Три года до звезд

      За прошедшие месяцы Кирк, по своим подсчетам, прошел по этому коридору не менее тысячи двухсот шестидесяти раз. Примерно. Если считать, что в месяце в среднем тридцать дней, а мимо этого лифта он ходил как минимум шесть раз в день: три туда и еще три обратно, то…       Что за хрень лезет в голову?.. Его ведут на чертову гауптвахту, где он должен провести последнюю ночь, а потом его переведут. А голова забита черт знает чем…       Одна тысяча двести шестьдесят раз… И этот коридор никогда не менялся. Та самая, знакомая до последнего винтика информационная панель с едва заметной трещинкой в правом углу, те самые стенды на стенах, плакаты на которых никогда не менялись… А зачем, они и теперь не менее актуальны, чем семь месяцев назад: статьи устава, фотографии космоса… Разве это когда-нибудь устареет? Джим проходил здесь каждый день. На занятия, на обед, в расположение… Собственно, куда бы он ни шел, этот коридор, ведущий к лифтам, всегда оказывался по пути. Джим ходил здесь один или с Боунзом, с Дженис… Когда-то – кажется, целую вечность назад – даже с Люком. Иногда он никуда не торопился и шел прогулочным шагом, иногда несся, перепрыгивая сразу по несколько ступенек, если опаздывал на очередное построение. Он бывал здесь усталым и сосредоточенным, или наоборот, счастливым и ничем не обремененным… Сонным, пьяным, влюбленным… разным! Менялись обстоятельства, менялось настроение… А коридор возле площадки с лифтами не менялся.       Наверно, первым, что приходило на ум при упоминании Академии ЗФ, для Джима было не ее знамя, не плац перед главным корпусом, не парадная форма, а именно это ничем не примечательное место и трещина в углу информационного табло.       Вот и сейчас Академия оставалась прежней. Странное такое чувство: его мир рушится ко всем чертям, и едва ли можно что-то поделать… Вряд ли он еще когда-нибудь окажется здесь. А все останется по-прежнему.       Хорошо хоть, ребята еще с практики не подтянулись, меньше всего кадету хотелось сейчас их видеть… Объясняться с Дженис или смотреть на плохо скрываемое удовлетворение в глазах Фостера. Хорошо, что мама сейчас на каком-то курорте, и с ней не смогли связаться. Хорошо, что все закончилось так быстро… Еще пара дней такой вот неопределенности, и он бы точно свихнулся.       Хорошо, что вернуться в Айову придется не скоро. Вспомнив свой последний визит к бывшим приятелям, он внутренне захолодел. Нет, все, что угодно, только не такая вот жизнь. Отвык он от нее, и не дай Бог, привыкнуть к ней снова…       К записям с камер добавились его отпечатки на трех сломанных приборах – и как они только сохранились после взрыва?.. А из полуразрушенного компьютера, за которым он работал на «Бигле», удалось извлечь несколько неповрежденных файлов, два из которых были полностью посвящены диверсионной деятельности на космических кораблях. Секретные, кстати, файлы, он их в глаза не видел прежде. Только кто ему поверит-то? А уж емкая характеристика кадета Кирка, данная капитаном Льюисом, как старшим офицером воспитательного отдела, стала довершающим штрихом. Н-да, немало нового можно о себе узнать.       Ну и гвоздем программы служило видеосообщение, присланное на джимов коммуникатор каким-то клингоном. Особой информации оно не содержало, но там потенциальный противник Федерации благодарил Джеймса Т. за оказанную неоценимую помощь. Клингонское правительство, правда, не признало никакой связи с данным представителем их расы, так что было принято считать, что это еще один участник той самой радикальной организации, остатки которой они с Пайком разнесли в отпуске.       Джим отказался от адвоката – а на хрена ему адвокат, если он невиновен?       Короче, последние три дня прошли, как в тумане. Комиссия свое разбирательство закончила, сомнений ни у кого не осталось. Теперь Кирка, как ну очень опасного преступника, должны были куда-то там перевести для дальнейших разбирательств. МакКоя он с тех пор больше не видел и, честно говоря, здорово об этом жалел. Зря он тогда сорвался… Обиды обидами, но теперь хрен его знает, когда они увидятся. Да и увидятся ли вообще?.. Не хотелось бы, чтобы последним воспоминанием от почти целого года дружбы остался тот идиотский разговор.       