* * *
– Прошёл уже месяц, – Драко сидел на кровати Гарри и сжимал его холодную ладонь в своих тёплых руках. За прошедшее время он сильно исхудал, под глазами появились мешки, он выглядел осунувшимся и постаревшим на несколько лет. Казалось, он держится в сознании на одной силе воли. Хотя, может, оно так и было. Почти всё время Драко проводил здесь, в больнице Святого Мунго, днюя и ночуя рядом с Гарри. Он боялся, что, если надолго покинет его, тот умрёт. Но всё же он заставлял себя ненадолго появляться дома, чтобы поесть, помыться и уделить Тедди хотя бы пару часов. Несмотря на юный возраст, ребёнок понимал, что он может остаться без папы. Поэтому волчонок так отчаянно цеплялся за Блэка: подсознательно тот воспринимался вторым отцом, не так как Гарри, но всё же. Джордж был просто самим собой: другом, братом, дядей. Тедди мало понимал во всех умных словах и премудростях, в его детском сердце Джордж занял место родного человека, но не отца. Каждый вечер и утро Люпин и Джордж приходили в палату Гарри, чтобы принести еду Драко и побыть с Поттером. Им всем это было жизненно необходимо. – Мы не можем потерять надежду, – тихо ответил Джордж. – Просто не имеем права. ОН никогда не сдавался, не опускал руки, всегда выживал. – Ну да, – горько улыбнулся Драко, – он – Мальчик-Который-Всегда-Выживает. В этом весь Гарри. – Вот именно. Нам нужно верить в него и ждать. А пока, думаю, нам нужно сделать всё, чтобы ему не о чем было волноваться, когда он очнётся. Ты медленно чахнешь здесь, рядом с ним. – Я не могу его бросить. – Я и не требую этого, просто отвлекись, займись делами. Не забывай, он глава нескольких родов и в его отсутствие ты несёшь за них ответственность. – Что? – серые глаза недоверчиво распахнулись. – Да. Он написал завещание. В нём сказано, что ты становишься регентом всех его родов до полного совершеннолетия Тедди. Ты лучше меня знаешь, что это значит. – Да, – тихо прошептал Драко. Быть регентом – не просто слова, это огромная ответственность, обязанности. И власть. На сердце потеплело от понимания того, насколько сильно ему доверяет Гарри. – Я буду с Тедди, а ты займись делами. – А как же Гарри? – Каждое утро и вечер мы все вместе будем приходить к нему. – Хорошо, – Драко пришлось согласиться. Джордж был прав. – Ты предчувствовал такой исход, не так ли? – прошептал блондин на ухо Поттеру, а после поцеловал его в холодные губы и, чеканя шаг, не оглядываясь, вышел из палаты. Когда трое магов вошли в дом на Гриммо, они почувствовали, что что-то неуловимо изменилось. Внешне всё вроде бы осталось прежним, но что-то было не так. – Скотина! Позор всего рода Блэк! Чем ты думал? – где-то в глубине дома истошно орала Вальбурга Блэк. Маги удивились. С тех пор как Гарри стал главой Рода, Вальбурга изменилась, исчезли её ужасные манеры, она перестала кричать, став хорошим советником и товарищем для живущих в особняке. Что же или кто же так повлиял на неё? В картинной галерее, которая обнаружилась после обновления рода, Вальбурга кричала на молодого парня, едва достигшего совершеннолетия. Он был красив и удивительно знаком. Глаза, волосы, осанка, то, как он закатывал глаза на очередные крики Вальбурги, его кривляния. Так игнорировать уважаемую госпожу Блэк мог только один человек – её старший сын, Сириус Блэк. – Драко, Джордж, Тедди, – парень, игнорируя причитания Вальбурги, задорно улыбнулся магам. – Сириус? – первым от шока отошёл Джордж. – Собственной персоной, – улыбнулся тот. – Как Гарри? – По-прежнему в коме, – тихо сказал Драко и, не сказав больше ни слова, с Тедди на руках пошёл на кухню. У него ещё будет время всё узнать, но позже. После того дня события вокруг Героя и его семьи закрутились с новой силой. Драко с головой ушёл в дела родов Гарри. То, что раньше он взвалил на плечи лорда Поттера, теперь пришлось тянуть самому, помимо обычных обязанностей. Это физически истощало его, а состояние Гарри морально убивало. Один раз Драко наведался в Малфой-мэнор, но разговор с родителями не принёс ничего хорошего. Его вежливо