Шепот ветра

- Федо! – воскликнула моя подруга, и я с удивлением распознал в любимом голосе слезы. Боже милостивый, да она плачет! Из-за меня? Нет, нельзя больше молчать! Нужно успокоить Виолетту! Немедленно! - Тише, тише, Вилу! – вскричал я, погладив подругу по волосам. – Ну, что ты? Ведь ничего же не случилось! И… - Посторонись! – раздался знакомый голос. К нам бежал Макси, победно вскинув руку с видеокамерой. Значит, мы смогли, мы это сделали! Все получилось! Мой друг передал камеру Марко, подмигнул мне, схватил Нати за руку, и они вместе поспешили на сцену, чтобы объявить следующий номер – песню Людмилы. А Леон с Диего вернулись к нам. Впрочем, Виолетта, казалось, этого даже не заметила. Она слегка отстранила голову, внимательно осмотрела меня и только тогда изрекла: - Боже! Глазам не верю! Ни царапины! - А чего ты ожидала? – хмыкнул я. – Ведь арматура пролетела мимо. - Да, дружок, - констатировал Марко, глядя на меня с некоторым восхищением. – Ну, у тебя и нервы! Прямо уважаю! Будь я на твоем месте, вся жизнь бы за доли секунды перед глазами промелькнула! - А она и промелькнула! – послышался еще один знакомый голос. – Только не у него, а у меня! Ребята расступились, и перед нами предстал Энрике, все еще бледный, но уже уверенно скрестивший руки на груди. А рядом, в той же позе стоял Пабло. Оба явно ждали объяснений. Впрочем, первый вопрос, который задал мой друг, звучал так: - Ты в порядке, Федо? Лишь получив утвердительный кивок, он подошел, деликатно отстранил от меня Виолетту и… съездил кулаком по моей физиономии. Вышло не столько больно, сколько неожиданно, из чего я сделал вывод, что Энрике ударил меня просто для психологического воздействия. И, уж конечно, он никогда бы не причинил мне вреда. Но все же, получить по морде от лучшего друга – штука более, чем неприятная. - Эй, ты чего?! – возмутился я, потирая скулу. - Слушай сюда, крутой! – прорычал Энрике. – Если ты еще раз вздумаешь проявить суицидальные наклонности, я тебя сам убью! Понял?! - Да! – огрызнулся я. – И совсем не обязательно было размахивать кулаками! Я бы тебя и так прекрасно понял! И, пожалуйста, Рике, успокойся! Ну, подумаешь, какая-то железка упала! Ерунда какая! - Ерунда?! – одновременно воскликнули и мой друг, и Виолетта. - Ну, так ведь все обошлось! – развел руками я. - «Обошлось»! – фыркнул Энрике. – Да меня чуть инфаркт не хватил! - И меня! – добавила Виолетта. - Извините, - робко вмешался Пабло. – Я все понимаю: арматура могла упасть и сама по себе. Но почему Федерико даже не вздрогнул? Здесь два варианта: либо он – на редкость смелый юноша со стальными нервами, либо… - Да будь у него хоть железобетонные нервы, он все равно должен был хоть как-то испугаться! – оборвал его Энрике. – Конечно, Федерико – чрезвычайно смелый парень, но даже его можно взять на внезапность! Нет, Пабло, он определенно знал об арматуре! - Думаешь? – засомневался тот. - Уверен, - кивнул Энрике. – Чай, не первый год его знаю! - Ты о чем? – опешил Пабло. – Я могу понять, что Федерико сокращает твое имя. Даже могу проигнорировать тот факт, что ты ударил его. Но это… - Пропустите-ка звезду! – послышался вдруг сердитый голос Людмилы. Мы расступились, давая возможность девушке пройти на сцену, а Макси и Нати – вернуться к нам. - Что за шум, а драки нет? – весело спросил паренек, получив назад свою камеру. - Появись ты минуты на две раньше, твои надежды оправдались бы! – огрызнулся я. - Так, может, кто-нибудь объяснит мне, почему преподаватель вокала так привязан к ученику?! – начал терять терпение Пабло. - Просто мы дружим уже шесть лет, - пояснил я. – Ведь оба из Рима. Тебе это не показалось странным? - И ударил я вовсе