Проклятая натура Блэков

Раз... — Сириус! Эй, Сириус! — Чего тебе, малявка? — Я не малявка, — Белла обиженно нахмурилась, а потом ее крохотное личико снова засияло. — Сириус, а покажи еще раз собачку! — Вот привязалась, — начал ворчать я. Но Белла не отставала, и я все-таки достал палочку. — Экспекто патронум! Из палочки вырвался клубок тумана, принимающий форму большого пса. Беллатрисса радостно засмеялась, а я делал вид, что мне все равно. Хотя, конечно, мне было приятно. — Блэк, где ты там? — В оконном проеме показалась лохматая голова Джеймса. И как он мимо Кикимера проскользнул? — Поттер, иду я! Так, Белла, я пошел. И не говори ничего тетушке Блэк, ладно? — Она будет ругаться, да? — Может быть, — я беззаботно пожал плечами. Серьезно, что мать мне сделает? Но Беллатрисса недовольно наморщила лобик, становясь вдруг на удивление похожей на свою мать: — Сириус, тетя говорит, что тебе не следует общаться с этими мальчиками. Она говорит, что они тебя плохому научат. И что они... ну.... — Ну, ну, как она называет моих друзей? — Вдруг останавился я. — Она говорит, что Поттер защищает грязнокровок, а Люпин сам не волшебник, а оборотень и такая компания тебе не подходит. А еще она говорит, что... — Замолчи, — я яростно сжал руки в кулаки и резко повернулся к кузине. Белла в испуге отшатнулась, но я никак не мог успокоиться. — Не смей больше повторять ее слова, Белла. Никогда не говори о моих друзьях так! Большие глаза Беллы наполнились слезами, и я вдруг понял, что еще немного — и я не сдержался бы. Проклятая натура Блэков... Проклятая несдержанность Блэков. Мне стало стыдно, но... Черт, я же не утешитель маленьких плачущих девочек! Хотя Беллатрисса не очень-то и маленькая, всего на два года младше меня... Но она еще такая плакса в свои десять! — Белла... Белла, я не хотел тебя пугать. Прости. Беллатрисса кивнула и утерла слезы. Потом она повернула голову к окну и спросила меня: — Они правда хорошие друзья? — Да, — я тоже выглянул в окно и увидел за стеклом Джеймса. Он знаками показывал мне, что пора бы уже поторопиться, и я снова повернулся к кузине: — Все, теперь мне точно пора. Не скучай тут без меня, ладно? — Ладно, — через силу улыбнулась Белла. — Только осторожнее там, ладно? И... если тетя спросит меня... — Просто скажи, что ты не знаешь, где я, ладно? — Хорошо, — Белла наконец успокоилась и даже робко улыбнулась Джеймсу. Я подмигнул ей и пошел к окну, надеясь, что уж в этот-то раз Римус сумеет меня нормально левитировать... Два... — Сириус! Эй, я тебе говорю, патлатый! Эти слова могли принадлежать лишь одной моей знакомой. Давненько она не обращалась ко мне. Я неторопливо дочитал абзац, аккуратно заложил страницу потрепанной книги пером и повернулся к своей дражайшей кузине. — Да, Беллатрисса? — Мне нужна твоя помощь. В библиотеке было так пусто и тихо, что мой смех услышала только Белла. Обидно, конечно. Когда еще гриффиндорец смеялся над слизеринкой безнаказанно? Хотя если Белла еще не набросилась на меня с палочкой, ей и правда что-то от меня надо. — Очень странно, знаешь ли. Как же твои слизеринские дружки? — Сириус, просто помоги мне, — чуть ли не зарычала Белла. — Забавно, — я отвернулся от нее. — Слизеринка просит помощи у гриффиндорца. Ты серьезно? — Абсолютно, — Белла встала прямо передо мной и рывком подняла мой подбородок. Мы с ней не общались уже с полгода, и я с удивлением понял, что силушкой-то она все же обзавелась за эти месяцы. Проклятая Блэковская натура. Проклятая сила Блэков. — Ладно, Белла, что тебе надо? — Беллатрисса. Рудольфус... ему нужна твоя помошь. — Рудольфус? — Я попытался вспомнить, о ком она говорит. А, тот высокий заносчивый слизеринец, Беллин дружок-чистокровка. — И что же с Рудольфусом случилось? — Он в опасности. Твоя дурацкая Гремучая Ива... — Что?! — Она пыталась его убить. Рудольфус успел спрятаться у корней, но обратно уже не может вылезти. — И как же я могу помочь? И почему это моя «дурацкая Гремучая Ива»? — Я старался выглядеть спокойным, но получалось плохо. Если Белла что-то знала о наших прогулках в полнолуние... — Я