Glad you came

The sun goes down  The stars come out  And all that counts Is here and now  My universe will never be the same  I'm glad you came* Когда я впервые увидел тебя, мое сердце пропустило удар. Ты был такой счастливый, лучезарный и необычный. Но ты был с Блейном. Ты держался за него, будто утопающий за спасательный круг. Сначала, знаешь, ты показался мне довольно странным с твоими невообразимыми нарядами, слишком ухоженным для парня лицом, с идеально тонкими пальцами, с фарфоровой кожей. Я никогда не видел таких парней. Мне казалось, что я никогда не смогу принять твою неординарность, но чем больше я о тебе думал, тем больше влюблялся. Я помню, как ты смотрел на меня, когда я разговаривал с твоим Блейном. Твоим. Какое странное слово, не находишь? Что оно обозначает? То, что ты принадлежишь кому-то? Нет. «Твой», значит любимый, желанный. Я захотел стать твоим. И физически, и духовно, и морально, и в остальных всевозможных смыслах. Только ты этого не хотел. Ты видел во мне только врага: черствого, стервозного и бессердечного. О, как я желал показать тебе, что я совсем другой! В моей голове зарождался план по поводу того, как тебя заполучить, как стать твоим. Сначала я решил рассорить тебя с Блейном. У меня бы все получилось, если бы не его любовь-морковь. Черт бы ее побрал! Знаешь, я не мог поверить, что ты любишь его. Каждой клеточкой своего бренного тела я желал тебя, твоей любви, твоего тепла, твоего блеска. Когда Блейн по срочным делам уехал их города, я решил воспользоваться ситуацией: нашел твой номер, позвонил тебе, назначил встречу в «Брэдстикс» в 10 вечера. Я сидел за столиком в углу зала возле окна, наблюдал за тем, как заходит солнце и на улице начинает темнеть. Вскоре на небе показались первые звезды, а все сидел и ждал тебя. Я чувствовал, что сегодня что-то изменится, что я не должен уходить. Я выпил за это время больше кофе, чем за всю свою жизнь, наверное. И, о, счастье, я увидел тебя! Ты стоял в дверях и искал кого-то взглядом. Я встал и махнул тебе рукой. Ты своей прекрасной походкой направился ко мне. Твое лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, меня это напугало. Я не привык видеть тебя таким, но приказал себе все это вытерпеть. - Я рад, что ты пришел, - легкая улыбка слетела с моих губ. You cast a spell on me, spell on me  You hit me like the sky fell on me, fell on me  And I decided you look well on me, well on me  So let's go somewhere no-one else can see, you and me  Ты кивнул, сел напротив меня, заказал кофе. - Зачем ты позвал меня сюда? – Ты чувствовал себя неуютно в моем обществе, а я просто слушал твой голос, похожий на тысячи маленьких колокольчиков. - Я хотел поговорить с тобой. - О чем? - О том, что происходит, - я старался не обидеть тебя своими словами, не зацепить тонкие струны твоей хрустальной души. - А что-то происходит? – Ты удивленно поднял бровь, сделав глоток из чашки. - Понимаешь. Ты и Блейн.. - Тебя это не касается! – Чашка со стуком опустилась на блюдце. - Пожалуйста, выслушай меня, - я накрыл своей ладонью твою руку. Ты вздрогнул от прикосновения, но руку не убрал. - Ты и Блейн. Вы вместе. Тебе могло показаться, что я.. Что он нравится мне. Это не так, - мой голос дрожал, каждое слово давалось мне с огромным трудом. - Себастьян, я не понимаю, - ты высвободил руку, чтобы сделать глоток кофе. - Я все объясню. Дело в том, что я хочу, чтобы ты узнал какой я на самом деле. Я знаю, что ты считаешь меня подонком, но я не такой, Курт! – Я чувствовал, как мои щеки горели, в горле застрял ком. - Зачем тебе все это? – Ты недоумевал. Атмосфера накалялась, нужно было как-то исправить положение. Я подумал, что лучше всего будет открыться тебе, рассказать о чувствах. - Понимаешь, Курт, со мной что-то происходит, - я опустил глаза. - Что ж, это я заметил, - на