Объятия Ада

      Ты всё ещё не понимаешь, что происходит, а я только туже затягиваю верёвку. Она жёстко врезается в твою безупречную кожу, оставляя багровые полосы — некое напоминание обо мне. Слышатся твои сладкие крики от боли, мучений и пыток, что я приготовил, — чудесное представление, заставляющее моё тело дрожать от блаженства. Сладко и незабываемо. Что же, надеюсь, и тебе понравится, Ино. — Саске, что ты делаешь? — хрипишь надорванным голоском и непонимающе смотришь на меня. Дура. Такая наивная, доверчивая и дотошно придирчивая со своей грёбаной любовью. Теперь боишься? Не ожидала, что твой принц на самом деле чёртов маньяк и псих, желающий раздавить тебя как букашку. Да о чём ты только думала, когда в одиночку сунулась в дом к парню? Отличница и умница, а по сути глупая овечка, которая сама же угодила в лапы изголодавшегося волка. — Сейчас всё поймёшь... Улыбаюсь. Так довольно, с безумным оттенком, чем ещё сильнее тебя пугаю. Эта тёмная сторона долго дремала внутри меня, а ты стала её пробуждением. Облизываю пересохшие губы и застываю от предвкушения — от того, что же будет дальше. Как же трудно удержаться, силы ведь заканчиваются, и я не могу больше ждать. Хватаю тебя за лицо, заставляя смотреть только на меня. Не смей отворачиваться, не отводи взгляда, будь загипнотизированной, боготвори меня. Поняла? Пока ещё нежно касаюсь твоей щеки, затем пальцами провожу по пухленьким губам. Изучаю и играюсь с тобой, в то время как мой рассудок стремительно мутнеет. Сладкая принцесса, ты ведь ещё не в курсе, что я хочу с тобой сделать, или же догадываешься? Опять жалостно уставилась на меня своими отвратительными глазёнками, что-то требуя и протестуя. Достало, чёрт, как же раздражаешь. Хватаю за волосы и тяну на себя. Вот так! Поднимайся, кричи от боли, упирайся, не верь в происходящее. — Саске, мне больно. Перестань! — всё ещё командуешь, сучка. Ну да, ты ведь всегда была напористой, непоколебимой и гордой. Вновь усмехаюсь, понимая, что я-то подкорректирую всё. Сломаю тебя и подчиню, покажу истинного себя. Поспособствую твоему сумасшествию, прикажу дышать мной. Обещаю, ты задохнёшься, ведь я далеко не воздух, а яд. Ты будешь дрожать, биться в лихорадке, учащённо хватать меня ртом. Требовать ещё и ещё! Пока пульс не исчезнет, а сердце не перестанет качать кровь. Думаешь, мне достаточно твоей неумелой и детской любви? Какая же ты дура, Яманака. — Захлопнись! — тяну верёвку, и она только сильнее сдавливает тебя. Кричишь вновь. Эротично и сладко, ещё сильнее возбуждая. Злюсь на себя же, что ты меня привлекаешь, заставляешь постоянно думать о тебе. Ты везде, сжала руки у меня на горле. Убиваешь, не даёшь нормально жить. Бесишь, так бесишь. Почему не оставишь в покое? Выблевать бы тебя, вырвать из мозга и забыть. Убирайся, уходи, не вторгайся в моё, чёрт побери, пространство! Едва не со всей силы толкаю тебя. Вскрикиваешь, кривишь кукольное личико и забываешь, как нужно дышать. Подхожу вплотную и ещё сильнее вдавливаю твоё горячее тело в стенку. Ахаешь от неожиданности, не чувствуешь больше боли, а мне окончательно сносит крышу. Целую. Жадно, судорожно, страстно, жарко. Отвечаешь не сразу и ведёшь себя робко. Такая чистая, невинная, словно умоляющая меня испортить тебя. Кусаю твои губы до крови, при этом слизывая рубиновые бисеринки и ощущая металлический привкус. Стонешь, и я осознаю, что так сильно возбудился от одного лишь поцелуя. Злюсь ещё сильнее, желая крушить всё, что только попадётся под руки. Но срываюсь на тебе. Хватаю за хрупкую шею и начинаю душить. Недовольно шипишь в ответ, всё ещё не понимая, что ты полностью принадлежишь мне. Тело, чувства, каждый вздох или биение сердца. Твоя жизнь! Вся ты, чёрт побери. Закатываешь глаза, краснеешь, теряешь связь с этим