Первый день в камере Кирк злился на МакКоя, на себя и на весь мир. На второй отошел и, напомнив себе, что безвыходных ситуаций не бывает, принялся судорожно искать какое-то решение. Ну а сегодня он уже не знал, во что ему верить. Доказательств против него набиралось столько, что впору самому счесть себя виновным. Только эту мысль он старательно пытался прогнать.       На аскетично-пустые стены гауптвахты Джим посмотрел почти с симпатией. Все-таки это тоже Академия… Надо же, как оно все получилось… Столько раз он смывался в самоволки, хамил командиру группы и нарушал все возможные и невозможные правила… И никогда по-настоящему не задумывался, что будет, если у Комака лопнет терпение, и его, Кирка, возьмут да отчислят ко всем чертям. Как-то не воспринимал он такую возможность всерьез.       А теперь, когда его фамилию, наверно, уже вычеркнули из текущего списка кадетов, стало так очевидно, что ничего важнее и дороже, чем эта служба, у него никогда не было. Нет, тут, конечно, все несовершенно… Ранние подъемы, бестолковые пары, иногда - похмелье по утрам, конфликты с руководством, куча запретов, которые он все равно игнорировал… И все-таки…       Из невеселых мыслей его вырвал шум в коридоре. Судя по всему, на этот раз разговорами дело не обошлось, потому что Джим отчетливо разобрал грохот выстрела.       Черт возьми, он, конечно, хотел видеть Боунза, но если доктор избрал настолько радикальный способ попасть сюда…       Однако в камеру вошел не МакКой.       - Том? Ого, а ты тут откуда? – растерялся кадет, глядя в непроницаемо-спокойное лицо инженера.       - Надо поговорить.       - Серьезно? Ну… располагайся!       Располагаться Хантер не стал, только облокотился плечом о стену. Посмотрел на Кирка с какой-то кривоватой полуулыбкой.       - Слушай, а охранников-то ты?..       - Забудь об охранниках. Я знаю, что ты невиновен.       - Правда? Э… спасибо. И откуда такая уверенность? – что-то было не так. Где-то на уровне интуиции Кирк уже все понимал. То есть не все, конечно, но главное…       - Потому что я сам обеспечил тебе все обвинения. Знаешь, как это все было непросто? Думаешь, легко было поменять время в бортовом компьютере? Или подсунуть тебе детали тех приборов, так чтобы ты ничего не понял? Да я несколько месяцев готовил все это! Между прочим, тебя на «Бигль» вообще брать не собирались, мне пришлось здорово поковыряться в компьютере Мерика…       - Оу… Тебе посочувствовать? – на всякий случай уточнил кадет. Разрозненные осколки реальности резко вставали каждый на свое место. С тем характерным щелчком, с которым свежий аккумулятор вставляется в рукоятку фазера. Вот же черт, мог бы сразу догадаться! А кто, кроме Хантера, все время был рядом? Кто имел больший доступ ко всем приборам?.. Кто вообще первым назвал все эти поломки диверсией?..       - Не стоит, - лейтенант ткнул в его сторону фазером. - Лучше помолчи, меня от твоей болтовни тошнит. Ты ведь даже не задумывался, сколько у тебя врагов, да? Думаешь, убил моего друга, и никто не отомстит?       Так, стоп! Врагов своих Кирк действительно не считал. Но вот убивать ему никогда не доводилось…       - Эй-эй, по-моему, ты что-то путаешь! – он вскинул ладони перед собой, прикидывая, получится ли вызвать охрану. Хантер мгновенно проследил за ходом его мыслей и нехорошо усмехнулся.       - Не старайся. Система обесточена. Так вот, я ничего не путаю, ты убил Эндрю. И ты за это ответишь!       Похоже, парень основательно поехал крышей, и надо бы быть с ним поосторожней…       - Боюсь, ты не по адресу, приятель!       - Да ну?! Эндрю Робинсон, человек, которого ты сдал Комаку! Забыл уже, да?! Он повесился в камере… Помнишь?! – неожиданно приблизившись, Хантер наотмашь ударил в лицо стволом фазера. Кирк, слишком удивленный услышанным, не успел среагировать. Вот черт, а можно было попытаться выбить…       Старшину Робинсона он помнил и чертовски хорошо. А еще лучше помнил, как этот ушлепок перебил на плацу Академии десять человек.       - Не хочу тебя расстраивать, но твой друг был порядочной скотиной!       - Не смей, слышишь?! – вот блин, ну подойди ты еще раз, я теперь буду готов!..       Однако Хантер теперь держался на безопасном расстоянии. Зараза…       - Серьезно, я не заставлял его связываться с тем зеленомордым психопатом, - пожал плечами Кирк. – Так что не ко мне вопросы. Хочешь отомстить кому-то за его смерть, докапывайся до Витарро! Если, конечно, ты его найдешь…       Инженер рассмеялся, похоже, он был чертовски доволен репликой Джима.       - А откуда, по-твоему, я все знаю? Может, Витарро сам меня нашел? Ты слишком многим перешел дорогу, Кирк! И слишком недооценил тех, кому сломал жизни!       Чего? Он сломал?.. Нет, точно, дурка по этому парню плачет… Да и капитан орионского корабля сейчас должен быть под охраной!       - Не веришь? А ты не помнишь террористические акты той клингонской группировки? Одна из планет-тюрем, где они освободили часть заключенных… Думаешь, случайно? Нет, просто Витарро умеет выбирать союзников! Он ведь тогда и помог им до тебя добраться! Самому ему на Землю соваться было опасно… Но он не оставил бы тебя в покое, поверь! А потом он нашел меня!       - Повезло ему… Два дебила – это сила… - вздохнул кадет. Слушать весь этот бред было не очень-то интересно. Если Хантер пришел его убить, то чего ради в последние минуты жизни Джим должен выслушивать его жалобы? Он же не психотерапевт!       - Думаешь, я тебя убью? – словно прочтя его мысли, уточнил инженер. – Ну что ты, разве это будет сопоставимо с тем, что ты отнял у меня? То есть в начале мы так и собирались поступить. Я все идеально рассчитал! И крушение, и все детали… Даже поломанную связь! Я же знал, что тебя это задержит – ты ведь так предсказуем! - а мне нужно было, чтоб ты оказался в том шаттле. Я знал, на какие координаты нас отнесет взрывом, я знал о той планете!       - Мм… Ты просто Нострадамус! Все-то ты знал! И почему тогда я жив?       - Хороший вопрос, кадет! – одобрил Том. – Вообще-то планировалось, что обвинять в диверсии тебя будут уже посмертно… На арене ты должен был драться с Витарро. Ты же понимаешь, он хотел убить тебя сам. Я его понимаю, он ненавидит тебя еще больше, чем я. Но тут кое-что пошло не по плану… Сигнал с корабля не должен был дойти до того поста. И твой друг стал для нас сюрпризом. А ведь к нему у нас тоже были претензии, хоть и не такие, как к тебе. И, когда вы оказались на арене, мы решили не вмешиваться. Это было чертовски интересно! Я видел твое лицо, когда ты едва не убил его. Знаешь, ведь это было бы так справедливо… Ты ведь боишься смерти куда меньше, чем этого, правда?.. Поверь, мне это знакомо, терять друзей больно!       Что-то разговор куда-то не туда зашел… От нехорошего предчувствия внутри все сжалось.       - Ты это к чему?!       - Ну тогда нам помешал спасательный отряд, верно? А теперь никто не помешает. Думаю, твой приятель-доктор уже мертв.       А вот теперь у Хантера получилось. Если этот урод хотел увидеть ужас на лице кадета, он своего добился. На мгновенье забыв о фазере, Кирк бросился вперед, пытаясь схватить за горло и прижать к стене. Хрен там, стрелять спятивший инженер не стал, но от удара рукояткой в лицо Кирк полетел на пол. Контрольный удар ногой помешал подняться.       - Вот так вот. Ты будешь гнить в какой-нибудь колонии и знать, что его убили из-за тебя. Уверен, Витарро с ним справится.       - Пошел ты! – прохрипел Джим, безуспешно пытаясь вскочить. – Тебе самому, думаешь, медаль дадут за то, что ты охрану положил?!       - Не смеши. Охрана меня не видела, а тебе никто не поверит. Это будет выглядеть, как твоя неудачная попытка побега!       И снова грохот за дверью. Кажется, что-то пошло не по плану, потому что Хантер удивленно обернулся. Этого хватило, чтобы опрокинуть его на пол и навалиться сверху, вывернув руку с фазером.       В камеру вбежали сразу четыре человека в красной форме. Хорошо, конечно, что заглянули, только у Джима сейчас не было времени с ними объясняться. Он должен был найти Боунза! Если только еще не поздно...       Пользуясь всеобщим замешательством, Кирк схватил с пола фазер и рванулся к выходу.