твоем лице появилась легкая улыбка, еле-еле заметная. Хороший знак. - Во мне что-то изменилось. Я чувствую, что влюбляюсь. Когда я вижу этого человека, я хочу кричать ему о своих чувствах. Я хочу, чтобы он узнал меня таким, какой я есть, без всего этого пафоса. - Любовь – прекрасное чувство, Себастьян. Но при чем тут я? - Человек, которому я хочу открыться – это ты. И тут меня будто разорвало на миллионы кусочков. Я сказал это. Я признался. Мысли путались в моей голове, я наблюдал за твоей реакцией. Ты сидел, чуть приоткрыв рот. - Что? Себастьян.. Это так неожиданно. Около пяти минут мы молчали. - Себастьян, мне нужно идти, - ты встал, оставил на столе деньги за кофе. - Курт, - я схватил тебя за запястье, когда ты уже направился к выходу, - мы еще встретимся? Ты пожал плечами, улыбнулся и ушел, так ничего и не ответив. А я остался один. Стало так холодно и пусто. Turn the lights out now  Now I'll take you by the hand  Hand you another drink  Drink it if you can  Can you spend a little time,  Time is slipping away from us so stay, Stay with me I can make,  Make you glad you came  Неделю я ждал твоего звонка, уже было отчаялся, но ты сжалился надо мной. Я сидел дома, смотрел телевизор, абсолютно не вникая в смысл передачи. Мою апатию разорвал телефонный звонок. Я вскочил с места, схватил телефон, увидел твое имя. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но я совладал с ним и ответил: - Курт, привет. - Здравствуй, Себастьян. Я не знаю, зачем это делаю, но тем не менее. Ты спрашивал, встретимся ли мы еще раз. Я отвечу, что да. Я не слышал ничего, кроме твоего звонкого, подающего надежду «Да». - Себастьян, все в порядке? Почему ты молчишь? - Я в порядке, Курт. Просто рад тебя слышать. - Так где мы встретимся? Я назвал свой адрес. Ты сказал, что будешь у меня через час. Я вскочил с дивана, попутно столкнув любимого пса Джетта, кинулся готовить ужин. Ты пришел как раз вовремя. Я поставил на стол тарелки и пошел открывать дверь. Сразу в глаза бросилась твоя смущенная улыбка. Ты так красиво улыбаешься, Курт, если бы ты знал. - Привет, - тихо произнес ты. Наверное, я очень глупо выглядел со своей улыбкой Чеширского кота. - Привет, проходи. Как только ты сделал первый шаг в моем доме, я сразу почувствовал невесомый уют, тепло. Ты что-то преобразил своим появлением. - Прошу на кухню, - я дал тебе осмотреться, но не хотел, чтобы ужин остыл. Ты, как всегда, был безупречен: от одежды до кожи. Я посмотрел на себя в зеркало, висящее в прихожей: старая футболка и джинсовые шорты смотрелись довольно убого на фоне твоей выглаженной одежды. - Ты располагайся, а я пока переоденусь. - Не стоит. Останься, - ты улыбнулся, присев на стул. Я прошел в комнату, достал из холодильника ведерко с бутылкой шампанского, бокалы из шкафчика. - Ты приготовил ужин? Это довольно мило, - это было высшей похвалой для меня, - а где твои родители? - Они решили устроить себе отпуск и уехали к бабушке и дедушке. Я погашу свет? Не бойся, я оставлю ночники. Ты несмело улыбнулся, а я выключил большой свет, горели только пара ночников. Комната погрузилась в приятный полумрак. Может, я спешу со своими действиями, может, нужно было просто сходить в кино, но мое сердце решило, что так правильно. - Как ты провел день? – я подал тебе тарелку с ужином, налил шампанского в бокал. - Я был у Блейна, пел в хоре, - ты не спеша начал есть, - ну а ты? Блейн. Блейн. Блейн. Ну что, свет на нем клином сошелся что ли? Как же мне заполучить тебя, Курт? Как? Если бы ты только намекнул, дал знак. - Я целый день был дома и смотрел телек. Мы болтали о всяких мелочах, вроде их задания в хоре и оценках. Ты смеялся. Ты так красиво смеялся. - Может, посмотрим что-нибудь? – я уже убирал посуду со стола, когда ты подошел ко мне, взял из рук тарелку и принялся ее мыть. Когда