поблагодарили, но напомнили, что он больше не принадлежит к их роду. Блэк молча развернулся и ушёл. Сердце снова защемило, хотя, казалось, оно уже своё отболело. Министерство, поняв, что герой вряд ли скоро очнётся и сможет что-то поведать миру, тут же начало переиначивать всё. Если раньше пресса пестрела заголовками о том, что Гарри Поттер снова победил тёмных магов и снова оправдал звание Избранного, то теперь получалось так, что это Министерство стояло за всей операцией. По словам журналистов, Министерство составило план действий, скооперировало работу Отдела Тайн и Аврората, а Герой всея Британии был всего лишь вспомогательным фактором. Работники министерства выследили преступников, обезвредили их, освободили пленников, помогли им прийти в себя и даже выплатили небольшие компенсации. Имена Росса и МакДугала огромными буквами выделялись на страницах прессы, привлекая взгляды и внимание магов. Министр лично наградил их за боевые заслуги. Имя Гарри просто исчезло, о нём будто забыли. Скорее всего, это очередной ход Министерства, но в данный момент он был очень кстати, поскольку назойливое внимание прессы к семье Поттер-Блэк только мешало бы и отвлекало. За счёт Избранного правительство в очередной раз подняло свой статус в глазах общества. Схваченные Пожиратели смерти уже томились в Азкабане. Показательные суды над ними сыграли свою роль. Это были хорошо разыгранные спектакли. Всех тёмных магов приговорили к пожизненному заключению в Азкабане. На этом правосудие закончилось. Сами подсудимые в момент оглашения приговора вздохнули свободнее, благодаря Мерлина и Моргану за то, что Визенгамот не вспомнил о мерах наказания, которые применяли раньше за тяжёлые преступления. Самым лёгким было лишение магии или изгнание из рода со всеми вытекающими. Осужденных отдавали на опыты в Отдел тайн и другие отделы, в том числе и для того, чтобы испытывать на них лекарства, заклинания и многое другое. Некоторым наносили увечья, прилюдно пороли, перечисляя все преступления, принуждали к общественным работам. Самым тяжёлым были суды самой магии, о чём нынешнее поколение практически забыло. У магии было одно правило: глаз за глаз, кровь за кровь. Она признавала только равносильный обмен. За убийство она убивала, за пытки – мучила. Позорнейшим и не желаннейшим наказанием был рабский ошейник и статус Предателя крови. Это становилось несмываемым пятном на всём роду. Так что Азкабан казался почти курортом по сравнению с этим. Спустя пару недель Драко наткнулся на дневник Игнотуса Певерелла. К своему удивлению, он смог прочесть некоторые страницы, хотя большинство казались пустыми. Видимо, титул регента давал определённые привилегии и возможности. Блэк многое узнал о том, что значит носить имя Певерелл. Это не просто фамилия, это обязанность, тяжкий крест, бремя, от которого нельзя отказаться. Но Гарри мало того, что не сломался под его тяжестью, он нёс его с высоко поднятой головой. И он, Драко Блэк, не имел права опозорить этот древний род. Помимо этого в сейфе Гринготтса Драко нашёл несколько весьма любопытных свитков. Он пришёл туда с надеждой найти какой-нибудь артефакт, который поможет Гарри, но нашёл свитки. Из них он узнал, что Певереллы – истинные потомки госпожи Смерти. Братья и вправду получили от госпожи подарки, но, что это за дары, написано не было. Упоминалось только то, что госпожа Смерть благоволит ко всем носящим имя Певерелл. Драко осталось надеяться на то, что Гарри снова повезёт и смерть не заберёт его в свои чертоги. Ему приходится только ждать.* * *
