Королевство слепых

«– За что ты так обошелся со мной? Ведь это была всего лишь шутка, а ты отнял у меня мою единственную жизнь. – Зато тебе больше не удастся шутить подобным образом, – заявил Кугель. – Посмотри, ты промочил меня до костей!» Джек Вэнс «Сил»

22 марта, 09.42. Восточная часть префектуры Нагано. Самое главное правило нормального, адекватного человека – не влезай в чужие дела. Не вмешивайся, не мешай, не помогай. Это бессмысленно, ты лишь получишь кучу ненужных проблем, да и к тому же все может стать только хуже. А обвинят кого? Правильно, именно тебя. Потому что стоило молчать и стоять в стороне. Будет нужен совет – сами попросят. Будет нужна помощь – позовут. Нечего считать себя самой умной. Или сильной. Всюду все равно не успеешь, всех все равно не спасешь. Так к чему суетиться? Окружающие и без тебя со всем разберутся. Правда? Ведь правда же? - Пацан тут ни при чем. - Пожалуйста, не мешай. Угу, Кёко, не лезь туда, куда не просят. Сами пусть выясняют отношения. Тебя это вообще не касается. Чужой мир, чужие люди. Черт, да тебя просят об этом! - Дай ему уйти. - Пожалуйста, не мешай. Это как разговаривать с автоответчиком. Голос человеческий, но на самом деле рядом с тобой стоит ходячий труп. А впереди пульсирует, распространяя во все стороны невидимые волны, комок темной магии. Ангел. Нет, серьезно, они додумались назвать эту хреновину Ангелом! Явно никто не чувствовал ее ауру в такие моменты. Впрочем, это как с ведьмами – они тоже внешне страшными не выглядят. Большинство странные, будто из бредового сна вылезли. Были неприятные. Были даже красивые или смешные. А страшных ведьм, наверно, вообще не бывает. Ну какая девчонка мечтает быть уродиной? Даже если напрочь свихнулась и превратилась в чудовище, питающееся человеческими душами? Вот, кстати, вопрос, который Кёко так и не стала никому озвучивать: «Если ведьмы существуют за счет простых людей, а мы – за счет ведьм, то мы в итоге пожираем чужие души?» Нет, к черту такие вопросы. И ведьм. И Кьюбея. Да и долбаную гениальную Хомуру Акеми, начавшую раскручивать тот клубок, так что потом всем вокруг тошно стало. Тошно до такой степени, когда и впрямь проще сдохнуть, чем разбираться во всем дальше. Умницу-разумницу Хомуру, которая опять втянула окружающих в дурацкую историю. К черту ее саму и дуру Саяку, которая вечно сует свой нос туда, куда не следует. И туда же, за компанию, собственную горячность, из-за которой она сейчас стоит где-то в глуши и смотрит за тем, как чудовище веселится, стреляя в спины убегающих людей. Если вдуматься, то какое ей дело до происходящего? Всю троицу она в первый раз в жизни видит и вступаться точно не должна. Агенты НЕРВ… пф-ф, чем их меньше, тем лучше. Да и на парня наплевать. «Уклоняйся, идиот! Ты ведь как на ладони. Чертов кретин, ну что ты по прямой бежишь?» Выстрел. Ну вот и все. Конец шоу, зрители могут расходиться по домам. Кёко стиснула зубы, наблюдая за стоящими поодаль фигурами. Самая высокая из них покачнулась, затем плавно осела на землю. Переговоры, ага? Классно поговорили. - Что теперь? – мрачно поинтересовалась девочка у находящегося рядом голема, не сомневаясь, что Каин прекрасно ее слышит. - Думаю, нужно немного подождать, - отозвалось существо. Вернее, уже полноценный Ангел – сами големы немногим отличались от типичных зомби в плане общения. Несколько заранее заготовленных фраз они еще могли выдать, но за пределами этого мгновенно превращались в раздражающе косноязычных тугодумов. - Ну да, - нейтральным тоном заметила Кёко, попутно размышляя, чего именно они все собираются ждать. Два пилота-идиота валялись без сознания – во всяком случае, волшебница на это рассчитывала. Просто если Каин дошла до того, что начала мочить своих «союзников», то… «Ладно, пусть только попробует выкинуть какой-нибудь фокус… Хм, если ее силы и впрямь так сильно похожи на ведьминские, то на меня должны подействовать слабее. Ну да… слабее. Черта с два я на это буду рассчитывать» Ангел, сопровождаемая оставшимся зомби-големом, перепорхнула к Сакуре. Прищурившись, она посмотрела на волшебницу. - Ты собираешься атаковать меня? - Хм, - Кёко вернула ей настороженный, внимательный взгляд. – А у меня есть для этого причины? - Не знаю, - Каин внешне выглядела относительно спокойной, но расходившаяся волнами удушливая аура темной магии выдавала ее реальное настроение. – Откуда мне знать, о чем думаете вы, люди? Волшебница молчала еще несколько секунд, оценивая возможные варианты ответа, а также то, чего она сама хотела бы добиться. Начинать драку из-за троих мертвых нервовцев было глупо. Им это никак не поможет, а даже если Кёко и ухитрится быстро одолеть Ангела, то останется в том самом идиотском положении, с которого начинала – одна в незнакомом и откровенно враждебном мире. Даже худшем, потому что тогда власти хотя бы не подозревали о ее способностях. - Может, изложишь свою версию событий? – наконец произнесла девочка. Был еще один путь: отойти в сторону и позволить НЕРВ и Ангелам грызть друг другу глотки в собственное удовольствие. Конечно, на горизонте при этом начинала маячить угроза Третьего удара, но справлялись же они тут еще до появления Сакуры? И неплохо справлялись, насколько она успела понять. Возможно, правильнее всего действительно воспользоваться неразберихой и убраться из Японии. Каин-то уж точно способна поднять достаточно шума, чтобы никто не искал пропавшую волшебницу. - Я предупредила их, что если они атакуют моих союзников, то я убью их. Кёко с трудом сдерживала отработанные до уровня автоматизма рефлексы. От стоящего перед ней существа сейчас разило такой волной темной магии, будто бы от вполне реальной ведьмы. Или выродка Третьего. «Дурак, Отшельница и Смерть…» Чертовы идиоты из НЕРВ… - Они не атаковали, - спокойно ответила волшебница. - В самом деле? – лицо Каин будто поплыло, когда лицевая мускулатура попыталась изобразить то, что она сейчас понимала под улыбкой. Выглядело это так, будто в голову искусно сделанного манекена кто-то засунул включенную ацетиленовую горелку. В глубине приоткрытого рта шевелилась белесая масса. – Сакура Кёко, скажи, как бы ты отреагировала, если бы я сказала нечто вроде… - она закатила глаза, причем так что видны остались одни белки, голос утратил былую чистоту, став сдавленным и искаженным, - …вроде того, что все что ценишь и дорожишь – вонючее дерьмо, как и твоя жизнь, жизни твоих родных и друзей. Что ты – дешевка и ничтожество. Что-нибудь в этом духе, а? Скажи, как бы тебе это понравилось? - Да мне похеру, - ухмыльнулась ей в лицо Сакура. – Придумай что-нибудь поинтереснее, сучка. И поверь, половина из встреченных мною ведьм выглядели пострашнее твоих рож. Окей, это было не слишком дипломатично, но… Ладно, в задницу дипломатичность, это никогда не было сильной стороной Кёко. Самое странное, что вместо того, чтобы атаковать или разразиться какой-нибудь пространной