Маг Аместриса

      Определённо, сегодня день не задался. Это Эдвард понял с самого начала, когда Рой устроил ему выговор за очередную выходку, а потом к нему присоединился Тейзург-великий-маг-Сонхийский, который вот уже несколько лет жил рядом с Элриками и учил старшего магическим премудростям. Вредное создание с гадючьим характером, но когда надо, может быть ласковее. Такие дни – праздник: и гоняет не сильно, и не злит ехидными фразочками, а разговаривает, как нормальный человек. Правда, на памяти Стального такое случалось лишь пару раз, когда он был чуть ли не при смерти.       Небо раздуло своё брюхо так, что почти касалось им земли, солнца сквозь толстое одеяло не было видно вовсе, а улицу покрыло таким слоем снега, что даже на машине проехать трудно. Детишки радуются, визжат, катаются в снегу, а Эдвард идёт, задумчивый и мрачный, окружающего веселья не замечая.       Услышав слабый скрип снега за спиной, он обернулся. Позади стоял высокий мужчина с распущенными иссиня-чёрными волосами, с тёмно-фиолетовыми глазами, в которых плясали золотые искорки, в застёгнутом чёрном пальто, тёмных штанах и высоких кожаных сапогах. Смуглое лицо, как будто вырезанное искусным скульптором, в облачках вырывающегося пара кажется немного размытым.       - Что ты раскис? – поприветствовал своего ученика Тейзург. – Подумаешь, нашей лошади что-то не понравилось! Между прочим, сам виноват, нечего было туда лезть, - он без труда зашагал по снегу, даже не увязая в нём. Наверняка магическими штучками пользуется.       Стальной только вздохнул и встал к нему в пол-оборота. Поворачиваться к Тейзургу спиной, особенно когда он в таком «игривом» настроении, - самоубийство. Хотя, даже если видеть, что он делает, всё равно не спасёшься.       - Я устал, - тоскливо сказал Стальной, глядя в пол. Великий маг Сонхи перестал весело щуриться. Взгляд Тейзурга потяжелел, медленно превращаясь в бездонные золотые озёра. Он никогда не любил проявления слабости. Медленно, нарочито медленно подойдя к Эдварду, он немного наклонился к нему. Тёмные пряди, от которых пахло чем-то сладковато-терпким с примесью сухого запаха чешуи, почти касались лица Стального. Он поднял взгляд, становясь похожим на щенка, и встретился взглядом с золотыми, как у него самого, глазами. А Тейзург разозлился, раз глаза цвет поменяли…       Маг ещё около минуты молча смотрел ему в глаза. Противное чувство. Хочешь отвести взгляд, а не можешь – своего рода гипноз. И ведь Тейзург прекрасно знает, что это неприятно, но специально задерживает свой жуткий, нечеловеческий взгляд на своём ученике и скалит поразительно белые зубы. Клыки уже увеличиваются в размерах. Вот-вот примет свой второй, демонический облик. Жуткая вещь, рядом с этим любая страшилка – просто сказка. Благо, Эдвард уже видел его превращения. В первый раз испугался до жути, а потом привык.       - Разве этому я тебя учил? – тихо, чеканя слова, сказал Тейзург. В глубине золотых глаз мелькнуло что-то холодное, хищное. Напряжение росло, а другие люди как по мановению волшебной палочки отводили взгляд – Тейзургова работа. Не хочет, что их разборки видели другие люди. «Чтобы больше такого не повторялось», - прозвучало в мозгу Стального.       Эдвард почувствовал, что в глубине глаз зарождаются слёзы. Он сам не знал, отчего – от обиды или от того непонятного чувства страха, какое он испытал, глядя в глаза мага. Или просто всё навалилось всем скопом в один день… Но надо сдержаться. Просто потому, что он – алхимик, известный как Стальной. Он не может сломаться или раскиснуть, только не перед этим безжалостным существом.       Лицо Тейзурга наконец приняло человеческие черты. Кажется, превращаться в страшилище он раздумал. Глаза приняли нормальный, тёмно-фиолетовый оттенок с золотистыми искорками, придающими его взгляду загадочности. Неужели понял, что переборщил?       