***
Они встретились снова все в той же приемной. Луи сосредоточенно рассматривал стену над головой парня, всем своим видом показывая удивительную заинтересованность этим занятием, когда кудрявый чуть наклонился вперед и протянул Томлинсону телефон. Луи сделал вид, что не замечает этого даже тогда, когда телефон попадает ему прямо в руки, мешая прокручивать маркер между пальцами. Кудрявый не выдерживает, выхватывает маркер и пишет прямо на стене, которая так упорно рассматривается парнем напротив. "Я тебя напугал?" - Да, да, да, ты меня чертовски напугал,- наконец-то говорит парень спустя еще минуту молчания, потирая переносицу. "Извини",- пишет парень, прекрасно зная, что ему влетит за этот акт вандализма. И это все, что он хотел бы сказать сейчас, но он не может. Кудрявый впервые за долгое время жалеет, что не может говорить. - Как тебя зовут? Парень садится в кресло, чуть пристыжено глядя на руки Луи, который все еще сжимает его телефон. - А, да, извини,- он протягивает телефон парню, и тот пишет. "Гарри" - А я Луи. "Ты сын Джоанны?" - Да. "Она тебя очень любит" - Я знаю,- Томлинсон расплывается в улыбке, а Гарри грустнеет еще больше. "Я думаю, ты должен войти",- пишет кудрявый, когда пациент выходит из кабинета. - Да, я тоже так думаю,- и Луи заходит буквально на пару минут,- Увидимся, Гарри,- говорит Томлинсон, когда возвращается в приемную, пропуская парня внутрь кабинета своей матери. - Здравствуй, Гарри,- говорит Джоанна, когда дверь за кудрявым закрывается, а тот чуть ежится, медленно шагая к огромному креслу напротив стола женщины. Психолог встает, дает ему папку с листами, ручки, в том числе и цветные, и садится на краешек стола. - Напиши или, если хочешь, нарисуй то, о чем думаешь сейчас, Гарри. А парень думает о том, как это произошло. Он стоял, опираясь на глухую стену без окон, позади одного из жилых домов, буквально в 200 метрах от ворот больницы, в которой сейчас и находится. Никто из людей не заметил странного парня, направлявшегося прямо к тупику. Это Лондон. Здесь любой человек - невидимка. Гарри прислонился к обшарпанной стене и шумно выдохнул. Он достал из рюкзака нож, купленный получасом ранее, распаковал его, обернув руку футболкой, чтобы не осталось отпечатков. Он все продумал, потому что не собирался умирать. Ему просто было скучно. Гарри посмотрел на свое отражение на поверхности ножа, чуть поправил челку и улыбнулся, обнажая ямочки так же уверенно, как недавно доставал нож. Все было запланировано. Он берет рюкзак, подносит нож к горлу и резко рассекает кожу наискось. Но происходит то, чего не должно было произойти - лезвие проходит слишком глубоко, а Гарри только радуется этому факту, потому что на самом деле он просто ненавидит, когда все идет точно по плану. Это скучно. Кудрявый бросает нож в заранее приоткрытый люк, надеясь, что сточные воды смоют все следы. На слабых ногах он выходит на широкую улицу, прижимая руку к шее, из пореза на которой буквально хлещет кровь, пачкая всю одежду парня. Но теперь же все идет совсем не по плану, Гарри быстро теряет кровь, и ему кажется, что он не сможет дойти до больницы. Люди оборачиваются, а потом так же быстро отворачиваются, не желая вмешиваться и марать руки. Почти у ворот в его глазах начинает темнеть, и он пытается закричать, но не может издать ни звука. Как только Гарри доходит до железной ограды, он хватается за нее, медленно скатываясь и теряя сознание. Санитары подхватывают практически безжизненное тело парня, истекающего кровью, а люди все продолжают идти, и каждый человек смотрит на свои ноги, словно это вдруг стало самым интересным занятием на свете, потому что это Лондон. Он думает о том, как просыпается