***

      Вот уже два дня, с тех самых пор, как ему удалось подсунуть прослушку ничего не подозревающему офицеру, МакКой чувствовал себя последней сволочью. Подслушивать вообще нехорошо, а заниматься этим, когда у тебя нет для этого веской причины… Но, если был хоть один самый маленький шанс, что гениальный, по словам Донато, инженер причастен ко всему этому, Лен готов был потерпеть монотонное брюзжание своей совести. Лишь бы результат был…       Только его не было. Хантер почти ни с кем не разговаривал, разве что с сослуживцами, и ничего подозрительного в этих беседах не содержалось. Доктор, который и раньше совсем не был уверен в том, что его подозрения имеют какой-то смысл, теперь окончательно растерялся. К Джиму его не пускали. Дело Кирка вообще внезапно засекретили, кажется, там вскрылись какие-то новые обстоятельства…       От собственного бессилия хотелось лезть на стену. Наверно, он бы этим и занялся, но дико разболевшаяся травма не давала. Так что сидеть приходилось относительно спокойно. МакКой перевернул все возможные сайты об устройстве кораблей и даже попытался что-то в этом понять. Зачем? Хороший вопрос. Едва ли все это могло чем-то помочь Кирку. Вот только МакКой, который даже детективными романами сроду не увлекался, понятия не имел, откуда надо начинать.       К вечеру третьего дня возникло непреодолимое желание пойти к лейтенанту Хантеру и извиниться. Может, он бы так и сделал…       Но совершенно неожиданные слова, очевидно, сказанные офицером в коммуникатор, все меняли.       «Все чисто. Пора».       Нет, речь, конечно, могла идти о чем угодно… Ну мало ли? Вот только Лен не сомневался, что под «чистотой» имеется в виду совсем не образцовый порядок какого-нибудь служебного помещения.       Самым хреновым было то, что Лен не представлял, где сейчас находится Томас. А повода вызывать службу безопасности пока не было. Вот дьявол, знать бы, что именно «пора»!       Когда третья сигарета уже приближалась к состоянию окурка, а сам доктор окончательно озверел от ожидания, из коммуникатора послышались звуки выстрелов.       Черт! А это уже серьезно! Он вскочил на ноги и бросился в коридор к ближайшему аппарату внутренней связи. Замер на полпути. Твою мать, он же даже не знал, куда вызывать охрану! Впрочем, это довольно быстро стало ясно…       «Том? Ого, а ты тут откуда?» - знакомый голос был сильно приглушен: «жучок» Лен засунул во внутренний карман формы. В тот, который обычно никто не проверяет. И все равно растерянность и усталость в обычно веселом голосе резали слух.       МакКой остановился. Надо бы вызывать офицеров в камеру Джима, но если Хантер пришел, чтобы помочь?.. Все-таки они с Кирком вроде неплохо ладили. Опасное было промедление. Но доктор все-таки ждал, пока не прозвучало «…я сам обеспечил тебе все обвинения».       Все, урод, ты довыделывался!       О нападении на пост охраны Лен доложил анонимно. Потом один хрен все выяснят, но сейчас не было желания объяснять, как и почему он прослушивает лейтенанта Хантера. Тем более, что и сам до конца не понимал, как эта бредовая идея пришла ему в голову. А то, что она оказалась успешной, бредовости ее не отменяло…       Убедившись, что вызов принят, Леонард тоже помчался на гауптвахту. Помнится, этим маршрутом он уже как-то бегал… Давно дело было, но, кажется, тогда он справлялся куда быстрее. Видимо, во всем виновато его паршивое состояние…       Стоп, а в том, что он слишком поздно заметил, как из-за поворота шагнул отвратительно-знакомый зеленокожий хмырь, кто виноват? Да, хреновый из Лена вышел разведчик…       Орионцы вообще парни сильные, а у этого конкретного представителя их расы хватка была, как у лазерных тисков. Вялое сопротивление доктора было подавленно мгновенно. Зажав ему рот, пират втащил кадета в пустующее складское помещение.       