Flashback
Выходные подошли к концу. В стенах школы вновь появилась «армия кислых мин». Ученики один за другим бегали от одного конца коридора к другому; учителя как по струнке выстраивались вдоль стен, дабы остаться целыми и невредимыми; из столовой веяло гороховой кашей; из классов доносился смех вперемешку с девчачьим визгом. Словом — наступил понедельник. Женщина средних лет с журналом в руках следовала в свой класс. За ней, нехотя, плелся молодой человек. Глядя на него, трудно было представить, как он будет вписываться в общую картину. Кудряшки сиреневого цвета напоминали милого барашка. Пухлые губки, худощавое телосложение, рост под метр восемьдесят, симпатичная моська, которая выделялась на фоне остальных. Все было при нем, как не посмотри. Минуя препятствия в виде «армии кислых мин» и отдельного ее подразделения — «зомби», парень доковылял-таки до пункта назначения. — Класс, прошу минуточку внимания, — с лету бросила женщина, что следовала впереди, тем самым напомнив о своем существовании. — Я хочу представить вам вашего нового одноклассника, — женщина устремляет свой взгляд в сторону парня. — Представься, пожалуйста. — Меня зовут Ким Бён Джу. Начиная с сегодняшнего дня, я буду учиться вместе с вами. Галдешь прекратился. Теперь внимание класса было приковано к очаровательному «барашку», парню по имени Ким Бён Джу. — Хорошо, садись на свободное место, — Бён Джу лишь кланяется, тут же устремляясь вглубь класса. — Мы начнем наш урок с опроса по домашнему заданию… По классу прошлась волна возмущения и тяжелых вздохов. — Привет, новенький. Не повезло тебе с соседом, — парень, сидящий впереди, подал голос. — Это еще почему? — равнодушно бросает Бён Джу, усаживаясь на стул, стоящий возле окна. — Да потому. Есть тут у нас один милашка, только вот наркоман он. С ним мало кто общается. А ты как раз будешь сидеть с ним за одной партой, — маска «дурачка» сменилась на маску «сочувствия и понимания». — Меня кстати… Не успевает парень договорить, как на место, что рядом с Бён Джу, падает та самая милашка. — Во дела, — выпучив глазки, паренек стал пристально рассматривать своего соседа по парте. — Это что же получается, у меня теперь сосед есть? — Меня Бён Джу зовут, — изогнув бровь, бросает в ответ «барашек». — Хан Соль. Рост метр семьдесят два. Вес 61 килограмм. Не пью. Учусь плохо. Наркоман, — говорит он, делая особый акцент на последнем слове. — Приятно познакомиться, — не отходя от шока, срывается с уст Бён Джу. — А ты забавный. Думаю, мы поладим, — подмигнув, Хан Соль отрывается от стула и покидает класс. А в это же время раздается звонок, оповещающий об окончании урока. — Что теперь будет… — Слушай, заткнись, — не выдерживает Бён Джу. Он тут же срывается с места и вылетает в коридор. Сам не зная зачем, он ищет белую макушку своего соседа по парте — Хан Соля — что наглым образом заставил его сердце биться чаще.*** (На крыше школы)
Прохладный ветерок охватывал тело Бён Джу, создавая своеобразный кокон. Странно, что чувство прохлады грело его душу и сердце. Он растворяется, не замечая ничего вокруг. Закрывает глаза. Он уже и забыл, когда последний раз чувствовал себя свободным. Таким же легким, чистым, как воздух. Но рано или поздно любому наслаждению приходит конец. — Утречка, — с довольной ухмылкой, Хан Соль приземляется рядом с Бён Джу. — Ты всегда такой? — Какой такой? — Не прикидывайся милым. На самом деле, ты не такой, — с тоном полным серьезности Бён Джу ни с того ни с чего решил пойти в наступление. — Хочешь, открою тебе страшную тайну? — Валяй. — Я не тот, за кого себя выдаю, — с по-детски невинным видом Хан Соль подтвердил