
— Похоже, она сбежала, — в ужасе простонал Луссурия.
— Ага, упорхала на крыльях… — зашишикал Бел.
Скуало ему чуть голову не снес, но парень успел увернуться.
— …на шабаш ведьм, — закончил Бельфегор.
— Ублюдок, если ты вякнешь еще что-нибудь…
— Капитан, — протянул иллюзионист, — успокойтесь, все легко объяснимо. К вам ночью просто залетела птица.
— П-птица?
— Даа, такая большая, пернатая, черная…
— Врой! Заткнулись оба!!!
Луссурия приложил палец к передатчику у уха, настраивая волну, и из динамика послышался голос солдата.
— У меня хорошие новости, — пролепетало солнышко Варии, — девушка нашлась.
Хранители тут же успокоились.
Лусс настроил нужную волну:
— Босс, мы нашли её. Анита на задней площадке.
Хранители сбежались на задний дворик. Не сказать, что они переживали за свою пленницу, скорее всех распирало любопытство узнать, что же на самом деле произошло. На лужайке, раскинув руки и ноги в разные стороны, лежало тело девушки. На третьем этаже было открыто окно, откуда потоком ветра занавески выдувало наружу. Варийцы остановились, разглядывая свою находку. Она была жива. Почти. Еле дышала, пульс слабый, тело била дрожь. Фран, присев на корточки рядом с Анитой, дотронулся до её лба.
— У неё сильный жар.
— Как она вообще здесь оказалась? — Бел поднял голову, взглянув на окно. — Сбежать через окно попыталась?
— Неет, семпай, вы забыли, Анита пыталась улететь, — протянул лягушонок.
— Врой, заткнись! — тут же среагировал капитан.
Скуало был зол, как никогда. Его мучил вопрос: ну почему именно он должен становиться свидетелем этой сверхъестественной дряни? Почему ни Бел, ни Фран? Почему именно его хотят довести до сердечного приступа и выставить дураком?
— М-да, что-то я не вижу крыльев, — усмехнулся хранитель Урагана.
— Что это? — Леви приподнял перо, которое лежало на траве, недалеко от Аниты.
Скуало тут же подлетел к нему, выхватив найденную вещицу и словно одержимый начал трясти ей.
— Я же говорил! Говорил!
— Капитаан, это всего лишь перо.
— Но оно здесь не одно, — Бел поднял еще одно черное перышко, задумчиво вертя его в пальцах.
— Кстати, я тут вспомнил, — задумчиво произнес Луссурия, — я как-то видел у неё шрамы на спине, напоминающие … следы. Возможно и от крыльев.
— Ну и что, она не человек получается? — фыркнул Бел.
— Мусор, вы задрали со своим трепом.
Сам Босс Варии соизволил спуститься. Подойдя к капитану, Занзас вырвал перо, повертев его в пальцах, он бросил взгляд на лежащую девушку, по лбу которой струился пот.
— Ясно, значит, эта лихорадка начинается после использования её способностей.
— А? О чем вы? — непонимающе спросил Бел.
Скуало взглянул на Босса, безмолвно спрашивая, пришло ли время открыть остальным правду.
— Она экстрасенс, — коротко объяснил Занзас, бросив перо на Аниту, которое медленно опустилось ей на лоб.
Поднялся гул, хранители отреагировали на такое заявление слишком бурно:
— И нас все это время держали в неведении?
— Так из-за этого мы её терпели все это время?
— И что с ней теперь делать?
— Запомните это раз и навсегда, — пропустил мимо ушей все возмущения Босс, — женщина будет теперь жить с нами, можете считать её одной из нас до тех пор, пока её способности будут приносить пользу или пока она не выкинет какой-нибудь выкрутас. Из всех наблюдений, можно пока что сказать, что она видит будущее, и, похоже, может исцелять, — последнее Занзас произнес, покосившись на капитана.
— А если она откажется сотрудничать? С её то характером, — усмехнулся Бел.
— У неё нет выбора.
— И много раз уже сбывались её предсказания? — недоверчивым тоном спросил Леви.
— Все два раза, — ответил капитан.