во время операции, в тот самый момент, когда ему зашивают пищевод, и все что он чувствует - это боль. Действие наркоза прошло слишком быстро, а ассистирующая медсестра замечает открытые глаза парня под скальпелем только через минуту. Гарри вставляют еще один катетер и он снова засыпает. Он думает о том, что теперь ему не скучно. Но он не скажет об этом Джоанне. Никто, кроме того парня, не знает, что Гарри самолично перерезал себе горло, вот почему он ничего не скажет. Поэтому он рисует то, что ему нравится. Гарри рисует глаза лазурного цвета, обвиняя свои руки за то, что, по его мнению, получается не очень похоже, но он старается так, как никогда не раньше. Наверное, потому что никогда раньше не видел таких глаз. - Это глаза?- кудрявый кивает,- Ты думаешь о глазах? И он пишет: "Я думаю о человеке, которому принадлежат эти глаза" И он почти не лжет. За секунду до и секундой позже размышлений о том, что произошло на самом деле, он думал о владельце этого взгляда. - Ты знаком с этим человеком? "Совсем немного" - Хочешь поговорить о ней? "С чего вы взяли, что это она? И нет, не думаю." - Хорошо. Может поговорим о немного отстраненных вещах, как думаешь?- Гарри кивает,- Что насчет твоей семьи? Поговорим о ней? "Без проблем." - Расскажи о своих родителях,- Джоанна чуть улыбается, подбадривая кудрявого - психологический прием. Гарри подносит ручку к листу, но не начинает писать. Кисть его руки зависла в воздухе, а брови сведены к переносице. "Мои родители не любят друг друга",- на самом деле это все, что Гарри может рассказать о них, но решает, что нужно продолжить, и пишет первое, что приходит в голову,-"Мою маму зовут Энн и она любит пить малиновый чай из огромной кружки цвета слоновой кости и не любит запах кофейных зерен, моего папу зовут Дес, он привык пить кофе из маленькой стеклянной чашки и на дух не переносит малину, поэтому они всегда встают в разное время, чтобы к тому моменту, когда мама пойдет на кухню, запах кофе уже выветрился, и наоборот. Так же сильно как эти запахи они ненавидят только друг друга." - Но почему они до сих пор вместе? Ты не задумывался над этим? "Раньше мама пыталась просто сохранить семью, а теперь они уже, кажется, просто привыкли. Их вечные драмы мне наскучили, и я, честно говоря, немного устал." - Ох, дорогой,- Джоанна часто использовала эти слова, когда хотела, чтобы ей доверяли,- Тебе, наверное, не очень приятно говорить об этом. Может поговорим о том, что бы ты хотел сделать в будущем? Расскажи мне, Гарри. "Я всегда хотел путешествовать. Кажется, это довольно интересно, но у меня никогда не было достойной компании, и вот недавно я встретил кое-кого",- Гарри улыбался, дописывая последние слова. - Это тот человек, которому принадлежат эти глаза?- кудрявый кивнул,- Гарри, я думаю, путешествия - это хороший способ оправиться после того, что случилось. Если в твоей жизни появился человек, с которым тебе хочется отправиться в путь - не дай ему уйти. Гарри кивнул и всерьез задумался об этом. В его жизни не часто появлялись люди, с которыми хотелось общаться, но они никогда не разделяли его желания. "Боюсь, у меня не получится" - У тебя проблемы с этим? Я имею ввиду с общением и людьми? Ты боишься, что не сможешь заинтересовать обладателя этих глаз? "Что вы, у меня нет проблем с людьми, а тем более с общением, хотя бы потому что за прошедшие пару лет я почти ни с кем не заговорил. Совсем никаких проблем",- казалось, что Гарри даже лист смог пропитать ядом сарказма. Именно по этой причине Гарри ни капли не расстроился, когда узнал, что не сможет говорить - он и так уже давно был невидимкой. - Хочешь, я помогу тебе с этим? "Думаю, было бы неплохо"***
