35й Новый Год

п.а.: С праздником всех, или по крайней мере с наступающим=) Это - первая часть новогоднего подарка вам. Остальное будет уже первого числа. Приятного. Холодный ветер прорывался через решётки на единственном в помещении окне, со свистом проникал в малейшие щели каменной стены и успокаивался, достигая коридора. Отверстие двадцать на тридцать изредка пропускало появлявшиеся нечастыми гостями солнечные лучи, которых вполне хватало, чтобы осветить камеру. Посеревшая от накопившейся пыли паутина изогнулась под потолком, словно парус, от очередного порыва морозного воздуха. Одетый в напоминавшую длинную рубашку накидку мужчина поёжился, располагаясь полулёжа на видавшем виды матраце и упираясь спиной в стену. Длинные спутанные волосы космами спускались до его лопаток, и усталое лицо, бледное от нехватки солнечного света, было рассечено новыми морщинами. Серые глаза затравленно скользили вниманием по поверхности неровно составленных каменных плит, и человек сжал ноги, улегшись на бок и громко сглотнув. Люциус поёрзал немного на месте и снова сел на колени - в ту же позу, в которой провёл последние три часа. Спина всё ещё болела после "судебного процесса", как было названо неким аврором задержание бывшего Лорда Малфоя. Ныли суставы и мышцы, даже голова - и та создавала ощущение, будто к ней приложились Бомбардой. Но это ещё можно перенести... Мужчина раздвинул ноги и коснулся пальцами внутренней стороны бёдер, скользнув поломанными ногтями по влажной коже к паху, обогнул его и тронул сочившийся вязкой жидкостью анус. Вход чуть сократился, и член затопило горячей волной, медленно окутавшей собой всё тело. Люциус почти беззвучно застонал, поморщившись в беспомощности: только не сейчас... Воскресенье. Второе воскресенье месяца - один из дней, когда заключённых выводят в душевые комнаты... Блондин, тяжело дыша, размазал ладонью прозрачный слой потёков и горевшим взглядом окинул небольшое помещение. Повезло же оказаться на одном этаже с другими субчиками, посаженными по делу о Пожирателях - ничего не скажешь. Смазка активно потекла по ногам поднявшегося мага, и Люциус, судорожно вдыхая ранее не раздражавшие запахи других Омег, Бет и пары Альф, свернул в трубу часть матраца. Неконтролируемо резкими движениями он поправил накидку и опустился на самодельный объёмный рулон, сжав правой рукой болезненно напряжённый член. Течка не должна была начаться до следующей недели! О, Мерлин, как невыносимо зудели зад и копчик... Омега остервенело потёрся о шершавую поверхность матраца, ладонью раздвинув ягодицы, чтобы неровная ткань с нажатием раздражала проход. Чтобы давила на мышцы, хоть настолько жалко, но имитируя касание массивного паха Альфы, игриво тёршегося о промежность своего партнёра. Жидкость потекла немного интенсивнее, пропитывая собой тёмную ткань рулона, и мужчина выгнулся, наклонившись вперёд и прижавшись животом к матрасу. Отставив зад повыше и устроившись на коленях, он потянулся левой рукой к ягодицам, отчаянно трясь тяжёлым членом о плотный тюфяк. Шум от надрывного и поверхностного дыхания эхом пронёсся по коридору, и два пальца проникли в анус, легко его растягивая и массажируя. Тёплая и густая жидкость, вытесненная вторжением, потекла по ногтям и коже, срываясь на пол или бёдра, и Омега самозабвенно подмахнул задом, скользя пахом по промокшей ткани. Запрокинув голову и зажмурившись, он издал поскуливающий выдох и добавил палец, кончиком