Оторвав взгляд от очередного воспоминания, Гарри закрыл глаза. Открыв их снова, он увидел, что картина местности изменилась. Он оказался на небольшом холме. Вокруг простирались поля цветущего вереска. Поттер глубоко вдохнул воздух. Чистый воздух наполнил лёгкие. Шотландия. Только в ней есть такие неповторимые пейзажи и такая сила притяжения. – Тебе нравится? – рядом с Гарри материализовалась красивая брюнетка с изумрудными глазами. Смотря на неё, Поттер понял значение выражения «неопределённого возраста». Ей могло быть двадцать, а могло быть пятьдесят. Внешность не давала представления о возрасте женщины. Но глаза... Они были мудры и полны того, что можно увидеть в глазах стариков, ветеранов, мучеников, прошедших через ад. Слишком много видели эти глаза цвета Авады. – Кто ты? – спросил Гарри. – Меня по-разному называют, – женщина смотрела вдаль, где синела полоса водной глади. – Почему ты здесь? – Я всегда прихожу к Певереллам, когда они оказываются в моём чертоге. Обычно они здесь не задерживаются, лишь когда приходит их время. – Ты?.. Вы?.. Смерть? – Гарри пронзила жуткая догадка. – Можешь называть меня и так. Это одно из моих имён. – Значит, я умер? – Только если ты сам этого захочешь. – Что это должно означать? – Я расскажу тебе историю твоего рода, – женщина прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. – Внимательно слушай меня и запоминай. Эту историю ты не найдёшь ни в одной книге, ни на одной бумаге. Она передавалась устно от отца к сыну в роду Певерелл, но так как род считается давно прерванным, то историю поведаю тебе я. Много-много столетий назад я постучалась в дверь дома Певереллов. В то время они ещё верили в языческих Богов и приносили им жертвы, давали клятвы и просили благословения. Смерть тогда считалась Богом, её просили помиловать или прийти поскорее. Меня почитали. Эта семья покорила меня. Они были сильны, честолюбивы, но в них не было изначального зла. Они были такими, как того требовали времена: жесткие, хладнокровные, верующие и сильные. Я пришла забрать отца братьев. И забрала его. Но они не простили мне этого и отправились следом. Та река, что упоминается в легенде, была рекой, разделяющий чертоги жизни и смерти. Братья построили мост, но я не могла позволить им пройти дальше. Они обещали уничтожить чертог смерти и вернуть отца. Я предложила им обменять душу отца на любой угодный им дар. Мне было не сложно сделать это. Я пошла на такой шаг по нескольким причинам. Во-первых, душу отца братьев уже было не вернуть. Я не возвращаю к жизни. Во-вторых, смелость братьев была достойна вознаграждения. В-третьих, магический мир нуждался в изменениях, а эти трое были способны осуществить их. Три дара, которые я подарила братьям, – это не палочка, камень и плащ. Отнюдь. Эти предметы просто стали частью красивой сказки, легенды, придуманной самими Певереллами, чтобы скрыть истинную суть даров. Старший получил немыслимую силу: возможность управлять магией, стихиями, людьми. Его воля была главной. Он хотел могущества и власти – и я подарила ему это. Средний хотел быть повелителем смерти – и он получил это в дар. Он мог убивать и воскрешать людей. Именно он изобрёл печально известную всем Аваду, и он же придумал к ней контр-заклятие. Но, как оказалось, только он и члены семьи Певереллов могли применять его. А так как род вымер, то считалось, что контр-заклятия нет. Он получил силу исцелять и ускорять смерть. Это был сильный, но жуткий дар. Авада не могла убить магов рода Певерелл, поскольку являлась родовым заклинанием, не способным причинить вред своим создателям. Самый младший стал обладателем немыслимой силы: время и пространство покорились ему. Он мог спокойно перемещаться по всему миру, попадать в любое время, пусть и совсем ненадолго. Именно эта его способность позволяла скрываться ему от всего мира. Помимо этих трёх даров, я подарила братьям ещё один, самый щедрый дар. Дар, за который бы убили, если бы знали о нём: возможность самим выбирать, когда умереть. Так, получивший смертельную рану маг рода Певерелл мог выжить, если хотел этого. Но дар не превышал пределы возможного. Так маг мог прожить не более ста пятидесяти лет, дольше не выдерживала телесная оболочка человека. Разрубленный на части не мог ожить. Какая бы опасность не грозила Певереллу, он выживал, если считал, что его время ещё не пришло. Со временем Певереллы стали теми, кого называют детьми смерти. Они стали своего рода хранителями, удерживая грань равновесия между жизнью и смертью. Мне не нужно