- И снова здравствуй,- говорит Луи, как только входит в приемную. Он видит затертые следы маркера над кудрявой головой. Гарри улыбается и кивает. Луи садится все в то же кресло напротив парня. - И каждый вторник мы встречаемся на одном и том же месте,- говорит Томлинсон, а кудрявый берет со стола заранее приготовленные листы и пишет: "Как твои дела?" Это все Джоанна. Она посоветовала Гарри начинать разговор с этих слов, показывая свою заинтересованность в собеседнике. - Довольно неплохо, а твои как? "Ну если забыть тот факт, что я сейчас в больнице и не могу говорить, то очень даже хорошо" - Можно я задам тебе вопрос?- Луи вдруг становится серьезным, и этого достаточно для того, чтобы Гарри начал перебирать в голове все написанные ранее фразы. Он что-то сделал не так? Кудрявый кивает. - Ты можешь мне рассказать, почему ты сделал это? "Я же говорил, мне было скучно",- кудрявый чуть хмурится. - Ты сумасшедший?- и да, это звучало немного грубо, но парень не смог подобрать другого слова. "Мне было не просто скучно, мне было скучно жить, Луи. Я лишь хотел проверить, изменится ли что-нибудь, лежи я здесь с отверстием в теле. Но ничего не изменилось, я все так же прозрачен и невесом, как и раньше",- Томлинсон читает каждое слово, как только кончик ручки перескакивает чуть дальше,-"Люди не замечают меня" - Но я замечаю,- и Луи становится даже немного грустно в этот момент. "Потому что я перерезал себе горло, Лу",- голубоглазый не дает Гарри дописать свое имя, хватая за запястье и заглядывая в глаза. - Не правда. Я бы все равно заметил тебя. "Ничего уже не изменить. И мой порез на шее то, чем он и является, ни больше, ни меньше." Кудрявый глубоко вдыхает и вспоминает кое-что. "Только ты знаешь, что я сделал это сам. Не говори никому." И Луи кивает. И думает, что если он сам перерезал себе горло и не лежит в психиатрической лечебнице, то на это есть свои причины.***
В следующую их встречу они говорят, ну если быть точнее, Томлинсон говорит, а Гарри слушает, о своей жизни, интересах, мечтах, потому что Луи, если честно, специально пришел на пол часа раньше. - Тебе не одиноко здесь? "Мне всегда было одиноко, задолго до больницы. Меня скоро выпишут, надеюсь." - Хочешь я подожду пока у тебя закончится прием? У мамы еще пару пациентов сегодня. Мы можем еще поговорить или типо того,- Луи немного замялся. Кудрявый радостно закивал головой и скрылся за дверью. - Здравствуй, Гарри,- Джоанна, как и в прошлый раз, встала со своего кресла и дала Гарри пачку бумаги и ручки,- У тебя сегодня хорошее настроение, верно?- кудрявый кивает,- Расскажи мне о причинах твоего сегодняшнего расположения духа. Кудрявый берет в руки ручку и думает о том, как бы сказать матери Луи обо всем этом. Кажется, она не будет рада. Поэтому Гарри просто снова рисует глаза, и на этот раз они почти похожи на глаза того парня, который ждет его сейчас за дверью. - Хм, снова этот человек? Вы говорили сегодня? Гарри жутко раздражает слово говорили и слишком участливое лицо психолога. И он просто пишет: "Да" - Ты сегодня не многословен. "Совсем нет желания" - Может тогда просто выпьем чаю?- еще один психологический ход, который часто использует Джоанна. "Я не против" Женщина подходит к небольшому столу, который стоит чуть поотдаль, и достает кружки. - Я как раз заварила чай перед твоим приходом,- как бы невзначай сообщила Джоанна. Гарри открыл рот, пытаясь сказать спасибо, но из его горла не вырвалось ни звука. И вот он уже второй раз жалеет, что перерезал себе горло. Парень улыбается, когда психолог ставит на стол две кружки, он пишет: "Спасибо",- и Джоанна улыбается в ответ, а Гарри снова вспоминает о парне, который ждет его за дверью. Они сидят в тишине, наслаждаясь обществом друг друга и чаем, а Гарри думает, что этот кабинет - одно из самых приятных мест во всей больнице. - Ты придешь завтра, Гарри?