слова своего «дорогого» соседа. — Тоже мне, тайна. — Йа, не будь таким. Я тебе секрет выдал, знаешь ли, — надувая губки, наиграно пробурчал Хан Соль. — Скажи, ты правда наркоман? — Не веришь мне? — А должен? — Ну, я ведь сам сказал, что наркоман. Забыл? Я, может, и плохо учусь, но чтобы о таком врать… — Ты слишком спокойно об этом говоришь. — Хочешь знать, почему я пополнил ряды наркоманов? — Я? — такого поворота событий Бён Джу точно не ожидал. — А можно? — Можно. Не просто так спрашиваю, — Бён Джу застыл. — Ах, с ума сойти можно. А ты всегда такой? — Какой? — Тормознутый, подвисающий. Ну, не бестолковый же… — Больше второе, но знаешь, всякое бывает. Просто, я раньше не общался с наркоманами и… — Послушай, если я наркоман, то это не значит, что я постоянно нахожусь под кайфом, — резко перебивает его Хан Соль, и Бён Джу стыдливо замолкает. Он не хотел обижать своего… друга? Но вышло наоборот. Из-за чего он начал чувствовать себя паршиво. И он уже готов был извиниться, но Хан Соль продолжил: — Наркотики удивительная вещь. Ты только представь, если тебе хочется забыться, ты принимаешь одно; если хочешь повеселиться другое. Все в твоих руках, важен лишь контроль. — Контроль? Что-то не похоже, что вы способны себя контролировать. — В этом то и проблема. Я адекватен до тех пор, пока не сорвался. Но я контролирую себя. — С помощью наркотиков? — В точку. Это что-то вроде тех таблеток, что нужно принимать до или после еды. В плане того, что есть какой-то период времени, в который ты должен принять необходимую дозу. Как раз-таки в этот период, я, скажем так, наиболее уязвим. Но это легко исправить. — Почему ты стал наркоманом? — Я расскажу это позже. Раз уж я обещал. Только… для этого нужно время. — Я готов подождать. — Бён Джу, ты хоть понимаешь, что это ни к чему хорошему не приведет? — Я? Эм… — По глазам вижу, что нет. Поговорим позже, — Хан Соль улыбнулся так, как умеет только он. Подмигнув, он как чеширский кот, испарился, бог знает куда. Бён Джу остался один на один со своими мыслями, одна из которых говорила, что он зря затеял эту игру.***
Накануне ночью, Бён Джу с трудом смог заснуть. Разговор с Хан Солем ни в какую не выходил из его головы. Он долго думал. Пытался «читать» между строк, что у него плохо получалось. И в итоге он просто уснул, так и не придя к какому-то логическому заключению. Утро же он решил вычеркнуть из списка «великие события». А все потому, что он соскочил с кровати как ошпаренный, помчался на всех парах в душ, попутно натягивая брюки, прямиком из ванны рванул на кухню, уже застегивая пуговицы на рубашке, схватил покупной пирожок и умчался в школу. Так спустя десять минут а-ля утренней пробежки, Бён Джу оказался в стенах школы. Без рюкзака, без пиджака, с шухером на голове, «барашек» уселся на свое почетное место. — Эй, новенький, — надоедливый парень, как его прозвал для себя Бён Джу, вновь готов был поделиться свежими новостями. — Чего тебе? — О, так ты не слышал? — театрально удивился он. — О чем речь вообще? — Значит, не слышал… — Послушай, — в глазах Бён Джу появились огоньки злости и жуткого раздражения. — Сосед твой по парте… У него как по графику опять срыв на почве его наркотиков. — Что? — Что слышал. Все уже в курсе, один ты все последним узнаешь. А знаешь, может оно и к лучшему… — Ты, — Бён Джу соскочил со стула так, что тот с глухим стуком рухнул на пол. В порыве злости он схватил мистера «надоедливый парень» за ворот и рывком притянул его к себе. — Еще раз скажешь какую-нибудь гадость о Хан Соле при мне, я с тебя шкуру спущу, понял?! — Да понял я, понял. Ты такой же ненормальный, как и