***
- Ватари! – встревожено окликнул темноволосый следователь своего верного помощника - единственного человека, которому он доверял полностью и безоговорочно, человека, когда-то заменившего ему отца. Тонкие бледные пальцы, которые могли принадлежать музыканту, до ощутимой боли сжали колени – последнее, что могло помочь детективу сохранить трезвость и хладность ума, пусть даже внезапно оборвавшаяся связь с Ватари сулила худшее. Они оба прекрасно знали чем рискуют, взявшись за это дело. И все это время они оба ходили по наточенному лезвию ножа, играли со смертью, причем буквально. Рано или поздно кто-то должен был пострадать, это был просто вопрос времени. Эл лишь надеялся, что жертва будет только одна – он сам. Пролилась невидимая кровь, залив комнату алым светом мониторов: все данные удалены. На стол перед детективом упала черная тетрадь…***
Рэм спешила, как никогда. Она должна была успеть записать имя Эл до того, как ее тело превратится в пыль. Имя, которое лишит ее жизни, но позволит хоть ненадолго продлить жизнь Мисе – ее маленькой, глупой девочке, которую так нежно и самоотверженно любил Джелас. Каким глупым ей тогда казался его поступок и каким логичным и единственно верным он был сейчас! Последний дар Джеласа подарил Рэм то, чего она, казалось, давно лишилась – человечность. Ей не было страшно за себя, она достаточно повидала за свой век, чтобы ни о чем не жалеть уходя, только бы Миса была счастлива. Счастлива с этим хитрым и изворотливым человеком по имени Ягами Лайт. Как жаль, что ей не удастся удостовериться в правдивости его слов, что он сдержит обещание и сделает ее девочку счастливой. Чернило марает пожелтевшие страницы тетради смерти, выводя имя легендарного детектива. Всего пара букв и судный день для человека, скрывающего свою личность под буквой L, начнет свой отсчет. - Стой! – требовательный голос прозвучал в пустом коридоре, как раскат грома. Рэм замерла - она знала кому он принадлежит. Вертикальные зрачки желтых глаз расширились и тут же сузились, узрев перед собой сошедшую из мира богов смерти. Зачем, кстати? Не может же быть, что старый король решил вмешаться в ее деяния? Даже если так, это уже не имеет значения. Ее срок истекает, под ноги падают первые крупицы песка. Она должна успеть. Перо вновь потянуло за собой чернильную дорожку буквы. - Остановись, или я убью Амане Мису, - быстро предупредила Рин, пока не свершилось непоправимое. Перо остановилось. Нет, оно споткнулось о поверхность листа и с силой вгрызлось в бумажную плоть. Рэм вновь оторвала взгляд от недописанного имени и посмотрела на старую знакомую. Ее присутствие здесь было крайне неуместным, как и вмешательство. Отведенное время неумолимо истекало и нужно было спешить, но что если она действительно убьет Амане? Приглушенный свет коридора накладывал глубокие темные тени на лицо незваной гостьи, делая его еще больше похожим на мертвую маску, и только горящие потусторонним светом глаза внушали ее решимость. - Почему? – дрогнувшим голосом спросила Рэм. - Какое тебе дело до жизни, что я хочу отнять? - Ты знаешь ответ. Она знала. Сразу поняла, что в Рин что-то изменилось, как изменилось когда-то в Джеласе, как изменилось в ней самой. Чувства. Теплые чувства к смертному и неистовое желание его спасти. - Если я не убью его, моя девочка пострадает. Я не могу этого допустить. - Но, если ты запишешь его имя в этой тетради, я тут же запишу имя Мисы в своей. Кроме того, я успела отдать другую тетрадь Эл, прежде чем придти к тебе. Прости, но теперь, независимо от того умрет Эл или нет, все узнают о фальшивых правилах, дописанных Ягами Лайтом. - Нет, - выдохнула Рэм. В кошачьих глазах поселился ужас. Поступок Рин разом перечеркнул все, на что уповала любящая богиня. Миса была обречена. План мальчишки провалился. И смерть детектива теперь не смогла бы ее спасти. В голове Рэм заметались беспорядочные мысли о том, как можно исправить положение, но все они были бесполезны в силу