- говорит женщина, когда заканчивается время приема. "Конечно" - Тогда до завтра, дорогой,- снова психологический прием, ага, понимаете? И Гарри тоже понимает, он не глуп. Кудрявый выходит из кабинета и видит спящего в узком кресле парня. Дверь хлопает довольно громко, то есть достаточно для того, чтобы Луи проснулся. "Извини",- хотел сказать Гарри, но не смог: "Пора бы уже привыкнуть" - Ох,- Томлинсон поднимает руки над головой и потягивается,- Куда пойдем?- он берет в руки рюкзак и делает шаг к выходу. Гарри собирает со стола листы, берет ручку и идет за Луи. "Может выйдем на улицу?" - Хорошо. Они сидят на скамейке в прибольничном парке, когда Гарри пишет: "Я всегда хотел путешествовать. Сесть в машину с нужным человеком и уехать на край света. Иногда я просто невыносимо желаю взять все деньги, которые я когда-то откладывал на обучение в университете, сесть за руль и ехать, ехать, ехать, пока мир не покажется удушающе маленьким в своем многообразии" И честно, он уже жалеет,что написал это. Слишком рано. - Я тоже всегда хотел попробовать это. Даже не так, я мечтаю об этом, если говорить честно. "Так поехали" И это не было вопросом. Гарри не любил задавать вопросы. Когда ты спрашиваешь, значит есть вероятность отрицательного ответа. - Ты серьезно? "Вполне" - Это,- черт, ну вот снова, ведь он знает, что это слишком рано,- Бросить здесь все и уехать?- Гарри кивает,- Я только за,- Луи ухмыляется, а кудрявый видит его с другой стороны. Дерзкий, бунтующий все-еще-подросток. "Ты правда согласен?" - Да, да, да и еще раз да,- он говорит это настолько уверенно, что Гарри понимает кое-что. Не смотря на то, что из них обоих говорил только Луи, кудрявый все равно ничего не знает, ведь голубоглазый не был честен до конца. "Когда ты будешь готов?" - Послезавтра? "Отлично. Меня выписывают послезавтра. Я смогу снять деньги с карточки" - У меня есть машина, куда и когда за тобой подъехать?- и черт возьми, Луи сейчас серьезно. "В четыре я буду у больницы" Когда через пол часа они расходятся, Гарри удивлен, ошарашен, сбит с толку этим слишком открытым на первый взгляд, но невероятно скрытным на самом деле парнем. И черт, все происходит слишком быстро.***
- Здравствуй, Гарри,- Джоанна улыбается, а кудрявый не может. Она же еще ничего не знает,- Я слышала, тебя завтра выписывают, поздравляю. Гарри слишком пытается что-то скрыть, психолог видит это. - О чем мы сегодня поговорим? "О путешествиях?" - Ты не уверен?- Джоанна чуть хмурится. "Я уверен" - Тогда почему ты поставил вопросительный знак? Тебя что-то волнует? Это связано с путешествиями? "Не надо меня анализировать" - Но это моя работа, Гарри. "На самом деле, я переживаю, потому что немного боюсь выходить на улицу",- он лжет, пытаясь скрыть истинные причины волнения за мнимыми страхами. Ему неловко смотреть на Джоанну из-за того, что Луи уезжает, из-за того, что Луи так быстро согласился. Вот прочему кудрявый по-настоящему нервничает. - Оцени степень своего беспокойства по шкале от одного до десяти,- Джоанна вдруг становится серьезной и берет в руки лист бумаги. "Четыре? Может пять? Я не уверен, но точно не больше пяти. Я волнуюсь лишь немного" - Не беспокойся, Гарри. Мы можем провести небольшой успокаивающий тренинг, хорошо?