речью типичной злодейки о том, как она сейчас всех победит одним мизинцем левой ноги, Ангел отпрянула, щелкнула зубами, а ее лицо приобрело нейтральное выражение. - И все же, я полагаю, - она тонко улыбнулась, - тебе это было не слишком приятно слышать. - И еще раз, на бис – мне похеру, - повторила Сакура. - Это даже забавно, - Каин отступила на пару шагов и склонила голову набок, рассматривая собеседницу ироничным взглядом. – Ты так отчаянно стараешься всех вокруг убедить, что являешься моей копией. Ни о ком не заботишься, никого не жалеешь. Х-хах… А сама не смогла даже равнодушно смотреть за тем, как я прикончила этих животных. Та-дам, бедный мальчуган, тебе ведь было его жа-алко, Кёко-тян, правда? Ты ведь хотела вмешаться, но вместо этого… О, прости, прости, я забыла – ты ж у нас волк-одиночка, волшебница без страха и упрека. И пройдешь, пританцовывая по улицам этого мира, что я залью кровью, но даже не замочишь ног. - О нет, я просто откинусь в кресле перед телевизором и стану смотреть за тем, как тебя затравят в угол и разорвут на части, «высшее существо», - волшебница держалась за кольцо-самоцвет, готовая в любой момент высвободить его энергию и нанести удар. – Нафига мне вмешиваться? НЕРВ и без меня неплохо Ангелов убивает. - Сбежишь? – Каин негромко хихикнула. – Как до сих пор бежишь от своего прошлого? Как прячешься от того, что случилось с твоими родителями?.. Она не договорила, одним рывком сместившись на два десятка метров вверх и назад. Сакура застыла на месте, потом медленно улыбнулась. Она уже успела перейти в боевую форму, но при этом не сделала ни шага. Это только в детских мультиках махо-сёдзе обязана тратить полминуты на то, чтобы подготовиться к бою, попутно продемонстрировав всем свою стройную фигуру, а также трусики. Кёко не собиралась всерьез относиться к словам старой наставницы о том, что танец помогает настроиться на сражение. Она и так всегда была готова начистить чью-нибудь надоедливую рожу. - Боишься, да? – волшебница наблюдала за парящим в воздухе существом. – Вот и правильно. Ничтожество – это про тебя, ты в курсе? Трусливая и подлая тварь. В игру «выведи противника из себя» можно было поиграть и вдвоем, хотя Сакура нехотя признавала, что встретила достойную оппонентку. Во всяком случае, большинство ее знакомых уже плюнули бы на всякую осторожность и ринулись бы в атаку. Знакомых волшебниц, разумеется. Ведьмы вообще не отличались какой-либо сдержанностью. Максимум, на что их хватало – попытаться удрать после получения очень серьезных ранений. По меркам своего проклятого племени такие создания, вероятно, считались гениями. - Зато живая, - аура Каин не излучала ничего, кроме ненависти и желания убивать. Сакура воспринимала это как пропитавшую все вокруг смесь запахов крови и гниения. – Живая, да… Кёко-тян, скажи, а твои дохленькие ублюдочные родители, они сейчас гордились бы тобой? - А ты спускайся, и я тебе покажу, - пообещала девочка. – Спускайся сюда, мразь. «Допрыгну или нет? Допрыгну, но эта сука успеет уклониться, а вот у меня маневра не будет… Нет… И не так…» Ангел определенно не собиралась рисковать, разом увеличив дистанцию еще вдвое. Ее аура вдруг резко сжалась, концентрируясь в плотный, практически непроницаемый кокон. А потом будто исчезла. Если верить «шестому чувству» волшебницы, то перед ней не было никакой ведьмы. - Тебе больно, - донесся сверху шепот. – Я ведь не атаковала тебя, Сакура Кёко, так почему тебе сейчас больно? Мы лишь… беседовали. Это были просто слова. Но тебе больно. И ты злишься. И ты жаждешь причинить боль другим. Чтобы заставить собственную утихнуть. Скажи… разве могут простые слова причинить боль? Разве может чья-то глупая и лживая фраза быть атакой? Девочка еще несколько секунд смотрела на противницу, а потом медленно, очень медленно начала опускать копье. Смысл сказанного доходил до нее, хотя, стоило признать, ей все еще хотелось порубить Ангела на крайне маленькие кусочки. - Я приношу свои извинения, - в голосе Каин больше не было враждебности. – Я не хотела причинять тебе боль. Нет, стоп! – она резко взмахнула рукой. – Это вранье! Я хотела причинить тебе боль, и я это сделала. Но сказанные слова – это ложь. Так понятнее? - Ну куда уж яснее, - хищно ухмыльнулась Сакура. – Никаких проблем. Обращайся в любое время, сучка. - Ты все еще хочешь меня атаковать, - Ангел вздохнула и с силой потерла лоб. – Слушай, то что сейчас произошло… Мне нужно было, чтобы хотя бы ты увидела, почему я сделала с этими людьми то, что я сделала. Рей и Синдзи… точно не поймут. Для вас, людей, «атака» - это всадить нож под ребра или дать кулаком в зубы. Для меня… для любого Ангела, мне кажется, «атака» - это прежде всего причинение вреда душе. - Ага, - Кёко согласно кивнула. – Ну? Так что дальше? - Ты все еще злишься, - констатировала Каин. - Вот сюрприз-то! – фыркнула волшебница. - Я извинилась. - О, ну тогда я не злюсь. - Я не слепая, к твоему сведению, - возмутилась Ангел. – Точнее говоря, исходящую от тебя агрессию я даже с закрытыми глазами учую. Сакура решила никак не комментировать последнее заявление, вместо этого став в расслабленную позу и уперев копье в землю. Каин в ответ скрестила руки на груди и продолжила парить на прежней высоте. Через несколько минут такого взаимного выжидания Кёко не выдержала и начала притопывать ногой. Чертова гадина так и висела на своем месте, даже не шевелясь. - Это просто глупо, - не выдержала в итоге девочка. - Не спорю, - откликнулись сверху. – Хочешь, еще раз извинюсь? - Да иди ты в жопу со своими извинениями, - искренне пожелала ей Сакура. - Да иди ты туда сама! – обиженно выпалила Каин. – Ты мне тут тоже такого успела наговорить, что не будь союзником, я б тебе уже мозги вскипятила! Это когда я вообще подло поступала? По отношению к вам хотя бы? Трусость – еще ладно, хотя я всего лишь трезво оцениваю свои силы. Но никаких подлых вещей я не делала! Даже по отношению к врагам! Кёко слегка прикрыла глаза и постаралась оценить ситуацию логически. У нее уже давно не было иллюзий по поводу того, что кто-то еще из их маленькой группы собирается заниматься чем-то подобным. Вся эта нелепая и, по большому счету, никому не нужная стычка служила тому отличным подтверждением. Каин была чокнутой психопаткой, которая то ли честно боролась со своими инстинктами, то ли временно прикидывалась вменяемой. Синдзи – размазня, живущий в мире детских сказок, где добро всегда побеждает зло, ухитрившись при этом даже не помять белые одежды и не пролить ни капли невинной крови. Рей… ладно, кажется эта девчонка просто по жизни решила вдавить педаль тормоза в пол и больше не отпускать. И, черт возьми, достигла в этом таких высот, что разом уделывала всех знакомых Сакуры. Даже страшно подумать, что ожидало бы этот мир, если бы тут обнаружился Кьюбей со своим «о, я могу исполнить любое твое желание, но только если оно окажется