знаю, что ты и твоя друзья там делают каждый месяц, — глаза Беллы, умело подведенные темным карандашом, смотрели серьезно и сурово. — Это нарушение правил, знаешь ли. — И ты молчала об этом? — Да, — Белла чуть отодвинулась. — Надеюсь, ты понимаешь, что не ради тебя, Сириус? Удобно иметь компромат сразу на нескольких людей. Сейчас, например, ты просто обязан будешь помочь мне. Иначе Дамблдор узнает о вашем маленьком секрете. Думаю, ты не хочешь подставлять друзей, Сириус? — Сучка, — сейчас я был готов просто разорвать Беллу. Дрянь. — Пошли. Гремучая Ива, как всегда, шумная и величественная, действительно трясла ветвями сильнее, чем обычно. Вокруг на бурой осенней траве валялись обугленные ветки; видимо, слизеринец пытался сражаться с Ивой магией. Наивный. Среди корней и впрямь затаился Рудольфус. Как только ему удалось вообще туда проскользнуть? Сложно пробраться к стволу, пока Ива активна. — Кажется, что-то с ним не так, — заметил я. Белла злобно ткнула меня в бок локтем: — Конечно, с ним что-то не так. Его ранило, у него сломана рука и вдобавок он сидит там уже больше часа. Вытащи его оттуда! — Белла, а ты сама не можешь? — Я вдруг понял, что сейчас Белла стоит ко мне так близко, как никогда не стояла с момента ее поступления в Хогвартс. — Нет, не могу, — кажется, это злило ее больше всего. Амбициозная Беллатрисса Блэк, девушка с далеко идущими планами. Говорят, что она как-то даже пыталась связаться с Томом Риддлом, известным в свое время старостой Слизерина. Вроде письма ему какие-то писала... — Но ты говорила, что знаешь о нас с ребятами. — Я знаю, что вы приходите сюда каждое полнолуние, знаю, что вы как-то проникаете в ствол... Но я понятия не имею, как вам удается останавливать Иву. Я слежу за вами издалека, знаешь ли. Опасно подходить к этому оборотню. — Что ж, Беллатрисса, мне придется взять с тебя и Рудольфуса обещание. А лучше — непреложный Обет. Вы должны молчать. — Я могу просто заставить его забыть. — Можешь?.. — Заклятье Обливейт. Правда, не очень хорошо получается — буквально пять минут, только это могу убрать из памяти. Уложишься? — Думаю, да. Я скажу Рудольфусу, что делать. Только пообещай, Беллатрисса — молчание. И об этом, и о том, что вы с Рудольфусом знаете обо мне и ребятах. — Идет, — Белла закусила нижнюю губу и кивнула, задумчиво смотря на притихшего Рудольфуса. — Значит, обет? — Да, конечно, — Белла встряхнула головой и посмотрела на изящные дамские часики на запястье. — Знаешь, Сириус... Спасибо. Но не думай, что после этого мы станем друзьями! — Ты иногда так нелогична, Белла, — закатил я глаза и достал палочку. Друзья. Да черта с два! Три... Стук в дверь лондонской квартиры прервал мои размышления. Серый или черный? Снова стук. Я никого не ждал, но мало ли — вдруг какой-нибудь маггл адресом ошибся? — Иду, иду! — Я неторопливо побрел в прихожую, поправляя рукава, и наконец открыл дверь. Увиденное за ней заставляет меня отшатнуться. — Беллатрисса?! Моя дражайшая кузина выглядела ужасно. Порванная грязная мантия, растрепанные волосы, синяки под глазами. — Сириус, — она быстро кивнула мне и отодвинула в сторону, заходя в мою квартиру. Мою квартиру! Какого демона Беллатрисса тут делает?! — Давненько я тебя не видел, — я аккуратно закрыл за ней дверь. — Что с тобой случилось и почему ты тут? Помнится мне, мы не разговаривали со времен твоего выпуска, верно? Уже больше года, так? — Если тот якобы обмен любезностями можно назвать разговором, — Белла уже хозяйничала у меня на кухне — вытаскивала из шкафа широкое жестяное блюдо, доставала из-под стола кипу старых газет, брала с плиты спички... — Эй, это же мои журналы! — Выхватив из кучи бумаг пару с мотоциклами на глянцевых обложках, я возмущенно посмотрел на Беллу. — Какого черта?! — Мне нужна твоя помощь, — не глядя мне в глаза, Белла достала из кармана маленькую сферу, состоящую из тоненьких деревянных пластинок. Вытащив откуда-то сбоку сферы неприметную иглу, она наконец успокоенно вздохнула. Я удивленно оглянулся. Лампочка замерцала, вызывая едва заметную рябь, падающий со стола