Стальной машинально вжался в мага, мелко дрожа. Всё-таки, сдержаться не получилось. Он бормотал что-то невнятное про Философский камень и про брата, которому просто обязан помочь. Как ни странно, на этот раз Тейзург его не оттолкнул, как это бывало раньше.       - Так ты из-за этого камушка так расстроился? – фыркнул маг, глядя на алхимика сверху вниз. – Подумаешь, след потеряли! Да к Унбарху всё это! Ты что, сомневаешься, что я его найду? – голос удивительно человеческий. Может нормально разговаривать, когда хочет.       Унбарх… Тейзург рассказывал, что он тоже маг, тоже родом из Сонхи, но такая пакость, что даже смотреть на него тошно – ни вкуса, ни манер. И каждый раз, когда Тейзургу что-то не нравилось, он вместо ругательства использовал это имя. Унбарх был его злейшим врагом, который потом хвастался, что изжил из Сонхи величайшее зло, хотя на самом деле Тейзург ушёл сам. А ещё тот же Унбарх умудрился угробить Страха Сонхи, решив, что сам станет божеством, а всякие Стражи ему не нужны. Его стараниями Сонха потеряла связь с другими мирами и теперь медленно, но верно увядает. Сам Тейзург воспользовался Вратами Хаоса, чтобы вырваться из Сонхи. И вот, его занесло сюда, чему маг даже рад.       Успокоившись, Эдвард потряс головой и виновато посмотрел на Тейзурга. Маг оставался спокойным и величавым, таким же, как всегда. Странное создание, которое даже если хочет успокоить, легко может перегнуть палку.       - Ничего, вам, людям, такие эмоции свойственны, - медленно, не теряя величавого тона, сказал маг, выделяя слово «людям». Сам-то полукровка, наполовину человек, наполовину демон. Гремучая смесь гордости, самовлюблённости и проявления нормальных человеческих чувств, таких сильных, что когда они проявляются, лучше держаться от мага подальше.       Слава Богу, дойти домой Тейзург решил на своих двоих. Иначе весь Централ трясся бы, глядя в небо, на огромное существо, напоминающее помесь между драконом и каким-то чудовищем из древних легенд. Один раз, когда у мага было чудесное настроение, он взял с собой Стального, чтобы тот посмотрел на мир с высоты. Впечатления потрясающие, даже забываешь, что сидишь на клыкасто-шипато-рогатом иссиня-чёрном монстре.       Уже дома, когда Эдвард спокойно попивал чай, косясь на магический круг, начерченный на стене, Тейзург решил устроить ему сюрприз, не дождавшись, пока его подопечный выпьет весь чай. Сам маг наколдовал себе странный напиток, немного напоминавший кофе. Он называл это канфой.       - Думаю, ты готов к тому, чтобы изучить «Свинцовую паутину» и ещё пару заклинаний,- заявил Тейзург, отпивая сладкой канфы с пряностями. Эдвард от неожиданности чуть чаем не захлебнулся: маг столько раз ему твердил, что более сложные заклинания Стальной сможет использовать в «далёком будущем, но точно не сейчас»! Получется, врал? Или он сейчас просто решил поиздеваться?        Оказалось, что он настроен весьма серьёзно. Тейзург знал, что сегодня люди отмечают праздник, знаменующий начало нового года. Праздники он любил, особенно если на них славили его. Вот и решил порадовать своего подопечного, чтобы не раскисал из-за парочки неурядиц.       - Я готов, - откашлявшись от чая и широко улыбнувшись, сказал Эдвард. Тейзург только иронично приподнял уголки красивых губ и выгнул бровь. Допив тёмно-коричневую канфу с густой пеной, он поднялся и жестом позвал за собой Эдварда. Стальной радостно выскочил следом – узнавать от Тейзурга что-нибудь новое он любил. Ведь это не просто боевые заклинания, это – неизвестное новым врагам оружие, против которого мало кто может что-нибудь противопоставить. И маг прав: рано или поздно они найдут Философский камень. Раз уже это заинтересовало самого мага Сонхийского, прозванного Золотоглазым, обязательно найдут…