максимально бесполезным, погубит твою семью или же уничтожит человечество». К черту длинноухого поганца. У нее сейчас дело с Ангелом и тремя трупами, один из которых вроде как являлся другом или хотя бы приятелем пилотов. Что означает назревающую шикарную драматическую сцену и шквал взаимных обвинений. Опять. А волшебница была уверена, что и она, и Каин сейчас отнюдь не в самом подходящем настроении для того, чтобы выслушивать очередное гениальное откровение на тему того, что убивать – это (вот чудеса-то!) плохо. Лично ее саму в первую очередь беспокоило то, что все планы по поводу налаживания сотрудничества с Институтом были если и не спущены в канализацию, то находились близко к этому. И мальчишка… Хватит об этом. Сам напросился. Нечего влезать в опасные игры взрослых, еще один придурковатый герой выискался. Кёко прекрасно понимала, что пытается обмануть саму себя и получается это у нее довольно хреново. Вряд ли пацану объяснили, на что он подписывается. «Мертвые мертвы, и ты уже ничего с этим не сделаешь» И сколько еще раз ей предстоит это сказать? «Они сами виноваты! Провоцировать долбаного Ангела…» - Полагаю, теперь ты ждешь, что я объясню блаженной парочке, что ты прикончила трех людей потому, что они вели себя грубо по отношению к ним, - Кёко с легкой гордостью отметила, что у нее даже получилось сказать это вполне спокойным тоном. Наверху кашлянули, и она обнаружила, что Каин на этот раз выглядит искренне смущенной, а ее левый глаз моргает со все возрастающей частотой. Прежде чем волшебница успела озвучить свои подозрения, Ангел заговорила сама. - Эм-м… Я их вообще-то не убивала, - последовало неожиданное откровение. – Я… кхм… сделала нечто иное… - К делу! – резко бросила Сакура, которая была откровенно не в настроении для пространных бесед. - Я заставила их поверить, что они умерли, - Каин развела руками, продолжая парить на том же месте. – Или, точнее, поверить, что я их убила. - Ты меня за дуру держишь? – нахмурилась рыжеволосая. – Ты застрелила девку и пацана. - Я не настолько плохо стреляю, чтобы не суметь промахнуться, если хочу, - Ангел твердо придерживалась своей версии. Более того, в последней фразе даже звучала немалая толика гордости. - Тогда на кой черт вообще стрелять было? - Потому что намного проще поверить, что тебя застрелили, если ты действительно слышал выстрел, - Каин заявила это с таким видом, как будто объясняла таблицу умножения. – Я же не владею телепатией, а только влияю на душу. Я даже не знаю, что конкретно они видели в финале, но вроде бы все получилось нормально. Между прочим, это довольно сложно – создать петлю для трех разных душ одновременно. - Угу, повесь медаль себе на шею и утопись в ближайшей луже, - буркнула Сакура, которая чувствовала себя откровенно озадаченной. Она-то все это время исходила из того, что Ангел еще раз проявила свою натуру монстра и убила нервовцев. Впрочем, верить ей на слово тоже не стоило. Кёко позволила копью раствориться в воздухе и быстро направилась к тому месту, где виднелась неподвижная фигура мужчины. Подойдя к телу, лежащему на боку, она перевернула его на спину и еле заметно вздрогнула, увидев на лбу то, чего в принципе не могло существовать в этом мире. Ведьминская метка. Притягивающее глаз изящное переплетение черных линий, напоминающее одновременно и экзотический цветок, и мишень. Обманчиво красивый узор, невидимый ни для кого, кроме волшебниц. Знак того, что какая-то ведьма выбрала себе жертву и теперь ведет ее к своему логову, чтобы человек убил себя и напитал тварь энергией. Смертный приговор, если рядом не окажется какой-нибудь отзывчивой дурочки, которая ринется спасать неудачника. Почему неудачника? Да потому что ведьмы всегда выбирают самых слабых и отчаявшихся. Им и помогать особого смысла нет – так и так подохнет, не сегодня, так через неделю. Естественный отбор во всей его красе. Отец тоже… «Не сейчас!» - Ты… видишь петлю? – удивленно спросила Каин, для которой реакция Сакуры не осталась незамеченной. – В смысле, чувствуешь? Ты локализировала ее? - Вижу, - согласилась девочка. - Охренеть. - Скажи, с помощью этой… «петли», - рыжеволосая бросила на Ангела косой взгляд, - ты можешь заставить человека убить себя? - Да, - кивнула та после короткой паузы. – Если я буду воздействовать на одну конкретную душу и у меня будет хотя бы минут десять, то я смогу заставить человека поверить во что угодно. Сделать что угодно. Убить себя или того, кого он любит больше собственной жизни. Нужно только отдать приказ. Человек сам придумает, почему он должен его выполнить. - Ведьминские метки, - медленно и тихо сказала Кёко, отходя в сторону от бессознательного агента. – Так мы их называли. Ведьмы с их помощью охотились на простых людей. Приманивали поближе и заставляли совершать самоубийство. - А зачем? – после короткой паузы поинтересовалась Ангел. – Ваши ведьмы были настолько слабыми, что даже не могли справиться с обычным человеком самостоятельно? С учетом продемонстрированных тобой ранее способностей, я бы сказала, что они даже взвод солдат без проблем сожрать могут. - Откуда мне знать? – волшебница равнодушно пожала плечами. – Они все время сидели за своими барьерами и даже не высовывались в реальный мир. Вероятно, питались энергией смерти или чем-нибудь в том же духе. - Энергией человеческих душ, - мрачно проговорила Каин. – Довольно… мерзко. - В точку, - спокойно согласилась Сакура, разворачиваясь к Ангелу и одновременно с этим нанося удар копьем, которое мгновенно материализовалось в ее руке. - Кх-х… - Каин, приоткрыв рот, уставилась на девочку удивленно-непонимающим взглядом. Кёко в этот момент и сама ощущала целую смесь эмоций: удовлетворение, удивление, смущение, вину. И легкий испуг от осознания произошедшего. «И больше не смей, никогда не смей ничего говорить о моих родителях или моем прошлом!» - хотела было произнести волшебница заранее приготовленную фразу, но вместо этого лишь смотрела на искаженное болью лицо Ангела, чей рот медленно открывался в беззвучном крике. Копье не только пробило якобы неуязвимое АТ-поле, но и нижнюю часть груди Каин, выйдя из спины примерно на полметра. Все было похоже на тот вечер, когда Кёко впервые была свидетелем использования Хомурой ее заморозки времени. Застывшее мгновение и нарастающее понимание того, что катастрофа уже свершилась и тебе ничего не изменить. Вот только в этот раз никакой Акеми рядом не было и быть не могло, лишь собственное ускоренное восприятие. «Черт, я же не…» - Сакура еще не закончила мысль, как горло раненого Ангела взорвалось изнутри, выбросив наружу багряный конус капелек крови, а также что-то белое и стремительно движущееся. Волшебница не успела отреагировать, все вокруг завертелось, перед глазами замелькали, чередуясь, небо и земля, а где-то рядом раздался громкий хруст. Она попыталась сориентироваться, но безуспешно. Попытка ухватиться хоть за что-нибудь