Я хочу подарить тебе... больше!

Билл бесшумно присел возле колыбельки, с интересом заглядывая в лицо сладко посапывающего в ней малыша. Глазки младенца были плотно прикрыты. Длинные темные реснички отбрасывали тени на розовые щечки, покрытые нежным пушком. Крошечный кнопка-носик, и очаровательные пухлые розовые губки. Билл уже в который раз залюбовался своей дочкой. Ему вдруг невероятно захотелось прикоснуться к этой пухлой бархатной щечке, и он медленно и осторожно погладил теплую кожу одним пальцем. Чудо в ответ, причмокнув пухлыми губками, пошевелилось в кроватке, и снова затихло. А на лице Билла сама собой расплылась широкая счастливая улыбка. Вот оно – счастье! Этот очаровательный и долгожданный малыш. Его малыш. Его и Тома. Не отрывая взгляда от младенца, Билл поудобнее устроился на ковре рядом с колыбелькой, и погрузился глубоко в свои мысли. Вот наконец и сбылась его давняя и тайная мечта в которой он долгое время не смел признаться даже самому себе, не то что поделиться с Томом. Уже исполнилось целых два месяца, как они с Томом – счастливые родители, папы. Как здорово звучит! Да, пожалуй теперь он был по-настоящему счастлив, счастлив абсолютно и полностью…вот только….а, ерунда, глупости. «Томми, мой горячо любимый мальчик, даже не так,… муж. Сколько же всего нам пришлось пережить на пути к своему счастью. Мы знаем друг друга с детства, с общей песочницы. Дружили «не разлей вода». В своих не совсем обычных чувствах друг к другу мы признались еще в школьные годы. И это наверно было к лучшему, обошлось без шока и эмоциональных потрясений. Дети все воспринимают проще и легче, потому что их чистое сознание еще не закостенело в тисках стереотипов и общественного мнения. Почти сразу как мы начали осознавать свою сексуальность, мы оба поняли, что кроме друг друга нам больше никто не нужен. Нет, конечно, мы успели познать вкус «отношений» с девочками, но тем отчетливее мы осознали, что это совсем не то, это другое. Мы с Томом как-то сразу почувствовали некую связь между нами. Любовь? Да, наверно. Когда рядом есть человек, который понимает тебя с полуслова, продолжает каждую твою фразу и понимает все твои чувства, заглянув в глаза... разве нужен кто-то еще? С тех самых пор мы и идем по жизни вместе, рука об руку. Когда закончили школу, вместе поступили в университет в Магдебурге. В общежитии нас, как иногородних, определили в одну комнату. Так мы впервые начали жить вместе. А потом потянулись студенческие годы. Это были не простые для нас годы, пожалуй даже трудные. Нет, свои отношения в университете мы не афишировали. Для этого у нас была своя персональная комнатка. Поэтому тут проблем не возникало. Поскольку после окончания учебы мы не хотели больше возвращаться в наш крошечный городок, нам нужно было скопить побольше денег на первое время, пока не найдем приличную работу. Так, днями мы прилежно посещали лекции, после учебы до седьмого пота вкалывали на не слишком денежной работе, а по ночам из последних сил усердно занимались. Ведь стипендия тоже не была лишней. В конечном счете, мы со всем справились, все выдержали. Окончив университет, оба нашли неплохую работу, здесь же, в Магдебурге. А накопленных денег хватило даже на то, чтобы купить небольшую квартирку. И жизнь стала налаживаться. Вот тогда-то, Том неожиданно сделал мне предложение, благо с недавнего времени в Германии уже были официально признаны и разрешены однополые браки. И да, я, конечно же, ответил согласием.» Очнувшись от своих мыслей, Билл поднял взгляд в колыбельку, и заметил, что чудо уже не спит, а, тихо покряхтывая, сучит голенькими ручками и ножками. В этот самый момент обе пухлые ручки с усердием пытались крошечными пальчиками ухватить пальчики ноги, что очень умилило Билла, и он легко рассмеялся. На дворе стояла настоящая июльская жара, потому малышка спала голенькой, в одном только подгузнике, укрытая легкой материей. И, судя по нехитрым играм крохи, такая свобода была ей очень по вкусу. Билл поднял руки