***
Это лето слишком сухое, пыльное, странно тусклое, а ещё Сэхун чувствует в нём привкус какой-то старины, привкус чего-то прошлого. Время летней хандры, и ему невыносимо находиться в этом городе, пропитанном шумом непрекращающего своё движения транспорта, обрывками разговоров тысяч людей и звуками старых песен, что играют в торговых центрах. Все куда-то спешат, а Сэхуну дико не хочется даже подниматься с дивана в гостиной. Ему вообще ничего не хочется, разве что лениво переключать каналы по tv и пить холодную колу из банок, которых, кстати, накопилось не меньше дюжины возле телевизора. Во время летнего отдыха Сэхун в основном всё своё время проводит дома, держа связь с внешним миром посредством sms, которых с недавнего времени стало как-то больше, чем всегда. Он неохотно отвечает на сообщения от родителей, от некоторых одногруппников, но больше всего от парня по имени Чонин, который к слову уже порядком надоел ему. Чонин старше его всего на несколько месяцев, но понтов в нём столько, сколько в Сэхуне лени, и это слишком утомляет последнего. Старший любит похвалиться, Сэхун понял это с момента их первой встречи на рампах в скейтпарке. У Чонина офигенная доска, не совсем новая, но несомненно лучшая из всех, кто здесь катается. А ещё он лучше всех делает флип* и одинаково круто катается как в стойке регуляр*, так и в стойке гуфи*. Сэхун давно катается, и надо сказать довольно хорош в этом. Поэтому, когда после своего грэба* он слышит чониновское неплохо, он только кривит губы в подобии улыбки и щурит глаза. Через неделю Чонин как-то находит его номер телефона. Слово за слово, и Сэхун не замечает, как много становится в его жизни этих сообщений. Они переписываются ни о чём, и рассказывает в основном Чонин, а О только задаёт вопросы, ответы на которые его на самом деле не очень интересуют, он просто задаёт их из вежливости, хотя может причина в том, что Чонин - единственный, кто тратит на него столько времени, и эти вопросы - благодарность, ведь Чонину иногда просто жизненно необходимо с кем-то поделиться произошедшим. Сэхун иногда думает, что переписки даже спасают его от скуки в это невыносимо душное лето. Старший изредка даже звонит Сэхуну. О никогда себе в этом не признается, но голос Чонина ему нравится, пусть не так сильно, как голос его бывшего парня, но всё же. Такие разговоры пусть и редкие, но долгие, за полночь, а иногда и до первых лучей, нещадно палящего даже с утра, солнца. Пару раз Чонин засыпал прямо вовремя звонка, а Сэхун ещё на пару минут оставался на связи, вслушиваясь в его тихое ровное дыхание в трубку, а потом отключался и также проваливался в сон, в котором Чонин обнимал его со спины, аккуратно целуя в изгиб шеи. Сны Сэхун всегда забывает, однако последующие сообщения от Чонина читает со странным замиранием сердца. За время их переписки они встречаются всего раза три-четыре. Чонин назначает встречи в самых разных местах, куда Сэхун сам один никогда бы не пошёл. Младший сильно удивляется, когда Чонин зовёт его на выставку современной фотографии. Парень объясняется тем, что некоторые работы этой выставки принадлежат его старшей сестре. Сэхун сам не знает, почему соглашается. В ещё большее недоумение его приводит то, что перед встречей он слишком долго раздумывает над тем, что ему надеть. На Сэхуне белоснежное поло и светлые узкие джинсы, а на ногах белые inbound shoe, на которых и задерживается взгляд Чонина. Сэхун жмётся, бегая взглядом по пыльному асфальту под ногами, и краем глаза следит за старшим в светло-лимонной рубашке с коротким рукавом и тёмных джинсах. Парень ухмыляется: - Крутые, - он кивает на кроссовки младшего и, больше ничего не говоря, разворачивается, направляясь в сторону парка. Сэхуну неловко почему-то, он мнётся на месте, пока Чонин не поворачивает голову и не кивает, жестом приглашая проследовать за ним. У Чонина очень красивая сестра, и у неё потрясающие фотографии. Сэхун бродит по залу, рассматривая множество ярких картинок, пока не замечает Чонина, стоящего напротив изображения в тёмной рамке. На фото почти нет ярких красок, оно в сине-серых тонах и от него почему-то веет прохладой. В этой рамке спокойное утреннее море и холодное солнце, которое только-только начало подниматься над