***
Кромешная тьма. Безмолвная тишина. Холод, окутывающий все тело. Пустота. Анита ничего не чувствовала. Наверное, это — чистилище, — думала она. Она провалилась в бездонную пучину. Сначала её пугала мысль о том, что она, скорее всего, уже мертва. Но она мыслит, следовательно, еще существует. Просто нужно проснуться. За что-то цепляться. Она должна вернуться. Или же не стоит? Может, оно и к лучшему? Рано или поздно её все равно убьют. Смысла нет возвращаться. Но едва различимые отголоски. Голос, где-то далеко. «Ты нужна мне». Анита цепляется за эту фразу словно за лассо, брошенное ей, чтобы выбраться. Но веревка ускользает из пальцев. Снова пустота и только тьма. Сколько же времени уже прошло? День? Два? Неделя? Месяц? А что если целые годы? Страшно. Здесь совсем одиноко и холодно. Но снова чей-то голос. Нужно зацепиться. Он становится отчетливей. «Моя милая Анита». Нужно проснуться. Она старается пошевелить пальцем, веки, нужно открыть веки. «Иди на мой голос». Анита хочет ответить, но все слова уходят в безмолвную тишину. «Возвращайся. Ты должна проснуться». Она должна, голос уже совсем рядом, девушка снова пытается пошевелиться, её палец делает движение, она чувствует, теплое прикосновение. Еще немного и веки раскрываются, её ослепляет дневной свет, и она снова зажмуривается. Немного проморгав, пытается сфокусировать зрение. Фигура. Кто-то сидит рядом, держит её за руку. Нужно сфокусироваться лучше. Обнимает за плечи, её немного приподнимают. Анита снова открывает глаза, все еще плывет, но она замечает знакомое лицо, разноцветные глаза, синего и красного цвета, синие волосы. Зрение восстанавливается, и она видит хитрую улыбку, которая растягивается еще шире. — Моя милая Анита, ты все-таки не послушалась меня. — Мукуро, — бормочет девушка, неразборчивым хриплым голосом. — Ты снова мне снишься. — Ку-фу-фу, — Рокудо громко рассмеялся, укладывая девушку на подушки. — Ничего подобного, — протянул Фран, подойдя ближе к кровати. — Это настоящий Рокудо Мукуро во плоти. Собственной персоной. Анита слабо улыбается и пытается сжать его руку, но слишком слаба. — Не волнуйся, я быстро поставлю тебя на ноги, — заверяет иллюзионист. Фран уходит, оставив их наедине. — Первый этап. Тебе нужно расслабиться и не закрывать глаза, хорошо? Анита слабо кивает, не в силах говорить. Иероглиф на красном глазе меняет форму, загораясь пламенем, Рокудо проводит рукой по её лицу и шепчет: — Ты находишься на берегу моря, ты не чувствуешь боли, твое тело расслабленно и невесомо, — Мукуро приподнимает её лицо за подбородок, гипнотизируя, наблюдая, как угасает огонь в изумрудных глазах, и веки медленно закрываются. Но сеансу помешали. Дверь открылась, точнее, её практически выбили, и на пороге появился разгневанный Занзас, взбесившийся её сильнее, когда увидел ненавистного иллюзиониста рядом с Анитой. — Какого хрена, — прорычал мужчина. — И тебе привет, Занзас, давно не виделись. — Столько бы еще и не виделся. За спиной Занзаса появились любопытные лица Бела и Лусса, а следом за ним прошел и Фран. — Простите, учитель, я пытался объяснить. — Все в порядке, — перебил Мукуро. — Выметайся. — Если я уйду, Анита умрет, — строгим тоном проговорил Рокудо. — Меня вызвал Фран, так как вы тут не справляетесь. Так что будь любезен, оставь дело профессионалам и покинь комнату. — Ублюдок, смеешь дерзить мне? — в руке Занзас загорелось пламя, но он остановился. Анита приоткрыла глаза. Она очнулась. Пламя тут же потухло. Занзас, не веря своим глазам, подошел ближе. — Она… — Она будет в порядке, если мне не будут мешать. — Мукуро, — тяжело вздохнула Анита, протягивая дрожащую руку к его лицу. Довольный иллюзионист взял её ладошку в свои руки и приложил к щеке. — Все хорошо, я рядом. Занзас зло проскрипел зубами, отшатнувшись от кровати. Для него это было подобно удара в спину. Как же, Мукуро. Пришла в себя и зовет паршивого иллюзиониста. Просто прекрасно. Мафиози направился на выход, бросив грозным тоном: — Если сделаешь что-нибудь не так — убью. Мукуро лишь улыбнулся, бросив хитрый взгляд на удалившийся силуэт. — Так, представление окончено, — протянул Фран. — Всем зрителям просьба удалиться, у нас тут маленькая операция. Парнишка