наши пальцы соприкоснулись, я почувствовал что-то, что разлилось теплом по моему телу. Такое тягучее, нежное и невероятно дурманящее. - Курт, я сам. - Ну уж нет. Я не могу спокойно смотреть на то, как люди работают. Ты говорил что-то про посмотреть? - Да. Что ты хочешь? - Я сомневаюсь, что это может тебя заинтересовать. Я смотрю оперы, по большей части. - А давай какую-нибудь комедию? Нужно же какое-то разнообразие. - Я не против. Когда мы закончили с посудой, я поставил «Назад в будущее», притащил огромную миску с хлопьями и два стакана с колой. Ты сел на край дивана, а я рядом. Ты втиснул между нами миску. К середине фильма мы оба уже заливисто смеялись, кидались хлопьями. Черт, мы вели себя, как дети. Но это было так приятно. Как-то по-домашнему. - Черт, уже поздно! – Спохватился мой фарфоровый, когда закончился фильм, - как я доберусь домой? - Ты можешь остаться у меня, - я увидел удивленное лицо и тут же добавил, - если хочешь, конечно. Будет весело. Ты не пожалеешь. - Я не хочу беспокоить отца, чтобы он подрывался и ехал за мной. Черт, как же быть? Около пяти минут ты размышлял, теребя в руках телефон, потом сказал: - У тебя найдется свободное место? Я тебя не потесню? - Что ты! Весь дом в твоем распоряжении! - Замечательно, - ты улыбнулся, позвонил отцу, Блейну. Я боялся, что ты скажешь где находишься, но катастрофа миновала - ты мило пожелал спокойной ночи и обещал позвонить утром. Я хотел, чтобы ты точно так же звонил мне, говорил теплые слова. Но меня радовало одно: ты сейчас со мной, а не с Блейном. Это хоть что-то, да значит. - Ну что, раз ты остаешься, может, выпьем? И посмотрим что-нибудь еще. - Я бы выпил сока. И у тебя не найдется пледа? Я немного замерз. Я принес плед, графин с соком. Ты уговорил меня посмотреть «Смешную девчонку». Ты был так мил во время просмотра. Иногда подпевал. Мне нравится твой голос. Такой звонкий, будто переливы колокольчиков и журчание воды в ручейке. Когда было около двух часов ночи, ты заснул на моем плече, держа в руке стакан с соком. Я еще никогда не чувствовал себя таким счастливым. На моем плече спал любимый человек. Он даже не подозревал о том, какая гамма чувств сейчас бурлила во мне, плескалась, извергалась, словно вулкан. Я выключил телевизор, аккуратно уложил моего хрустального мальчика на подушку, подоткнул плед. Еще минуту я смотрел на спящего на моем диване ангела, убрал со лба выбившуюся из идеальной прически прядь, направился в свою комнату, тихо сказав: - Я рад, что ты пришел. Утром я проснулся раньше и поспешил приготовить завтрак. Сегодня выходной, так что я мог позволить тебе поспать подольше. Было так приятно ощущать то, что ты готовишь завтрак для человека, который поверил тебе, которого ты любишь. Я боялся, что у меня появится чувство собственничества и я буду готов убить любого, кто только посмеет прикоснуться к моему фарфоровому. - Себастьян? – Я услышал сонный голос. - Я на кухне! - Доброе утро, - ты вдохнул запах гренок, сел за стол. -Доброе, - я поставил на стол тарелку, - Приятного аппетита. - Ммм, Себастьян, ты очень вкусно готовишь. - Спасибо. Знаешь, частое отсутствие родителей стимулирует к тому, чтобы учиться. - Вечер был замечательный. Спасибо, Себастьян, - ты счастливо улыбался. Эта улыбка была для меня дороже золота. - Я очень рад это слышать. Я хотел у тебя спросить. Почему ты пришел во второй раз? – Может, это не кстати, но я должен был знать. Ты смутился, но нашел в себе силы ответить: - Сначала я думал, что у Блейна что-то с тобой. Я ревновал, психовал, закатывал истерики. Потом подумал, что зря я переживаю, и Андерсон верен мне. Ну, а раз так, то почему бы не пообщаться с тем, кто обращает на Блейна внимание? Я был другого мнения о тебе, о чем очень сожалею. Ты же не сделал ничего, за что тебя можно ненавидеть. Ты