Тачимукаи Юки: Руководство по играм для вечеринки

      Тачимукаи не понимал, какой черт его дернул согласиться поиграть в бутылочку. Это, безусловно, не та игра, в которую он когда-то играл или хотел бы сыграть, особенно со своими товарищами по «Молниям Японии» (к тому же еще и с менеджерами). Он был слишком стеснительный для подобного рода веселья, поэтому он никак не мог найти причину, почему он все-таки согласился на это.       И все-таки, была одна причина.       И эта причина как раз сидела напротив него, ухмыляясь и посмеиваясь над тем, что Кидо и Гоэнджи дольше необходимого обменивались друг с другом слюной.       Рядом с Тачимукаи хихикала Харуна. И именно она втянула его в эту игру, конечно, забыв упомянуть о таком важном правиле: «целоваться надо с языком». Совершенно забыла упомянуть об этом. Они просто собрались играть в бутылочку, а еще там должен был быть Тсунами. Харуна единственная, кто знал о том, что Тачимукаи был влюблен в серфера; узнала она это после нескольких неловких моментов, о которых он предпочитал не вспоминать.       Раскрасневшийся Кидо вытер рукавом свои губы и вновь раскрутил бутылку из-под диетической Кока-Колы. Гоэнджи выглядел вполне довольным собой, он вновь сел на свое место рядом с Сомеокой, который, громко расхохотавшись, похлопал его по спине.       Тачимукаи пока везло – на него горлышко еще не попадало. И он размышлял над тем, как бы извиниться, сбежать и отправиться спать.       Но внезапно раздавшийся свист вернул его в реальность. Он взглянул на горлышко бутылки, которое уже в третий раз за ночь указывало на Тсунами. Он вновь засмеялся и нагнулся, чтобы поцеловать Кидо.       Ранее выяснилось, что Тсунами настолько хорошо целуется, что после поцелуя с ним все какое-то время не могли выдавить ни слова. В желудке у Тачимукаи все перемешалось, он уставился в ковер, пытаясь проигнорировать картину, происходившую напротив. Он почувствовал, как Харуна сжала его руку, пытаясь успокоить, но это не слишком ему помогло.       Наверное, Тачимукаи принимает это слишком близко к сердцу. Тсунами пятнадцать лет – поцелуи для него совершенно ничего не значат. Да, и сам он понимал, что это не начало новых отношений. Это просто поцелуй. Просто поцелуй.       Он много раз прокручивал эту мысль в голове, когда Харуна тряхнула его за плечо. Он заметил, что Кидо уже вернулся на свое место, и все, широко улыбаясь, уставились на него.       –Неужели это твой первый поцелуй? – язвительно спросил сидевший напротив Фудо.       Подождите. Что?       Тачимукаи опустил свой взгляд и увидел горлышко бутылки, указывающее прямо на него. Его тело охватил жар, когда он, наконец, осознал, что попал. Он взглянул на Тсунами.       – Как ты покраснел! – захихикала сидящая рядом Аки. Тсунами подозвал Тачимукаи в середину круга, а Харуна подтолкнула его. Он даже не пискнул (потом выскажет ей все, что думает), когда изящно столкнулся с Тсунами, который вновь засмеялся, нагибаясь к Тачимукаи и не давая ему возможность сказать хоть слово. Да, это и не нужно было.       Тачимукаи подумал, что, возможно, мог бы представить румянец на смуглых щеках Тсунами, когда тот прикоснулся своими губами к его; мог бы представить, как слабо дрожат его обычно спокойные руки, когда Тачимукаи неловко отвечает на поцелуй, решив узнать, чем может закончиться эта игра.       Тачимукаи почувствовал, как горят его щеки, когда язык Тсунами медленно коснулся его нижней губы, а одной рукой он спустился на его бедро, притягивая к себе поближе. И конечно, он приоткрыл свой рот, не потому что забыл, что тут были другие, а потому что таково было правило.       