Чудо на Зимний Излом

- Ну же, Росио! Можешь ты постоять спокойно? - Не могу и не хочу, - с достоинством ответил пятилетний маркиз Алвасете. - А подарков от святого Клауса хочешь? - Нет. Гордо вскинул голову – иссиня-черные кудри, с таким трудом причесанные «как следует», снова стали непослушной копной. - Ой, ну что ты творишь? Няня не могла сердиться на своего любимца. «Ох уж этот юный маркиз», - думала она, застегивая черно-синий камзол, слишком неудобный, чтобы носиться, как угорелый. И новенькие туфли на ножках явно мешали. Росио хмурился. Совсем как его отец, соберано Алваро, когда был чем-то недоволен. А сам младший сын соберано не понимал, для чего его наряжают, втискивают в парадную неудобную одежду, ставят на стул в большом зале и заставляют читать стишок переодетому в синий плащ и длинный колпак старому Хосе. Думают, что он, Росио Алва – неразумное дитя? И до сих пор верит в то, что святой Клаус приносит подарки послушным детям? Во-первых, он не послушный и никогда таким не будет. Вчера без спросу бегал к морю, опять лазил в денник к отцовскому мориску, что строжайше запрещено. Не стал есть ужин, потому что перебил аппетит шадскими сладостями. Так что теперь святой Клаус ему подарок не должен приносить. Хотя настоящий маленький лук и стрелы – это здорово. А то со святого станется подарить книжку «Для послушных детей». Бр-р-р. В свои пять лет Рокэ Алва, а точнее, Росио любил Летний Излом. В этом году ему разрешили пойти на площадь с братьями, и не ложиться спать очень долго. Точнее, он сам уснул у костра, а проснулся в своей кроватке. И на Летний Излом так весело плясать с моряками вокруг зажженных на площади Алвасете костров. А если устанешь, – подсесть к старикам, что рассказывают морские истории, - о кэцхен, о морским дьяволе и корабле-призраке. Но что хорошего в Зимнем Изломе, он не понимал. В прошлом году он был еще мал и почти ничего не запомнил – только нарядную елку в большом зале, какой-то стишок, вылетевший из головы, да подарок – пакетик со сладостями и красивую деревянную лошадку. Конечно, лошадка была что надо! Но кататься на живых лошадях вместе с Рубеном намного лучше. И гладить теплый бок Авроры или Карро тоже куда приятнее, нежели деревяшку. Но сегодня по секрету Карлос сказал, что приедет на праздники Рамон. - И мы будет все дни бродить по горам или по берегу моря. Но ты не думай, что тебя возьмем с собой, малявка,- добавил он и убежал. - Бегут с поля боя только трусы, - крикнул ему в спину Росио. Оставшись один, он стал думать о том, что если бы на самом деле был святой Клаус, он бы смог сделать чудо. «Пусть Рамэ приедет прямо сейчас», - мысленно попросил мальчуган, - «и пусть мы вместе с ним, Рубеном и Карлосом поедем кататься на лодке». В Кэналлоа на Зимний Излом тоже не жарко, но прокатиться вдоль берега можно, если море спокойное. А сегодня, как назло – день тихий и солнечный, и вода в Алвасетской бухте – Росио знает, - как в блюдце. Отец не будет против, если они поедут на час-другой вдоль берега, разумеется, с кем-то из старших. Росио мечтает, чтобы когда-нибудь самому стать старшим и плавать где угодно и сколько угодно. «Даже в сильный шторм. Я не боюсь и бури, просто надо крепко держать штурвал». Маленькие кулачки сжимаются, будто на ободе невидимого штурвала, и воображаемый кораблик несется на всех парусах сквозь бурю и шторм. Против ветра. - Росио! Вот ты где! Ну-ка идем, мой хороший. Это пятнадцатилетняя Роза – племянница няни и его вечная «подружка» в играх. Если братья заняты, а она свободна от работы по дому, то никогда не отказывается поиграть. И в играх она соглашается быть кем угодно, не то, что Карлос. Сегодня Роза надела свое лучшее платье и украсила волосы цветком. Малыш покорно дает ей руку, и они вместе неторопливо шествуют в большой зал. Там сияет и переливается огнями огромная – до потолка – елка. Замерев от восторга и забыв, что не хотел идти, Росио глядит на нее широко распахнутыми синими глазами. - Хо-хо-хо! – слышится из-за двери. Алваро с супругой глядят на младшего сына. Для старших это представление осталось в прошлом. Сейчас они не верят в святого Клауса, что, впрочем, не мешает им искать под елкой подарки от него. Человек в синем плаще и длинном колпаке входит в открытую дверь. - Где тут мой маленький друг? Росио хочет сказать, что он тут, но понимает, что голос не Хосе. И никого из слуг – голоса тех, кто работает в замке или на конюшне, в саду, младший сын соберано знает прекрасно. И теперь думает, кто же это может быть. - Только я стишок читать не буду, - заявляет мальчик, - я спою старинную пиратскую песню. Горделивый форштевень взрывает волну, К неизвестным морям он пришел на поклон. Мы так много добычи пустили ко дну, Чтоб поймать журавля – Золотой Галеон. Голос его – чистый и звонкий звучит в большом зале, теряясь под сводами высокого потолка. Наследник Алва вскидывает голову – он сейчас не пятилетний мальчик, а самый настоящий капитан пиратского корабля. И недрогнувшей рукой наведет прицел на вражеский Галеон. И бьется алый Райос. Только судьбы народов решаем не мы – И большою войной этот мир поделен. Нам добыча – торговый фрегат у кормы, И журавль в руках – Золотой Галеон! Мы пока еще правы – но это пройдет, Алый Райос над нами не реет пока... Но легенды – лукавят, история – врет: Нас по алому флагу запомнят в веках! Допев куплет, он с вызовом глянул на няню, притихшую у елки, на отца и матушку. И – на самого святого Клауса. - Какая красивая песня, - сказал тот. - Меня научил ее петь один моряк, - ответил Росио. - А ты тоже хочешь стать моряком? - Да, и еще воевать за Кэналлоа. - Ну, молодец. Держи. Помимо сладостей в руке мальчугана оказался лук со стрелами. - Спасибо, - звонко, как только что пел, маркиз Алвасете поблагодарил доброго волшебного святого. И, встав снова на стул, что-то зашептал ему в ухо. - Ну, что же, раз ты просишь чудо – так тому и быть. Дверь в зал открылась – на пороге стояли Карлос и Рамон. - Ты так здорово пел, - сказал он, подхватил Росио, который чуть не свалился со стула, кинувшись ему навстречу. - Я тебе еще спою, когда вы меня возьмете в плавание. В синих глазах – никакой мольбы, только уверенность в том, что возьмут. Не могут не взять.