тоже не дала результата. - Хштрргл, - невнятно проговорили над ухом, после чего мир закувыркался с новой энергией, а хруст продолжился. Кёко пыталась сообразить, почему у нее не получается даже отбиваться. Руки и ноги будто онемели, причем до такой степени, что она их совсем не чувствовала. Наконец, хаотичное движение прекратилось. Девочка обнаружила, что лежит на боку. В поле зрения были лишь высокие стебли травы и небольшой кусок неба. Повернуть голову в другую сторону никак не получалось. - Ххрлл… - пробулькала рядом Каин. Вслед за этим она, судя по всему, решила посмотреть волшебнице в лицо, поскольку Кёко резко вздернули вверх и повернули к Ангелу. «Дерьмово выглядишь», - оценила ее состояние девочка. На человека стоящее перед ней существо походило лишь частично, горло и верхняя часть груди были разворочены, образуя огромную кровоточащую рану, в которой двигались, тошнотворно пульсируя, толстые белые нити, сливаясь в центре в однородную массу. Часть из нитей-шупалец тянулась в воздух, последовательно разделяясь на все более и более тонкие части. Их мягкое колыхание на ветру заставляло вспоминать виденные по телевизору кадры с морскими анемонами. Голова Каин безвольно откинулась вбок, рот был приоткрыт, а остекленевшие глаза смотрели в никуда. Там, где копье вошло в ее тело, виднелось еще одно ранение, на глазах заполняющееся изнутри той же белесой мерзостью. Оружие было уже выдернуто и отброшено в сторону. Факт того, что руки Ангела также безжизненно висели вдоль тела, заставил Сакуру сперва решить, что та использовала собственные сверхъестественные способности для того, чтобы поднять противницу на ноги. Затем девочка заметила, куда именно тянется часть нитей, и на нее накатила волна омерзения. В разум немедленно полезли непрошенные воспоминания о просмотренных ужастиках, где похожие создания забирались внутрь живого человека и пожирали его живьем. Осознание того, что Каин может оказаться более чем способной на такой трюк, а также собственная беспомощность отнюдь не успокаивали. - Кхлл… - снова попыталась заговорить Ангел, хотя Сакуре было непонятно, как она вообще ухитряется издавать какие-то звуки. И было ли это осмысленной речью или же попыткой дышать через поврежденную трахею. «Отпусти меня!» - попыталась потребовать девочка, но хотя губы послушно шевелились, ни одного слова ей выдавить не удалось. Все тело ниже шеи было парализовано, оставляя ее абсолютно беззащитной. Уловив справа какое-то постороннее движение, Кёко скосила глаза в ту сторону, пытаясь рассмотреть… Каин держала перед собой еще одного человека. Какую-то девчонку. Наряд, как две капли воды похожий на одежду Сакуры. Даже сапожки, болтающиеся в десятке сантиметров над травой, точно такие же. О, и у нее не было головы. Кёко наблюдала за покачивающимся в воздухе телом, уже не обращая внимания на бульканье и хрипы держащей ее твари. Ей очень хотелось закричать. *** - Айда-кун? Нет, нет, нет! Не отвлекайте, иначе он оступится, а сзади сражаются два гиганта, Тодзи что-то кричит, камера больно бьет по ноге… - Айда-кун, просыпайся. Энергетический хлыст Ангела врубается в землю в нескольких жалких метрах от него, обдавая волной горячего жара, заполняя все вокруг размеренным гулом. Потом следует удар, Кенске отбрасывает в сторону, он катится по траве, а рядом кто-то отвлекает его, бормочет назойливо в ухо… - Айда-кун, ты должен проснуться. - Ой, - мальчик пришел в себя от неприятно реалистичного кошмара, вернувшего его в тот день, когда они с Тодзи наблюдали одного из Ангелов несколько ближе, чем хотелось бы: - Я проспал? Уже встаю! Попытка подняться была немедленно пресечена чьей-то рукой, ухватившей его за плечо. - Не шевелись, - сказали над ухом. – Ангел смотрит в эту сторону. - Ангел? – непонимающе переспросил Кенске. – Что происходит? – он был определенно не в своей кровати, а валялся на земле и успел слегка озябнуть. Кроме того, по левой ноге кто-то ползал. - Ангел. Каин. Ты помнишь? – так, по крайней мере он мог узнать этот безмятежно-терпеливый голос. Аянами Рей. Синдзи. Ангелы. Странные тревоги, после которых так никто и не атаковал. Тайны, загадки, молчание отца. Похищение… Выстрелы за спиной. - Аянами, ты в порядке? – быстро спросил он. Рука на плече снова сжалась. - Тише, - предупредила девочка. – Ангел рядом. Школьник немедленно заткнулся и замер, стараясь даже дышать пореже. Привлекать внимание существа, которое его чуть было не застрелило, ни капельки не хотелось. Строго говоря, если подумать о том, что он помнил последним, то Кенске был практически уверен, что пуля угодила ему в грудь, пробив навылет. Однако мальчик не чувствовал себя ни мертвым, ни истекающим кровью, хотя в воздухе витал ее слабый запах. Разумеется, он не имел опыта ни в одном из этих состояний, но все же предполагал, что либо ранение оказалось более легким, чем выглядело, либо… Может, он все-таки умер? Но тогда что тут делает Аянами? Неужели ее тоже убили? Но она говорила об Ангеле… Окончательно запутавшись в собственных гипотезах, Кенске решил все-таки рискнуть и подать признаки жизни. - Аянами, - шепотом окликнул он. – Слушай, а я точно не мертв? Не нужно было поворачиваться, чтобы представить озадаченный взгляд одноклассницы. «Так держать, гений! Скажи спасибо, что тебе с ней с самого начала ничего не светило» - Ты жив, - после паузы, не особенно долгой, но все же заставившей его слегка занервничать, ответила девочка. - Что случилось? – продолжил шептать Кенске. – Я помню только, как пытался убежать. Ты и Синдзи целы? - Да, - ответ Рей был развернут и информативен, как всегда. – Люди из НЕРВ спровоцировали Ангела. Она ударила в ответ. - Все-таки «она»? – возможно, сейчас следовало сосредоточиться на иных вещах, но изо рта вырвался именно этот вопрос. - Да. Каин говорит о себе в женском роде. - Ясно… - пробормотал себе под нос Кенске, хотя сам был столь же далек от понимания происходящего, как и в начале их общения. – Аянами, так что дальше? Я имею в виду, что лежу и прикидываюсь мертвым… как долго? И что будете делать вы и Синдзи? У вас есть план? Я могу помочь, честно! - План? Я не понимаю. Нужно подождать, пока Ангел не успокоится. Тогда ты сможешь уйти. - А вы? – подросток уже успел сообразить, что Рей видела в нем постороннее гражданское лицо, которое нужно эвакуировать из зоны конфликта. Ну уж нет, он не собирается отсиживаться за спиной товарищей, пока те рискуют жизнью. Если в тот момент, когда пилоты находились в Евангелионах это еще можно было понять, то здесь речь шла бы уже о трусости и бегстве с поле боя. - О чем ты? - Слушай, мы или бежим вместе, или я остаюсь, - решительно сообщил Кенске. – И… и вообще, вы – пилоты, ваши жизни спасти важнее, а мной… можно пожертвовать. Мысль о посмертном награждении уже не казалась такой заманчивой, как год назад, до начала нападения Ангелов, но это не значило, что он сейчас дрогнет. Возможно, это