того, что время ее на исходе. - Я смогу ее защитить, - тихо произнесла нарушившая планы и тут же подарившая надежду, делая шаг навстречу. – Не убивай Эл, и я позабочусь о счастье Мисы вместо тебя. Ты выполнила свой долг, позволь мне выполнить свой. Ладонь Рин мягко накрыла руку с пером, замершую над тетрадью. Рэм растеряно вглядывалась в теплые человеческие глаза. Она отчаянно хотела ей верить, знать, что кто-то сможет позаботиться о Мисе, уйти, будучи уверенной, что с ее девочкой все будет хорошо. Но как верить той, что попала в этот проклятый мир богов смерти из-за нее? Вряд ли она была этому рада, пусть и не говорила никогда об этом. Рин почувствовала ее опасения. - Я благодарна тебе за все, Рэм. За земную жизнь и за эту, - искренне ответила та, что сжимала руку с пером, и пожатие стало крепче. – И поэтому сделаю все возможное, чтобы спасти твою девочку, если ты позволишь жить Эл. - Хорошо, - пару мгновений погодя ответила умирающая богиня. Склонила голову и опустила длинные руки. Имя великого детектива осталось недописанным. – Сдержи свое слово. - Непременно. Рин отступила назад, не сводя глаз со старой знакомой. На пол медленно осыпались тонкие струйки серого песка. Тело богини, отдавшей свою жизнь за смертную, медленно таяло, распадаясь на куски, но, не смотря на это, в ее глазах расцветала благодарность и надежда, которые были сильнее страха перед небытием…***
Что-то пошло не так. Почему? Почему Рюдзаки все еще жив? Чья тетрадь только что упала, взявшись из ниоткуда? Что происходит? Самые разнообразные вопросы роились в голове юного гения, который должен был вот-вот одержать победу над великим сыщиком. Невероятных усилий требовало сохранение лица, удивленного и обеспокоенного не больше, чем лица окружавших его следователей. Минуты тянулись мучительно долго, а Эл был по-прежнему жив, все так же сидел на своем стуле, все тем же ровным голосом велел отправить кого-нибудь к Ватари, спешно объяснив смысл произошедшего, другим наказал искать Рэм. Паника подкатывала к горлу, как веревка висельника, с каждой секундой затягиваясь все туже. Почему же Рэм не убила Рюдзаки? Или безопасность Мисы вдруг перестала ее волновать? Нет, он не мог настолько в ней ошибиться. Тогда что? Не успела? Тетрадь… Неизвестная тетрадь неизвестного бога смерти волновала парня не меньше, чем оставшийся в живых единственный достойный противник. Темный глянец переплета отражал на себе красные блики от аварийных ламп, отчего казалось, будто тетрадь орошена кровью. И почему-то Ягами мнилась именно его кровь. Эл осторожно взял тетрадь двумя пальцами и поднял над столом, словно та была вымазана грязью в которой не хотелось испачкаться. Воровато огляделся по сторонам и замер, споткнувшись взглядом о дверной проем. Это выражение лица невозможно было ни с чем спутать – он видел бога смерти. Прямо за спиной Ягами. Лайт обернулся даже поспешнее, чем собирался. Но для него проем оставался пустым, ведь он-то не коснулся тетради. Отбросив в сторону осторожность он бросился к столу, где сидел потрясенный детектив, выхватил черный глянец из его рук и вновь обернулся ко входу. Невидимая для остальных на пороге стояла девушка. И если бы спешащий куда-то Мацуда только что не прошел сквозь нее, ее бы с легкостью можно было принять за человека. Странно одетого, но человека. Выцветший и припорошенный пылью старинный охотничий костюм, который закрывала длинная, до пола, накидка, изодранная у краев. Голову девушки покрывал широкий капюшон, из-под него выбивались крупные каштановые кудри. Через плечо на тонком кожаном ремне была перекинута небольшая дорожная сумка. Гостья неотрывно смотрела на темноволосого детектива. Лишь на мгновение небрежно полоснула взглядом стоящего рядом Ягами, умудрившись вложить в этот жест все свое к нему презрение, и тут же вернулась к Эл. Обозначила легкий поклон, чуть отведя в сторону руку и отбрасывая полу накидки. Приветливо улыбнулась. - Мое имя Рин. Я – богиня смерти.