— Так что нам с ней теперь делать? — радостно пролепетал Луссурия.
— Что раньше делали, то и делайте. Отнесите её в комнату и глаз не спускайте, — грозным тоном приказал Босс Варии, удаляясь обратно к особняку.
***
Боль. Невыносимая боль, пронизывающее все тело. Дышать тяжело, тело бьет дрожь. Душа горит в агонии, тело разрывает на части. Протяжный стон. Приоткрыв губы, Анита пытается сделать вдох, но такое впечатление, будто легкие перекрыли.
«Почему мне так больно?», — стонет в мыслях Анита.
«Это плата», — разносятся эхом в сознании незнакомые голоса под звон колоколов.
«Но я ведь ничего не сделала плохого», — пытается найти себе оправдание несчастная.
А в ответ лишь эхом разносится: «Плата, плата, плата…»
Девушка в ужасе пытается открыть глаза, но становится только больнее. Белое пространство не хочет отпускать, языки пламени жгут её плоть.
«Помоги мне, — шепчет Анита, — помоги, пожалуйста».
Она снова пытается приоткрыть глаза, на фоне белых стен появляется туман цвета индиго, а из далека эхом разносится «Ку-фу-фу».
«Моя милая Анита, ты должна бороться, это всего лишь твое воображение, ты должна проснуться», — шепчет голос в подсознании.
Становится чуть легче, девушка пытается сконцентрировать внимание на реальности, заставить себя разлепить веки. Вблизи послышался шум, совсем рядом, голоса, их много, кто-то спорит, до неё доносятся лишь обрывки слов: «она экстрасенс», «вроой, я своими глазами видел», «у неё нет выбора». И снова тишина. Сознание погрузилось во мрак.
***
В комнате было тихо, лишь иногда тишину нарушали стоны пленницы, она в бреду звала на помощь, морща лоб, по которому струились капельки пота. У кровати в основном дежурил Луссурия, либо кто-нибудь из отряда Солнца.
Дверь приоткрылась, и в комнату высунулась большая лягушачья шапка, за которой следом появился и сам хранитель Тумана, пытаясь незаметно подглядеть, как обстоят дела. Однако его добрый семпай, стоящий позади него, любезно дал ему пендаль, из-за которого парнишка завалился внутрь.
— Семпай, зачем так грубо?
— Ты загораживаешь проход Принцу, — возмутился Принц-Потрошитель и проскользнул к кровати пленницы, пока никого не было в комнате, — все еще в отключке? Вот блин.
— Бел-семпай, что, уже так соскучились? — поднявшись на ноги, спросил Фран.
Бельфегор от переполнявшего его негодования чуть не подпрыгнул и, зло прошипев, швырнул в лягушонка стилеты.
— Принцу скучно, ты мне уже надоел, — тут же оправдался парень и наклонился над спящей девушкой, тыкая пальцем ей в лоб, — Эй, если к завтрашнему дню не проснешься, я отправлю Франа за тобой на тот свет.
Иллюзионист, покачав головой, отогнал семпая от кровати и, поправив одеяло, уже хотел уйти. Но Анита что-то начала бормотать во сне, на лице снова отразилось страдание. Фран наклонился ниже, подставляя ухо, чтобы попытаться различить слова, которые она хочет произнести.
— Помоги мне, Мукуро…
Фран застыл, несмотря на меланхоличное выражение лица, его глаза немного расширились, а брови изогнулись. Он тут же отскочил от кровати и, позволив себе маленькую дерзость, протолкнул Бела на выход.
— Нам пора, Аните-сан нужен отдых, — протянул иллюзионист взволнованным голосом.
Бел даже возразить не успел, насколько все произошло неожиданно. Когда они выходили, в комнату как раз вернулся Луссурия, пригрозив им пальчиком, что они зашли без разрешения. Хранитель Солнца прошел к кровати и, выжав полотенце, хотел положить его на лоб, но бедняга выронил его, услышав голос Босса за спиной:
— Какого хрена она все еще не пришла в себя?
— Босс, — Луссурия повернулся.
В дверном проеме стоял Занзас, скрестив руки облокотившись о косяк, и прожигал хранителя недовольным взглядом.