он, — не подумав, ляпнула «местная сплетница», на что Бён Джу среагировал довольно быстро. Хуком слева, если быть точнее. — Ты чего, совсем того? — ошарашено уставился на него одноклассник. — Да кто он тебе, чтобы ты за него так впрягался, а? И тут Бён Джу как подменили. Он правда не знал, почему так сильно взбесился. Конечно, он понимал, что дело в Хан Соле, но почему? Он знает о его существовании только третий день, а уже чувствует, что должен ему помочь. — Просто скажи, где он? — Да откуда мне знать? — взорвался бедняга, причем сделал это зря, так как Бён Джу уже не мог контролировать себя. Он уже замахнулся, но… — Бён Джу, отпусти его, — этот голос мог принадлежать только одному человеку — его соседу по парте и возможно… другу (?). В дверном проеме, почесывая пепельный затылок, стоял Хан Соль. Бён Джу на автомате разжал кулаки, освобождая свою жертву, стоило парню приблизиться к нему. Не до конца придя в себя, «барашек» приковал свой взгляд к личику Хан Соля. Зрачки его «соседа» были расширены, делая взгляд каким-то холодным, бездушным. Это пугало Бён Джу, потому что раньше он не замечал в глазах Хан Соля пустоту. «Сосед» поежился то ли от взгляда Бён Джу, то ли от того, что он принял и теперь его просто морозило. Немного неуклюже Хан Соль занял свое место, не проронив ни слова. И на протяжении всего урока между Хан Солем и Бён Джу, держалась неловкая пауза, которая висела над ними и все оставшееся время, вплоть до конца учебного дня.*** (Где-то неподалеку от школы)
Хан Соль, не спеша, ковылял на занятия. Он не был примерным учеником. Он не переваривал своих одноклассников. Да и в школе его ничего не держало, кроме одного — Бён Джу — к которому Хан Соль начал испытывать неизвестные ему чувства. Хотя на самом же деле, Хан Соль боялся этих чувств. Именно поэтому он отказывался их принимать. Он успел заинтересоваться «барашком», возможно, даже привязаться к нему. А все потому, что он первый, кто попытался его понять и защитить. Остальным же нет дела до Хан Соля. Все те, кто проходит мимо, шарахаются от него или бросают в его адрес какие-то колкости. Назло всем, да и ради того, чтобы не «пропасть» окончательно, он приходит в школу изо дня в день. Ему просто некуда идти, да и не к кому. С самого детства Хан Соль был предоставлен сам себе. У него не было близких ему людей. Даже родители стали для него чем-то недосягаемым. Кажется, они находятся рядом, стоит только руку протянуть, но, протянув руку, ты понимаешь, что они находятся далеко от тебя. Вот и Хан Соль с возрастом, стал таким же недосягаемым для окружающих. Когда ему было десять, отец лишил его матери, как это обычно бывает в семьях, где оба родителя беспрерывно пьют. Отца упекли за решетку, а Хан Соля взвалили на бабкин горб, которая, к слову, пила чуть меньше его родителей. Вскоре, она тоже умерла, оставив Хан Соля одного. И тогда ему на «помощь» прискакала его тетка, та еще дрянь, если быть честным. Да и не одна прискакала, а с муженьком своим. Как там его… Номер пять? А может семь? В общем, с ее приходом дом стал просто каким-то пристанищем для мужиков. Такое положение вещей не могло устраивать нормального человека. Поэтому Хан Соль решил искать утешение у посторонних людей. Только тогда он не знал, что полюбит человека, который будет помогать ему забыться с помощью наркотиков. Хан Соль сумел оставить свою любовь позади, а вот наркотики и тяга к ним преследуют его до сих пор.***