лишнее, лишь то, что предначертано судьбой. Но люди часто нарушали правила, и Певереллы обязаны были следить за порядком. Они стали теми, кого сейчас называют некромантами. Силы троих братьев чудно переплелись в их детях и внуках. Со временем мои дары почти растворились в крови потомков, но общий дар остался. Однако даже он не помог роду. Даже я не могу спасти от бесплодия. Кайрену Певереллу, последнему лорду своего рода, не повезло: он не мог иметь детей. Все ритуалы, призванные ввести чужого ребёнка или ребёнка из побочной ветви в свой род, не принесли результатов. Магия не признавала ребёнка. Так род магов смерти прервался. Только слуги в замке Певереллов знали, что их господин имел младшую сестру, ставшую смыслом его жизни. Белокурую, словно ангел, девочку звали Рия. Кайрен добровольно ушёл из жизни, оставив всё, что сумел, сестре. Он помог ей создать свой род – Поттер. Её муж взял фамилию супруги. Первый ребёнок, родившийся в этом браке, оказался мальчиком. Только после этого Кайрен Певерелл составил завещание и ушёл за черту. Гоблины свято берегли завещание, в котором говорилось, что потомок Рии Поттер, обладающий силой, магией и душой настоящего Певерелла, сможет возродить сей благородный и древний род. Помимо этого оговарилось множество условий для получения титула. И именно тебе, Гарри Джеймс Поттер, посчастливилось полностью подойти под требования Кайрена. Ты стал новым Певереллом и пробудил в себе силу рода. Авада не может убить Певерелла, но она влияет на него. Чем больше раз Авада попадает в Певерелла, тем сильнее в нём просыпаюся Дары Смерти. Певерелл превращается в истинного некроманта. Авада, пущенная Томом Реддлом, стала спусковым крючком, шоковой терапией и ритуалом Пробуждения Крови и силы Рода одновременно. – Но почему эта сила не проявилась у моего отца? И у остальных предков? Я более чем уверен, что не он один погиб от Авады. – Как я уже говорила, это зависит от многих факторов. Но самый первый – это магия. Как и гены у людей, она может быть латентной, доминирующей, помимо этого – она может видоизменяться и просто спать до своего пробуждения. Брак Джеймса Поттера с магглорожденной волшебницей помог новому витку силы проснуться в тебе. И силы оказалось достаточно для Певерелла. Благодаря проснувшейся магии рода ты стал очень сильным волшебником и получил один из даров рода, перешедшего к Поттерам от супруги, дочери Слизерина – парселтанг, а также время смерти. События во время учёбы в школе тому доказательства. Вторая Авада, когда тебе было семнадцать, пробудила истинную суть магии Певереллов и помогла почти в полной мере раскрыть весь твой потенциал. Ты получил силу старшего и младшего братьев. Третья Авада даровала силу среднего брата. Ты теперь владыка смерти среди магов, мой карающий меч среди людей. Теперь магия рода Певереллов и сила моих даров полностью подчинены тебе. Три предмета – плащ, камень и палочка – просто впитали часть силы своих владельцев, потому считаются артефактами. Почувствуй свою силу! – последние слова обдали Гарри ледяным холодом. Сквозь Гарри прошла волна жуткого мороза. Нити силы пронзали каждую частичку тела Поттера, подчиняя его себе, прощупывая тело, что должно стать вместилищем. Боли не было, только чувство удушья, подавления и холода. Но всё прошло. В груди размеренно билось сердце, но температура тела немного снизилась. – Это твоя сила. Она приняла тебя, твоя очередь принять её. Стань настоящим олицетворением смерти, истинным некромантом. Ваша суть холодна, но пламенна, когда нужна. Она часть тебя. Ты и раньше имел характер Певерелла: могильное спокойствие сменялось смертоносной яростью, когда ты чувствовал опасность или другие сильные эмоции, не так ли? Теперь ты можешь управлять силой. И у меня есть для тебя задание. Том Реддл создал свою армию и самоуверенно назвал магов Пожирателями Смерти. Это прямая насмешка, открытое оскорбление мне. Я не могла вмешаться напрямую, это нарушило бы баланс, но ты имеешь такую силу и власть. Эти так называемые Пожиратели должны понести