Тачимукаи не сразу заметил, что положил свою руку Тсунами на плечо, когда тот проник в его рот своим языком, переплетая его с языком Тачимукаи. В рот Тсунами скользнула нижняя губа Юки, которую он слегка прикусил, но вскоре выпустил, чтобы вновь погрузится в поцелуй. Тачимукаи вдруг понял, почему после поцелуя с Тсунами все не могли вымолвить ни слова: он вкладывал всего себя в этот процесс. Их губы нежно ласкали друг друга, а язык Тсунами изучал каждый уголочек рта Тачимукаи.       Смуглые пальцы медленно спустились по футболке вниз к бедру Юки и задержались там на некоторое время, как бы сомневаясь, но потом ладонь серфера окончательно водрузилась на его зад.       Руки Тачимукаи забрались во взлохмаченные волосы Тсунами, и он стал более храбро и напористо отвечать на поцелуй, пока язык Тсунами танцевал у него во рту. Реакции долго ждать не пришлось, внезапно Тсунами усадил Тачимукаи себе на колени, и поцелуй стал более грубым и несдержанным. Тачимукаи смог услышать хлюпающие звуки, доносящиеся из своего рта, как вдруг его кто-то резко дернул назад.       – Вы еще тут потрахайтесь! – сказал Фудо, вернув Тачимукаи к реальности и заставив оглядеться по сторонам. Практически все раскраснелись или старались не смотреть на них, а Кидо даже закрыл своей сестре глаза ладонью.       Тачимукаи встал, извинился и убежал. Направо по коридору, вторая дверь слева, вновь в своей комнате. Красный как рак и до смерти перепуганный. Каждая часть его мозга твердила, что больше он не сможет показать перед своими товарищами, особенно пред Тсунами, который испытывал сейчас, наверное, сильнейшее отвращение от всего случившегося.       Кто-то постучал в дверь и тихо позвал его по имени, и он неохотно открыл ее, чтобы увидеть перед собой свой объект обожания, жизнерадостно улыбающийся ему.       – Тсунами-сан? – удивился Тачимукаи, широко распахнув глаза, чувствуя дрожь в руках. – Что ты?..       Но ему не дали закончить предложение, поскольку Тсунами притянул его лицо к себе и поцеловал, на сей раз нежно, а затем отстранился и прикоснулся своим лбом к его. В этот момент Тачимукаи совершенно забыл, что хотел спросить.       – Послушай, я понимаю, это странно. И ты сейчас бесишься, наверное, но мне, правда, жаль. Я забылся, просто это был ты, и…       – Тсунами-сан!       – Да, я понимаю, я должен был держать себя в руках. Просто ты мне очень-очень нравишься. Я понимаю, я старше и все-такое, но…       – Тсунами-сан! – Тачимукаи оттолкнул Тсунами от себя, пытаясь привлечь его внимание.       – Я, наверное, слишком самонадеянный, но мне казалось, ты нормально на это отреагировал. Может, мы сходим на свидание или типа того…       – Хорошо.       – О Господи, прости… Эм, что? – ну, по крайней мере, взволнованный серфер теперь слушал. Его лицо все еще было красное, а сам он нервно почесывал затылок. Он совершенно был выбит из колеи и не знал, что теперь делать.       Так Тачимукаи решил сделать единственное, что пришло ему в голову, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Он приблизился к Тсунами, встал на цыпочки и поцеловал его в подбородок, единственное место, докуда смог дотянуться. Это сработало, Тсунами нагнулся и коснулся своими губами его губ третий раз за последние десять минут.       – Я сказал: «хорошо», – глубоко вдохнул Тачимукаи, когда они вновь отстранились друг от друга, и он смог увидеть, что лицо Тсунами больше не было красным, а нервная ухмылка сменилась на широкую улыбку. Какое-то время они просто смотрели друг на друга, пока Тсунами не обнял Тачимукаи за талию и не притянул к себе, поцеловав в лоб.       – Не представляешь, каким счастливым ты меня сделал! Я будто на серфе! – тихо посмеялся Тсунами.       – По-моему, правильно на «седьмом небе», Тсунами-сан, – хихикнул Тачимукаи.       Тсунами же скривился:       – Но я же ненавижу летать! – воскликнул он. – Поэтому на серфе!