нож, видимо, задетый мной, застыл на полпути к полу. — Сфера времени? Откуда она у тебя? — Была у одного неудачника, которого я убила. — Которого ты... что? — По спине пробежал холодок, и я сел на стул. — Убила, — Беллатрисса тоже уселась прямо напротив меня и кривовато улыбнулась. — Многое поменялось за этот год, Сириус. Хотя это неправильно сказано... Мы ведь не были откровенны с тех пор, как... Хм, дай-ка вспомнить... — С тех пор, как я оказал услугу вам с Рудольфусом. — Точно. — И что же именно изменилось за это время? — Что ты знаешь о Томе Риддле? — Дурные слухе о нем ходят, — я прикрываю глаза. Темный Лорд, Лорд Волан-Де-Морт. — Он ведь не пай-мальчик, не так ли? — Хорошо сказано, Блэк. — Ты с ним как-то связана? — Да, — Белла снова улыбнулась, теперь уже с какой-то непонятной мне радостью. — И довольно давно. Мы... мы с ним близки. — Скажи уж сразу — вы с ним любовники, — я презрительно хмыкнул. Да уж, сестренка не промах — уже нашла себе местечко потеплее. Королева преступного мира, ха. — Да, — с вызовом подняла подбородок Беллатрисса. — Рудольфус, кстати, знает. И он не против — это, дорогой братик, неплохая гарантия некоторых благ. — Как ты дошла до такого? — Темный Лорд благороднее и сильнее, чем вы все думаете, — фанатичный блеск в глазах Беллы казался мне сейчас самой безумной вещью изо всех, что я видел. Да уж, все Блэки немного не в себе. Проклятая Блэковская натура. — Он просто хочет очистить мир от грязнокровок! Они лишние тут... но Темный Лорд может быть милостивым, он может их оставить, если только глупцы вроде этого Министра Магии не полезут в его дела... — Что за бред ты несешь, Белла? И ты так и не сказала, что ты тут делаешь. — Мне нужна была твоя помощь, я ведь сказала, — Белла закинула ногу за ногу, — меня сейчас преследуют. Я трансгрессировала сюда, в маггловский Лондон — тут меня вряд ли станут искать, по крайней мере, не сразу. Отсюда, если ты позволишь, я перемещусь в одно место, о котором тебе лучше не знать. — И в чем заключается моя помощь? — Ты не прогнал меня, — нежно улыбнулась мне Белла. — К тому же я хочу попросить тебя о молчании. — Как скажешь, — я безразлично отвернулся к окну. — Только не появляйся тут. — Ладно, — Белла вдруг широко распахнула глаза и присвистнула. — Сириус, а ты как-то слишком уж нарядно выглядишь! — Свидание, — я пожал плечами. — Не знаю, какой костюм надеть — серый или черный. — Надевай серый, тебе пойдет, — Белла вдруг погрустнела. — А мне пора, пожалуй. У тебя сейчас есть выбор — или ты просто выйдешь из комнаты, или мне придется наложить на тебя Обливейт. — Лучше уж я выйду. — Кухня казалось сейчас слишком нереальной, чтобы находиться тут слишком долго. Усталая Белла в растрепанной одежде, так и застывший в воздухе нож, этот странный застывший свет... Все это было слишком. Слишком странным, слишком ненормальным. Не для меня. Я сделал шаг наружу и обернулся. Свет был обычным, уютным, домашним. Посреди кухни дымились на блюде останки прошлогодних газет, из пола торчал глубоко вбитый нож, а в воздухе витал слабый запах летучего пороха. А на стене лиловой помадой были выведены неаккуратные буквы: «Спасибо». — Только не думай, что теперь мы станем друзьями, — прошептал я и покачал головой. Кажется, свидание отменяется. Где мое огневиски? Сейчас не помешает бокал-другой. Или три... Четыре... И я открыл глаза. Снова? Почему все застыло? Белла внимательно разглядывала меня, не убирая, впрочем, палочки. — Как ты? — Ты должна была меня?.. — Убить, да, — Белла лениво водила палочкой у меня перед носом. Моя собственная палочка валялась в десятке шагов. — Вообще-то, знаешь ли, я не хотела авадить тебя. Оглянись, только осторожно. Я аккуратно повернул голову и вижу арку. Мой корпус все еще был немного отклонен; видимо, я был на границе действия сферы времени, поэтому часть моего тела неохотно двигалась. Одно неосторожное движение — и я упаду. Беллатрисса вздохнула: — Давай руку. Она протянула мне узкую ладонь, подтягивая к себе, в область сферы. — Зачем ты это делаешь? — Беллатрисса Лейстрендж, приближенная Темного