- кудрявый кивает. Когда Гарри выходит из кабинета, он совершенно уверен в своем решении. Значит завтра. * * * Когда Гарри выходит из больницы, то он сразу же начинает искать банкомат. Снимая все деньги со счета, он думает о том, что Энн будет переживать, и ему правда жаль, что так вышло. Но с их вечными драмами, родители не сразу заметят пропажу, да и тем более Гарри уже почти пол года живет отдельно. Он уже поднялся на свой этаж, когда замечает, что у двери его квартиры стоит Энн. И ему неловко. Гарри не знает, что сказать ей. Ему так жаль. И он пишет: "Привет, мам" Гарри протягивает ей лист, а она немного ошарашенно смотрит на бумагу. Энн еще никак не может свыкнуться с мыслью, что её сын больше не может говорить. - Привет, дорогой,- кое-как выдавливает из себя женщина, сглатывая ком в горле. Именно в этот момент Гарри замечает, что она постарела - морщинки скапливаются на ее лбу и в уголках глаз, которые больше не сияют. Черт, ему так жаль,- Я-я знаю, что это такой не подходящий момент. Я так не хочу говорить это сейчас,- она переводит дыхание, а парень хмурится,- Я так давно планировала эту поездку, но я совсем не хочу тебя бросать, милый. Тебе же так тяжело. "Поездку?" - Я собиралась уехать в Холмс-Чапл на месяц. Я так устала, дорогой,- по щекам уже немолодой женщины катятся слезы, а Гарри чувствует себя еще более неловко, потому что Энн всегда была добра к нему. "Езжай, мам. Я вижу, тебе нужно. Со мной все будет в порядке" Женщина сомневается еще некоторое время, а потом после долгих прощаний уходит. Гарри так чертовски жаль, ведь это не закончится ни чем хорошим. Он быстро скидывает вещи в рюкзак, берет все деньги, какие-то блокноты и тетрадь, пять ручек и выбегает из дома, направляясь обратно к больнице. На часах без пяти минут четыре, когда черная спортивная машина подъезжает к воротам лечебницы. Гарри садится в нее и пишет: "Ты точно уверен, что хочешь этого?" - Более чем,- и Луи жмет на газ. У них нет плана, нет цели и нет желания жить. Вот что их связывает. Именно поэтому они несутся сейчас на скорости настолько большой, насколько вообще можно ехать в три тридцать ночи. Первый город на их пути - Бирмингем. - Как ты себя чувствуешь?- после долгого молчания, хотя это слово и звучит несправедливо по отношению к Гарри, говорит Луи. "Нормально, а ты как?" - Я в порядке,- и Гарри видит, что парень лжет, но не говорит ни слова. Когда люди спрашивают о самочувствии, значит они хотят, чтобы у них поинтересовались об этом в ответ. "Ты не в порядке" - Я просто немного разбит, ничего страшного. Гарри знает, что Луи снова лжет, но пишет: "Ладно" А Луи знает, что Гарри знает, что он лжет, и говорит: - Спасибо, что не лезешь ко мне в душу. Я уже и отвык от вечных анализов моего поведения. "Ты говоришь про Джоанну?" Луи кивает, не отрывая взгляда от дороги. "Она психолог. Это происходит всегда. Все родители, имеющие профессию, рано или поздно теряют свои родительские способности, оставаясь просто учителем, врачом, психологом. От этого никуда не деться. Но она все так же любит тебя" Луи не очень удобно читать и следить за дорогой одновременно. - Я знаю. Парень останавливает машину на заправке через пару километров и выходит, а Гарри засыпает. Когда кудрявый просыпается, то уже утро. - Мы почти в Бирмингеме, еще пару километров. Что на счет отеля? Мои глаза просто слипаются. "Хорошо" Они останавливаются в самом первом отеле, вывеска которого напоминает вывеску у какого-нибудь стрип-клуба. Луи снимает номер на двоих и спрашивает нет ли по близости аптеки, девушка за стойкой объясняет, как дойти до ближайшей, чуть краснеет и дает ключи от номера. А у Луи просто болит голова. Когда голубоглазый входит в номер, он сразу ложится спать на не расправленную постель, а Гарри отправляется на поиски аптеки. -Вам помочь?