миром, упираешься, но ты ведь обычная девушка. Слабая и беспомощная. Хрипишь и вновь смотришь на меня этим конченым взглядом. Меня трусит от него, из-за чего ещё плотнее сжимаю пальцы. Я так зол, но пока ещё не готов тебя убить. Просто отхожу, оставляя тебя, осточертевшую принцессу, словно ничего такого не сделал. Но увы, ненадолго. Пока ты хватаешь жадно воздух, пытаешься оправиться от удушья, я успеваю сходить на кухню за ножом. — Не надо! — вскрикиваешь, испуганно и отчаянно, как беспомощный котёнок. А я понимаю, что не сумею вот так взять и изуродовать твоё прекрасное тело, хоть до этого и убивал настолько легко, будто бы это было обыденной вещью. Что же ты со мной творишь? Как это делаешь? Разрезаю лезвием верёвку, даруя тебе мимолётную лёгкость. Лети, сука! Расправь крылышки, рвись на свободу. Но, вместо того чтобы бежать, ты только трёшь свои тонкие запястья и что-то недовольно бормочешь. Неужто больше не боишься меня? Тебе так нравится сегодняшнее представление? О да, я тоже в восторге. Гневно швыряю куда-то нож, а после вновь прижимаю тебя к стенке. Краснеешь, тяжело дышишь, сводишь с ума. Срываю с тебя блузку, не желая возиться с пуговицами, и вновь целую. Хочу, чтобы ты задыхалась, зависела от меня, нуждалась лишь во мне. Я отравлю тебя, ты, чёрт побери, подсядешь на меня. Станешь грёбаной наркоманкой. — Ах, Саске... Прекрати, — строишь из себя недотрогу, хоть сама не меньше желаешь нашей близости. Не хочу ничего слышать и затыкаю твой рот рукой. Целую утончённую шею, обвожу изгиб ключицы языком, на что ты приглушённо стонешь, словно стыдясь того, кем становишься. Я порчу тебя, делаю грязной, ну а ты не против, ведь безумно влюблена в меня. Такая сладкая. Вкусная. Дурманишь. Сносишь голову. Забираюсь руками под бюстгальтер и вмиг сжимаю твою прекрасную грудь. Ощущаю, как напрягаешься, как быстро бьётся твоё сердце. Пылаешь, горишь, растворяешься. Мои прикосновения холодные, в то время как ты жарче пламени. Вздрагиваешь, а по твоей коже пробегаются мурашки. Приятно? Улыбаюсь на миг, а затем моя мимика меняется на оскал. Ты должна страдать, безумствовать, падать в глубины к дьяволу. Освобождаю одну руку, которой принимаюсь тебя раздевать. Вновь смущаешься и краснеешь, но едва не сразу забываешься, начинаешь снова приглушённо постанывать. — Не смей! — останавливаю и не позволяю тебе прикоснуться. Не трогай меня, ведь тебя и так слишком много. Покорно слушаешься и отводишь руку. Гневаюсь, ибо ты ничего не сделала, а я готов от боли согнуться пополам. От возбуждения, кажется, мои штаны скоро не выдержат, а ведь это должна была быть пытка для тебя. Неужели не хочешь меня? Задевает гордость. Бесит. Злит. Не прощу. Грубо хватаю тебя за ягодицы, притягиваю к себе. Вплотную, близко, словно пытаясь вбить в себя, растворить, заставить тебя исчезнуть. Ахаешь, а я соскальзываю с упругой попки на твои бёдра, перебираясь одной рукой на внутреннюю их часть. Ты невольно раздвигаешь ноги, чем я не замедляясь пользуюсь. Забравшись под тонкую ткань трусиков, принимаюсь ласкать твоё сокровенное место. Интересно, для меня ли ты берегла девственность? От одной лишь мысли, что к тебе никто не прикасался, меня бросает в дрожь. Я возбуждён до предела и плохо соображаю, что делаю, только моё желание свести тебя с ума всё ещё в силе. Ты сгоришь в моих руках, будешь изгибаться подо мной, судорожно вскрикивать моё имя, становиться порочной. Я же умру, упиваясь твоими слезами и искажённым от боли лицом, а затем медленно, с наслаждением примусь вырывать твои ангельские крылья. Ты утонешь в грехах, захлебнёшься, будешь плавиться в Аду рядом со мной. Целую желанные губы, не позволяя тебе сказать ни слова. Молчи! Просто стони, показывай, как тебе хорошо. Теки как последняя шлюха, желай меня так