достойное наказание. Они должны пройти суд магии. Я дарую тебе полномочия для его проведения. Ты будешь судить неверных, предателей и убийц, нарушивших устои магии. Эта обязанность пала на тебя, так как ты первый Певерелл за столько столетий. Прости, что возлагаю на тебя это бремя. – Знаете, госпожа, это бремя я с радостью буду нести, – усмехнулся Гарри. Как и говорила Смерть, он стал Певереллом по крови, силе, магии и духу. Он потомок своих предков. Смерть понимающе кивнула. Слишком многое пережил этот юноша и не сломался. Такими должны быть настоящие маги. – И ещё, простите за мой вопрос, но... ваши глаза?.. – Гарри не смог не заметить. – Заметил, да? – госпожа смерть вздохнула. – Это мой отпечаток в потомках и последователях. С тех пор как я подарила твоему роду свои дары, зелёные глаза являются прямым знаком принадлежности этому роду. Даже не просто зелёные или изумрудные - глаза цвета Авады. Так что, мальчик, наследие твоей матери тут совершенно не причём. Твои кровные дети тоже будут иметь такие глаза, а значит, будут потомками смерти. Такие глаза показывают, что их хозяин владеет Силой. Именно с большой буквы. А уж зеленоглазые брюнеты – самые сильные в роду, поскольку являются прямым потомками, признанными магией и судьбой. – Вы говорите о них так, словно они... люди? – неуверенно закончил Поттер. – Даже близко не люди, но и не боги. Они – высшая сила, и они, как и я, имеют свои воплощённые тела. Нас могут видеть только избранные, те, с кем мы установили связь. Обычно это один из магических родов. Так Певереллы стали моими детьми, Магия благоволила к Слизеринам и МакАллистерам, Сила – Гриффиндору и МакГрегорам. Но был один род, имеющий самую желанную силу, силу Жизни. Но этот род, именуемый Сноу, был прерван даже раньше, чем твой. – А Судьба? – Судьба не имеет привязанностей и слабостей. Она должна судить непредвзято. Но она делает поблажки для тех, кто слишком многое пережил по её вине и нашей. Так, покаявшийся может получить прощение. Что ж, – женщина встала и отряхнула одежду, – всё, что нужно было тебе знать, я рассказала. Даже больше, чем необходимо. Будь осторожен с этими знаниями. Дальше я полагаюсь на тебя. Не подведи меня. Я умею быть доброй и снисходительной, но могу быть злой и неумолимой. – Я сделаю всё от меня зависящее, госпожа, – пообещал Гарри. – Надеюсь, мальчик. Мир снова накрыла тьма. С трудом Гарри открыл глаза и уставился взглядом в белый потолок. На улице светила полная луна, а рядом слышалось чье-то слабое дыхание. Повернув голову, Поттер увидел, что, положив голову на кровать и держа его за руку, спит Драко. На душе потеплело от осознания того, что его любимый блондин здесь, рядом с ним, не бросил и не оставил его. Преодолевая слабость и боль, Гарри поднял руку и положил её на блондинистую макушку, начиная перебирать мягкие волосы. Драко что-то пробормотал сквозь сон, похожее на «Тедди, н... лезь», после чего снова уснул. Поттер слабо улыбнулся. Драко заботился о его сыне, более того, они, кажется, стали намного ближе друг другу, чем были раньше. Горло болело, голос не слушался, так что Поттер сильнее сжал руку в волосах блондина и дёрнул за белые пряди. Блэк тут же подорвался и открыл глаза, начиная панически осматриваться. Но вот его взгляд встречается с глазами цвета Авады, которые смотрят на него неотрывно. Не может быть... – Гарри? – неверяще прошептал Драко, осторожно протягивая тонкую бледную ладонь к лицу любимого. Тот слабо кивнул, так как не мог говорить. – Ты жив, – из серых глаз полились слёзы радости, но маг не стеснялся их. Перед Гарри он мог открыться и показать слабость, не стыдясь этого. Он встал со стула и склонился над брюнетом. Стараясь не причинить вреда или боли, Драко обнял его, прижавшись лбом ко лбу Героя. – Я боялся. Ждал. Скучал и снова ждал. Я почти потерял надежду, но ты как всегда оправдал своё имя, Мальчик-Который-Выжил. Я поседел, – слабо улыбнулся Драко, прекрасно зная, что в его шевелюре седые прядки не будут заметны. – Я позову доктора, – Блэк попытался