достигая простаты. Это не то, не правильно, слабо... Люциус подавил неудовлетворённый стон; копчик чесался ещё сильнее, а нахлынувшие воспоминания об ощущении массивного члена его Альфы в нывшей заднице медленно убивали. Блондин вынул блестевшие пальцы и, покачиваясь, поднялся, направившись к решётке за лежавшей там металлической кружкой. Вся накопившаяся смазка спешно вытекла из ануса, накрыв новым слоем бёдра, и заскользила вниз по коже. Малфой вернулся обратно к развернувшемуся матрацу и, рухнув на него, покрутил в руках чашку. Холодный материал обжигающе воздействовал на пылавшую от возбуждения кожу, медленно меняя свою форму, структуру и температуру. Мужчина отбросил свободной ладонью мешавшую подушку, набитую уже подгнившей - если судить по запаху - соломой, и согнул ноги в коленях. Мерлин! Как хорошо, что Альфа - ЕГО!Альфа - настоял на изучении беспалочковой трансфигурации и сам занялся его тренировками... Приподняв поясницу с бёдрами, узник опустил под таз руки, смазка с которых продолговатыми нитями потянулась к полу. Мужчина издал приглушенный всхлип нетерпения, едва округлый наконечник резиновой игрушки раздвинул вход в анус и протолкнулся глубже чуть подрагиваемой ладонью. Подтянув обратно маленькую подушку и запихнув её себе под спину, маг грубым движением ввёл стержень до конца, выталкивая скопившуюся жидкость. Тёплые струи медленно потекли из ануса по копчику и вдоль позвоночника, впитываясь в наволочку или отдельными густыми нитями падая на матрас. Серые глаза прикрылись веками, и Омега подмахнул бёдрами, упираясь в пол затылком, плечами и ступнями. Сильнее запрокинув голову, он продолжил вводить и резко высвобождать располагавшийся в заднице предмет, игнорируя появившийся от не самой удобной позы дискомфорт в спине. Альфа брал его именно так - закинув ступни себе на плечи - когда был зол или взбешён. Но двигался - движется! - он гораздо резче, сильнее, увереннее. Люциус издал тихий стон; горячий и жёсткий член скользил почти грубо, врываясь, но не доставляя боли - его Альфа никогда не доставит мучений. Только не своей Омеге. Толчки постепенно углублялись и ускорялись, вынуждая бёдра соприкасаться с глухими шлепками плоти о плоть. И высокая стройная фигура наклонилась, сильнее заламывая ноги партнёра и упираясь ладонями в пол с двух сторон от горячего тела. Яркий запах лайма и морской воды всё активнее окутывал блондина, и давно поломанные ногти впились в сильное плечо. Люциус не сдержал сиплого стона, когда обхватившая его пах рука сделала несколько движений, и запрокинул голову, мантрой повторяя вполголоса любимое имя. Отдалённый стук металла о сталь решётки привёл мужчину в чувство, и Малфой рухнул на матрас, отбросив покрытый смазкой резиновый стержень. Несуществующая фигура распалась в прохладном воздухе камеры, и из проёма в стене потянул свежий ветер. Липкую, влажную кожу чуть морозило, и мужчина подтащил край накидки вниз, прикрывая неудовлетворённо напряжённый член. Двадцать минут обхода уровня аврорами ознаменовались активными разговорами заключённых, перебиваемыми предупреждающими заклинаниями стражей. Выпущенный из клетки Люциус занял место в самом хвосте группы, молясь на внезапный общий насморк, эпидемией нахлынувший на старую крепость. Ничем не примечательное помещение с высоким потолком встретило узников холодным полом и витавшей в воздухе влажностью. Вдоль ближайшей ко входу стены располагались деревянные, местами потрескавшиеся полочки с подгнившими креплениями. Под потолком, на трёх других ограждениях шёл тесный ряд старомодных душевых систем, откуда с сильным напором начала хлестать прохладная вода, уходившая в пробитые прямо под трубами стоки. Малфой, подхватив с полки хозяйственное мыло и сбросив одежду, первым поспешил под тугие струи смывать самую малость подсохшую смазку. - Люци... Блондин облизнул губы, услышав до дрожи в поджилках знакомый голос, и напрягся, кожей ощутив активное принюхивание. - ...