- девушка улыбается. С того самого момента, как Гарри перерезал себе горло, он еще ни разу не разговаривал ни с кем, кроме родителей, Луи и Джоанны. Он смотрит на продавщицу и думает о том, что у нее очень несимметричное лицо просто потому, что не хочет думать о том, что не может с ней объясниться. - Так вам помочь? Он хочет сказать: "Дайте мне таблетки от головы и что-нибудь от жизни" Но он берет с ее стола лист, ручку и пишет: "Дайте мне что-нибудь от головы и таблетки с содержанием кофеина, что-нибудь чтобы бодрствовать дольше." Когда Гарри возвращается в номер, Луи все еще спит. Кудрявый засовывает таблетки в свой рюкзак и садится рядом, откидываясь на стену и наблюдая за ровным дыханием парня. Ему так жаль. Луи что-то снится, потому что он начинает метаться на кровати, и Гарри решает, что может лечь рядом. Кудрявый медленно встает, поглядывая на свой рюкзак. Он поправляет свою футболку, подходит к зеркалу и смотрит на бинт на шее. Ему хочется содрать его и разорвать зашитую рану, но он просто идет к кровати и ложится рядом со хмурящимся во сне Луи. Гарри подтягивает ноги к груди и всхлипывает. Когда Луи просыпается, он чувствует тепло где-то на своей груди. Он поворачивает голову и видит свернувшегося клубком Гарри, рука которого лежит прямо над сердцем голубоглазого. Томлинсон глубоко вдыхает, и Гарри просыпается. Кудрявый хочет сказать: "Привет" Но из его открытого рта не вылетает ни звука. Снова. Гарри сводит брови к переносице и выдыхает. Луи жалко кудрявого, но он думает, что не стоит говорить этого вслух. - Привет,- Гарри кивает, все так же сосредоточенно глядя на свою руку, расположившуюся на груди парня, пытаясь ощутить его ровное сердцебиение. - Ты не хочешь есть?- кудрявый снова кивает и встает с кровати. Они сидят в кафе неподалеку, когда Гарри пишет: "Я сделал это, потому что быть нормальным скучно. Я хотел что-то кардинально отличающееся от определения слова "хорошо", потому что именно так я себя и чувствовал" - Я бы не смог так. "Это не было сложным, ну перерезание горла. Жить гораздо сложнее." - Я бы не смог отказаться от нормальной жизни, я имею ввиду. "Но ты уже сделал это, отправившись в это путешествие. Ты жалеешь?" - Нет,- Луи сказал это слишком неуверенно, для того чтобы Гарри поверил ему. "Жалеешь. Почему ты согласился уехать?" - Ты прав, быть нормальным тяжело,- голубоглазый выдыхает,- Я устал притворяться, а ты никогда и не пробовал. Мне хотелось немного свободы в тот момент. Но я не жалею. Честно. Они направляются в Манчестер, но уже точно знают, что не задержатся там надолго. Луи включает радио, и машину наполняют звуки. Гарри знает эту песню, это Spanish Sahara группы Foals. И именно в этот момент, она просто идеальна. Кудрявый смотрит на ночное небо, а потом переводит взгляд на парня, освещаемого фарами встречных машин, и он слишком идеальный, Гарри невыносимо хочется испортить его, изуродовать, хотя бы изнутри. Он беспричинно хочет сделать ему больно настолько, чтобы его прекрасное лицо исказилось. Гарри снова переводит взгляд на ночное небо, и он понимает, что еще ему хочется открыть дверь и выпрыгнуть из машины на полном ходу. Луи же думает о том, как многогранен внутренний мир парня с отверстием в теле. Через еще несколько часов Томлинсон решает, что ему следует поспать хотя бы немного, чтобы продолжать путь, а Гарри хочет, чтобы их машина влетела в столб на огромной скорости, но соглашается. С утра они уже оказываются в Манчестере. Луи оставляет машину на парковке, и они решают прогуляться по городу. "Здесь неплохо" - Да, симпатичный город. Как и многие другие города. Иногда мне кажется, что они все одинаковые. "Они и есть одинаковые."