отстраниться, но руки Гарри не позволили, удерживая его на месте. Брюнет отрицательно качнул головой, губами прошептав слово «Позже». И Драко покорился. Он осторожно лёг рядом с Поттером и прижался к нему, сжимая ладонь брюнета. Впервые за долгое время он уснул спокойно и не видел кошмаров. Пришедший утром в палату доктор увидел сию картину. Он разбудил Блэка и сказал тому отойти в сторону и не мешать. Он начал колдовать над пациентом, попутно отсоединяя его от приборов. Пришедшие Джордж и Тедди увидели счастливо улыбающегося блондина, стоящего рядом с кроватью Гарри. Бывший Уизли, отличающийся острым умом и сообразительностью, тут же понял, что их Герой снова победил смерть. Глупо улыбаясь, блондин поздоровался с рыжим, а потом подошёл к Тедди, обнял его и взял на руки. Потом прошептал на ушко: «Папа проснулся». – Папа! – тут же закричал волчонок. Услышав крик сына, Поттер открыл глаза. Мельком взглянув на колдомедика, он перевёл взгляд на самых дорогих ему людей. – Тедди, – хрипло сказал он. Волчонок тут же вырвался из рук Драко и кинулся к родителю. Минуя доктора, он вскарабкался на кровать и обнял отца за шею, пряча своё заплаканное лицо от посторонних. – Тише, мой родной, не плачь, волчонок, – нашептывал на ухо сыну Гарри. – Долго же ты спал, чувак, – с видимым облегчением и радостью сказал Джордж. – Я возмещал упадок сил и сна, – попытался пошутить Поттер, но мозги пока слабо соображали. – Как вы себя чувствуете? – спросил колдомедик. – Как новорожденный котёнок. Общая усталость, немного болит голова и горло. Но в целом нормально. – Это радует. Ну что же, мистер Поттер, ваше состояние стабилизируется. Ваши показатели приходят в норму. Если вы будете выполнять все мои указания, то выйдете из Мунго дня через три-четыре. Теперь всё зависит от вашего организма. – Спасибо, доктор, – сказал Драко, и медик покинул палату. – А теперь я жду подробного рассказа о том, что произошло после того, как я поймал очередную Аваду, – зелёные глаза были серьезны и требовали ответа. – Это будет длинный рассказ, – Блэк трансфигурировал неудобные стулья в комфортные кресла для себя и Джорджа. Сев и глубоко вздохнув, он начал рассказывать всё, что пропустил Гарри. Пара часов пролетели незаметно. Тедди, убаюканный голосом Драко и присутствием отца, уснул у Гарри под боком. Поттер молча слушал, лишь иногда кое-что уточняя или задавая вопросы. – А теперь, – Драко сделал глоток воды – горло после нескольких часов разговора болело, – твоя очередь рассказать, что происходило с тобой. Можешь не пытаться убедить меня в том, что ты просто спал. – Я и не собирался. У меня нет сил что-то говорить, так что я скину тебе воспоминания. Так как вы оба – ты и Джордж – являетесь моими родственниками, то информация доступна вам. Однако даже так я попрошу дать обет неразглашения. – Всё так серьезно? – тихо спросил Джордж. – Более чем. Драко и Джордж тут же произнесли обеты. Гарри вытянул длинную нить воспоминаний и поместил её в колбу, предоставленную рыжим. – Заберите Тедди домой. Жду вас завтра. И, Драко, иди сюда, – Поттер жестом поманил блондина. Когда тот подошёл достаточно близко, Гарри дёрнул его на себя и жадно поцеловал губы любимого. Как же ему этого не хватало... – Не при ребёнке же, – улыбаясь, пожурил парней Джордж. Когда влюбленные оторвались друг от друга, то увидели, что Тедди лежит, улыбаясь, и смотрит на них. Гарри начал щекотать сынишку, и тот залился смехом. – Я жду вас завтра, хорошо? Свежими, выспавшимися и полными сил. Ах, да, прихватите с собой мой любимый пирог. – Обязательно, – согласился Драко. Когда за троицей закрылась дверь, Гарри не уснул, хотя и хотелось, а задумался над словами Драко. Также он вспомнил рассказ и приказ Госпожи. У него есть пара дней, чтобы придумать план действий и начать его воплощать. По бледному лицу Избранного расползлась усмешка, не предвещающая недругам ничего хорошего. Трепещите, враги – истинный некромант начинает вершить правосудие. Никого не минует участь подсудимого. Всем воздадут по заслугам.