холодной гладью воды. Сэхун не знает почему, но это фото завораживает его так же, как завораживает Чонина. - Моя любимая фотография, - тихо произносит старший, не отводя от изображения взгляда. Сэхуну странно. Но ему она тоже нравится. Ночью этого же дня Сэхун долго ворочается, но заснуть у него почему-то не получается. Сознание подкидывает пару кадров их расставания на автобусной остановке поздно вечером, как Чонин жмёт его руку своей тёплой, улыбаясь и говоря спасибо, что составил компанию. Автобус Сэхуна приходит первым, и он, заняв место в самом его конце, смотрит на старшего через заднее окно до тех пор, пока остановка не скрывается из поля зрения. Позже, когда Сэхун уже лежит в постели, на его телефон приходит сообщение: Спасибо ещё раз. Было классно. Как-нибудь повторим. Спокойной ночи, Сэ. Скорее всего именно это и послужило причиной его бессонницы. Сэхун мычит в подушку, сжимая мягкие уголки, проклиная и Чонина, и фото-выставку, и глупое сообщение. Слишком много в его жизни стало этого парня. Слишком головокружительно. Хотя возможно это всего лишь душное лето. Где-то через неделю Чонин пишет, что его отец сделал ему подарок, отдав свой старый форд цвета металлик. Сэхун пишет ленивое круто, отпивая из банки холодную колу. Свое общение с этим парнем он решает сократить, и теперь отвечает односложно, не задавая лишних вопросов. Летняя хандра теперь разрослась до размеров его душной комнаты, оседая белой пылью на лёгких, мешая глубоко дышать. День ото дня сообщений становится всё меньше и меньше, а вскоре Чонин перестаёт писать. Совсем. Сэхун думает, нет сообщений - нет проблем, однако становится как-то совсем одиноко, пусто и тихо. Парень теперь проводит всё своё время перед телевизором или в социальной сети, практически не выходя на улицу. Конец июля самый душный, самый пыльный. Самый одинокий. В первых числах августа Сэхун просыпается от звука входящего сообщения. Парень сонно нашаривает телефон под подушкой, недовольно кряхтя. Яркий свет дисплея слепит глаза, и Сэхун щурится, чтобы различить имя контакта, который в два часа ночи посмел потревожить его и без того беспокойный сон. Парень удивлённо охает, когда видит на экране имя Чонина, и пару секунд размышляет над тем, стоит ли открывать сообщение. Сэхун не хочет об этом думать, но в груди что-то трепетно сжалось в тот момент, когда он увидел знакомое имя на ярком дисплее. Парень неуверенно скользит пальцем по гладкому экрану, выбирая команду "открыть сообщение". Здесь лишь три слова, заставляющие Сэхуна в недоумении вскинуть брови. Поехали в Пусан Сэхун вообще не соображает, что происходит. Но дрожащими пальцами набирает хорошо и включает блокировку телефона. Чонин заезжает за ним через пару дней рано утром. Оно ничем не отличается от предыдущих, такое же душное и пыльное. Чонин в тёмных шортах и майке, открывающей ключицы, и Сэхун старается не пялиться на друга (?), отводя глаза в сторону. Младший садится на переднее сидение старого форда рядом с Чонином. За это время они не сказали друг другу ни единого слова. Сэхун думает, а собственно зачем они нужны? Они незаметно для себя научились понимать друг друга и без слов. Чонин заводит двигатель и они через некоторое время выезжают на шоссе, ведущее из пыльного города. Сэхуну невыносимо жарко, поэтому он опускает боковое стекло, подставляя лицо потокам освежающего воздуха. Он почти не спал этой ночью, бродя по тёмной комнате из угла в угол, и размышлял, правильно ли он поступил, что согласился на эту поездку. И почему-то сейчас мысль о том, что всё это нормально, кажется единственно верной. Чонин умеет выбирать правильную музыку. Сквозь сон Сэхун улавливает знакомые мотивы легендарных Queen и Beatles, иногда ему слышится что-то из Майкла Джексона, иногда что-то совсем современное. Но всё это так подходит к сегодняшнему настроению, что Сэхун невольно задумывается о том, что Чонин, наверное, волшебник или экстрасенс, раз может так точно угадать его состояние. Чонин будит его уже вечером. Сэхун не знает, когда они приехали, сколько сейчас времени и сколько времени он проспал. Он смотрит сонными глазами на улыбающегося Чонина, который кивком просит его повернуть голову в другую сторону. Сэхун хмурится, но всё же разворачивается, и