Harry
Это трудно. Осознавать, что каждый день мы можем умереть. Сами можем убить. Я не боюсь причинять людям боль, в какой–то степени мне это нравится, я боюсь, что кто–то причинит боль тебе. Я знаю, что это очень трудно, ведь ты опытен, ты не дашь себя в обиду, но все же... Я боюсь. Каждый день, когда ты уходишь, я молюсь, чтобы ты вернулся. Одна пуля, и ты мертв, и ничего уже не вернуть. Но каждый день ты целуешь меня и говоришь, что все будет хорошо. И я верю. Верю, потому что ты меня никогда не обманывал. Я слишком сильно люблю тебя, даже после того, что ты со мной сделал.Louis
А знаешь, чего боюсь я? Боюсь жизни без тебя. Ведь придет день, когда мы умрем. Не знаю, кто будет первым, но если честно, надеюсь, что ты. Потому что если умру я, ты застрелишься, я знаю. Я слишком хорошо тебя знаю. Лучше бы не знал, никогда не знал. Я проклинаю тот день, когда нас с тобой наняли, чтобы убить какого–то старого, богатенького мужика. Проклинаю тот момент, когда впервые увидел тебя. Ты был так молод, я удивился, что ты вообще делаешь в этом криминальном мире. Мире, где души людей давно прогнили от алчности, злости, зависти. В мире, где любой убьет без сожаления, убьет, и не дрогнет рука. В этом отвратительном, черном месиве крови, денег и шлюх. В месте, которое глубоко засело в моем мозгу, и которое теперь стало частью меня, потому что я не могу жить без этого всего. Я не считаю, что я похож хоть на одного из этих подонков, я лучше. О, да, я эгоист, но думаю, именно поэтому ты полюбил меня. Это странно, но я счастлив, устраняя людей, хотя тех, кого я убиваю, людьми назвать нельзя. Они — мерзкие животные, погрязшие в смраде денег, и своей жестокости. Не понимаю, почему мы с тобой все еще тут. Я много раз предлагал тебе бежать, но ты угрюмо качал головой, говоря, что убийца однажды — убийца навсегда. Ты говорил, что мы слишком глубоко засели в этом дерьме, настолько глубоко, что нам уже из него не выбраться. Побег — это всегда было моей мечтой, но я застрял в этой мечте, пытаясь сделать хоть что–то, но каждая моя попытка тут же опровергалась тобой. Ты находил всему отговорки. Каждый день я просто хотел заснуть и проснуться уже другим человеком. Я хотел нормальной жизни, но это было невозможно. Как я уже говорил, я привязался к этому. И уже ничто не поможет.Harry
Почему мы должны быть киллерами? Почему именно мы? За что..? Знаешь, я задаюсь этими тремя вопросами уже на протяжении десяти лет. Как бы я хотел больше никогда в жизни не видеть оружия. Я хочу взорвать к чертям этот дом, который сам, как одна большая бомба. Хочу выкинуть все стволы, обрезы, винтовки, ножи, клинки и мачете, что находятся в подвале. И это одна сотая того, что есть у нас в запасе. Не понимаю, как нас еще не засадили в тюрьму. Наверное потому, что мы слишком важны во всей этой криминальной цепочке? Я знаю, что мы с тобой лучшие в своем деле. Я хочу сжечь все наши деньги, что хранятся в этом огромном сейфе в стене. Они напоминают мне об убийствах. Я будто бы вспоминаю каждого из этих людей. Вот эти двести тысяч за торговца наркотой, а тот миллион за министра страны, не хило так, да? А вон еще несколько стопок, это за наших друзей. Каждый раз, когда я вспоминаю о том, как спустил обойму в голову любимому блондину, который был словно ангел, у меня начинается истерика. Друг детства, которого они заставили убить семь лет назад. " Он слишком много знал! " сказали они, когда я со слезами на глазах пришел и доложил, что труп парня закопан в роще. Помню, что со мной было, когда я пришел домой. Я рыдал на полу, а ты сидел рядом и успокаивал меня. Я помню твою фразу, которая глубоко засела тогда внутри. " Мы все умрем. Я и ты, все "Louis