безумно, словно от этого зависит твоя никчёмная жизнь. Забывай обо всём и уверенно тони в блаженстве. Ласкаю твой клитор, чем дразню и возбуждаю ещё сильнее, отчего ты изгибаешься, пытаешься сомкнуть ноги. Значит, пока ещё соображаешь, что происходит. Плохо. — Такая мокрая, — хочу смутить тебя сильнее и показать своё превосходство. Отводишь взгляд, желаешь скрыть от меня свою возбуждённость, а ведь я так же пылаю от вожделения и едва могу сдержаться. С трудом проскальзываю пальцем внутрь влагалища и ощущаю, насколько же там тесно и горячо. На что ты впиваешься зубами в нижнюю губу сильнее и сдавленно мычишь. Сжимаешься, не пускаешь дальше. Мне это не нравится, поэтому на миг прекращаю все действия. Вскоре приходишь в себя, во взгляде вижу разочарование. Ты хочешь продолжения, а я жажду твоего унижения. Грубо оборачиваю, вдавливаю в холодную стену и слегка нагибаю тебя. Противишься, но я сильнее, ты обязана подчиниться. Начинаю тереться о твою попку напряжённым членом, давая понять, как сильно я возбуждён. Сладко постанываешь, а затем сама же прогибаешься, двигаешься вместе со мной. Становится ещё жарче. Мы пылаем, чёрт побери. — Саске! — да, вот так, зови меня. Думай обо мне, чёртова сучка. Живи мной! Грубо массирую упругую грудь, иногда зажимая между пальцами твёрдые сосочки. Ты отзываешься на каждое прикосновение, всем видом показываешь, как хочешь меня, из-за чего я готов кончить, так просто, лишь осознавая это. Оставляю дорожку поцелуев на твоей шее, уверенно двигаясь к плечу. Провожу по нему языком, всасываю кожу, а затем кусаю. Напрягаешься, дрожишь, ещё сильнее течёшь и возбуждаешь меня. Знаешь, мне тоже хорошо. Слишком хорошо, чтоб я позволил себе убить тебя. Хватаю тебя за ягодицу, жёстко сжимаю её в руке. Ты стонешь громче, уже буквально кричишь. Начинаю шлёпать тебя, с каждым разом ударяя сильнее. Шлепок, ещё один и ещё. Чтобы ладонь онемела, а твоя задница стала алой, чтобы ты орала, срывая связки, теряя звонкий и назойливый голос. Лишайся рассудка. — Хватит... — умоляешь перестать, но я продолжаю порку. Вся дрожишь, давишься слезами, всхлипываешь, а я не могу остановиться. Тону в экстазе, причиняя тебе боль, усмехаюсь, просто тащусь. Но ты не железная, больше не можешь терпеть, и я наконец прекращаю эту пытку. Надеюсь, ты терпелива, ибо я уже на пределе. Самовозгорание и ожидание надоедают, в области паха юлит невыносимая боль. Теряю контроль и способность соображать. Чёрт побери, что происходит? Пока ещё ты далёкая и рассеянная, но знаешь, я помогу прийти тебе, Яманака, в себя. Рывком войдя внутрь тебя, сдавленно рычу. Такая тугая, что мне даже больно. Я замираю, а со мной и всё вокруг, теряя смысл, форму и существование. Экстаз мгновенно накатывает, отчего я едва не кончаю. Одним движением пытаюсь продвинуться дальше, глубже, чем только сильнее причиняю тебе боль. Плачь, дери стену, хоть откуси себе пальцы, я не остановлюсь. Ухватив тебя за волосы, набираю темп. Быстрее. Жёстче. Резче. Ближе к оргазму. Откровенно кричишь, выгибаешься, давишься слезами, а я буквально задыхаюсь кайфом. Ты вся моя, полностью в моей власти. Вдыхай меня, заточай в своих лёгких. Умирай от удушья. Покинь мои мысли, уйди из меня, блядская принцесса. Оставь в покое. Сдохни! — Нежнее, пожалуйста. У меня это впервые... — хнычешь, терпишь, дальше пытаешься быть сильной. Только я не остановлюсь. Слишком хорошо. Офигенно. Так грёбано приятно, что я вскоре рассыплюсь на атомы. Ты тесная, горячая, так сжимаешь, доводя почти до безумия. Дрожишь, напрягаешься, всё ещё терпишь. Ненасытно блуждаю по твоему точёному телу, изучаю его, пытаюсь принести тебе море удовольствия. Ну же, расслабься, стони, стань податливой и развратной. Сведи с ума, позволь забыться, удавиться эйфорией. Насаживаю тебя