Подобно фейерверку

POV Сергей. Я неистовствовал. Нового года не было в моей душе. Всё вокруг казалось поддельным. В первую очередь улыбки и радость людей. Новый год в глазах одних - обуза и тяжёлый груз, в глазах других - очередной повод надраться. Причём, это не большая хорошая глупость, когда, будучи пьяным в стельку, ты по ошибке попадаешь в Ленинград и находишь там своё счастье. У медали две стороны. Не всегда, сходив в баню, ты потом летишь на крыльях счастья навстречу своей любви. Ты можешь остаться лежать там и очнуться только ко второму числу. Я сейчас не об алкоголиках, я о людях, забывших, что такое настоящая, искренняя, неподдельная радость. Это когда улыбаешься широко-широко, внутри всё взрывается яркими красками и светом, подобно фейерверку. И тебя буквально оглушает ощущением безграничного и вечного счастья... Мне было ужасно грустно. Мне казалось, что я такой один на Земле всё ещё верю в чудеса, и то, уже сдуваюсь. На планете стало на одного человека-ребёнка меньше. Я не чувствую праздника, все зачем-то веселятся и запускают фейерверки. Каков смысл? Что за ночь такая, провались она пропадом! Это всё было проявлением моего эгоизма - эти мысли. Я наверно думал, что всё вокруг должно вертеться вокруг меня, но я не признавался себе в этом, а кто признается? И вот, звонишь ты и просишь о встрече. Так по-детски играючи, это и радует и раздражает. Я отворяю дверь, сам быстро натягиваю тёплые носки уже на пороге. Боковым зрением вижу, как ты радуешься встрече со мной. Я выхожу, ключом закрываю дверь. На самом деле, я жаждал этой встречи, хотя поначалу отказывался, думал, что обойдусь без этого. Но я заблуждался. Ты скакал и прыгал, а ведь тебе не восемь лет. Поучиться бы этой беззаботности... И тут начинается феерия. На часах 00:11, и всё оживает. Творится какое-то сумасшествие, которое никак нельзя объяснить. Везде, повсюду взрываются петарды. Это как световое шоу с воздействием на слух, залпы слышны со всех сторон. Меня оглушает, и я вижу небо в огнях, в дыму и тебя. Твои искренне счастливые глаза. Ты берёшь меня за руку, мы куда-то бежим, оказывается, что в толпу людей, которым весело, они кричат и радуются, и тем не менее, самым искренним остаёшься всё равно ты. Петарды взрываются с громкими звуками, яркие, ослепляющие. Разум помутняется, кругом всё крутится и мелькает, но я осознаю происходящее. Я понимаю, что я счастлив. Ты смеёшься, снова берёшь за руку, выводишь из толпы, потом отпускаешь и быстро бежишь по тем местам, откуда только что выскакивали огоньки. Сейчас там чёрные разводы и цветные бумажки на белом снегу. Ты объясняешь своё поведение навязанным тебе ещё в детстве учителями мнением, что могут остаться не разорвавшиеся петарды. Это так глупо, но здорово. Фейерверки продолжаются с новой силой, я чувствую прилив адреналина. Я горю и взрываюсь изнутри, как эти фейерверки. Это ты ввёл меня в это состояние, Гела. Это всё ты... Кругом невообразимое действо, фееричное шоу, которое сделали обычные люди, живущие в этом районе, они просто вышли сделать подарок себе в виде праздничного салюта и даже не подозревали, что другие люди сделают тоже самое, и получится вот такое шоу. А я смотрю на тебя. Огни отражаются в твоих глазах. Ты светишься не хуже их, и спасибо тебе за это. Мы так увлечены общением друг с другом, что не замечаем, как добрые люди бросают в снег бомбочки. Они взрываются абсолютно неожиданно, ты так мило пугаешься, иной раз скажешь совсем несвойственное тебе ругательство, от чего меня бросает в хохот. Ты смеёшься вместе со мной, я слышу, что ты кашляешь, за что я хочу убить тебя, ведь ты певец. Прикончишь ведь свой чудесный голос. Я подхожу к тебе, перевязываю шарф на твоей шее покрепче, твои большие глаза смотрят на меня с благодарностью. Я опять тону в них, в огнях и звуках. Я пытаюсь запомнить эти моменты, впечатать их в себя. И в тот момент, я понимаю, что это сейчас, что я живу. Что ты, мой большой ребёнок, самый искренний на Земле. Я понимаю, что это Новый Год, что это чудеса. Сердце бьётся сильнее, когда я вспоминаю эту ночь. Спасибо тебе за веру в лучшее. Спасибо тебе за меня. Я люблю тебя, Гела Гуралиа.