к малышке, и легко поймал пальцами вторую крошечную розовую ступню, не участвующую в игре. Он медленно и аккуратно провел большим пальцем от пяточки до самых пальчиков, ощущая тепло нежной кожи, а затем, не удержавшись, поцеловал мягкую пяточку. Легкое движение воздуха за спиной, и на ковер рядом опустился Том, а на талию Билла сзади легла теплая рука. Том тепло улыбнулся, глядя на столь умилительную картину, и получил от Билла в ответ не менее теплый и светящийся счастьем взгляд и улыбку. - Погляди, Том, какие маленькие пальчики! – восторженным полушепотом произнес Билл. - Да, – шире улыбнулся Том, – она очаровательна, а ты, кажется, не устаешь каждый день ею восхищаться, даже спать ребенку не даешь, – усмехнулся, наигранно возмущаясь. - Я не будил ее, что ты? Ей скоро пора будет кушать, вот она и проснулась. Сейчас поиграет только немного… А малышка тем временем успешно ухватила постоянно убегавшие пальчики ноги, и отправила их себе в рот, после чего, видимо довольная своей маленькой победой, задорно рассмеялась, и захлопала ручонками по животику. Счастливые родители, наблюдавшие за всеми этими манипуляциями, тоже весело рассмеялись, после чего Том быстро наклонился к колыбельке, и чмокнул крошечную ступню, которую все еще перебирал пальцами Билл, а через секунду развернулся, и точно так же чмокнул в щеку улыбающегося мужа. Посидев так еще несколько минут, Билл отправился на кухню, чтобы подготовить обед для малышки. Том тоже нашел себе занятие по хозяйству, и на некоторое время в доме молодого семейства воцарилась обычная будничная суета. Забот у ребят было много, но нельзя сказать, что все эти бытовые дела были им в тягость. Парни уже много лет жили вдвоем, поэтому домашнее хозяйство научились вести довольно сносно и слаженно. Теперь же ко всему этому добавились заботы о ребенке, которые они негласно старались делить поровну. У Билла хорошо получалось готовить для малышки питание из различных смесей, о которых он специально прочитал целую кипу разной литературы. Отсутствие естественного материнского молока, конечно, добавляло парням хлопот, благо современные технологии позволяют практически воссоздать его самим в домашних условиях. Да и кормить кроху у Билла тоже выходило гораздо лучше. Когда это случалось делать Тому, то после него в комнате приходилось делать масштабную уборку. Малышка то не хотела открывать рот, то сплевывала с таким трудом отправленную туда ложку смеси. Оказываясь же в руках Билла, ребенок становился намного сговорчивее. Стоило ему немного поулыбаться ей, и пощебетать какие-то милые глупости, как та послушно открывала ротик, и забывала капризничать. Однако Том тоже не брезговал лишний раз сменить крохе подгузник, выкупать или встать к ней ночью, чтобы дать Биллу отдохнуть лишнюю минутку. А в последнее время этих минут стало ох как не хватать. Недавно малышке исполнилось пять месяцев, и у нее начали резаться зубки. Плюс ко всем домашним заботам была еще и работа. Том продолжал работать в той же компании, куда устроился после окончания университета, и его карьера успешно продвигалась вверх. А Биллу на его работе удалось организовать свой труд так, что ему почти не приходилось выходить из дома. Свою аналитическую работу он выполнял дома на компьютере, а затем через электронную почту отправлял в офис. Благо директор его фирмы оказалась женщиной сердобольной и не обладающей предрассудками в отношении однополых браков. Кроме того, такого работника, как Билл, вовсе не хотелось терять. Поэтому, когда Билл изложил начальнице сложившуюся ситуацию, та с удовольствием пошла ему навстречу. Поздним вечером, когда все дневные заботы были уже позади, а малышка сладко спала в своей кроватке, уставший, но довольный Билл вышел в гостиную, где у окна стоял уже освободившийся Том. Не медля ни минуты, Билл подошел к мужу вплотную и, обвив его шею руками, с тяжелым вздохом опустил голову ему на плече. Том в ответ обнял его за талию и прижал покрепче к себе. - Устал? – тихо спросил Том. Билл устало прикрыл глаза, улыбнулся, и так же тихо ответил: - Все в порядке, все нормально, – и помолчав немного, добавил: – Знаешь, Том, я такой счастливый! Том улыбнулся, мягко прижался губами к нежной коже на шее любимого, и провел теплой ладонью вверх по спине. - У меня сейчас есть все, о чем я когда-либо мечтал….