не ученика, - подхватил Энрике, - а своего почти-брата за то, что напугал меня до чертиков! - А на уроках Федерико для него – такой же ученик, как все остальные! – встрял Макси. - Понял, - кивнул Пабло. – А теперь, давайте-ка проясним, что, вообще, произошло! Ты, Федерико, действительно, знал, что арматура упадет? Прежде, чем ответить, я обвел глазами всех присутствующих. Нати, Франческа, Брако, Напо, Диего, Марко и даже Леон смотрели на меня со смесью удивления и уважения. Эстрелла, вообще, избегала моего взгляда. Макси просто улыбался. Пабло смотрел с явной тревогой, а Энрике – с укором. Но мой взгляд сам собой задержался на Виолетте. Боже, до чего она бледна! Глаза моей подруги были полны слез, но в них отражались такие чувства… Ничего не понимаю! Если эта девушка меня не любит… А, ладно, подумаю об этом позже. - Да, - опустив голову, признался я. Раздалось коллективно «Ах!» Молчали только Энрике, Макси и Виолетта. Ладно, с парнями все понятно, но почему моя подруга тоже молчала? Я перевел на нее взгляд и едва не упал. Девушка стояла, прижав ко рту ладони и, казалось, сейчас потеряет сознание. А тут еще Макси черт дернул ляпнуть: - Поэтому Федерико и попросил поменять их с Виолеттой местами. Он хотел спасти ее. - О, боже! – простонала моя подруга. – Вот, почему он так ответил, когда я спросила, почему Эстрелла это сделала! - Эстрелла? – опешил Пабло. - Да, это я составляла программу, - подала голос девушка. – Я поставила первой Виолетту, но вчера все же поддалась на уговоры Федерико и поменяла их местами. Поступок, который он совершил ради Виолетты – это верх благородства, и… - Ну, да! – хмыкнул Диего. – Экое геройство – выйти на сцену, прекрасно зная, что арматура благополучно пролетит мимо! - Ты что, идиот?! – возмутился Макси. – Да Федерико даже не думал о собственной безопасности! То, что арматура его миновала – это целиком и полностью заслуга Андреаса! - Минутку! – нахмурился Пабло. – А где же он сам? - Провожает нашего гостя, - ухмыльнулся паренек. - Это кого же? – не понял Энрике. - Одного замечательного парня, - ядовито отозвался я, изобразив в воздухе кавычки, - по имени Григорио Кассаль! - Господи! – застонал Пабло. – Только не говорите, что Григорио тоже каким-то образом причастен к тому, что едва не случилось с Федерико! - Зачем, если ты сам только что это сказал? – раздался за его спиной знакомый голос. Пабло крутанулся на месте с такой энергичностью, что едва не упал. Толпа снова расступилась, давая возможность Андреасу подойти к нам. Паренек был бледен, как мертвец, но, увидев меня, улыбнулся и весело спросил: - Ну, ты как? - Да все со мной в порядке, - отмахнулся я. - Хорошо, - кивнул он, становясь рядом с Макси. – Григорио заметил мою «ошибку» и хотел ее исправить. Мне пришлось все возвращать на место буквально за секунду до сбрасывания. Я боялся, что ошибусь. - Ради всего святого! – вскричала Виолетта со слезами. – Почему вы все так спокойно говорите о том, ЧТО могло произойти с Федерико?! Ох! Только не это! Она плачет! Стоит, смотрит на меня со странными чувствами, а из глаз ее текут слезы! Нет, я не могу этого видеть! Каждая слезинка Виолетты отзывается невыносимой болью в моем сердце! Нужно успокоить ее! Немедленно! Руки мои непроизвольно потянулись к любимой, а губы изогнулись в ласковой улыбке. Да и сама девушка подалась мне навстречу. Она обхватила меня за шею и прижалась так сильно, как только могла. Я тоже обнял ее за плечи, жалея, что не могу поцеловать… Так мы и стояли в обнимку. Параллельно, я, Макси и Андреас рассказывали всю историю от начала до конца обалдевшим зрителям. В доказательство, Макси продемонстрировал видеозапись, на которой