тот самый момент, когда от действий одного-единственного простого солдата зависит исход целого сражения. Ну, или простого школьника, хотя это звучало куда менее героически. Рей некоторое время молчала, по всей видимости размышляя над ситуацией. Мальчик постарался максимально незаметно поменять положение начавшей затекать ноги. Он не знал, сколько еще сможет сохранять одну позу. Оставалось надеяться, что Ангел скоро отвлечется на что-нибудь, а они вдвоем как раз придумают план, как ее обезвредить или хотя бы улизнуть самим. - А где Синдзи? - Спит, - последовал тихий ответ. – Я не будила его. «Я крут!» - Кенске расплылся в довольной ухмылке. Получается, даже Аянами Рей, один из пилотов НЕРВ, считала, что он лучше всех справится с этой опасной ситуацией. Ох, будет что потом рассказать Тодзи, когда они вернутся в Токио-3! - Айда-кун, я хотела спросить, - вернула его на землю девочка. – Как ты думаешь, задуманное Каин может исполниться? - А что конкретно она задумала? – насторожился школьник, сообразив, что речь идет о причинах, стоящих за атаками на Токио-3. - Ангел хочет добиться того, чтобы люди оставили ее в покое. Прекратили искать и пытаться убить. Кенске с полминуты крутил фразу в голове, пытаясь увязать ее с известными ему фактами. - Но это Ангелы нас атаковали первыми, - тихо, но яростно прошептал он наконец. – Если они хотят прекратить войну, то зачем приходят снова и снова? Аянами, ты не думаешь, что она просто вам лжет? - Может быть… - несколько неожиданно отозвалась девочка. – Может быть, она хочет уничтожить все живое. Может быть, она хочет разорвать на части и пожрать души всех людей, что еще живут на этой планете. Может быть, человек Айда Кенске, она умеет хотеть только убивать… - Аянами… - встревоженно окликнул ее школьник, сбитый с толку внезапным изменением тона собеседницы. Рука, до этого момента лежавшая на плече, разжалась. Он услышал шуршание ткани и травы. Похоже, что Рей поднялась на ноги. - Теперь ты можешь шевелиться, - заметила она, снисходительно и насмешливо. Уже чувствуя, что ему совершенно не понравится увиденное, Кенске тем не менее повернулся на спину и глянул вверх, одновременно поднимаясь на ноги. В следующий миг он отшатнулся назад, неловко упав на землю. Стоящая перед ним девочка была вся вымазана в свежей крови. Точнее, в крови была только ее одежда, сама же Рей оставалась чистой, рассматривая сидящего перед ней парня и еле заметно улыбаясь. За ее спиной маячило двое мужчин, одного из которых Кенске незамедлительно опознал как уже виденного ранее «психа». «Бл…», - мрачно констатировал он, сообразив, с кем только что болтал и строил планы по спасению пилотов. - Я все еще не перестала злиться, - спокойный тон Ангела противоречил смыслу фразы, - но подумала, что из всех присутствующих один лишь ты не хамил ни мне, ни моим союзникам. Хотя, вполне возможно, что последнее мне скоро стоит вообще перестать принимать во внимание. Итак, детеныш, я предлагаю нам побеседовать. Это будет мирный, цивилизованный, вежливый разговор, после которого мы попрощаемся друг с другом и направимся по своим делам. - Так… - Кенске напряженно прищурился, пока в голове метались десятки и сотни разнообразных идей. Ни одна из них даже при первоначальном рассмотрении не казалась разумной. – И о чем мы будем… беседовать? - О моих союзниках, - чуть шире улыбнулась Каин. – Об Икари Синдзи и Аянами Рей. Расскажи мне, что о них знаешь. - Почему бы тебе не спросить у них самих? – сглотнув, предложив мальчик, внутренне боясь напрашивающегося ответа – потому что его товарищи уже были мертвы. - Надоело, - улыбка двойника Аянами стала натянутой, уголки губ нервно подрагивали. – Это было не предложение, это был приказ. - Я… - Кенске не успел закончить фразу, сердце в груди неожиданно сбилось с ритма, а потом заколотилось с отчаянной силой, отдаваясь в висках. В ушах усиливался монотонный гул, через который, однако, легко пробился чей-то голос: - Расскажи мне все, что знаешь об Икари Синдзи и Аянами Рей. Расскажи мне о том, какие они. Расскажи мне о том, легко ли они предают. Расскажи мне все, все, все… За спиной стоявшего перед ним существа все сильнее разгоралось безумно полыхающее солнце. *** 22 марта, 15.30. Префектура Нагано, поселок Мацукава. В черном седане сидело три человека. Рослый, широкоплечий мужчина, молодая девушка и подросток. Родственные отношения, впрочем, их не связывали. Сторонний наблюдатель, всмотревшись сквозь тонированные стекла в их лица, мог бы предположить, что находящиеся внутри люди ехали всю ночь и теперь их сморил глубокий сон. У него могло бы вызвать некоторое удивление то, что они продолжают спать, невзирая на то, что утро уже давно сменилось жарким днем и солнечные лучи медленно раскаляют корпус седана. Впрочем, проходившие по своим делам люди лишь мельком скользили взглядом по припаркованному автомобилю, быстро забывая об увиденном. Возможно, со временем кто-то все же решил бы вмешаться и проверить троицу, но до этого так и не дошло. - Завершение. Финал. Распад, - невыразительным тоном проговорила стоящая перед ним девочка. Вецлер осмотрелся по сторонам. Кругом была лишь непроглядная темнота. Он и Ангел были единственным, за что мог уцепиться взгляд. - Я умер, полагаю? – сухо поинтересовался он. – Или умираю. - Нет, - Каин опустила глаза и печально улыбнулась. – Умираю я. Почти готово. Удаление файлов – девяносто девять процентов. Пожалуйста, не выключайте компьютер. - Не обижайтесь, но я не собираюсь лить слез по этому поводу. - Не обижаюсь, - кивнула Ангел. – Каждая живая тварь умирает в одиночестве. Кроме того… это не совсем смерть. Если быть оптимисткой, то я просто возвращаюсь домой. Хм, можно подумать, я когда-нибудь была оптимисткой… Осталось последнее поручение. Акира, слушай внимательно. Я не могу объяснить смысл действий Старшей, но ты должен его понять. Если ты еще раз совершишь эту ошибку, то она сделает из тебя лопочущего идиота или безумца. Пожалуйста, не забывай об этом. - Гипноз, - медленно проговорил безопасник, пока к нему приходило запоздалое осознание случившегося. – Проклятье, все это было иллюзией! - Ну разумеется, - тихо фыркнула девочка, - чем еще это могло быть? Жаль. Старшей ведь казалось, что ты действительно ее начал понимать. - Мои спутники… - Сам увидишь, - небрежно махнула рукой Ангел. Она утрачивала четкость, расплывалась и выцветала. – Ладно, нечего тянуть резину. Прощай и… ВЫКЛЮЧИТЬ ВСЕ! ВЫКЛЮЧИТЬ ВСЕ НАВСЕГДА! – со стеклянным звоном ее фигура разлетелась вихрем радужных осколков, метнувшихся навстречу Вецлеру. Мужчина резко вздрогнул, открывая глаза и подаваясь вперед. Руки метнулись вперед, то ли пытаясь оттолкнуть что-то, то ли схватить. Несколько секунд он смотрел перед собой отсутствующим взглядом, явно не до конца понимая, где находится, потом быстро проверил сидящую рядом девушку и повернулся к остающемуся позади