и даже больше, – продолжал Билл, - ты, хорошая работа, свой дом…и даже ребенок. Наш с тобой ребенок, Том! Он вдруг как-то напрягся, прижался щекой к щеке мужа и, переместив одну руку на его затылок, продолжил подрагивающим шепотом: - Знаешь… я бы так хотел сам тебе ее родить…. Понимаешь? Забеременеть однажды, потом сообщить тебе эту новость, потом выносить ее и родить тебе… Заканчивая фразу, Билл уже ощутимо подрагивал и все сильнее прижимался к Тому, нервно перебирая пальцами косички на его затылке. Он сам сейчас был немало удивлен собственными словами. Никогда прежде он самому себе не отдавал отчета в этом конкретном желании. А сейчас, почему-то, вдруг так захотелось сказать об этом, поделиться с Томом. Вернее, слова сами вырвались наружу, прежде чем он успел о чем-либо подумать. Как он мог всерьез об этом задумываться, если прекрасно осознавал, что оба они - парни, пусть даже безумно любящие друг друга? Просто, время от времени, эта мысль смутной тенью пробегала в его сознании, и оставляла после себя такие приятные ощущения. В их отношениях Биллу всегда казалось, что он получает от Тома гораздо больше заботы и внимания, чем отдает взамен. В то время как Билл в юные годы много занимался своей внешностью и поиском своего стиля (а ведь за неугомонной модой нужно всегда поспевать), Том как-то быстро определился со своим имиджем, и с умилением наблюдал за метаниями любимого, не мешая ему самовыражаться. Вот, собственно, поэтому у Билла всегда было гораздо меньше свободного времени, которое он мог бы посвятить Тому или насущным заботам. Кроме того, будучи весьма творческой личностью, даже процесс приготовления какой-либо незатейливой пищи Билл превращал в сложное многоэтапное действо с использованием различных кулинарных ухищрений, услышанных где-либо, которое в результате выливалось в нечто малосъедобное. Бывали конечно исключения, так называемые моменты «творческого кризиса», когда Биллу все же удавалось благополучно пожарить яичницу или оладьи, что несказанно радовало Тома, хотя и настораживало одновременно. По этой самой причине, либо кулинарией в их семье занимался Том, что чаще сводилось к пасте с соусом, либо парни обходились пиццей и прочей заказной едой. Основной же задачей Билла, по его собственной инициативе, стало содержание всей квартиры в чистоте, в результате чего Тому пришлось научился бережнее относиться к своим вещам и деталям гардероба. И все-таки, может потому, что Том был старше (пусть и на полгода) и сильнее, а может потому, что он более трепетно относился к любимому, Билла иногда одолевало это странное чувство «невыраженной благодарности», желание отдать Тому еще больше любви, ласки, заботы, чтобы не чувствовать себя незаслуженно одаренным его любовью. В последнее время, когда парни занимались любовью, в мозгу Билла всё чаще проскальзывала эта безумная неуловимая мысль, что вот сегодня, вот прямо сейчас он мог бы забеременеть от Тома,….если бы мог,….но ведь так хотелось! Эта мимолетная мысль забавляла и на какие-то мгновения приносила с собой такие сладкие мечтания… Но, потешив себя ими несколько секунд, пока любимый тяжело дышал в его объятиях, он старался побыстрее выбросить эти пустые и глупые мысли из головы. «Зачем думать о невозможном, зачем мечтать о несбыточном, если я итак счастлив, если у меня есть так много! У меня есть Он - самый родной, самый любимый человек на свете, который каждый день дарит мне свою любовь и превращает мою жизнь в сбывшуюся сказку!....только мне так хотелось бы подарить ему больше,….