замечательный, правда, - Курт улыбался самой искренней из своих улыбок. БлейнБлейнБлейн. Один только Андерсон. Черт бы его побрал! Что же мне сделать, чтобы ты был со мной? Но ты сказал мне, что я замечательный. Знаешь, что это значит для меня? Ты дал мне надежду. А это чертовски приятно! - Может, сходим куда-нибудь сегодня? На футбол или в кино? – Я потягивал колу из стакана, а ты сидел напротив и пил кофе, с аппетитом уплетая печенье. - Я не люблю футбол, - ответил мой фарфоровый мальчик. Я мысленно сделал пометочку на данный факт: впредь не заводить речь о футболе. Мое сердце ухнуло вниз – провал. - Но мы могли бы сходить на каток. Я люблю кататься. Мы можем взять с собой Блейна, - ты широко улыбался. - Как скажешь, - сухо ответил я. - Что-то не так? – мои слова заставили тебя прищуриться. Мне нельзя было себя выдавать, поэтому я, вместо того, чтобы мысленно продолжать обкладывать Андерсона трехэтажными матами, ответил: - Я не умею кататься. Ты тепло улыбнулся. - Это не проблема. Я тебя научу. You cast a spell on me, spell on me  You hit me like the sky fell on me, fell on me  And I decided you look well on me, well on me  So let's go somewhere no-one else can see, you and me  Настал час «икс». Я ждал тебя возле бортика, за которым находился предмет моего ужаса – холодный скользкий лед. Я даже не мог представить, как сделаю свой первый шаг. Да еще если все это увидит Блейн. Я сгорю от стыда, растопив попутно половину льда. От пессимистически-панических мыслей меня отвлек звонок моего мобильника. - Курт, я жду тебя. - Я уже иду. Блейн не смог приехать, - ты был несколько огорчен, а я исполнял победный танец и благодарил небеса за то, что Андерсон остался за несколько километров от нас. Вскоре я заметил тебя, махнул рукой. Ты, как всегда, был безупречен: светлые джинсы обтягивали твои ноги, вырез на голубой майке обнажал соблазнительные ключицы, черная кожаная куртка скрывала твои плечи. Я заметил коньки, которые ты нес в руках: они были отделаны стразами. Это в твоем стиле, Курт. Я широко улыбнулся, потянулся было, чтобы обнять тебя, но остановился, посчитав сие действие лишним, но до боли желанным. - Что ж, надевай коньки – и на лед! Я, кое как справившись со шнурками, встал на ноги, но тут же покачнулся и плюхнулся на лавку. Ты рассмеялся, а я почувствовал себя неловко, покраснел. - Себастьян, это легче, чем ходить на каблуках, - ты поддерживал меня за локоть, помогал подняться. - Ты ходил на каблуках? – Я искренне удивился, ибо это было за рамками моего восприятия мира. - Да. В хоре было задание – спеть песню Lady Gaga. Мы все нарядились в костюмы. В тот день я ходил на каблуках. О, как болели мои ноги! - Маккинли – школа чудес! – Я усмехнулся, сделал уверенный шаг. - Ну вот, видишь, у тебя все получается! Посмотри, какой ты молодец! – Ты кивнул на зеркало, висящее на стене возле лавочки. Я посмотрел туда и увидел двух парней. Тот, что был немного ниже ростом, и имеющий замечательный и необычный вкус в одежде, за локоть поддерживал другого. Тот, что был выше, смотрел с интересом. Его узкие брюки цвета горчицы выгодно сочетались с белой ветровкой и желтым шарфом. Парни замечательно смотрелись вместе: фарфоровый мальчик, открытый всему миру, с бледной кожей и высокий, худой, смуглокожий юноша с хитрым прищуром зеленых глаз. На минуту мне показалось, что я смотрю на картину, изображающую идеальную счастливую гейскую пару. Но потом я вернулся в реальность, такую жестокую и беспощадную. В ней были все те же парни, но их разделяла стена неловкости и Блейн Андерсон. Я подумал, что надо бы заказать его киллеру, но посчитал это затеей довольно глупой, ибо свое я рано или поздно получаю. - Мы замечательно смотримся вместе, - мое отражение подмигнуло тебе. Ты кивнул, улыбнулся, ничего не ответив, подтолкнул меня к