Тайна Кромешника

Комната маленькая, подавляющая. В таких обычно главные безумцы этого мира начинают свой путь – из полной грязи и безысходности к сумасшедшим высотам, головокружительным и аморальным. Воздух пропитан сыростью, он почти сочится ей. И холод, такой знакомый Кромешнику. Такой им любимый. В башне темно, единственный источник света здесь – изрядно истаявшая восковая свеча, со всех сторон которой застыли на полпути желтоватые слёзы. Свеча на деревянном исцарапанном столе, а за столом он и Готель, распивающие бутылку хорошего эля. Эта… Женщина, смеётся громко и заразительно. Такое ощущение – засмеёшься с ней и тут же примешь сторону зла, и нет пути возврата. А впрочем… Он смеялся с ней не раз. Готель интереснейшая барышня. Во всех смыслах. Но самое интересное в ней для Кромешника – её дочь. Ведьма только начала петь, а мужчина уже во всю ерзал на стуле. Ожидание томило его. - А ты, похоже, совсем меня не уважаешь… А? Ха-ха… Дорогой… Дорогоооой…. – и вновь заразительный смех, вот только дух уже не смеётся. - Сколько? – сухо спрашивает он. - Вот так сразу? – Готель давится хохотом. – Ну как знаешь… Двести. - В прошлый раз было всего сто… - Кромешник даже не возмущен. - Мы говорим о моем сокровище, милый. Она растёт, и цена растёт… Чего ты хотел? – В голосе женщины больше нет и тени насмешки. В ход пошла тупая меркантильность. Монеты выпадают из рук Кромешника на стол . Готель довольно улыбается. - Чтож, ну вперёд, мой друг. Только аккуратнее там. Кромешник молча поднимается и поворачивается к ведьме спиной. Он не кланяется и не говорит спасибо. Эту женщину не интересуют подобные условности. Как и его. Внутри всё дрожит. Каждый шаг дается с трудом. Заветная дверь всё ближе. Главное, открыть как можно тише… Едва слышный скрип, и перед его глазами маленькая спальня. Разрисованные стены, потолок. Днём здесь всё ярко, по детски наивно, но ночью замысловатые рисунки наводят легкий ужас даже на него, духа. Так странно. Рапунцель лежит на своей кровати на боку, свернувшись клубочком. Волосы спали с кровати, золотым шлейфом разлетелись по всей комнате. Кромешник вздыхает. До чего же всё это… Прекрасно. Он аккуратно продвигается вперед, переступая через светлые пряди. Как можно тише, что бы не разбудить… Так странно. Оказывается, чувство прекрасного не чуждо и ему. А Рапунцель – самое прекрасное дитя, самое совершенное, неподвластное его пониманию. Дитя, которое никогда не увидит кошмаров. Уже больше двух лет он ходит в замок к Готель преследуя только одну цель, до конца не ясную даже ему самому. В такие ночи, когда Кромешник стоит у изголовья Рапунцель, ни один ребёнок не плачет во сне, ни одному ребёнку не страшна темнота. Аккуратно подоткнув одеяло, дух слегка приподнимает уголки губ в улыбке. - Подрасти немного, моя Рапунцель, и я подарю тебе самую великолепную сказку, на которую только способен. Девушка просыпается от сквозняка. Форточка слегка приоткрыта, в окошко заглядывает прозорливая луна. Форточка… Она же её закрывала, ведь так? Или нет? Странно. Это случалось и раньше. - И в такие ночи, на удивление, - сонно протянула Рапунцель сквозь зябкую тишину – мне снятся только самые лучшие сны.