и я знаю, он был бы рад...» Билл никогда не поделился бы с Томом этими своими мыслями, только Том и сам не мог не почувствовать перемен в любимом. Что-то неуловимо изменилось. Однако единственное, что в последнее время смущало Тома в поведении Билла, было странное счастливо-задумчивое и немного отстраненное состояние Билла в моменты после оргазма. Он будто улетал в какие-то далекие прекрасные грезы на несколько минут. И Том бы счел это нормальным, если бы он не знал Билла столько лет. Прежде он никогда не замечал за мужем подобного, однако объяснить он этого себе не мог, а спросить об этом самого Билла, вроде как, не было повода. А однажды, Билл как-то невзначай задал мужу вопрос, как бы он отнесся к идее завести ребенка. С тех пор разговоры на эту тему частенько всплывали в их беседах. Прошло время, и когда оба парня уже сжились с этой мыслью, они всерьез задумались о ее воплощении в своей жизни. Идея с суррогатной матерью была отвергнута Биллом на корню. Ему не хотелось, чтобы посредником между его мужем и их будущим ребенком выступала какая-либо посторонняя женщина. Поэтому мысль усыновить ребенка из приюта была одобрена парнями единогласно. Казалось, это было наилучшим решением вопроса. Малышка была замечательной, и сердце Билла сразу дрогнуло с первого взгляда на нее. Она не ассоциировалась с какими-либо посторонними людьми, потому что парни не знали ее настоящих родителей, а значит, теперь она будет Их ребенком. Вот только, в глубине души у Билла крошечным, но таким холодным комочком затаилось это непонятное глупое чувство: моя, наша, но…чужая? Билл сам понимал всю абсурдность этого чувства, но все же никак не мог избавиться от непонятного ощущения пустоты, будто бы чего-то не хватает. Сейчас, когда эти странные слова вдруг сами вырвались наружу, Билл наконец осознал, чего ему не хватало все это время. Понял, что собой представляла эта холодящая пустота внутри, которую он всеми силами старался игнорировать и задвигать подальше. В глубине души Билл все еще не мог смириться с тем, что это чужой ребенок. Понял это и Том. Сжимая в объятиях тонкое вздрагивающее тело, Том ощущал всю силу этого нелепого, и где-то даже смешного желания парня родить от своего любимого. Только ему вовсе не было смешно. Что ж, теперь у них есть ребенок. Осталось только свыкнуться с мыслью, что они его родители. И, кажется, Биллу нужно немного помочь в этом… - Знаешь… я бы так хотел сам тебе ее родить…. Понимаешь? Забеременеть однажды, потом сообщить тебе эту новость, потом выносить ее и родить тебе… Том крепче прижал одной рукой мужа к себе за талию, а другой стал успокаивающе поглаживать его по спине. - Так и было, Билли. Это ты захотел, чтобы у нас появился малыш, ты выбрал ее… - Мы вместе ее выбрали, – чуть возмутился Билл, не отрывая головы. - Да, вместе. Но ведь это ты почувствовал и нашел Нашу малышку среди всех остальных, а я просто согласился с тобой. А значит, это ты подарил мне ее. Слышишь, Билли? Ты подарил мне дочку! – Билл отстранился немного, чтобы заглянуть в глаза мужа. В его темных и влажных глазах в эту минуту плескалось столько эмоций: удивление, восторг, неверие, нежность. А в глазах Тома вмиг запрыгали озорные искорки и, мягко усмехнувшись, он сказал, глядя в глаза Билла: - Хочешь, я расскажу тебе, как это было? - Хочу, – Билл неуверенно кивнул и улыбнулся в ответ. Взяв мужа за руку, Том двинулся в сторону дивана. Удобно устроившись на нем, он усадил Билла рядом, и обвив руками его талию, притянул ближе к себе. - Значит так. Это случилось … эмм…, – Том прищурился и загнул несколько пальцев, - …в прошлом мае… - Что случилось? – Билл с интересом заглянул в глаза любимого. - Как что? Ты забеременел! Билл сначала удивленно выпучил глаза, а потом рассмеялся. - Это был запоминающийся вечер…. - А может день? – прыснул Билл. - Нет, вечер! – Том укоризненно зыркнул на мужа. – А ты не помнишь, так помолчи,– назидательно изрек и легко щелкнул Билла по кончику носа, – я сейчас сам расскажу тебе как все было. - Хорошо, – вздохнул Билл, и, устроившись щекой на плече Тома, приготовился слушать. - Так вот, это был прекрасный