- пишет Гарри,- "И люди все одинаковые. Будто бы сделаны из одних и тех же материалов. Кожа, мясо и дерьмо в душе." - Мир словно монохромный. Тебе никогда не хотелось добавить цвета? "Я пытался. Кроваво-красный тебе по душе?" Луи грустно усмехается и говорит: - Ненавижу Лондон. А Гарри пишет: "У вас это взаимно" Они вновь снимают номер в захолустной гостинице и он оказывается еще хуже, чем прежний. Луи заказывает чай в номер, а Гарри так жаль, но он должен. И он делает это. Пол часа спустя они ложатся на свои кровати, но у Луи не получается уснуть, поэтому он смотрит на потолок, освещаемый фонарем и говорит: - Спасибо за возможность путешествовать с тобой. Гарри думает о том, что он может сделать, не используя голос. Поэтому кудрявый встает и ложится на кровать Луи, прижимаясь к его груди, отсчитывая удары сердца. Оно у парня стучит слишком быстро, и Гарри не знает от чего именно : от его присутствия или от кофеина, который он подсыпал Луи в чай. Гарри должен был это сделать, а еще кудрявому очень жаль. Луи перебирает кудри парня, пропуская пряди между пальцами, а тот все еще считает постепенно замедляющиеся удары. Луи уснул только под утро, а Гарри так и не смог. Он думал о предстоящем путешествии, о таблетках и отверстиях в теле. А еще о том, что когда он лежит на груди Луи, слушая его сердцебиение, то не так сильно ощущает свою прозрачность, и если честно, Гарри совершенно не хочет об этом думать. Когда через четыре дня в безликом городе они решают отправиться дальше, Луи понимает, что немного влюблен в парня, который каждую ночь спит, ему лишь кажется, на его груди. А еще, Томлинсон почему-то сам очень мало спит, но это последнее, что его волнует. Они отправляются в Карлайл, потом в Ньюкасл, Мидлсборо, но эти чертовы города настолько одинаковы, что даже немного противно. Ощущение, будто бы вся Англия - один огромный безликий серый Лондон. Когда они оказываются в городе фестивалей Лидсе, Гарри пишет: "Мне надоели эти города." - Я понимаю тебя. "Может отправимся в другую страну?" - Куда ты предлагаешь? "Может Франция?" - Я не знаю французского,- в шутку говорит Луи. "А я вообще не могу говорить. Кажется, это должно быть интересно" Но на самом деле он думает, что они не доедут до Франции. - Может самолетом? Мы можем вернуться в Лондон, купить билеты и улететь. "Я согласен" Они гуляют по Лидсу весь день, а когда возвращаются домой, Гарри пишет: "Это должно было быть захватывающе",- и он имеет ввиду поездку. - Тогда нужно совершить что-то немного безумное. "И что ты предлагаешь?" И уже через пол часа они забрасывают жилые дома специально купленными яйцами, а Гарри впервые в жизни чувствует себя странно, он чувствует себя подростком. И вроде бы они не делают ничего особенного, но настроение кудрявого впервые за многое время реально хорошее. Они просто бегут по темным улицам, совершая акты вандализма. Луи громко смеется, а Гарри издает немного неясные звуки, но это его новый смех. Когда они останавливаются, потому что яйца закончились, Луи чуть сгибается, пытаясь отдышаться, а Гарри кладет одну свою руку на его грудь, считая быстрые удары сердца, а вторую на щеку голубоглазого и касается его губ своими. И так быстрое сердцебиение становится еще быстрее, и это даже немного приятно. Луи сначала немного шокирован, но чуть позже он расслабляется и кладет руки на талию Гарри. Когда они отстраняются друг от друга, зеленые глаза Гарри выглядят чуть ярче, чем обычно, и это тоже немного приятно. На их пути еще один город, затем Лондон и наконец Франция. Они задерживаются в Шеффилде буквально на несколько дней. Луи все еще очень мало спит и чувствует себя не очень хорошо, если честно, а Гарри все еще каждую ночь лежит на его груди, отсчитывая слабые удары сердца. На самом деле он почти не спит рядом с Луи. Гарри не может, потому что должен слушать сердцебиение