Огни ночного города

Огни большого города мягко мерцали, то сливаясь, то распадаясь в неясной ночной дымке. Город был похож на загадочное черное августовское небо, усеянное звездами. Одни приветливо мерцали, другие светили холодным далеким светом. Вот также и окна большого города - они кажутся чужими, недоступными. Но у каждого человека найдется горстка огоньков, знакомых, теплых и родных. Я открыла окно. Сырой чуть морозный ветер ворвался в темную комнату. Я усмехнулась и села на подоконник, зябко укутавшись в старый халат. - А ведь за каждым из них, этих бесчисленных окон – целая судьба, целая история, своя, неповторимая… Я достала зажигалку. Маленький огонек на секунду осветил мои руки, затмив своим слабым мимолетным светом то далекое обманное мерцание. Я закурила. - Где ты теперь? – подумала я, вглядываясь в огонек, вырывавшийся из тонкого металлического корпуса зажигалки. Перед глазами встал почти забытый образ, который постепенно стал чужим. - Что ты сказал мне тогда? – «Не я первая не я последняя». Больно. А впрочем, ты был прав. Стоит только оглянуться, и можно увидеть тысячи таких же судеб, той же боли и обиды. Только мне от этого не легче. А тебе ничего не жаль. О чем я? Твоя жалость мне не нужна. Звонок мобильного прервал мои мысли. - Ты дома? – прозвучал в трубке знакомый голос, который я слышала каждый день. Этот вопрос, такой простой и обыденный, казалось, всколыхнул все вокруг, заставляя содрогнуться безликие серые стены. - Что-то срочное? - Нет, просто хочу видеть тебя, ты не против, если я приеду? - Приезжай, только открой дверь сам, ладно… Хорошо, что он приедет, хотя чем он может помочь? Это моя жизнь. Зачеркнуть, забыть, стереть… Но память слишком объективна и неразборчива. Она вновь и вновь заставляет вернуться в прошлое, дает о себе знать давно забытой, глухой, но по-прежнему все такой же нестерпимой болью. - Опять сидишь на подоконнике с открытым окном и куришь! - Привет. – ответила я, не обратив внимания на его замечание. - Что-нибудь случилось? Он закрыл окно и сел в кресло напротив. - Случилось. Только давно… Я бы не хотела об этом говорить. - Иногда это необходимо, пойми. Ты не можешь всю жизнь замыкаться в четырех стенах. И потом, у тебя все равно нет никого, кроме меня. Он достал сигарету. Я чиркнула зажигалкой, и снова этот огонек озарил пространство вокруг меня. Из темноты изучающе глядели на меня внимательные карие глаза. - Мне нравится твоя зажигалка - Моя…?! Я ее украла. Давно. - Почему? Вернее, зачем?... - Не знаю. - Я его знаю? - Нет. … Хочешь, я расскажу о нем. - Расскажи… Он для меня был целым миром, безграничным, непостижимым, добрым и строгим, мягким и суровым, но всегда надежным, незыблемым. Нет, он не курил. Никогда. Зажигалку ему кто-то подарил. Он брал ее в лес, когда мы шли на пикник. Всегда размеренно, вдумчиво, с неизменным чувством собственного достоинства он складывал шалашиком костер и поджигал этой зажигалкой запрятанный в глубине сушняк. Маленький огонек на секунду освещал костер, и постепенно тот начинал разгораться, предвещая начало нового сезона, новой жизни, полной радости и любви. Мы ходили на такие пикники раза четыре в год, а может и больше. Казалось, всегда все было одинаково, но все равно как-то по-разному. И мне так хотелось, хоть раз попробовать самой зажечь этот маленький огонек. Поэтому я и стащила как-то раз у него из кармана зажигалку. А потом… А потом он ушел. Мне было тринадцать лет, и я уже все понимала. Я знала, что он уйдет, и бессильно наблюдала, как кто-то чужой, незнакомый невидимой непреодолимой силой отнимает его у меня. Он ушел не сожалея, не задумываясь, не забыв ни одной мелочи, за которой, как мне