мальчику. - Намико! – громко окликнул подчиненную Вецлер. Обнаружив, что та никак не реагирует, он с силой тряхнул ее за плечо. – Ты меня слышишь? - Нет! – внезапно взвизгнула девушка, отчаянно размахивая руками во все стороны. – Нет! Не надо! Пожалуйста, не надо больше! Американец успел вовремя отдернуть голову, затем перехватил руку Намико и прижал ее к спинке сиденья. - Проклятье, успокойся! – рявкнул он, краем глаза посмотрев на так и не проснувшегося Кенске. Тот оставался абсолютно равнодушным к происходящему рядом, откинувшись назад и чуть приоткрыв рот. Его сон можно было назвать каким угодно, но только не естественным. - Отпустите меня, отпустите, я больше не могу, - девушка умоляла, все еще пытаясь вырваться из хватки своего начальника. – Пожалуйста… почему вы просто не убьете меня? Я не могу больше… - ее голос перешел в рыдания. - Агент Намико! – еще раз позвал ее Вецлер. – Очнитесь! Это иллюзия. Хията! Да черт бы тебя побрал! Каин! – последнее слово он практически прорычал, осознавая, что во всем виновато вмешательство Ангела в ее психику. Словно ожидая именно этого, судорожные метания мгновенно прекратились. Гримаса панического ужаса сошла с лица девушки, сменившись спокойным, расслабленным выражением. - Намико? – уже мягче окликнул ее Акира, аккуратно отводя назад свою руку. Юная японка медленно повернула голову, моргнула, а затем легко улыбнулась. - Не совсем, - безмятежно сообщила она, поднимая левую руку и смотря на часы. Вецлер замер в неподвижности, быстро соображая, что следует делать дальше и остается ли еще что-нибудь от человека в сидящем рядом существе. – Ужас. Я слишком увлеклась. Прощайте. «Оружие», - он пытался вспомнить, куда его убрал перед тем, как отправиться на переговоры с Ангелом. Запоздало вспомнил, что оставил на работе, поскольку не собирался провоцировать чужака. В любом случае, эффективность пистолета в данной ситуации была сомнительной. Если перед ним человек, подчиненный воле Каин, то американец одолеет противника и так. Если же имитация, подобная тем тварям, что шутя расправились с несколькими десятками его коллег, то шансов на победу нет в принципе. Намико – или то, что было на нее похоже – тем временем закрыла глаза и откинулась обратно. Акира медлил, напряженно следя за девушкой и надеясь, что успеет нанести хотя бы один хороший удар. Он не знал, были ли какие-то уязвимые места у «двойников», но надеялся, что попадание в височную кость или в переносицу возымеет хоть какой-то эффект. Под прикрытыми веками Хияты было видно быстрое движение глазных яблок, на лице отразилась тень какой-то эмоции. В следующий момент она издала короткий полувсхлип-полувздох и дернулась всем телом, съежившись в комок и спрятав лицо в ладонях. - Не надо… - слабо прошептала девушка, обращаясь непонятно к кому. Вецлер нахмурился, но решил еще немного выждать. У него было несколько равновероятных теорий насчет происходящего, варьировавшись от «все в порядке» до «я уже умер и перевариваюсь в желудке Ангела». Тихие, почти беззвучные всхлипывания постепенно прекратились, Хията постепенно распрямилась, провела рукой по приборной панели и затем оглянулась вбок. - Вецлер… сан… - пробормотала она. На лице сперва возникла робкая улыбка, но быстро угасла, уступая место совсем иному чувству. Японка медленно подавалась назад, вжимаясь в дверь автомобиля и неотрывно смотря на своего начальника. Американец в первый раз в жизни наблюдал, как кто-то настолько стремительно бледнеет. Он не представлял, способна ли Каин настолько хорошо подделывать человеческие эмоции, но мог поклясться, что перед ним сидит смертельно напуганная юная девушка. И именно тот факт, что Акира не мог найти внятного объяснения подобной реакции, заставлял его склоняться к мысли, что перед ним действительно живой человек, а не подделка. - Итак? – прервал он давящее молчание. Намико немедленно отдернулась назад, а потом, сглотнув, отозвалась: - Что вам от меня нужно? - Узнать, с кем я сейчас разговариваю – с человеком или Ангелом, - спокойно произнес Вецлер. - Вам должно быть виднее, - голос Хияты звучал бы вызывающе и дерзко, если бы в него не примешивались нотки страха. - Когда я окликнул тебя в прошлый раз, то ты отозвалась на имя «Каин», - сухо отметил американец. – Полагаю, мой вопрос обоснован. - Нет… - губы девушки задрожали. – Нет… Я знаю, кто я такая. Тебе не удастся запутать меня, тварь. Ни за что. Можешь убить меня, но я не стану играть по твоим правилам! - Намико, - твердо проговорил Акира. – Ты воспринимаешь себя человеком? Так? - Я – человек! – блестящие от подступивших слез глаза японки горели ненавистью и отчаянием. – Я – человек, и будь ты навеки проклята, Каин! Вецлер беззвучно выматерился. Во всем этом даже была некая извращенная ирония, поскольку некогда он сам находился на месте девушки, предлагая Ангелу прекратить изображать из себя Аянами Рей. Проблема была в том, что мужчина совершенно не ощущал себя неким могущественным, практически неуязвимым монстром и не воспылал к Каин внезапной любовью. Также он отнюдь не был уверен, что действительно разговаривает с живым человеком. Во-первых, Ангел могла улучшить свое актерское мастерство. Во-вторых, Вецлер по-прежнему мог оставаться в плену иллюзорного мира. - Агент Намико, вы помните случившееся с майором Кацураги? – подчеркнуто спокойно спросил он. – Я не могу судить, на каком именно этапе Каин использовала свои способности, но часть из ваших и моих воспоминаний, очевидно, является ложными. Потому что я помню, что мы втроем вернулись в НЕРВ и атаковали нашу штаб-квартиру. И это ложь, Намико, потому что тогда, уж поверь, в нашей одежде было бы множество пулевых отверстий. Девушка автоматически опустила взгляд, проверяя свою блузку, затем резко вскинула голову. - Или то, что вы сейчас сказали – ложь, - сообщила она. – Или вам нужно, чтобы я вас провела в Геофронт. - Хията, - Вецлер недовольно поморщился, - не смеши меня. Если бы даже мы вернулись, утверждая, что так и не встретили Ангела, то нас троих все равно прогнали бы через полное обследование. И потом бы установили постоянное наблюдение. Девушка молчала, плотно сжав губы, на ее лице сражались между собой надежда и отчаяние, страх и ненависть. Акира и сам не был уверен, что никакого «ментального заражения» не произошло, но нужно было как-то успокоить подчиненную, иначе та могла натворить глупостей. - Ты мне однажды угрожала тем, что начнешь питаться только пиццей, растолстеешь и… - намеренно оборвал он фразу. - Повешусь, - прошептала Хията. – В… Вецлер-сан? Вы… действительно живы? Я… - Кто из нас живой, а кто Ангел, будут определять эксперты Китамуры, - быстро проговорил американец, осознав, что та вот-вот разревется. – Я сейчас свяжусь со штаб-квартирой, а ты пока проверь Кенске. Он не хотел спрашивать, что довелось увидеть в своих кошмарах девушке. Вряд ли там было нечто более приятное, чем