Андреас уговаривал Григорио не убивать меня. Это стало последним штрихом для картинки, которая складывалась в голове Пабло. Да и остальные, кажется, все поняли. Однажды Макси и Нати пришлось отлучиться, потому что Людмила закончила песню. Следующим шло выступление Леона. Тот, проходя мимо, почему-то хлопнул меня по плечу. Что это с ним? Сначала спасает, теперь это… Похоже, паренек заболел! Объявив Леона, Макси с Нати вернулись, и мы продолжили рассказ. Людмила, конечно, ничего не понимала, но Диего пообещал потом ей все объяснить. - В общем, так все и получилось, - заключил Макси. Секунд тридцать за кулисами царила мертвая тишина. Только на самой сцене звучала музыка. Леон допевал второй куплет своей песни. Наконец, Пабло негромко сказал: - Я лично займусь Григорио. Он больше даже близко не подойдет ни к самой «Студии», ни к кому-либо из ее учеников. Это я вам обещаю. - Мы тебе верим, - кивнул Андреас. – Я, наверное, сразу должен был подойти к тебе, правда? Прости. - Ты не виноват, Андреас, - улыбнулся директор «Студии». – Тебе, как и любому другому на твоем месте, было страшно за свою мечту. Поверь, ты все сделал правильно, и я тобой горжусь! Андреас просиял. Пабло дружески подмигнул ему и перевел взгляд на Макси. - И ты – молодец, - сказал он ему. – Это ведь твоя была идея с «промахом»? - Ну, да, - признался тот, покраснев. – Я не смог смириться с тем, что мой друг в опасности. - И тем не менее, тебе хватило мужества объявить его выступление, - вздохнул Энрике. – Я бы так не смог. - Ты намекаешь на то, что мы – плохие друзья?! – ощетинился Макси. - И в мыслях не было! – покачал головой тот. – Просто мне было бы сложнее, потому что я всегда воспринимал Федерико, как своего второго брата. - Мне тоже было сложно, поверь, - отмахнулся мой друг. На этом перебранка закончилась, что дало Пабло возможность обратиться ко мне: - Знаешь, своим поступком ты напомнил мне средневекового рыцаря. Я и не думал, что такие существуют в наши дни. Ты – герой. Другого слова не подберешь. - Да, - согласился Энрике. – Только пусть этот герой, в следующий раз, хотя бы предупреждает меня о том, что снова собирается сделать глупость! А то я такими темпами поседею к двадцати трем годам! - Предупрежу, брат, не сомневайся! – фыркнул я под общий смешок. Впрочем, не все оценили юмор Энрике. Виолетта, похоже, вовсе не обратила на него внимания, продолжая крепко-крепко обнимать меня, от чего сердце мое отбивало бешеные ритмы, а в животе порхали бабочки. Боже, если бы я мог хоть что-то сделать, чтобы она успокоилась… Но я слишком многого от себя хочу. Для начала, мне нужно понять, почему моя подруга так испугалась. Ведь мы – просто друзья. И воспринимает она меня только как друга. Иначе и быть не может. Пусть осознание этого факта причиняет мне боль, нужно смириться… В любом случае, сейчас я могу сделать для Виолетты лишь одно. - Пабло, - обратился я к директору «Студии», пока Макси с Нати ушли объявлять песню Марко. – Виолетта очень напугана. Если никто не возражает, давайте опустим ее выступление. Она не может выйти на сцену в таком состоянии. - Да, конечно, - кивнул Пабло, с тревогой посмотрев на любимицу. – Может быть, позвать Анжи? Она, обычно, неплохо утешает… - Нет, - едва слышно шепнула Виолетта, отнимая заплаканное, но такое прекрасное лицо от моей груди. - Не понял, - констатировал обалдевший Пабло. – Вы ведь всегда хорошо ладили! - И сейчас ладим, - чуть более смело заговорила моя подруга. – Но сегодня я хочу видеть рядом с собой только Федерико. Мое сердце едва не выпрыгнуло из груди от переполнившего его счастья. Она хочет, чтобы я был рядом! Я нужен ей! Ну, что ж, значит, есть, зачем жить…