За время, пока они не виделись, Витарро почти не изменился. Разве что одет был попроще, чем в тот раз… Вот уж не ждал МакКой еще когда-нибудь увидеть его надменное рыло.       - Руки убери! – прохрипел Лен, пытаясь вырваться. Пират с силой припечатал его о стену. Вообще-то он, наверно, даже не хотел его вырубать этим движением... Вспоминая его тягу к задушевным беседам, так легко МакКой мог и не отделаться.       Только в его нынешнем положении многого было и не надо. Острая боль в потревоженной ключице заставила стены накрениться и поплыть. Теряя сознание, Лен краем глаза заметил, как отъезжает дверь. Выстрела он уже не услышал.       Пробуждение было не слишком приятным, но, учитывая обстоятельства, при которых он отрубился, его могло не быть вовсе. Так что это еще не худший вариант. Хм, похоже, привычку искать во всем плюсы Леонард подхватил от Кирка. Видимо, она прилагалась бонусом к умению находить проблемы там, где их быть не должно…       Голова раскалывалась, ключица ныла, но это нормально. А вот почему так болит запястье - непонятно… МакКой осторожно приоткрыл глаза. Видимо, недолго он провалялся, потому что обстановка почти не изменилась. Вокруг все тот же склад, разве что орионец лежит без движения. Ну и Кирка тут тоже раньше не было.       Джим сидел рядом на корточках, держа в одной руке фазер, а второй сжимая его, Леонарда, запястье. Видимо, пульс искал.       - Ты хочешь мне СДС устроить?.. – хрипло возмутился Леонард, тщетно пытаясь освободиться.       - Чего?.. – растерялся кадет.       - Синдром длительного сдавления! Страшная, кстати, штука, чревата ампутацией! Так что, может, отцепишься?       - О. Извини, - Кирк смущенно отстранился. – Все нормально?       - «Нормально» у меня все не было уже давно… - буркнул Лен, поднимаясь. – Ты что тут делаешь?       Кирк помрачнел.       - Долгая история. Оказывается, Хантер вместе с этим зеленым ушлепком меня подставили… Только доказательств у меня все равно нет, так что, думаю, за мной сейчас придут. Да забей, главное, что я успел.       Вот, значит, как, себя ты уже списал?.. Это злило.       - Есть доказательства… - доктор покачал в руке коммуникатор. – Тут у нас, я смотрю, кто-то записи любит? Вот будет им запись чистосердечного признания лейтенанта Хантера!       Сам Лен их с Кирком милую беседу дослушать не успел: Витарро отвлек… Но запись на коммуникаторе должна была сохраниться.       Джим недоверчиво на него уставился, осмысливая услышанное.       - А с этим что? - Лен взглядом указал на неподвижного пирата.       - Мертв… - как-то очень спокойно отозвался Джим. – Фазер на полной мощности стоял, а я… не проверил.       - И… как ты?       - Честно? А никак. Его нужно было остановить, я выстрелил.       Доктор подошел к другу, поймал его взгляд. Врет. Будет теперь совестью мучиться до самого выпуска. Это же, мать его, Джим… Под пристальным взглядом МакКоя он смешался.       - Ладно. Это было… неприятно. Но я не хочу это обсуждать. Я для этого слишком трезвый!       Что ж, это как раз поправимо!       Из динамиков послышался запоздалый сигнал тревоги.       - Вот блин, теперь с офицерами объясняться… Ну хоть обвинения должны снять! – устало заметил Кирк.       МакКой кивнул. Черт, а ведь Джим, похоже, еще злится.       - Слушай, я, наверно, извиниться должен?       - Вообще-то, мог бы!       - А вот хрен там, я для этого слишком трезвый! – передразнил доктор. - Так что жди теперь, пока с начальством все уладим, и я напьюсь!       И все-таки приятно было видеть, как к Кирку возвращается привычная широкая улыбка. Пока немного неуверенная, но это пройдет!       - Ну смотри, ловлю на слове! – заявил Джим, делая шаг навстречу появившимся офицерам.