я и не подозревал. - Пробормотал через пробившееся рычание голос в шею мага, и сильные руки, покрытые чуть кудрявившимися волосами, сжали пальцами бёдра. - Омега... Дёрнувшегося Малфоя бесцеремонно поставили на место и рывком опустили на колени. Прохладная вода насквозь пропитала спутанные космы и теперь беспрерывно стекала с кожи и попадала в глаза, мешая обзору. Судя по раздавшемуся плеску - мужчина опустился следом, и блондин тихо застонал, проклиная течку, жажду и ощущение прикосновения горячей губы к чесавшемуся входу в анальное отверстие. Блондин выгнул спину, едва ли не плача от безвыходности ситуации и подмахивая задом под жадно вылизывавшие смазку движения языка. Едва человек отстранился, он дёрнулся вперёд, но крупная ладонь когтями впилась в его плечо, и над шеей раздался похожий на волчий рык. Пахший шерстью и тимьяном мужчина беспардонно придавил его сверху своей массой, потеревшись пахом о разведённые ягодицы. - Да ты, я вижу, занят был. - Насмешливо прозвучал глубокий голос, и Люциус слабо огрызнулся, повернув голову вбок: - И сейчас занят. - Прошипел он, чувствуя давящую и плавно проникающую в анус головку, и судорожно вздохнул, сжав мышцы и подавшись назад. - И он убьёт тебя, Сивый... Массивный член резким движением вошёл до конца, растягивая склизкие стенки, и быстро был вынут почти до середины. Оборотень осклабился, сильным нажатием на лопатки опустив блондина ключицами на пол, и впился пальцами в его бёдра, толчком сведя их со своими. - Ах, ну, и где же твой Альфа теперь, - отозвался Фенрир, поцарапав кожу Омеги, и поменял угол проникновения, по-волчьи согнув спину, - а, Малфой? Лорд лишь застонал, подавшись навстречу глубоким и по-собачьи быстрым толчкам, и выплюнул попавшую в рот воду. Нывший пах периодически бился о скользкие бёдра, но блондину было не до этого. Движения ускорились и стали хаотичными, яйца болезненно потянуло от очередного удара, и Люциус зажмурился, слыша сбившееся дыхание. - Придёт. - Прошептал он, опустив голову и тяжело глотая воздух с падавшей на язык водой. Оборотень замедлил толчки, теряя свободу движений, и блондин в ужасе дёрнулся, ощущая пульсацию начавшего разбухать члена. - Кстати, - отозвался Сивый, довольно скалясь, и потёрся о ягодицы Лорда, проверяя прочность налившегося кровью узла, - с праздником, Малфой. Как там магглы говорят... - протянул он, на мгновенье замерев при крепкой сцепке, и провёл массивными ладонями по бёдрам Люциуса. - "Как встретишь Новый Год, так его и проведёшь"? - хмыкнул вервольф, тихо зарычав от усилившегося давления стенок ануса, и нехотя обернулся на прозвучавший вскрик. В душевой сгустилась тишина, нарушаемая лишь шумом воды, и только через десяток секунд прозвучал усиленный Сонорусом голос:

"Внимание! Внимание! Авроры, будьте осторожны: Азкабан подвергся нападению! Объявлена четвёртая степень тревоги. Первый, второй и третий уровни тюрьмы заполонили появившиеся из ниоткуда те..."