бортику. Я, преодолевая свой страх, встал на лед и сразу же почувствовал себя не в своей тарелке. Мне бы в хор сейчас, к «Соловьям», исполнять сольную партию. Но я был с тобой на чертовом льду. Я приказал себе не ныть и не ударить в грязь лицом. Людей на катке было немного, несмотря на выходной. Ты с улыбкой проехал мимо меня, остановился на середине катка, дождался, пока зазвучит песня, и начал выделывать такие пируэты, что у меня от восторга перехватило дыхание. Мне даже стало совестно оттого, что я, с грациозностью беременной бегимотихи, попытался подъехать к тебе, но чуть не плюхнулся филейной частью на лед. Ты заметил мои страдания, вмиг оказался возле меня. Я на секунду подумал, что ты используешь магию вне Хогвартса, но потом прикинул, что ты и без магии идеален, как сам… я даже слова не мог подобрать. - С этим нужно что-то делать. Возьми меня за руку и повторяй за мной, - ты протянул мне свою ладонь, которую я с радостью сжал, ощущая при этом неописуемый восторг. Ну, и опору. Ты по нескольку раз повторял одно и то же движение, пока не убедился, что у меня начало получаться. Я бесконечно извинялся за то, что я – полный олух, а ты лишь смеялся и продолжал учить меня. - Давай прокатимся кружок? - Курт, я не смогу! – Мои ноги затряслись. - Не бойся. Я же рядом, - ты заботливо улыбнулся, переплетая мои пальцы со своими. Я доверился тебе, и мы начали свое движение. С тобой все получалось так легко, но стоило тебе отпустить руку, как я начинал спотыкаться. Прямо магия. Мы проехали два круга, уже собирались делать третий, как случило непредвиденное: я упал и, так как мы держались за руки, ты свалился прямо на меня. Я почувствовал под собой холод и боль где-то в районе поясницы. Но все это меркло и бледнело по сравнению с твоим горячим дыханием, обжигающим мою щеку и шею. - Ты не ушибся? - Спросил я, бережно положив руки на твою спину. - Ну это же не ты упал на меня, - ты, смущенный, уперся ладонями в мою грудь, но подниматься не собирался. Я улыбнулся тебе. Мой взгляд остановился на твоих губах, посиневших от холода. - Курт, ты замерз! – Я прижал тебя к себе, обнимая как можно крепче. - Ага, замерзнешь тут, - ты издал стон, полный мольбы ослабить объятия. Мы пролежали еще около минуты, пока ты не решил, что это падение затянулось. Ты помог мне подняться, и мы, держась за руки, направились к бортику. Через полчаса мы уже сидели в «Брэдстикс», пили кофе и смеялись. Ничего не предвещало беды, но внезапно в кафе ввалился Блейн. Он был в бешенстве. Я предложил тебе бежать, пока не поздно, но ты лишь отмахнулся. - Где тебя черти носят, Курт? – Проигнорировав меня, навис над тобой брюнет. - Мы с Себастьяном были на катке, - ты улыбался, будто не замечал отнюдь не радостного настроения Андерсона. - Что? С Кем? С Себастьяном? Ты же ненавидишь его! – Брюнет кипел от злости, бросая на меня уничтожающие взгляды, от которых хотелось превратиться в кролика и ускакать в свою норку встречать Алису. - Я изменил свое отношение. Блейн, что с тобой такое? - Что со мной? Тебя нет целый день! На звонки ты не отвечаешь! Что я мог подумать? - Блейн, я всего лишь.. Я видел, как в твоих глазах скапливались слезы. Ты вот-вот готов был заплакать. О, нет! Только не это! Ты не должен плакать, мой фарфоровый! - Замолчи. Собирайся, дома поговорим. - Что? Почему ты так разговариваешь со мной, Блейн Андерсон? – Твой голос дрожал. Я поднялся, подошел к брюнету. От него разило алкоголем. - Да ты набрался, Блейн. - Себастьян, отвали. Это наш с Куртом разговор! - Если ты хоть пальцем его тронешь, если хоть один волос упадет с его головы.. - Что ты мне сделаешь? А? – Андерсон смеялся мне в лицо, а ты, Курт, смотрел на нас со страхом. - Себастьян, оставь. Я сам, - ты поднялся, встал между нами, тепло улыбнулся. - Ты уверен? – Я беспокоился за тебя. - Абсолютно, - ты