почти летний вечер. И запомнился он мне просто потрясающим сексом! Со стороны левого плеча донесся сдавленный смешок, но тишина не нарушилась, поэтому Том продолжил. - Да, детка, хотя секс у нас с тобой всегда потрясающий, но тот раз был особенным, настолько особенным, что он просто не мог пройти…эм…безрезультатно…о, нет, малыш, только не тот раз! Через несколько дней ты позвонил мне прямо на работу и сообщил, что ждешь малыша. Тогда я бросил все, сорвался с работы и примчался к тебе…эээ…с большим ведерком мороженого, чтобы отпраздновать. - Ванильного! – мечтательно донеслось с плеча. - Допустим, - продолжал Том, – а потом у тебя начался жуткий токсикоз, и тебя постоянно мутило. Ты же помнишь, каким худым ты был прошлой весной? Вот! Билл не удержался и вголос рассмеялся, но тут же спохватился и прикрыл рот рукой, чтобы не разбудить малышку. - А друзья тогда всё твердили: анорексия, анорексия…. Беременность! Вот что это было! – Том хлопнул ладонью по колену и сам рассмеялся. – Потом у тебя начал расти животик, – свободная рука Тома переместилась на живот Билла и начала мягко поглаживать его, – но ты этого не замечал потому, что тебе всё это нравилось, и глядя в зеркало, ты продолжал считать свое тело самым красивым и сексуальным. Так оно и было! – поспешил добавить Том. – Этот животик делал тебя еще сексуальнее, на мой взгляд. Ты тогда очень много ел, даже больше чем сейчас, – стрельнул ехидный взгляд в мужа, – и без конца заставлял меня готовить тебе всякие кулинарные изыски…. - Да неужели? – изумился Билл. - …..и покупать, конечно, тоже. Да я почти сутками пропадал на кухне и стряпал моему прожорливому беременному муженьку. А когда я, наконец, заканчивал с кухней и шел к тебе, чтобы получить немного благодарности и ласки, ты воротил от меня свой очаровательный носик и гнал в душ, потому что я весь «пропах едой», пОтом, «этим твоим ужасным одеколоном» и еще много чем другим…..А по вечерам мы с тобой ходили гулять в парк. Мы держались за руки, считали первые звезды на небе….и перебирали все существующие имена, на случай если родится девочка, и если мальчик…. Том вдруг замолчал, и в комнате на несколько минут повисла тишина. Оба парня, уставившись в пространство перед собой, глубоко задумались, представляя себе только что описанные Томом картинки…картинки семейного счастья. Конечно, они счастливы теперь, они были счастливы и раньше, потому что всегда были друг у друга. Но все-таки, в глубине души обоим было немного грустно осознавать, что такого сладкого и томительного периода ожидания малыша, столь красочно нарисованного сейчас Томом, в их жизни не было. Все эти кадры, оживая сейчас в воображении Билла, казалось, заполняли собой ту холодящую внутреннюю пустоту, которая не давала ему покоя. Пусть эти искусственные воспоминания и не были правдой, но они сейчас были так важны обоим парням. Эти картинки будто соединяли, сплавляли сейчас вместе их троих, благодаря тому, что были общими для них всех. И больше всего Билла в этом радовало то, что эти «воспоминания» были инициативой Тома, а значит, он понял его, почувствовал, и решил поддержать. - А еще нам, по крайней мере, месяцев восемь нельзя было бы заниматься сексом, – глубокомысленно изрек Билл, первым вернувшись к реальности. - Ну что ж, – задумчиво констатировал Том, – значит это были бы восемь месяцев потрясающего минета! - Билл вместе с томовым плечом, на котором он лежал, затрясся в беззвучном хохоте. - Ты только представь, до каких высот ты мог бы довести свои навыки в этом деле аж за восемь месяцев! – захлебываясь от восторга, просипел Том. - Том, зараза! – Билл, не прекращая смеяться, изобразил возмущение, и развернувшись в крепких объятиях, не сильно начал колотить мужа кулачком по груди. - Ну, то что ты в проигрыше в любом случае не останешься, это я понял! - Да тихо ты, успокойся, – Том, тихо посмеиваясь, перехватил неугомонную руку Билла, а когда тот немного успокоился, взял его лицо обеими руками и притянул ближе к