прогнал всех остальных, не давая даже вставить комментария. И, облегчено вздохнув, уже хотел идти на помощь учителю. — Ты тоже можешь уходить, — обломал его Рокудо. — Но, — попытался возразить его ученик, но строгий взгляд учителя дал понять, что лучше не перечить и свалить как можно скорее. Фран покинул комнату. Оставив их наедине. Мукуро устроился поудобнее, забравшись на кровать и, приподняв девушку, притянул её к себе. Иллюзионист накрыл её лоб рукой, облаченную в кожаную перчатку и прикрыл глаза. Но что-то пошло не так, его брови нахмурились, проявляя складочку на переносице. Он распахнул очи, непонимающе смотря на бледное лицо брюнетки. — Анита, ты меня блокируешь? — не веря сказанному, спросил иллюзионист. — Я не могу проникнуть в твое сознание. Так не пойдет. Мукуро обнял её, пытаясь привести в чувство, Анита приоткрыла глаза, еле проговаривая: — Не надо, лучше мне умереть. — Ты что такое говоришь? — возмутился иллюзионист, поворачивая её голову в свою сторону. — Я пролетел тысячу километров, чтобы вытащить тебя. Не глупи и открой свое сознание. Я должен восстановить твои разрушенные клетки с помощью иллюзии. Анита опускает веки, иллюзионист прекращает тщетные попытки, он трясет её за плечи, пытаясь снова привести в сознание. — Анита, прекрати, что на тебя нашло? — он прижимает её груди, будто пытаясь убаюкать, прикасается губами к её руке, целуя пальчики, будто вымаливая разрешение пройти в задворки сознания. — Ты поправишься, вернешься к Занзасу. Все будет как и раньше. — Не будет как раньше, — отвечает охрипшим голосом. Рокудо уже начинает это надоедать, он разворачивает её к себе, берет её лицо в свои ладони и пытается приподнять веки. — Хорошо, тогда вернешься ко мне. Тебе со мной будет лучше. Не захочешь ко мне, сбежишь, куда захочешь, только будь хорошей девочкой, у нас и так мало времени. Её брови вздрогнули, она, кажется, сдалась, довольный Мукуро поцеловал её в лоб, и снова накрыл лоб рукой. Сознание было открыто. Но что-то было не то. Он не чувствовал пламени тумана, которое оставил в ней. Ни капельки. «Не может быть, неужели она…». Рокудо прикусил нижнюю губу, всплыла догадка как она смогла закрыть сознание. Его рука потянулась к её рубашке и медленно потянула пол вверх. Его пальцы скользнули по правому боку. Где должна была быть татуировка, но её не было. Парень застыл. В горле застрял тяжелый комок, медленно он опустил рубашку обратно. «Вот оно как. Плохо дело. Придется идти на крайние меры. Хотя, это будет даже забавно». В руке иллюзиониста материализовался трезубец, он сделал надрез на правой ладони девушки. Правый глаз вновь загорелся пламенем, пламя цвета индиго окутало комнату, обволакивая тело девушки. Струйка пота скатилась по её лбу на подушку, она приоткрыла веки, смотря в разноцветные глаза и чувствуя, как погружается в невесомость, боль уходит, ей становится легче дышать, она сильнее сжала руку иллюзиониста и вновь отключилась. Бледный оттенок лица постепенно сменялся естественным. Она задышала легче. Мукуро был доволен своей работой. Хитрая ухмылка озарила лицо. Теперь остается ждать, когда она придет в себя. Иллюзионист, будто верный страж, лежал рядом, устроившись на боку, наблюдая за её размеренным дыханием, за умиротворенным лицом уже не такого бледного оттенка. Он легонько дотронулся подушечками пальцев до её щеки, ласково гладя нежную кожу. Его рука в замочек скрестилась с её хрупкими пальчиками. Даже через кожаную перчатку он ощущал, какая она ледяная. — Теперь твое тело принадлежит мне, — шепчет он ей на ушко, убирая прядку волосу со лба.***