Я помню, как много лет назад зарезал своего лучшего друга. Всадил нож в сердце пакистанца. Я плакал, смотря, как его глаза мутнеют, а та вечная искорка в глазах гаснет. Помню, как он из последних сил ухватился за мою руку и прошептал еле различимое " За что? ", а я так же тихо ответил " Ты слишком мне дорог ". Я не знаю, почему я сказал тогда именно эти слова. Просто это было единственное, что вертелось тогда в голове. На мне была его кровь, которая словно яд разъедала кожу. Тогда я напился. Я пришел домой так поздно и нашел тебя, сидящем на полу в прихожей. Ты ждал меня, но я был слишком пьян. Не знаю, что управляло тогда мною, но это был не я. Что–то внутри разожгло огонь. Я был зол. Я решил выместить свою злость и боль на тебе. Я схватил тебя за подбородок, резко поднимая. Ты открыл глаза и с испугом посмотрел на меня. Схватив тебя за руку, я потащил твое сопротивляющееся тело в спальню. Ты понимал, что сейчас произойдет, ты пытался вырваться, но я был сильнее. Я помню, как я толкнул тебя на кровать, тут же придавливая своим телом. Я сорвал с тебя тонкую футболку, и покрывая твою шею поцелуями, стал спускаться ниже. Ты пытался отпихнуть меня от себя, но я резко поднялся вверх и влепил тебе пощечину, от чего твои глаза заслезились и ты откинул голову назад, переставая издавать какие–либо движения. Я медленно, словно змей склонился над тобой и прошипел на ухо. " Поцелуй меня. " Ты никак не отреагировал, поэтому я резко схватил тебя за подбородок, стискивая челюсть, и поднимая твою голову на себя. " Я сказал, поцелуй меня " Я помню, как я наклонился ниже и впился в твои губы. Грубо, властно, жестоко. Ты ответил, но только потому, что ты боялся. Я быстро снял с себя кофту и джинсы. Резко стянул с тебя твои до жути узкие джинсы, с ними и боксеры. Я полностью разделся, отшвыривая белье в сторону. Грубо раздвинул твои ноги и стал ближе. Я не особо церемонился, лишь смочил пальцы слюной и быстро ввел в тебя сразу два. Ты зашипел, закусив губу. Мне быстро надоело это занятие, я был слишком зол. Я убрал пальцы, и резко, без предупреждения вошел в тебя. Твой крик в тот момент до сих пор звенит у меня в ушах. Ты выгнулся в спине, сжимая простыни. Я чувствовал с какой трудностью мой член входит в тебя, но меня это не беспокоило. Я просто продолжал трахать тебя. А ты плакал, нет, ты просто рыдал от боли. Каждый мой толчок сопровождался дрожью в твоем теле. Вскоре входить стало легче, поэтому я ускорился. Я вбивался в тебя, а ты молчал. Больше ты ни разу не вскрикнул. Ты просто лежал и смотрел своими стеклянными глазами в потолок. Я почувствовал, как дикий сноп мурашек покрывает мое тело, оргазм, который поднимался от самых кончиков пальцев, и уходил куда–то под ребра, я кончил в тебя. Резко вышел и свалился на кровать, тут же отключаясь от огромного количества алкоголя.Harry
Тогда я задыхался от боли. Не той, что гудела в моей заднице, нет, ту боль затмила та, что была в сердце, в душе. Я глотал слезы. Я не мог поверить, что ты сделал это. Ты тут же заснул, а я медленно поднялся и ушел в ванную. Я стал у зеркала и посмотрел на свое тело, покрытое красными отметинами и царапинами. Глаза были опухшими и красными. Я аккуратно залез под душ, содрогаясь от каждого движения. Включил воду, которая горячим потоком полилась из душа, и медленно сполз по холодной стене, поджимая под себя ноги.В тот день я сидел там всю ночь, не отключая воды. Я просто не мог поверить, но я знал, что не смогу разлюбить. Я помню, как на следующий день ты нашел меня в ванной. Ты рыдал, просил прощения на коленях. Ты залез ко мне под душ и обнял мое ледяное тело. Ты плакал так сильно, что казалось, ты сейчас задохнешься. Ты целовал каждый миллиметр моей кожи. Ты шептал только одно слово. " Прости. " И я простил. Я не мог обижаться на тебя, кричать о твоем поступке. Я был так слаб, но я слишком любил тебя. И продолжаю любить по сей день.Louis
