Before Christmas

Перед Рождеством, Гарри всегда любил покататься на коньках. - Лу, ну пожалуйста! – упрашивал кудрявый парень, чуть ли не стоя на коленях. - Ладно, ладно, так уж и быть, я схожу с тобой на каток, но, предупреждаю, я не умею кататься на коньках, - сдался голубоглазый. Он знал, что с координацией у него всегда были проблемы. А на катке, он точно будет, как корова на льду. Прибыв на назначенное место, Стайлс, словно ребенок, захлопал в ладоши и быстрее побежал брать коньки на прокат. Луи не спеша последовал за ним, вдыхая свежий, холодный воздух, пропитанный новогодним настроением. Снежинки грациозно и синхронно кружились над его головой, от чего он, то ли отмахивался от них, то ли ловил языком и задорно смеялся. Но, маленькое кудрявое чудо в очередной раз отвлекло его от этого веселья. - Лу, пошли, быстрее, - Стайлс схватил парня за рукав, а тот поехал по снегу, даже не пытаясь сопротивляться. Луи всегда удивлялся тому, как Гарри умудрялся быть таким сильным: в одной руке у него находились две пары хорошо наточенных коньков, а другой рукой он тащил своего бойфренда.

***

- Догоняй, Луи, - крикнул Гарри и покатился вперед. Он, словно фигурист, так профессионально и с мастерством катался, что глаза Луи снова полезли на лоб от удивления, хотя, он уже привык к этому. Итак, первая попытка встать на коньки провалилась, и Луи «победно» упал на каток. Со второй попытки, у него, наконец-то получилось, и, перекрестившись, он оттолкнулся ногой. Скорость начала потихоньку набавляться, а ветер так и развивал карамельные волосы мальчика. Но, не тут то было, Томлинсон запнулся и упал прямо вперед, чуть не разбив себе нос. - Гарри, Гарри, - завопил, как девчонка, он. Луи благодарил Бога, что поблизости никого не было, иначе бы все сразу рассмеялись от такого «мужественного» голоса парня. Прошло несколько секунд, и Стайлс, будто супер герой, мчится со всей скорости к своему «горю», поднимает его с катка и крепко-крепко обнимает, согревая теплом своего тела. - Дурак, - шепчет он сквозь улыбку. - Сам дурак, - надувает губки Лу, еще сильнее прижимаясь к Гарри. Перед Рождеством, Гарри всегда любил испечь шоколадное печенье, а Луи, так и желал незаметно украсть его кусочек. - Так, - протянул Стайлс и встал в позу «руки в боки». Он взял все ингредиенты для своего фирменного печенья и начал готовку. Прошло минут пять, и маленькие капельки пота начали скатываться по его виску, ведь эта работа была достаточно серьезной и напряженной. Положив, уже растаявший шоколад в тарелку, Гарри отвернулся в другую сторону и начал искать масло в холодильнике. Тем временем, Луи незаметно, на носочках, подбежал к тумбе, сунул палец в тарелку с шоколадом и облизал его, наслаждаясь лакомством. Гарри, заметив боковым зрением происходящую за его спиной картину и дождавшись момента, набросился на Томлинсона. - А-а-а, - закричал он и начал метаться по кухне, стараясь уклоняться от разъяренного Гарри. - Ах ты ж проказник. Думал, я не замечу? Ну-ка иди сюда! – видимо, Стайлс решил сыграть роль злобной мамочки, которая ругает своего сына за очередную шутку. Луи даже не подавал намека на проигрыш и бился до конца. Но, этого хватило ненадолго, и он обессилено выдохся, остановившись у тумбы. Стайлс подбежал к нему, и, тяжело дыша, начал медленно приближаться к тарелке с тем самым шоколадом, которая как раз находилась рядом. Налив чуть-чуть в ладонь, он замахнулся и кинул прямо Луи на футболку эту коричневую жидкость. Томлинсон не на шутку разозлился и без лишних слов, взял тарелку и гордо вылил ее на голову Стайлса. - Ты, чертов засранец, знаешь, как мне долго голову придется отмывать? – заорал кудрявый. - А