просто не для кого жить

Лёгкие чёрные строки легли на страницы книги в кожаном переплёте. Ещё одна война между западными державами. Столько невинной крови, безумной боли и жестокого равнодушия к понятию «жизнь». Столько всего следовало бы рассказать чисто по человеческому уважению… Но юноша записал лишь даты, значимые имена и краткое описание хода войны. Чувствам не место на летописях истории, как и в сердце историка. Им нельзя там быть. Все ощущения он спрячет с собою в могиле. Юноша сидел за массивным письменным столом в комнате, которую снял в очередном заведении. Закончив последние записи, он отложил перо. Парень откинулся на спинку стула, закинув ноги на край стола и прикрыв глаза. Несколько бессонных ночей за работой сделали своё дело. Стоило лишь немного расслабиться, и сон мягкими щупальцами укутал парня. Проснулся историк от тихих шагов и ладони, опустившейся на его плечо. Юноша вздрогнул от неожиданности и, открыв глаза, внезапно свалился со стула. -Пф, глупый кролик, - вздохнул незваный гость. Перед историком стоял японец с длинными завязанными в «конский хвост» волосами и чистыми чёрными глазами с синими отблесками. Столь знакомое и близкое лицо за долю секунды вызвало бурю эмоций в душе книжника. -Канда Юу? – прозвучало это глупо, ведь историк не сомневался в том, как зовут этого человека. -Рад, что узнал меня, рыжий, - безразлично ответил Канда. Бывший экзорцист, не спрашивая разрешения, уселся на край кровати. Юноша пытался утихомирить свои чувства. Прошло два года с окончания Священной войны. За это время юноша успел записать историю многих событий в этом мире. Куча новых, незнакомых лиц в каждом посещаемом историком городе постепенно заставляла его прятать в укромных уголках души жизнь сорок девятой его личности. Он просто стал тенью этого серого мира с его океанами крови. Он стал историком… Но бывший друг, сидящий так близко от него, будил душу по имени Лави в безликом человеке, удел которого перо и чернила. -Кролик, как поживаешь? – неловко спросил Канда после долгого молчания. Он не ожидал, что услышит в ответ холодный, угрюмый голос: -Что ты тут делаешь? Тело историка разрывалось на части от переизбытка чувств. Утихомирить их не получалось. -Не знаю, Лави, - пожав плечами, ответил Канда. Но этого хватило. Канда назвал его по имени. Это стало последней каплей разрыва тех цепей, которыми связывают себя историки. Лави, не выдержав, кинулся к юноше и крепко обнял его, уткнувшись лицом в его плечо. Тот этого явно не ожидал. Глаза японца отражали удивление, в котором постепенно проявлялись блики радости. Не говоря ничего лишнего, Канда мягко положил ладони на плечи рыжего, прижав его к себе. Прошлое возвращалось к ним. Эти двое ещё во времена существования Чёрного Ордена прекрасно знали о чувствах друг к другу. Но они умело прятали их от чужих глаз и речей. И друг другу они не могли признаться. Их отношения никогда не переходили границ разумной дружбы. И так было всегда. После последней битвы, когда Граф и Нои были побеждены, стоя на земле, пропитанной кровью друзей и товарищей, эти двое молча пожали друг другу руки. Этим они обещали забыть о тех неправильных и странных чувствах. Обещали забыть всё. Обещали смириться… Но сейчас данное слово было нарушено навсегда и безвозвратно. Рукопожатия товарищей при битве сменились объятиями двух любящих друг друга людей. Стены были разрушены. С историка сдёрнут плащ, с Канды сорвана маска… Теперь есть только Лави и Юу. Им не нужны были той ночью признания в любви. Их глаза и прикосновения говорили больше, нежели слова. Единственная вещь, которая их угнетала – время. Время – та жестокая сущность, лишающая уверенности, силы, убивающая и уродующая души. Время лечит в редких случаях. Намного чаще оно тихо и медленно разъедает края раны. Время лишает самого дорого в жизни. Время и их победило. Прошло слишком много дней, недель, месяцев… Эти двое ещё с самого рождения вступили на разные пути, которым не суждено сойтись в одну широкую дорогу. А последние два года окончательно отделили их друг от друга. Лави должен быть историком. Он будущее этого грешного мира. Долг Канды – защищать людей от последних жалких пережитков акума. Он прошлое, которому не суждено сохраниться в памяти последующих поколений… Утром историк шёл по пустой дороге на станцию, с которой должен был отправиться в страны Азии. А Канда направлялся в Италию, чтобы завершить последнюю обязанность экзорциста перед тем, как он может спокойно умереть… Через несколько недель Лави лично в руки предоставили свиток с информацией о том, что Ватикан под собственным крылом кремировал тело экзорциста по имени Канда Юу. Именно в этот момент сорок девятая личность исчезла. В сердце историка осталась лишь безымянная могила без мемориала. Могила рыжеволосого парнишки с горящими, изумрудными глазами и запоминающейся улыбкой, которому просто не для кого стало жить