На следующее утро после того инцидента, я понял, что натворил. " Чудовище. " Я приполз к тебе в ванную и упал перед крошечным тельцем на колени. Тогда ты казался таким маленьким. Я рыдал. Я умолял простить меня, а ты сидел и молчал. Твое молчание убивало меня, все, что я слышал — шум воды, льющейся на тебя. Я залез к тебе под воду и обнял. Ты дрожал, твои хрупкие плечи вздымались с каждым вдохом, а прекрасные кудри спадали на лоб. Оторвавшись от тебя, я провел рукой по красным отметинам на твоих ребрах, царапинам на бедрах. С каждым моим прикосновением, ты сжимался все сильнее. Ты боялся, что я еще раз причиню тебе боль. " Гарри, любовь моя, я больше никогда не причиню тебе вреда. " Как только я произнес эти слова, ты поднял голову и я увидел твои заплаканные глаза. Я обнял тебя, прижимая к себе, а ты обвил мою талию в ответ. Ты простил. Ты смог. Я искренне благодарен тебе, что ты смог простить тогда. Ты сам знаешь, что больше ни разу в своей жалкой жизни я не сделал тебе больно. Я так люблю тебя.Harry
Я тоже тебя люблю. Больше жизни, больше всего на свете.Author
- Ребенок, Лу, ребенок! Они заставили убить ребенка! Мальчик, которому было пять лет, пять лет, черт возьми, - кричал Гарри, метаясь по комнате. Из глаз парня лились слезы, - Он ничего не сделал... просто родился не в той семье, - Стайлс остановился, оседая на пол. Он ухватился за волосы, громко рыдая. - Прошу, милый, любимый, не плачь, - Луи упал на колени перед парнем, обнимая его. Гарри не успокаивался, он дрожал, он вспоминал все, что натворил. - Ребенок, Лу, ребенок! - Стайлс бился в истерике. Он яростно сжимал в руках свитер Томлинсона, который все еще пытался его успокоить. - Ты должен был... - Нет, я никому ничего не должен! - закричал Гарри, отрываясь от Луи, - А завтра они скажут убить тебя, что тогда!? - Убьешь. - Заткнись! - Гарри оттолкнул Луи от себя, - Вспомни, что мы делали, вспомни, скольких мы убили, - на глаза Луи наворачиваются слезы. - Не смей! Не говори об этом. - Больше сотни, я считал, мать твою, считал! - Гарри вскочил с пола и яростно ударил по стене. - Молчи! - кричал Луи сквозь слезы. - Нет, я не буду больше молчать! Я больше не собираюсь в этом участвовать. - Они не отпустят нас. Они найдут нас и убьют, - Луи поднялся с пола, резко разворачивая Гарри к себе. - Застрели меня, Лу. - прошептал Стайлс, глядя в глаза Томлинсону. Луи стоит с открытым ртом. Парень мотает головой, отходя назад. - Нет, нет, не смей. - в глазах Луи мутнеет от слез. - Тогда я сам, - Стайлс подходит к шкафу и достает из верхнего ящика коробку. Он открывает крышку и достает белый револьвер. Они с Луи купили два таких за бешеные деньги на аукционе. Черный и белый. - Прекрати этот цирк, я не поз... - Я застрелюсь, ты меня не остановишь. Я это сделаю, Луи. - Гарри говорит тихо, даже не поворачивая голову на Томлинсона. Он аккуратно вставляет один патрон в камору и защелкивает барабан. Парень тихо плачет, его руки дрожат. - Тогда я с тобой. - Нет. - Я сам решаю, что делать. - Тогда вместе? - Вместе. Луи подходит к ящику и достает вторую коробку и черный револьвер. Он так же заряжает оружие и поворачивается к Гарри. Стайлс молчит, по его щекам льются слезы. Когда Гарри видит, как Луи направляет на себя револьвер, у парня снова начинается истерика. - Стой, прошу, - Гарри останавливает дрожащую руку Луи и направляет дуло на себя. Холодное железо упирается в лоб, а Стайлс крепко держит руку парня с оружием. Луи берет руку Гарри, сжимающую белый револьвер и так же приставляет дуло к своей голове. Гарри хватается за запястье парня, а потом резко падает на колени, утягивая Луи за собой. Гарри надрывает горло своим плачем. Он тяжело дышит ртом, сжимая свой револьвер, прижатый к голове Луи. - Обещай, обещай, что сделаешь это! - кричит Гарри, снимая оружие с предохранителя. - Обещаю, - шепчет Луи, зажмуриваясь. - Поклянись. - Клянусь. - Насчет три. - Раз, - дуло сильнее упирается в лоб Луи. - Два, - Гарри чувствует крепко прижатый к голове револьвер, а затем щелчок предохранителя. - Три. Выстрел. Они нажали на курки одновременно, звуки выстрелов слились в один. Два парня упали замертво на деревянный пол, а два револьвера так и остались крепко сжатыми в руке. Черный и белый.