на член, уже легче проникая внутрь. Скользящие ощущения обжигают блаженством, из-за чего начинаю глухо рычать. Обнимаю тебя, прижимаю ближе, а ты невольно касаешься меня, но тут же забираешь руки. Нет, сейчас я не против. Будь рядом. Прекратив движение, поворачиваю тебя и целую. С охотой отвечаешь и рефлекторно обнимаешь меня. Гладишь спину, прижимаешься мягкой грудью, а я, подхватив тебя за ягодицы, вновь насаживаю на член. Довольно жмуришь глаза, сжимаешься, боишься упасть, оттого и цепляешься за меня, прочно обхватываешь мои бёдра ногами. Позволяешь полностью доминировать. Темп становится быстрее, а обычную тишину моей квартиры нарушают твои стоны-крики. Царапаешь мне спину, кусаешь губы, не скрываешь своего восторга. Ты погрязла в кайфе, жаждешь больше наслаждения. Страсть заставляет безумствовать, мы теряем рассудок. Усадив тебя на стол, продолжаю держать резкий темп, а ты не совсем умело пробуешь подстроиться под него. Прогибаю тебя, желая буквально вдавить в поверхность мебели, попутно задевая все лежащие некогда там предметы, которые с грохотом летят на пол. Принимаешь меня всего, хватаешься за угол стола, пытаясь как-то удержать контроль над своим телом. Зря... Я ведь сведу тебя с ума. Растворяйся во мне, тай, разрывайся на части. Продолжай стонать, оповещать меня, как тебе невъебенно приятно. Страдай от конвульсий, ломающих твоё тело, от одышки, сбившей твоё привычное дыхание. Гори, медленно падай в глубины Ада, умирай в муках, приведя меня в экстаз. Давай же! От переизбытка чувств вскрикиваешь какую-то ерунду. Я плохо понимаю речь, только отчётливо помню, как ты зовёшь меня по имени. Боготвори меня, живи мной. Я — твоё всё, смысл твоей пустой и никчёмной жизни. Только почему ты не покидаешь меня? Насколько прочно вцепилась? Почему ты не ломаешься? Неужели так нравится настоящий я? Вновь обхватываю твоё горло, отчего ты только сильнее сжимаешь мой член. — Чёрт! — вырывается у меня, когда я буквально в мгновение чуть не кончаю. Ощущения кардинально меняются. Становится смертельно хорошо. Слишком приятно. Меня аж трусит, словно наизнанку выворачивает. Сознание плывёт к чёрту, всё, блядь, теряет этот нужный смысл. Реальность искажается, и я только чувствую сердцебиение — единое, наше, твоё и моё. Бесит. Начинаю ещё грубее, жёстче трахать тебя. До боли, до невыносимых мук. Шипишь на меня, желаешь протестовать, но здесь я главный. Довольно оскаливаюсь, ощущая своё превосходство. От быстрого темпа мгновенно захлёбываюсь кайфом, давясь им, и обильно кончаю. Замираю, пытаясь привести себя в порядок. Ты вся судорожно дрожишь, словно от лихорадки. Жадно хватаешь воздух, из последних сил заставляешь грудную клетку вздыматься. Плачешь и ломаешься. Вот так, моя принцесса. Смотри на меня настоящего, ослепни от этого образа. Пусть эти фрагменты выжгут тебе мозг. Встаёшь, желаешь прийти в себя, но получается плохо. Куда же ты собралась? Жадно целую, не позволяю даже дышать без моего ведома, а после швыряю тебя на кровать. Ты послушно раздвигаешь ноги, будто зовёшь продолжить, подчиняешься, становишься моей. По-хозяйски подхожу к тебе, касаюсь алых от крови губ, на что ты меня легонько кусаешь. Усмехаюсь, а после погружаю палец в твой горячий рот. Ты вскрикиваешь, выгибаешься ко мне навстречу, соблазняешь, возбуждаешь до предела. Вновь не могу больше терпеть и резко вхожу в тебя почти во всю длину. Протяжно стонешь, одариваешь меня загипнотизированным взглядом. Неужели едва не кончила? Скоро ты сгоришь заживо, начнёшь сдирать собственную кожу. Добровольно вырвешь своё сердце и вручишь мне. Ты ведь сдохнешь ради меня? Сексуально ахаешь, подстраиваешься под мой ритм, активно двигаешь бёдрами. Тонешь в экстазе. Закатываешь глаза, выгибаешься дугой, зажимаешь в руках простыню. Кричишь