Занзас был взбешен как никогда. День не заладился с самого начала. Ну что еще может произойти? Нашествие Вонгольского мусора в полном составе? Внезапный приезд Девятого и его новые «просьбы», которые его сыну не составят труда исполнить. В течение часа в кабинет Босса пытались проникнуть, чтобы разузнать обстановку, но Занзас отправлял в полет все попадавшиеся под руку предметы в открывавшуюся дверь, не позволяя никому войти. И вот новый смельчак. Стучат, приоткрывает дверь, степлер летит в дверь (последний оставшийся предмет под рукой), и дверь захлопывается. Прекрасно. Почти. Если не считать враждебной ауры, появившейся где-то в районе окна. Мафиози уже прекрасно знал, кому она принадлежит, и от злости сжал подлокотник. — Мусор, лучше исчезни, — прорычал мужчина. — Ку-фу-фу, — смех за спиной противно резал слух. — Нужно поговорить. — С тобой я могу обсуждать только твою скоропостижную кончину. Шаги, иллюзионист Вонголы прошел к столу, бросил беглый взгляд на пол, осматривая масштабы плохого настроения Занзаса: осколки от бутылок и стаканов, телефон, степлер, папки, еще что-то разбившееся, теперь покорно превратившиеся в груду мусора. Мукуро тяжело вздохнул, понимая, что разговор будет ох какой нелегкий. Но, тем не менее, пододвинув кресло к столу, нагло присел на него, под возмущенный взгляд хозяина кабинета. — Ты охуел? — отчеканил мафиози. — Конечно, я не рассчитывал на «спасибо» за спасение Аниты, но… — Я тебя об этом не просил. — Но она бы умерла. Я восстановил разрушенные клетки с помощью иллюзии, так что теперь… — Рокудо замолчал, хитро сощурившись, давая Занзасу самому догнать смысла его слов. Босс проскрипел зубами, рукой разбив стол на пополам. Он прекрасно понял. — Ублюдок, ты сделал из неё… — Ну да, что-то вроде второй Хроме Докуро. Её жизнь теперь зависит от меня, — провозгласил иллюзионист, скрестив пальцы. — Интересно, будет посмотреть на эффект, она будет за мной также бегать, как и та глупая девчонка или… Выстрел не заставил себя долго ждать. Но Рокудо успел отодвинуться вместе с креслом, взглядом проводя пламя ярости, разрушившее стену. — Оя, интересно, сколько раз в неделю здесь делают ремонт? — Мусор, ты уберешь эту ебаную муть с иллюзиями и свалишь отсюда в течение 30 минут, — прорычал каждое слово брюнет, вставая с кресла. — Хм… — Мукуро нахмурился, что-то обдумывая. — Без проблем. Тогда сообщишь потом, когда приезжать на похороны. Занзас откинул пистолет на более менее уцелевший участок стола. Будет лучше просто поджарить этого нахального иллюзиониста. — А теперь перейдем к серьёзному разговору, — холодным тоном словно сталь произнес Рокудо. — Я не могу позволить ей умереть. Поэтому она будет жить. Жить благодаря мне. Но это проблема уже решенная, просто смирись. Я пришел поговорить о другом. Пытаясь подавить приступ ярости, Занзас поднялся и, спрятав готовые кулаки в карманы, отошел в сторону окна. — Ну и? — Какие будут твои действия, когда к Аните вернется память? Занзас вздрогнул, чувствуя в вопросе подвох. Просто так он бы не стал спрашивать его об этом. Здесь что-то не так. — Как давно Анита работает на Мильфиоре? — вопросом на вопрос ответил Занзас, зло оскалившись, наблюдая застывшее выражение лица Рокудо. Он тоже не ожидал такого вопроса. И, судя по реакции, знал об этой информации. — Ясно, — уклончиво ответил иллюзионист. — В Варии хорошая разведка. — Не испытывай судьбу, отвечай. Повисла пауза. Мукуро барабанил пальцами по подлокотнику, пытаясь взвесить все «за» и «против» перед ответом. — Это я стер ей память, — такой ответ был куда неожиданней вопроса. Занзас развернулся, взгляд его задрожал. Его охватила даже не ярость, сколько непонимание. Мукуро же улыбнулся, как ни в чем не бывало. — И для всех будет лучше, чтобы память к ней не возвращалась. Уж поверь. Я знаю её лучше тебя. Анита — алчная сучка, готовая воткнуть нож спину любому, конечно же, за определенную плату. Я не знаю, сколько по времени она сотрудничала с Мильфиоре, но когда она пришла ко мне с просьбой о помощи, она направлялась именно к ним. — Твою мать, — все, что смог на это сказать Босс, закрыв глаза ладонью. — Так что ты сделаешь, когда вернется ей память? «Как Босс Варии, я должен буду…». — Убьешь? Занзас прикусил нижнюю губу. Именно так. — Я не доверяю мафии и презираю её. Я знаю, что ты убьешь её. Но в глубине души, наверное, ты не хочешь этого, раз она до сих пор жива даже после того, как ты узнал, что она причастна к Мильфиоре. — К чему ты развел это базар? — Я не могу позволить ей умереть, — напомнил Мукуро. — «Твоя» Анита ничего не помнит, и поэтому не могла тебе это рассказать. Я её… люблю. Занзас подавился. Казалось, кислород перекрыли, и теперь остается только жадно глотать воздух ртом. Что еще за бред он несет? Но серьезный взгляд иллюзиониста дал понять, что это не шутка. Ко всему