доставшееся ему самому видение безостановочной, бессмысленной бойни во славу Ангела. - Я в порядке, - проговорил за спиной мужчины смущенный голос. – Кхм. Каин вернула нас обратно в тот город, да? Ну, куда мы приехали? - Кенске? – обернулся Вецлер, увидев проснувшегося паренька. Выглядел тот вполне нормально, хотя в свете всего происходящего это как раз можно было счесть подозрительным. - Да… - школьник посмотрел в сторону Хияты, а потом быстро отвел взгляд. Судя по звукам с ее стороны, битву со слезами агент Намико неумолимо проигрывала. Оставалось лишь надеяться, что все это не перейдет в полномасштабную истерику. – Скажите, то о чем вы тогда говорили с Каин… это правда? НЕРВ собирается убить Синдзи и Рей? Вместе с Ангелом? - Да, - коротко бросил агент, доставая из бардачка заблаговременно убранный туда телефон и набирая номер защищенной линии. – Первый и Третий отделы не видят иных приемлемых альтернатив. Наша служба после попытки инфильтрации в Геофронт была официально отстранена от участия в операции по нейтрализации Ангела. - Но ведь… - растерянно проговорил Кенске, - но… они же пилоты. Так нельзя. Они ведь… столько раз защищали всех нас… И Командующий… - Это может прозвучать цинично, но меня заботит не то, что мы собираемся убить тех людей, кто неоднократно рисковал своими жизнями, защищая Токио-3, - мрачно поведал американец, слушая гудки в трубке. – Меня пугает то, что если майору Кацураги и удастся в очередной раз совершить невозможное, то цена окажется слишком высокой. Следующий Ангел нас уничтожит. *** 22 марта, 18.07. Токио-3, аэропорт Нинтай. Налетевший ветер растрепал волосы, бросив несколько прядей в лицо молодой женщины, стоявшей возле длинной, приземистой машины. Доктор Акаги автоматически поправила их, наблюдая за выруливающим самолетом. Она с удовольствием занялась бы миллионом иных дел, однако вместо этого была вынуждена находиться здесь, во втором аэропорту Токио-3, используемом обычно исключительно для приема спецгрузов Института. При иных обстоятельствах она бы даже нашла в своем ожидании повод для гордости. Гендо ясно дал понять, что может доверить это поручение только ей и никому другому. Увы, но в последние дни начальнице Третьего отдела все сильнее хотелось даже не раздвоиться или растроиться, а клонировать с десяток собственных копий и выделить каждой из них отдельный фронт работ. А самой просто немного отдохнуть. Хотя бы полчаса посидеть в тишине и покое. Хотя бы десять минут, чтобы тебя никто не дергал… Мысли о клонах и тишине опять заставили задуматься о Терминальной Догме. Потенциальное спасение человечества и, вместе с тем, способ стереть его с лица этой планеты. А также кладбище старых тайн, до сих пор ничуть не утративших своей опасности. Иногда Рицко казалось, что ей самой не до конца известно, чем же занимается Институт НЕРВ. В кармане завибрировал телефон, и Акаги достала его практически одновременно с тем, как начала играть мелодия звонка. - Да. Ясно. Продолжайте согласно стандартной процедуры, копию расчетов перешлите моей ассистентке, - сказала она, с трудом разобрав сообщение одного из подчиненных через гул двигателей. Сегодняшний визит Ангела в госпиталь был чертовски некстати. Ограничившись лишь беглым просмотром результатов обследования пилота и его сестры, Рицко была вынуждена бросить все и нестись в аэропорт на полной скорости. Хорошо еще, если записи с камер наблюдения не попадут в руки Мисато, иначе поток нескончаемых шуток разной степени колкости не стихнет как минимум несколько месяцев. Очевидно, майор Кацураги никогда не сможет понять, как фраза «я с трудом вписалась в поворот» может являться выражением стрессовой и опасной для жизни ситуации. Ученая дернула уголком рта в невеселой улыбке. Этот кризис забрал много сил не только у нее, Мисато также в последнее время ходила мрачнее тучи. И все началось еще с господина инспектора К. Рёдзи… Что ж, остается надеяться, что подруга справится с навалившимися на нее проблемами самостоятельно. Рицко была более чем уверена в ее силах. Человека, выжившего практически в самом эпицентре Второго удара, так легко не сломить. Самолет тем временем остановился и заглушил двигатели. Акаги терпеливо ждала, пока в борту откроется дверь, превращаясь в невысокий трап, по которому на бетонные плиты аэродрома спокойно спустился единственный пассажир этого рейса. Пятое Дитя. Ответ начальников Гендо на ту отчаянную ситуацию, в которой оказался Институт. Ученая внимательно смотрела на идущего к ней подростка, пытаясь понять, создаст ли он им проблемы или же, для разнообразия, поможет решить. - Здравствуйте, - приветливо улыбнулся альбинос, одетый в простую белую рубашку с короткими рукавами и легкие темно-серые брюки. – Меня зовут Каору Нагиса. - Доктор Акаги, - коротко представилась ученая. – Глава Технического отдела НЕРВ. Мне поручено встретить вас и доставить в штаб-квартиру. Ваш багаж? - Со мной, - отозвался Каору, указав на переброшенную через плечо небольшую спортивную сумку. – У меня немного вещей. - Хорошо, - кивнула Рицко, обрадованная тем, что удалось избежать дальнейшей потери времени. – Садитесь. Уже выбравшись за пределы территории аэропорта и вырулив на шоссе, женщина посмотрела в зеркало заднего вида. Подросток выглядел расслабленным, изучая проплывающий мимо пейзаж. - Представители «Мардук» ввели вас в курс дела? – поинтересовалась она, внутренне поморщившись от упоминания ширмы, за которой скрывались кукловоды из Комитета. - Дела? – переспросил Нагиса, вернув ей безмятежный взгляд. - Текущая ситуация с пилотами и Шестнадцатым Ангелом, - коротко произнесла Рицко, стараясь убрать из голоса чуть было не прорвавшиеся раздражение и усталость. - Меня проинформировали об этом, - кивнул будущий пилот. – Так необычно… Ведь это не первый Ангел, попытавшийся постичь природу человеческой души, но первый, кому удалось зайти так далеко. Я слышал, он теперь зовет себя Каин… - Да, оно называет себя так, - подтвердила ученая, поморщившись от кольнувшего в виски мимолетного приступа головной боли. Очередное предупреждение организма о том, что ей уже давно не двадцать лет и такой рабочий ритм скоро начнет сказываться на остроте мышления. - Вы верите в судьбу, Акаги-сан? – неожиданно спросил Нагиса, глянув на нее из зеркала внимательными алыми глазами. - Это ненаучно, - холодно сообщила Рицко. – Вера в предопределенный исход событий подавляет инициативу человека. - Вот как… - нейтрально отозвался подросток, ничуть не задетый подобным ответом и продолжающий улыбаться. – Мне всегда казалось, что от исхода противостояния в Токио-3 будет зависеть судьба этого мира. Чьим домом он будет. Останется ли колыбелью человечества или же перейдет к другим хозяевам. Акаги никак не стала это комментировать, решив сосредоточиться на потоке автотранспорта. Она пока еще затруднялась составить характеристику Пятого Дитя, но первое впечатление