себе, – ох, и шумный же ты у меня! В больших и совсем темных, в тусклом освещении комнаты, глазах Билла, искрящихся юмором, был написан интерес с долей удивления, без намека на возмущение, которое минуту назад так бурно изображалось. А розовые, по-детски пухлые губки мягко улыбались. Том не смог устоять перед соблазном, и жадно приник к этим теплым, мягким губам, почувствовав их ответный порыв. Он обхватил губами нижнюю губку Билла и принялся легко ласкать ее язычком. В ответ Билл издал нетерпеливый стон и слегка приоткрыл ротик, куда тут же скользнул язык Тома, принимаясь там хозяйничать. Билл же отвечал ему, не уступая в энтузиазме. Этот поцелуй был томительно медленным, но при этом глубоким и страстным. Казалось, через него парни хотят утолить всю накопившуюся за день жажду друг по другу, когда среди повседневных хлопот и суеты как-то не находилось места для подобных ласк. Через несколько минут, когда у обоих в легких закончился воздух, парни нехотя отстранились друг от друга, восстанавливая дыхание. – Люблю тебя, - шепнул Билл в любимые губы, немного отдышавшись. Затем еще раз быстро чмокнул их, и вернулся в прежнее положение, удобно разместив голову на плече мужа. - И я тебя люблю, малыш, – с улыбкой ответил Том, и снова крепко обнял тонкое тело. - Том, расскажи мне еще немного о том,…как это было бы? - Хорошо, если ты хочешь, – выдохнул Том с улыбкой и, помедлив с минуту, продолжил: – Помнишь, каким жарким выдался прошлый август, такой жары не было за все лето. Ты тогда целыми днями лежал на диване, выпятив свой округлившийся животик из-под майки, и смотрел телевизор под двумя вентиляторами одновременно. А меня без конца гонял в магазин за мороженым. Да я тогда, практически, разорял все магазины в округе на минералку и мороженое! А вечерами, когда ты уже ложился в постель, я любил щекотать тебя под коленками, а ты пищал, смеялся и ничего не мог со мной сделать, потому что тебе было тяжело подняться… Том еще несколько минут увлеченно выдумывал и рассказывал интересные и смешные эпизоды из жизни молодой семьи, ожидающей пополнения, радуясь в душе, что он в свое время посмотрел несколько фильмов на эту тему. А когда он вновь бросил взгляд на мужа, понял, что тот уснул. Билл, прикрыв глаза, тихо посапывал, пригревшись в его руках. Да, сегодня был не простой день, как впрочем и вчера, и позавчера, да, пожалуй, и все последние несколько месяцев. Быть молодыми родителями - это конечно большое счастье, но в то же время огромная работа. Сейчас, глядя на любимого, устало задремавшего на его плече, Том невольно задумался, а стоила ли их нынешняя суетливая жизнь всех трудов и усилий последних месяцев. Но, стоило только вспомнить солнечную улыбку их маленькой дочки, как в ту же секунду на лице Тома расцвела широкая улыбка, и он поспешил отбросить все эти глупые мысли подальше. А в памяти сами собой стали всплывать кадры из событий последних дней: смеющаяся малышка, цепко ухватившая своей крохотной ладошкой палец Тома, маленькие розовые пяточки, забавно семенящие в воздухе, счастливые глаза Билла, сидящего у колыбельки,… и его дрожащий шепот у окна, раскрывающий Тому самую большую тайну своего сердца. У них с Биллом никогда прежде не было тайн друг от друга. И теперь, когда наконец исчезла эта недосказанность, которую Том смутно ощущал, но не мог объяснить, он почувствовал, что они стали еще ближе друг другу, чем прежде. Том еще раз осторожно взглянул на Билла. Тот по-прежнему сладко посапывал, удобно устроившись в его теплых объятиях. Том решил не будить его и позволить отдохнуть еще несколько минут. А сам, прикрыв глаза, устало откинул голову на спинку дивана. Так закончился еще один суетливый и хлопотный, но все-таки счастливый день в молодом семействе. Через несколько минут парни проснутся, и, обязательно проведав перед сном детскую, устало улыбаясь друг другу, отправятся, наконец, в спальню, чтобы….отдохнуть, отпустить от себя все заботы уходящего дня и набраться сил для нового. Конец.