Малфой устало хмыкнул и тихо рассмеялся, когда речь оборвалась. - Знаешь, - подал голос он, когда остановившийся в росте узел перестал приносить боль и ощутимо ударила внутри вторая струя спермы, - обычно первыми бегут псы. А они меня так любят... Сивый вопросительно свёл брови и, прищурившись, внимательно принюхался и навострил слух. Шум от удара лап о каменные плиты быстро приближался, и ледяная аура неспешно обволакивала коридор, подползая к душевой. Крики повторились и легко утонули в многоголосом рычании, едва по чуткому носу ударил запах крови и мертвячины. Многие заключённые, почувствовав наближавшуюся магию прежде, чем аромат, бросились бежать, и вервольф дёрнулся назад, вырвав из случайного партнёра вскрик острой боли. Толпа чёрных, похожих на обглоданные скелеты тварей пронеслась мимо входа, погнав авроров с Пожирателями. И тяжёлая поступь человеческих ног стала намного более чётко различима. Малфой издал похныкивающий стон и, постаравшись подвинуться, поскользнулся, но удержался. - Ри! Высокая фигура с широкими плечами и мощной грудной клеткой остановилась у распахнутой двери. Мужчина, облачённый в чёрные брюки с пайтой и плащ, тихо зашипел и направился к сцепленным магам. Зелёные глаза сверкали от активного состояния Берсерка, но боевое безумие медленно отступало, уступая место здравомыслию. - Прости. Прости меня, - прошептал сквозь шум лившейся воды Малфой, когда брюнет с непослушными волосами опустился рядом на корточки. Гость осторожно приподнял его голову за подбородок и, посмотрев в серые глаза, без слов поцеловал, придерживая парой пальцев за скулы. Лёгкое касание губ прервалось быстро, и "Ри" подал голос: - Будет не очень приятно. - Честно предупредил он и, поднявшись, обошёл Омегу, обхватив основание члена оборотня. Чары Обездвиживания не дали тому даже взвыть сразу, как только плоть начала разрушаться и осыпаться прахом. Раздался всплеск, с которым Малфой отполз ближе к стене, и брюнет поднял мыло, отстранившись от потерявшего сознание вервольфа. Блондин поёжился от холода и жалко улыбнулся краешками губ своему спасителю, снявшему верхнюю одежду. - Спасибо, Ри... Мужчина в одних штанах без лишних слов вернулся к Омеге и медленно вымыл его, сдирая с бледной кожи запах волка вместе с грязью и смазкой. Люциус положил голову на плечо опустившегося рядом мага, словно мантру повторяя шёпотом извинения. Некромант мягко отстранил Омегу и поставил его, не сопротивлявшегося, на колени, моя ягодицы с промежностью. Укрытые мыльной пеной два пальца проникли в анус и осторожными движениями почистили стенки, задевая простату. Мужчина лишь краешком губ улыбнулся прозвучавшему стону и произнёс, убирая ладонь: - Нет, маленький, не сейчас. Идём домой. Люциус повернулся в ответ на прозвучавший голос и красноречиво посмотрел на отчетливо видневшийся под тканью насквозь промокших брюк стояк. Но Альфа уже отбросил мыло и поднял на руки партнёра. Выйдя из-под душа и подобрав пайту, закутал его в тёплый плащ и вынес в коридор, откуда аппарировал на крышу тюрьмы. Маг встал на край у самого обрыва, касаясь носом шеи блондина и щурясь бившим в лицо потокам холодного ветра, доносившим с собой солёные брызги. - Смотри, Люк. - Возбуждённо прошептал мужчина, с помощью магии перебивая шум шторма, и шевельнул ладонью, открывая плоское живое изображение. - Смотри, мой маленький... - повторил он, широко усмехаясь, и слуха блондина настигли вопли сотен магов и тысяч ведьм. Пыль, проэцируемая образом, рассеялась, открывая вид на падающие камни и стёкла разрушенного Министерства. Холодное пламя неистово поглощало всех и каждого, всё разрастаясь и усиляясь, скрывая собой многочисленные трупы, сразу поднимающиеся нежитью да редкими личами. У некоторых колдунов не стоит забирать Омег - Поттера, например, Магический Мир забыть точно не сможет. Вот Магическая Британия наверняка послужит наглядно-образным примером того, отчего Некромантов надо холить и лелеять, а так же - любить и вовремя кормить. - С тридцать пятым Новым Годом, Люк...