было более благоприятным, чем от его предшественников. Не угрюмый фатализм Судзухары, которого пришлось подкупать лечением младшей сестры, и не раздутое самомнение Лэнгли, лопнувшее после столкновения с реальностью. Не говоря уже о жалком подобии пилота, которым оказался сын Гендо, или о вещи по имени Аянами Рей. А если учесть тот факт, что его генотип был специально приспособлен для пилотирования Евы, проблем с синхронизацией должно быть намного меньше, чем с любым иным кандидатом. Если им повезет, запуск удастся произвести с первого раза. - Думаю, мое прибытие сюда – это тоже судьба, доктор Акаги, - продолжил подросток. С другой стороны, Нагиса определенно не знал, когда следует замолкнуть и перестать отвлекать окружающих своими псевдофилософскими измышлениями. Если он сейчас заикнется о смысле жизни, то придется напомнить ему старое правило о ценности молчания. Видимо, альбинос уловил нежелание ученой продолжать диалог, поскольку снова перевел свое внимание на окружающий пейзаж, а через пару минут начал тихо напевать какую-то смутно знакомую мелодию. - Любите классику? – неожиданно для себя спросила Рицко. Композитора вспомнить так и не удалось, но она была твердо уверена, что слышала это раньше, причем неоднократно. - Мне кажется, музыка – величайшее достижение человеческой культуры, - ответил Нагиса, радостно улыбнувшись. – Разве не так, Акаги-сан? - Я бы сказала, что письменность намного важнее, - скептически хмыкнула женщина. - Письменность и речь принадлежат отдельному народу, - возразил ей подросток. – Для того, чтобы понять труды древних римлян и греков, вам нужно не только выучить латынь, но и научиться думать, как они. Стать ими. Музыка и пение… универсальны. Они не делают различий между японцем и китайцем, мужчиной и женщиной, ребенком и стариком. Письменность обращается к вашему разуму, Акаги-сан. Музыка – к душе. - Любопытная точка зрения, - Рицко посмотрела на своего пассажира с большим интересом, чем ранее. – В первобытных культурах их примитивная музыка могла служить нескольким целям: сплочению племени во время празднований, вхождению шаманов в транс, усилению агрессии перед боем, даже передаче сигналов на расстоянии. - Музыка создана человеком, но откликается не только в его душе, - улыбнулся Каору. – Как вы думаете, какая мелодия нравится Каину? *** 22 марта, 11.00. Восточная часть префектуры Нагано. Они кружились под весенним небом, следуя за ритмом мелодии. Ноги слаженно ступали по густой траве, стряхивая маленькие капли росы, уже почти полностью высушенной жарким солнцем. She grew up in an Indiana town Had a good-lookin' mama who never was around But she grew up tall and she grew up right With them Indiana boys on them Indiana nights Мужчина и девочка выписывали сложные пируэты, а наблюдающая за ними другая девочка пританцовывала на месте и напевала старую песню – из тех времен, когда мир еще жил по другим правилам и Адам мирно покоился в своем обманчиво беспробудном сне. Well, she moved down here at the age of eighteen She blew the boys away, was more than they'd seen I was introduced and we both started groovin' She said, "I dig you baby, but I got to keep movin' on Keep movin' on" Last dance with Mary Jane, one more time to kill the pain I feel summer creepin' in and I'm tired of this town again Каин не скрывала улыбки – это было забавно. Настолько забавно, что ей почти хотелось разделить свое веселье с кем-то еще. Но вряд ли даже милый вежливый мальчик по имени Кенске смог бы увидеть всю красоту и иронию происходящего. Ангел предполагала, что более вероятной реакцией были бы страх и отвращение. Well, I don't know, but I've been told You never slow down, you never grow old I'm tired of screwin' up, tired of going down Tired of myself, tired of this town Oh, my my, oh, hell yes Honey, put on that party dress Buy me a drink, sing me a song Take me as I come 'cause I can't stay long Last dance with Mary Jane, one more time to kill the pain I feel summer creepin' in and I'm tired of this town again Гильденстерн и большая часть Сакуры Кёко танцевали, а Каин смотрела на них и подпевала. Интересно, если бы она показала детенышу тот фокус с головой-пауком, он бы узнал цитату? Агент Вецлер точно бы узнал… Это, наверно, и была та причина, по которой ей нравился американец. Все остальные видели в Каин либо омерзительное чудовище, либо одинокую несчастную девочку. Вецлер видел чудовище и не читал ей по этому поводу никаких нудных лекций. Ну, и еще с ним можно было обсуждать старые ужастики. Может, это даже важнее. There's pigeons down on Market Square She's standin' in her underwear Lookin' down from a hotel room Nightfall will be comin' soon Oh, my my, oh, hell yes. You got to put on that party dress It was too cold to cry when I woke up alone I hit my last number and walked to the road Last dance with Mary Jane, one more time to kill the pain I feel summer creepin' in and I'm tired of this town again Она допела песню и позволила марионеткам остановиться. Вздохнула и села на землю, все еще продолжая выстукивать ритм пальцами. - Это ведь было смешно, правда? – поинтересовалась Ангел. – Или тебе не понравилось? Или, может, ты не видела клипа? О, да ладно! Он же настолько известный, что даже я его знаю! - Опять молчишь, - заключила она после долгой паузы. – Знаешь, дуться – довольно глупо и по-детски. Ну серьезно, как будто от того, что ты со мной не разговариваешь, что-то изменится! Каин снова замолчала и некоторое время сидела неподвижно, потом стала рвать травинки и отправлять в рот. - В любом случае, я надеюсь, что тебе сейчас так же плохо, как и мне, - пробурчала она. – Или даже хуже. Да, я надеюсь, что тебе сейчас намного хуже, чем мне. Наверно, если бы я лучше могла понимать выражение человеческих лиц, то могла бы сказать точнее. Каин скосила взгляд в сторону и вниз. - Закрыла глаза? Ну знаешь ли, Сакура Кёко, это просто высшая степень хамства! Проведя пальцами по земле, она подняла руку. Выступившие из кончиков пальцев тонкие нити ее истинного тела обхватили незадачливого жука. Каин с полминуты наблюдала за тщетными попытками насекомого освободиться, а потом закинула его в рот и проглотила, даже не став жевать. Ее желудок позволил бы переварить не только подобную добычу, но и черную вдову, если бы та попалась. Увы, но в ее нынешнем состоянии Ангел не могла нормально воспринимать окружающий мир, будучи практически слепой. Оставалось надеяться, что граница души нормализуется в самое ближайшее время, иначе… Иначе кто-то об этом сильно пожалеет. И это будет отнюдь не Каин. Она мрачно посмотрела на предмет своего недовольства. - Я уверена, что люди должны умирать, когда им отделяют голову от тела, - сухо заметила Ангел. – Более того, я уверена, что сама также умру, если мне отделить голову от тела. Повторю еще раз, твое поведение, Сакура Кёко – терминальная стадия хамства.