то, что он видит перед глазами, заставляет его в изумлении раскрыть рот. Это то самое место, откуда был сделан снимок сестрой Чонина. Спокойное море и заходящее солнце над ним. Только сейчас картина не такая холодная, какой была та фотография на выставке. Сейчас здесь было буйство красок от алого, оранжевого и бледно-розового до зелёно-голубого и тёмно-синего. Заходящее светило окрасило и небо, и море в тёплые краски, перемешивая их между собой, отражаясь бликами от тёплой воды. Сэхун медленно открывает дверцу автомобиля и, сняв обувь, выходит босиком на тёплый песок, продолжая наблюдать за заходящим солнцем. Он подходит к самой кромке воды, так чтобы она касалась его ступней. С моря дует приятный лёгкий ветерок, чуть растрёпывая и без того взлохмаченные волосы. Слух заполоняют мягкие звуки прибоя. Сэхун прикрывает дрожащие веки и глубоко вдыхает свежий, морской, чуть солёный воздух. Сейчас он с уверенностью может сказать, что это лето - лучшее из всех. А потом, когда солнце окончательно скрывается за горизонт, оба располагаются на капоте старого форда, облокотившись на ветровое стекло, заведя руки за головы, и смотрят на ночное небо, усыпанное яркими, словно маленькие светлячки, звёздами. Чонин рассказывает, как приезжал сюда каждое лето с отцом в начале августа, а теперь первый раз решился съездить сам. Сэхун задаёт много вопросов, Чонин с готовностью отвечает, и это напоминает каждому их переписку, только теперь кое-что едва уловимо изменилось. После разговоров они ещё долго всматриваются в тёмное небо. Каждый думает о своём. - Мы же останемся здесь до рассвета? После долгого молчания голос у Чонина чуть хриплый. Такой, что у Сэхуна по лопатками проходится стая мурашек. - Знаешь, каждый раз картина здесь одна и та же, как на той фотографии, помнишь? Сэхун кивает, сглатывая. Скоро наступит рассвет, который они встретят вместе, а после снова разъедутся по домам. Чонин уедет к себе домой, к сестре, к родителям. А Сэхун снова вернётся в свою душную квартиру с неплотно задёрнутыми шторами и кучей банок из-под колы на полу перед телевизором. - Зачем ты привёз меня сюда? - задаёт Сэ вопрос, который мучает его не меньше остальных. Чонин глубоко вздыхает, раздумывая над ответом. - Если честно, - тянет старший, - я и сам не знаю. Сэхун чувствует, как Чонин поднимается с места и усаживается ему на бёдра, заставляя сердце застучать быстрее. - Скажи честно, - говорит он, - ты скучал по мне, когда я перестал писать тебе sms? Сэхун на секунду замирает, широко раскрыв глаза. Ответа на этот вопрос он и сам боится, но признаться в этом самому Чонину... Сэхун думает о том, что просто замечательно, что сейчас ночь, и Чонин не может видеть то, как сильно младший покраснел. Старший всё ещё ждёт ответа, и Сэхун зажмуривается, морща нос, но всё же отвечает слабым дрожащим голосом: - Да. Младший забывает как дышать, когда чувствует лёгкий поцелуй в районе яремной впадинки. - Я тоже скучал, - горячий шёпот на ушко, от которого по телу распространяется, словно раскалённый металл, жар, заставляя худое тело мелко дрожать под обжигающими прикосновениями. У Чонина невероятно мягкие губы. Сэхун моментально пьянеет, растворяясь в поцелуе, который дарит ему старший, чуть прикусывая нижнюю губу парня. Внутри стая бабочек оседает на лёгких, сбивая дыхание к чёрту, учащая пульс. Сэхун отвечает, забываясь в этой неге, ощущая покалывания на кончиках пальцев. Эта ночь рассыпается тысячами звёзд под веками, ощущается сладостью мёда на языке. Самая лучшая ночь. На утро они едут обратно в душный родной город. Сэхун так же дремлет на переднем сидении, сквозь сон улавливая звуки тихой музыки из колонок. Чонин остаётся у него, заставив разобрать всё это безобразие перед телевизором, и вешает на окна плотные шторы, чтобы с утра тёплые лучи обжигающего солнца не могли тревожить их сон своим ярким светом.***
*Флип (англ. flip — оборот) — трюк, при котором доска определенным образом вращается в воздухе под ногами *Регуляр (англ. regular — нормальный) — катание в стойке: левая нога опорная, правая толчковая. *Гуфи (англ. goofy — бестолковый) — катание в стойке: левая нога толчковая, правая опорная. *Грэб (англ. grab — захват) — трюк, при котором доска придерживается рукой.