схватил сумку с коньками, взял Блейна за руку и направился к выходу. А я, присев на край диванчика, схватил телефон и написал тебе СМС: «Позвони, когда все закончится». Но ты не позвонил. Ни через час, ни утром, ни через два дня, ни через неделю. Мало того, ты не отвечал на звонки. Я не на шутку перепугался. Хотелось поговорить с Блейном, но это было плохой идеей, которую я оставил на крайний случай. Месяц от тебя не было вестей. Я терялся в догадках, что могло произойти. Я перебирал в памяти каждую минуту, проведенную с тобой, предполагал, что же я мог сделать не так. Ты снился мне. Каждую ночь. Кажется, на тебе свет клином сошелся. Ты очаровал меня. Со мной такого никогда не происходило. Нет, были и другие парни, с которыми были отношения. Но это было несерьезно. А ты.. ты засел у меня в голове, да так прочно, что я не мог избавиться от навязчивого чувства безысходности, одиночества. Я проклинал Блейна, судьбу, вселенную, галактику за то, что ты оставил меня. Но кто-то там, наверху, сжалился надо мной и послал ко мне Его Величество Случай. Я бродил по торговому центру, когда выхватил из толпы знакомую фигуру, узнал из тысячи звуков твой звонкий голос. Я окликнул тебя, но ты не услышал, так как разговаривал с кем-то по телефону. Я догнал тебя, положил руку на плечо. Ты обернулся, улыбка спала с лица, ты бросил своему собеседнику короткое «Я перезвоню». Ты широко раскрыл глаза, а я улыбался, как идиот. - Привет, Курт. - Здравствуй, Себастьян, - ты натянуто улыбнулся, стал озираться по сторонам. - Что-то не так? - Нет, все в порядке. Пойдем, выпьем кофе? – Ты схватил меня за руку и потащил в кофейню, лавируя между посетителями центра. Ты выбрал самый дальний столик, заказал кофе. - Как у тебя дела? Я чувствовал, как ты напряжен. - Я в порядке, - соврал, - а ты как? Куда ты пропал? - У нас все хорошо. Прости, я замотался, - снова эта натянутая улыбка. - У нас? – Непонимающе спросил я. - Ну, да. У меня и Блейна. - Ах вот как, - что-то мерзкое, холодное поселилось внутри меня, - почему ты не позвонил мне в тот вечер? Ты молчал, я понимал, что тебе неловко, но я должен был знать. - Да как-то забыл. Мне пришлось укладывать Блейна спать, а на утро слушать извинения и принимать розы, которые он купил накануне. 21 штука, представляешь! Всего 21? Я бы завалил тебя розами, если бы ты только пожелал! - Значит, у вас все хорошо? – Ты заметил, что мое настроение изменилось. - Себастьян, я благодарен тебе за те два дня, что мы провели вместе. Они незабываемы, - ты накрыл ладонью мою руку. - Давай повторим?! У нас будет тысяча таких дней, миллион! Я сделаю такой всю твою жизнь! – Я переплел наши пальцы. - Себастьян, ты очень хороший. Но я люблю Блейна. Я ничего не могу с этим поделать. Мне пора, - ты потянулся ко мне, чмокнул в щеку, собрал свои пакеты и ушел. А я остался один. Снова. Я сидел и смотрел на твою удаляющуюся фигуру, а внутри меня обида окутывала своими щупальцами каждую клеточку. На щеке горел след от твоего поцелуя. Шли месяцы. Я привык не думать о тебе, привык к снам, завел нового бойфренда, только чтобы как-то отвлечься. В один из моих обычных вечеров, которые я проводил со своей собакой и бутылкой пива, в мою дверь позвонили. Я, чертыхаясь, проклиная весь род моего ночного визитера, отправился открывать. Каково было мое удивление, когда на пороге я увидел тебя. Заплаканного, промокшего от снега, продрогшего. Я мысленно забрал все свои проклятья назад. Мне было понятно, что ты плакал из-за Блейна. И если он тебя обидел, то я оторву ему голову. - Курт? Проходи, - я отступил в сторону. Ты молча прошел, разулся, направился к холодильнику, взял пиво и плюхнулся на диван, не снимая насквозь мокрой куртки. Такое поведение было не в твоем стиле, поэтому я не на шутку разволновался. - Что случилось? – Я