— Уже 3 день, в прошлый раз она пришла в себя на второй день.
— Ох, я понятия не имею, что с ней, — попытался найти оправдание Солнце Варии, — моя коробочка не помогает, у неё нет физических повреждений, просто высокая температура. Она должна проснуться.
Занзаса явно такой ответ не удовлетворил, он недовольно хмыкнул и прошел внутрь комнаты.
Луссурия, протерев лицо пленницы, поспешил удалиться, аргументировав тем, что ему еще нужно идти на задание. Дверь закрылась. В комнате остались только он и она. Босс Варии медленно приблизился к кровати, окинув взором спящую Аниту. Она дрожала, брови то и дело хмурились, губы кривились от боли. Мафиози остановился у изголовья.
— Бабий мусор, от тебя одни проблемы, — прорычал мужчина.
Казалось, будто девушка услышала его голос. Выражение её лица поменялось, словно ей стало немного легче.
— Какого хрена надо было лечить акульи отбросы, без тебя бы справился, — продолжил монолог Занзас, облокотившись о стену.
— Только попробуй сдохнуть. Я что, зря потратил на тебя время и нервные клетки? — со стороны это напоминало нравоучение, как будто отец отчитывает свою дочь, застав ее с сигаретой в зубах.
— Зан...зас, — простонала Анита.
Мужчина отстранился от стены и повернулся к лежавшей девушке, она пыталась открыть глаза, но у неё не было сил.
— П-прости…за... неприятности, — выдавила она из себя, задрожав сильнее.
Лицо в страшных муках снова стало спокойным, видимо, она заснула.
Мужчина хмыкнул, на лице проскользнула кривая усмешка, он протянул руку к её лицу, но остановился, едва дотронувшись до неё пальцами, словно забывшись. Он одернул руку, как будто его обожгли языки пламени.
— Глупая, — кинув напоследок, Занзас направился к двери, но остановился, услышав фразу, произнесенную дрожащим голосом:
— Просто… слышать твой голос.
***
Анита задышала тяжелее, голоса в подсознании отступили. Но теперь она слышала звуки, окружающие её в комнате. Первое, что донеслось до неё — голоса Бела и Франа в дверях, едва одна фраза. Но потом, потом она услышала голос Занзаса, так отчетливо, как будто он находился рядом с ней.
«Наверное, сон», — подумала она.
Но голос становился отчетливей, он ругал её. Анита про себя усмехнулась, ну и пусть ругает, она даже этому немного рада. Так хотелось ответить, но губы отказывались шевелиться.
«Прости за неприятности. Я ходячая проблема. Даже от моих способностей только проблемы. Я все помню. Адская боль в спине, невесомость, кровь, Скуало. Сначала я думала, что это сон, очень странный сон, но это страшная реальность. Я не знаю, кто я, хотя теперь я не знаю, что я такое. Но сейчас я просто хочу ощущать твое присутствие, это придает смысл… Просто… слышать твой голос».
Но голос, как внезапно появился, так внезапно и исчез. И снова она одна. Наедине с адским жаром. Гнетущая тишина, поглощающая её. Снова боль. Её трясёт. Сил бороться нет. Да и смысл, но что-то пошло не так. Она почувствовала, как на её плечо легла сильная ладонь, больно сжимая, возвращая обратно в реальность.
— Мусор, прекрати дрожать, меня это раздражает, — прохрипел грубый голос Босса.
«Это игра моего воображения», — твердила сама себе девушка. — «Мои галлюцинации».
Ей хотелось улыбнуться. Но вместо этого было больно.
— Я же сказал: прекрати, — повторил он чуть грубее. Это был приказ.
И словно под давлением беспрекословного приказа, Анита перестала дрожать. Дыхание стало ровным, было уже не так страшно. И плевать, что реальность это или снова бред, главное — она чувствует его тепло, слышит его голос. Просто чувствует его присутствие.
— Так-то лучше, — она слышала усмешку в этой фразе. И вот тяжесть на плече исчезла. Послышались отдаляющиеся шаги, она снова проваливалась на этот раз в сон, где не было ни боли, ни страданий.