ты знаешь, как мне долго придется отмывать это чертово пятно? – таким же тоном ответил Томмо. Это была его любимая и единственная полосатая футболка, которую он редко одевал и так боялся испачкать. - О, мы идеально подходим друг другу! – взмахнул руками Стайлс и обиженно облокотился об тумбу. - Еще как, - Луи проделал то же самое, но не прошло и минуты, как он сдался уже во второй раз, и обнял Гарри за талию, прижимая к себе, и высказывая, наверно, сотое по счету извинение. Перед Рождеством, дружелюбный Гарри любил приглашать друзей, чтобы отпраздновать этот праздник с ними. - Черт, я так волнуюсь, - Луи стоял у зеркала и поправлял свою прическу. Его тонкие и длинные пальчики дрожали от страха. - Все будет хорошо, - Гарри находился в другой части комнаты, и поэтому ему приходилось слегка прикрикивать. Именно в этот момент Луи так хотел, чтобы Стайлс уже подошел к нему и, наконец, согрел его руки, которые так и обдавали холодом. - Мне идет этот свитер? – Стайлс неожиданно высунулся из-за угла. Луи повернул голову в его сторону и озарил монотонным взглядом. Хазза улыбался во все тридцать два зуба, а Томмо что-то пробубнил себе под нос и снова устремил взгляд на зеркало. Луи уж было хотел издать легкий смешок, ведь свитер Гарольда был украшен оленятами, но сдержался. - Эй, ты чего? – выражение лица Гарри сменилось, и он подошел к Луи сзади, обхватив его талию руками. Луи всегда любил, когда зеленоглазый так делает. Со стороны это выглядело очень даже мило и по-домашнему. - Ничего, - фыркнул тот. - Дурак, - кудрявый уткнулся носом в плечо голубоглазого. - Сам дурак, - улыбнулся Луи, опустив голову вниз. Это было такое странное чувство; эти фразы снова повторились, прямо как тогда, на катке. И это такое странное чувство, когда бабочки летают в животе, ты чувствуешь тепло и заботу любимого человека, ты любишь его всем сердцем, и понимаешь, что все это взаимно. - Я люблю тебя, - прошептал Гарри и взял себе в руки, руки Томлинсона, которые, по сравнению с ним, были такими крохотными. Поднеся их ко рту, он дыхнул на них, от чего Луи улыбнулся, почувствовав, как ему становится все теплее и теплее. Как хорошо, что именно любовь может его согреть в такие минуты, а не какая-то чашка горячего кофе. - И я тебя, - пролепетал парень и заулыбался еще сильнее. А когда Рождество уже закончилось, Гарри любил мешать Луи нормально заснуть и погрузиться в царство Морфея. - Лу? – шепчет кудрявый парень, надеясь, что Луи ему уже наконец-то ответит. - М? - мычит тот и еще сильнее обнимает подушку, а не Гарри. Порой, Стайлсу становится обидно от такого поведения Томлинсона. - Ты спишь? – все также продолжает он. - Нет, Гарри, я единорога выгуливаю, - саркастически шипит старший парень. - Ладно, - глаза Гарри постепенно начинают наполняться слезами, но он мужественно сдерживает их и гордо отворачивается от своего бойфренда на другой бок. Шмыгнув носом и тяжело вздохнув, он пытается заснуть ну или хотя бы сделать вид, что спит, но Луи Уильям Томлинсон крутится у него в голове, от чего он проклинает этого парня за столь прекрасную и неотразимую красоту. - Ты знаешь, как я ненавижу тебя? – не спустя и минуты, Томмо обнимает Гарри за талию и прижимает к себе еще сильнее. – Но люблю я тебя сильнее, чем ненавижу, - ухмыляется он. - Дурак, - горячие слезы предательски текут по щекам Стайлса, обжигая их, но это слезы счастья. И все-таки, любовь, – самое лучшее чувство на свете. Так считал Гарри Стайлс, до безумия влюбленный в своего маленького и непослушного ангела, с карамельно-шоколадными волосами, голубо-серыми глазами, в которых так и хочется утонуть, и милой, еще детской улыбкой, - Луи Томлинсона.