стащил с тебя куртку, накрыл пледом. - Блейн уехал. О, Святые Угодники! Вот горе-то! Я искренне недоумевал, почему ты плакал. - И из-за этого стоит реветь? - Он уехал навсегда! – Ты начал плакать навзрыд. Чертик на моем левом плече принялся танцевать румбу, а ангелок на правом закатил глаза и поспешил удалиться. Я чуть было не принялся исполнять ту самую румбу, но сдержался. - Расскажи мне. - Он позвонил мне, попросил встретиться. Сказал, что его семья переезжает из-за смены места работы родителей. Мы долго прощались. Я не хотел его отпускать. Они чуть не опоздали на самолет из-за меня. А потом я, прямо с аэропорта, пешком направился к тебе, - ты невидящим взглядом смотрел куда-то на стену. Я сел ближе, приобнял тебя, гладил твои мокрые волосы. - Может, все не так страшно? - Я его больше не увижу! – Закричал ты, подавился пивом. Я убрал подальше от тебя бутылку со спиртным, еще крепче обнял. - Я думаю, что все будет хорошо. - Правда? – Ты поднял на меня глаза, полные детской наивной надежды. - Правда. Мы просидели в полном молчании около получаса. Моя одежда промокла от твоих слез. Я чувствовал, как твое тело сотрясалось от беззвучного плача. Когда ты успокоился, я предложил тебе сухую одежду, застелил диван. - Курт, - окликнул я тебя, когда ты поправлял подушку. - Да? - Я рад, что ты пришел. - Я тоже, - ты улыбнулся. - Спокойной ночи. - Хороших снов, - ты забрался под одеяло, а я выключил свет, поднялся в свою комнату и еще долго не мог уснуть, размышляя о том, что произошло и что еще может произойти. *** Прошло время. Ты закончил школу, поступил в НЙАДИ. Через год я поступил туда же. Мы стали вместе снимать квартиру на окраине Нью-Йорка. Поженились. Тихо, без пышного торжества. Из гостей – только самые близкие. Я доверил тебе подготовку, украшение зала. Ты был счастлив со мной. Мы были счастливы вместе. Хотя, почему «были»? Мы счастливы и по сей день. *** - Себастьян, убери ноги со стола! – Я услышал звонкий голос «леди Хаммел», улыбнулся, но остался в том же положении, - и выключи этот чертов футбол, в конце концов! - Курт, ради всего святого, не мешай мне, - ответил я, закинув руки за голову. Хаммел прекрасно знал, что мне лучше не мешать, когда я смотрю матчи. Но сегодня моя хозяюшка была не в настроении, меня это не волновало, поскольку такое происходило каждую неделю. И я всерьез начинаю задумываться о том, что у моего любимого Курта что-то не так с нервами. - Ах вот оно что! Не мешать? Хорошо! Я целый день провел у плиты, готовя ужин, а ты и пальцем не пошевелил! – Курт повернулся ко мне лицом, я перевел на него взгляд. До чего же был хорош мой фарфоровый принц: голубые глаза насквозь пронзали душу, заставляя влюбляться все больше и больше с каждой минутой, бледная кожа была похожа на холодный мрамор. Сейчас Хаммел стоял посреди кухни, весь перепачканный мукой, в фартуке с изображением цветов, в моей майке и серых спортивных штанах. Лицо Курта выражало крайнюю степень недовольства. Как же я люблю, когда он злится! В эти минуты он становится таким милым. А еще я люблю, когда он ходит по квартире в растянутой футболке, конфискованной у меня без моего ведома, в старых штанах, с растрепанными волосами, а не нацепив на себя кучу побрякушек, которые звенят при каждом шаге. Однозначно, мой мужчина – самый лучший на свете. Он идеален. Я с улыбкой поднялся с дивана, прошагал к парню, обнял его, поцеловал в макушку. - Если ты сейчас мне не поможешь, гости останутся недовольны, - строго сказал Курт. - Это была твоя идея – пригласить всех участников «Новых направлений» на нашу годовщину. - А твоя – половину «Соловьев». - Ну ладно, ладно. Что мне надо делать? - Просто будь рядом. - Я рядом. Всегда. *** - Себастьян? - Да, Курт? - Я рад, что пришел тогда в кафе. Я люблю тебя. - И я тебя *- Glee Cast - Glade you came