моё имя и боготворишь. Тебе хорошо, очень приятно. Ты на грани, уже готова кончить. Я позволю испробовать твой первый экстаз. Дарую тебе блаженство, разрешу взлететь на небеса, а затем разбиться вдребезги. На мелкие кусочки, чтобы ты исчезла, убралась к чёрту из меня. Растворилась в воздухе и никогда не возвращалась. Почему тебя слишком много? Отвали наконец-то. — О Боже! Саске, я сейчас... — замолкаешь и смущаешься. Неужели ты знаешь такие слова? Давай, говори, скажи это. — Кончу... Усмехаюсь, а после, схватив тебя за плечи, поднимаю и позволяю быть сверху. Ты не теряешься, а сразу начинаешь движение. Медленно. Чувственно. Смакуешь каждую каплю блаженства. Стонешь ещё слаще. Конченая наркоманка, уже подсела? Ты зависишь от меня, а я медленно убиваю, словно яд. Ненасытная, хочешь ещё и ещё. Меняешь амплитуду, угол, скорость, заставляя безумствовать себя и меня. Жадно касаюсь твоих стройных ног, скольжу по бёдрам, талии, обводя контуры твоей шикарной фигуры. Сжимаю тяжёлую грудь, на что ты отзываешься, буквально на миг замираешь. Тебя парализует грёбаный кайф. Прогибаешься назад, опираясь на мои ноги. Закидываешь голову, эффектно разлив водопадом платиновые волосы. Вновь ранишь пухлые губы, сдавленно постанываешь. Погрязаешь в оргазме. Вспыхиваешь пламенем, сжигающим всё на своём пути. Становишься пеплом, никем, инкогнито. Переживаешь клиническую смерть, забывая, что есть бытие. Теряешь себя, перезапуская деятельность организма. Осознай, кто подарил тебе сии ощущения. Расплавься от них, не возвращайся в реальность. Ты без сил, но мне всё ещё мало. Лежишь безвольной куклой со сбившимся дыханием и пустым взглядом, не понимая, что происходит. Не собираюсь ждать, пока ты придёшь в себя, опять продолжаю наш ненормальный секс. Вхожу резко, жёстко, до самого конца. Наслаждаюсь твоим голосом, божественной внешностью, дурманящей близостью. Всей тобой. Хватаюсь за твои хрупкие плечи, чем помогаю себе трахать тебя грубее. Хнычешь, но уже приглушённо, ведь у тебя не осталось сил. Не можешь орать, хоть тебе и больно. А мне по-прежнему мало тебя. Принимай меня всего, помни, кем я являюсь. Думай об этом всегда и постоянно. В поисках незабываемых ощущений вновь обвиваю твоё горло. Душу тебя, сука. Желаю убить, но руки почему-то предательски дрожат. Сжимаешь меня, даруешь сладко-горькое чувство. Острая боль, приторный осадок. Амбивалентность и противоречие. Блаженно. Ярко. Кислотно. Тело немеет, словно от анестезии, становится чужим, иным, не моим. Лёгкие слипаются, не позволяют сделать очередной глоток кислорода. Сердце вырывается из грудной клетки, работая в энное количество раз быстрее. Переизбыток адреналина ускоряет пульс, вязко растекаясь по сосудам. Твой взгляд становится пустым. Задыхаешься мною, обжигаешься, отравляешься. Доводишь опять до экстаза, при этом отчаянно борешься за жизнь. Не позволяю дышать, сдавливаю шею ещё сильнее, чувствуя пульсирование артерий. Изгибаешься, вся напряжена. Твои мышцы словно спазмируются, застывая в постоянном сокращении, отчего ты невероятно сильно обхватываешь мой член. Рычу от удовольствия, немного ослабляю хватку при этом, только всё равно необходимый воздух не поступает в твой организм. Шипишь, умираешь с каждой секундой, задыхаясь мной, отравляясь ядом. Твоя жизнь моя. Дрожу, мгновенно убираю руки, понимая, что не могу тебя прикончить, вырвать из себя. Теряешь сознание, не забыв перед этим одарить меня нежным взглядом. Внимательно смотрю на тебя, просто пялюсь, не желая даже моргать. Въелась в меня кислотой, выжгла всё на своём пути. Истерически смеюсь, безумно хохочу на всю квартиру, прокручивая в воспоминаниях твоё признание в любви. Ты не убежишь теперь, даже если захочешь. Плавься, гори, испепеляйся! Падай прямиком в объятия Ада.