списку появилась еще одна причина размазать его череп по стенке. — Но она мне отказала, — поспешил успокоить Мукуро. — Но ты теперь должен понимать мои намерения. Если она действительно для тебя что-то значит, в чем я очень сомневаюсь, отпусти её. Как только она очнется, прогони её, чтобы потом не убивать. Так ты спасешь её. — Охуенно, значит мне её прогнать, а ты её тут же подберешь себе? — истерический смешок вырвался из груди Босса. Определенно хреновый день сегодня. — Как она пожелает. Я никогда ни к чему её не принуждаю. Она всегда была как кошка, которая ходит сама по себе. Но как кошка, которая рано или поздно все равно возвращается к своему хозяину. — Это типа ты возомнил себя её хозяином, мусор? Довольный вид иллюзиониста так и говорил, что да, он её хозяин, а ты всего лишь очередная история между строчками. — Проваливай, — прорычал Занзас. — Или я убью тебя. — Да, кстати, если ты убьешь меня — умрет и она. Кулак врезался в стену. Безысходность. — Я еще навещу Варию, как только она придет в чувство, — Мукуро направился к двери. — Ах да, Вонгола скоро прибудет в Италию, они обнаружили базу Бьякурана. Ты поведаешь остальным о шпионке из Мильфиоре? — Пошел вон! — прокричал Занзас. — Ку-фу-фу, — только смех и шаги, Рокудо покинул его кабинет через зияющую дыру в стене. Занзас будто не дышал все это время и, наконец, поток воздуха ворвался в легкие. Ноги сами понесли его к злополучной комнате, к треклятой кровати. Женщина тихо посапывала во сне. Болезненный оттенок кожи пропал, дыхание восстановилось. Она заворочалась во сне, откинув руку в сторону. Занзас подошел ближе, дотронувшись до теплой ладошки. Она вздрогнула. Она всегда дрожала от тактильных ощущений. От его прикосновений. Занзас присел на кровать, злость охватывала разум. Он был взбешен. От того, что иллюзионист Вонголы прав. Он должен её убить. Он и так собирался это сделать. Но его что-то останавливает. Внутри все начинает ныть от одной только мысли. Мужчина наклонился, невесомо пристроив голову на её груди. — Сука, как же ты меня бесишь.***
Мукуро прибыл к временной штаб-квартире Вонголы. Тишина и покой. То, что нужно. Но скоро прибудут раздражающие Хранители. Если бы не Анита, его бы здесь не было. Если бы не Анита. Улыбка засияла на губах. Ему действительно было интересно, какой она очнется. Станет ли она второй Хроме Докуро, верно бегающей за ним или же так же останется холодна и неприступна? Если бы глупая наемница только знала, сколько эмоций она будоражит в его сердце. А ему всю жизнь приходится играть роль «брата», который всегда готов прийти на помощь. Теперь все должно измениться. Иллюзионист упал в объятья кровати, устало закрыв глаза. Как будто это было только вчера. Их первая встреча. Будучи в аду, он встретил ангела, вытащившего его из адского пламени. Он помнит, как было больно от ежедневных пыток в роли лабораторной крысы. Но в тот день, в жгучем отчаянии, появился маленький лучик надежды. Звук приборов противно пищал над ухом, заменяя стрелки часов. Будучи мальчишкой, он часто отсчитывал так время своих мучений в белой комнате лаборатории, где вокруг сновали люди в белых халатах. В его вены снова что-то поступало, из-за чего хотелось скорее умереть. Он старался зажмуриться, чтобы провалиться в сон. Но в этот момент его, сжимающий до боли, кулачок накрыла чья-то теплая ладошка. — Не бойся, когда-нибудь мы выберемся отсюда, — прозвучал девчачий тихий голосок. Мальчик распахнул глаза, не веря своим ушам. Вместо противного монотонного голоса ученых, он отчетливо слышал теплый детский глас. Он повернул голову в сторону и встретился с отчаявшейся улыбкой, которую этот наивный ребенок пытался выдать за подбадривающую. Девочка открыла изумрудные глаза и нехотя убрала руку с его кулачка. Вернулись палачи в халатах. Они отключили брюнетку от аппаратов и откатили её кушетку в сторону, задернув штору. Мукуро проморгал, пытаясь разглядеть, что там происходит. И в это мгновение он увидел чудо. Он готов было поклясться, как увидел тень больших крыльев, что распростёрли воздух. Снова писк приборов. Взмах. Писк. Взмах. Он завороженно смотрел на знамение, что подарило надежду, и прошептал лишь одними губами: — Ангел? В аду?