голубоглазого, считая количество ударов в минуту. Потому что вот уже почти месяц он травит его. Гарри каждый день подсыпает ему таблетки, купленные еще в аптеке Бирмингема, которые постепенно отправляют его тело, в чай, который тот так любит. Кудрявый боится, что однажды Луи станет скучно с ним, и тогда Томлинсон уйдет, поэтому Гарри делает это. Ему будет проще смириться со смертью голубоглазого, чем с тем, что он снова никому не нужен. Они уже приезжают в Лондон, когда это происходит. Гарри боится, что Луи решит остаться в этом городе, не желая продолжать путь с ним, потому что парень устал и уже сомневается, хотя билеты до Франции куплены, но Гарри все равно высыпает в необычайно крепкий чай с тремя ложками сахара почти пол пачки таблеток. И Луи становится плохо. Он просит вызвать скорую, потому что его его очень сильно тошнит, а Гарри вдруг ясно осознает, что все это было зря, а еще он понимает, что не может позвонить, потому что не может говорить. И все становится так плохо, как никогда еще не было. Он выбегает из номера, снятого всего на одну ночь, с листом бумаги и мольбой в глазах. Один из прохожих все же вызывает скорую, и идет дальше, даже не интересуясь причиной. Гарри ненавидит Лондон так сильно, как никогда раньше. Когда скорая помощь приезжает, Луи еще в сознании, но это длится не долго, поэтому как только они оказываются в той самой больнице, в которой когда-то лежал Гарри с отверстием в теле, Луи не открывает глаза. В тот момент, когда голубоглазого парня завозят в реанимацию, подбегает Джоанна. Ей сказали сразу, как только Томлинсон оказался здесь. Она волновалась. А сердце Луи останавливается, и Джоанна стоит за стеклом вместе с Гарри и невидящим взглядом смотрит на разворачивающиеся события. - Что ты наделал,- шепчет женщина, вздрагивая, когда тело Луи неестественно выгибается и подскакивает. - Разряд! Гарри достает блокнот и пишет: "Простите меня" И этого чертовски не достаточно, но Джоанна и не читает. - Я знала про то, что ты сам перерезал себе горло с самого начала,- говорит она, смахивая слезу,- Я сразу узнала глаза своего сына в твоем рисунке,- уже почти шепчет женщина,- Я все знала. И кудрявый шокирован. "Почему вы не остановили меня?" Он хочет повернуть время вспять и заставить женщину прекратить все это. Она ничего не отвечает, а Гарри вырывает новый листок и решает, что это будет хорошей идеей.Я должен идти Луи, а ты все еще мертв. Смотреть на то, как твое тело пронзает электрический ток, в миллионы раз тяжелее, чем полоснуть себе ножом по горлу. Но ты выживешь, я верю в это, я верю в тебя.
Джоанна всхлипывает и закрывает лицо руками. А он пишет:Если ты очнешься, я уйду навсегда. Мне никогда тебя не хватало, мне не было тебя достаточно. Я выжал тебя, иссушил твое тело и оставил дальше разрушаться под палящим солнцем. Если ты очнешься, я уйду. Но я хочу оставить тебе то, чего никогда не было у меня. Я хочу оставить тебе жизнь. Живи, наслаждайся, ощущай. Делай то, чего не умею я. Не ищи меня, и пускай я буду все так же невидим и невесом, но я буду знать, что могу чувствовать, потому что
Гарри смотрит, как тело Луи подлетает над больничной койкой снова и снова, но он не плачет. Это не та боль, при которой потоки слез, вытекают через глаза, образовывая океан под ногами, нет, это тупая боль, отдающаяся по всему телу и прожигающая внутренности насквозь, и это настолько больно, что хочется вспороть себе живот и разрыть все могилы мертвых мотыльков. - Разряд,- тело Луи снова подлетает, и в тот самый момент, когда аппараты начинают фиксировать слабое сердцебиение, он продолжает:Я окончательно, бесповоротно и безвыходно влюблен в тебя, Луи Томлинсон, но этого не достаточно.