казалось тогда, он обязательно должен был вернуться. Он забыл только ее, эту зажигалку - маленький металлический предмет, ставший лишь напоминанием былого счастья. Я все-таки ещё была ребенком, надеялась, что он вернется. Прошло шесть лет. Постепенно стали стираться боль, горе и обида. Все куда-то ушло… куда-то на второй план. Лишь тяжелым осадком осталось чувство потери. А потом мне было просто жаль его. Того, кого уже не было, почти не было. Который стал чужим. Родной – чужим. Страшно. Мне захотелось его вернуть, все исправить. Я готова была все простить, все начать сначала. Не смогла. Я устала, устала бороться за то, чего уже нет, вести войну с невидимой тенью на давно забытом фронте ставшей чужой и закрытой души слишком родного мне человека… Я замолчала. Далекие огни как-то странно бессмысленно расплывались перед глазам. Нет, я не плакала. Я давно уже не плачу. Все осталось там – за той невидимой чертой… И только огни сливались в единый вихрь безумного калейдоскопа простых и сложных, счастливых и трагических судеб. - Какой же из них твой? – Хотя какая разница… Теперь он ничем не отличается от остальных: такой же чужой, холодный и далекий. Только блеснет иногда, где-то там, в безграничной дали времени и памяти, маленькой искоркой обожжет душу…, вспыхнет и снова погаснет память о тебе – человеке, которого когда-то столько лет я называла таким простым и близким словом папа. Утренний свет постепенно заполнял пространство, затмевая собой один за другим ночные блики. Вставало огромное, непостижимое для человечества светило, каждый раз дающее жизнь новому дню, как символ надежды и веры. Но во что? Не важно. Главное верить, хотя бы просто в жизнь, в то, что она вопреки всему продолжается, а значит нам снова дается ещё один шанс что-то сделать. - Уже утро… - услышала я до боли нужный мне сейчас голос. Я взяла в руку сигарету и чиркнула зажигалкой, ожидая снова увидеть тот огонек, который высекал искру наивного, искреннего детского счастья, залитого бескрайним потоком боли. Его не было. Я пощелкала, потрясла зажигалкой. Внимательно наблюдая за мной, он улыбнулся и протянул мне свою зажигалку. Я нерешительно посмотрела на тонкий металлический корпус… - Никто не может претендовать на его место. Жизнь научила тебя делать все самой; быть бесстрашной и бескомпромиссной, не допускать любого проявления жалости к себе. Она сделала тебя жесткой и слишком самостоятельной. Он как-то по-особенному посмотрел на меня. Казалось, его карие глаза смотрели мне прямо в душу, в которой за плотной броней того, о чем он сейчас говорил, скрывался ранимый, человек, который столько всего всегда хочет изменить, исправить. - Но если тебе когда-нибудь захочется, чтобы кто-то был рядом – знай, что я всегда на расстоянии одного звонка. - Спасибо тебе, - ответила я, неуверенно взяв зажигалку. Она была теплая от его руки. Мы вместе одновременно посмотрели на часы. - Ну вот и на работу пора, - задумчиво, ни к кому не обращаясь сказала я, решительно сжав зажигалку в руке. Он неотрывно следил за мной взглядом. - Кофе будешь? – вдруг как-то по-домашнему, неожиданно для самой себя спросила я. - Конечно. – Легкая улыбка коснулась уголков его губ. - Тогда пойдем. – Я слезла с подоконника и отправилась на кухню. Мы молча сидели за столом, вдыхая аромат традиционного утреннего напитка. Я посмотрела в окно. Где-то там, вдали, блеснул и погас последний ночной огонек, растворился во всеобъемлющем солнечном свете. Этот день, как и все остальные как всегда будет полон тревог, опасности, ответственности… Но он рядом – единственный человек, которому я не безразлична в этом мире. Он со мной. Он заменил того… кто был роднее всех…