Лорда, беспощадная и ужасающая, — Белла закатывает по-прежнему густо, но уже не так аккуратно, как когда-то, подведенные глаза. — Считай, что где-то в душе я все еще наивная и сравнительно невинная Белла Блэк. К тому же я ведь твоя должница, помнишь? — Честно говоря, я думал, что ты уже забыла о том случае. — Нет, я еще помню, — Белла посмотрела на часы. — У сферы осталось еще четыре минуты. Просто подвинься немного в сторону, Блэк. Это будет похоже на то, как если бы ты просто удачно отклонился во время падения. Я даю тебе маленький шанс на спасение и сейчас здорово рискую, ты ведь понимаешь это? — Разумеется. Только тебе бы тоже поостеречься, — я указал на Гермиону, уже направившей палочку на Беллу. — Ах, эта милая маленькая грязнокровка, — Белла снова театрально закатила глаза. — Знаешь, она мне совсем не нравится. И, надеюсь, ты понимаешь, что при случае я постараюсь сделать ей больно? Как, впрочем, и любому из вас. — Боюсь, что понимаю. — Это радует, — сделав шаг вперед, Белла почти касалась меня. — Знаешь, Сириус, я иногда думаю — жаль, что ты не такой Блэк, как все мы. Хотя иногда я жалею, что я — такая, как все Блэки. Эта фраза повергнула меня в ступор. Беллатрисса, кажется, сама была немного в шоке от своих слов; она картинного прикрыла рот рукой и глупо хихикнула. Затем Белла добавила: — Проклятая натура Блэков, порой она заставляет меня творить сумасшедшие вещи, — теперь ее губы дрожали, она силилась улыбнуться, но, видимо, не выходило. Белла смиренно опустила глаза и продолжила фразу: — Например, такие... Она сделала еще шажочек вперед и вдруг наши губы соприкоснулись. На миг Беллатрисса Лестрейндж полностью стала Беллой Блэк. Я закрыл глаза, наслаждаясь поцелуем, но тут иллюзия прервалась; Белла оторвалась от моих губ и прошептала: — Надеюсь, ты понимаешь, что это должно остаться за пределами этой сферы? — Конечно, — я открыл глаза и увидел ее, настоящую ее — усталую, увядшую, но все еще хрупкую и прекрасную большеглазую колдунью, которую я ждал все эти годы. — Хорошо, что ты вернулась, Белла. — Я Беллатрисса, Сириус Блэк, и я не понимаю, о чем ты говоришь, — Белла мгновенно стала серьезной. — Теперь становимся на исходные позиции, — она сделала несколько шагов назад и снова взглянула на часы. — Пора Беллатрисса торопливо подняла палочку и внимательно посмотрела на меня. Кажется, она хотела что-то сказать, но из ее горла вырвались только бесстрастные слова: — У нас осталось шесть, пять, четыре... Пять. Шестую розу я сейчас тереблю в руках. На надгробии указано, что тут покоится Белла Блэк, и именно тут лежат ее останки — точнее, то, что от нее осталось после той битвы. В могиле Беллатриссы Лестрейндж, находящейся в самом дальнем углу общественного кладбища, лежит пустой гроб, да и не приходит к нему посетители. Правда, к этой могиле тоже приходит лишь один человек. Только я тут и бываю — почти каждый месяц, а иногда даже каждую неделю — если удается убежать из Министерства. Я наконец перестаю трепать лепестки розы и опускаю ее к остальным. Потом прочищаю горло и тихо здороваюсь: — Привет, Белла. Я наконец снова пришел к тебе. Незаметно для себя я рассказываю все свои радости и печали. Мне кажется, что она и правда тут — в воздухе, в тонком аромате роз, в узких лучах хмурого зимнего солнца. Я позаботился, чтобы на этом холме царила вечная весна — она любила весну; но, к моему сожалению, поддерживать тут постоянное солнце я не мог. Шесть белоснежных роз остаются лежать на зеленой весенней траве, когда я возвращаюсь в царящую у подножия холма зиму. Проклятая Блэковская натура. Фамильные черты Блэков, которые убивали меня все эти годы и помогали выжить. Белла Блэк, ты была воплощением этих черт. Ты была квинтэссенцией Блэковской природы. И ты, только ты всегда понимала меня. Ты — моя кузина, мой духовный двойник, моя спасительница. Моя головная боль, предел моих мечтаний, самых неосознанных грез. Моя нежная фея и моя злая ведьма. Разная, ненормальная, совершенно чокнутая. Ты была истинной хранительницей Блэковского характера. Белла Блэк. Моя любовь.