— Хан Соль, — из болезненных воспоминаний парнишку вывел голос Бён Джу и рывок в сторону. Так вышло, что Хан Соль был прижат к холодной стене в промежутке между двумя домами в пять этажей. «Виновником» был ни кто иной, как его сосед по парте. — Бён Джу?! С тобой все в порядке? — Вчера ты не проронил ни слова… — А должен был? — с маской полного непонимания бросил в ответ Хан Соль. — Должен был! Этот идиот… Он сказал, что ты сорвался. И я тоже сорвался. Знаешь, нужно горы свернуть только ради того, чтобы я кому-то нахамил, а тут… Да я ему в челюсть заехал, — Бён Джу поежился. От вчерашних воспоминаний ему становилось не по себе. — Прости, — и снова эта ангельская улыбка — главное оружие Хан Соля. — Вчера, твои зрачки, твой взгляд… — Бён Джу замолчал пытаясь подобрать правильные слова, чтобы описать свои чувства, которые он испытал, всего лишь заглянув парню в глаза. — Напугали тебя? — Там было так пусто, не так как сейчас. — Хочешь знать, почему я смотрю сейчас иначе? — Потому что ты не успел принять дозу? — Нет же, глупый. Потому что передо мной ты, — Хан Соль воспользовался заторможенностью Бён Джу, вовлекая его в поцелуй. Такой невинный, детский. Но Хан Соль быстро вошел во вкус. Он хотел большего, и Бён Джу, чувствуя это через легкие покусывания нижней губы, не собирался ему уступать. Он подхватил Хан Соля за бедра, отрывая паренька от земли, и еще сильнее прижал его к стене. Хан Соль взвизгнул от неожиданности, чем уступил Бён Джу, впустив его язык в свой рот. Так, уже более страстный и взрослый поцелуй затянулся на какое-то время. До тех пор, пока жажда заглотнуть как можно больше воздуха не встала на первое место, Хан Соль и Бён Джу не прекращали поцелуй.***
— Бён Джу, ты уверен, что хочешь этого? — Только не говори мне, что ты передумал. — Нет, — поспешно отвечает Хан Соль, — просто будь осторожен. — Хорошо, — Бён Джу улыбнулся, стараясь успокоить своего… возлюбленного (?). Новоиспеченная парочка прижималась друг к другу, находясь в квартире Бён Джу. Как раз-таки хозяин квартиры и решил взять инициативу в свои руки. Хан Соль же даже не пытался сопротивляться. Он был только рад этому. Рад, что кто-то искренне хотел быть с ним, защищать его, любить его. И пока Хан Соль, временами, уходил вглубь своего сознания, Бён Джу продолжал целовать его. Казалось, время остановилось. Хан Соль начал таять в руках Бён Джу, вызывая у того бурю эмоций. Его ноги подкашивались то ли от страха, то ли от волны возбуждения. Бён Джу подхватывал его после каждого поцелуя в губы, в шею, в его маленький носик. Хан Соль был таким хрупким, легким, как перышко, пепельное перышко, на которое достаточно дунуть, чтобы потерять раз и навсегда. Медленно, но верно Бён Джу таки довел Хан Соля до спальни. Уложив «перышко» на ложе из мягких шелковых покрывал, в которые Бён Джу любил зарываться каждую ночь, он начал потихоньку снимать с себя школьную форму. Оставшись в том, в чем мать родила, Бён Джу принялся стягивать все ненужное с Хан Соля. Тот же умудрялся не только помогать стаскивать с себя одежду, но и целовать парня. Так, раскидав по всей спальне одежду, они окунулись в объятия друг друга. Руки Хан Соля блуждали по спине Бён Джу, очерчивая каждый позвонок. Бён Джу в то же время покрывал грудь любимого множеством поцелуев. Очертив один сосок за другим, он, не спеша, спускался к напряженному достоинству Хан Соля. Обхватив его, парень пару раз провел по нему рукой, лизнул головку, а затем вновь поцелуями начал подниматься вверх. — Хан Соль, достань из прикроватной тумбочки какой-нибудь тюбик, — прошептал он в самые губы. Хан Соль только кивнул в ответ, тут же нащупывая пальцами ручку ящика; он выдвигает его и достает первый тюбик, который удается подцепить. Не удосужившись посмотреть, что же он все-таки достал, Хан Соль протягивает тюбик Бён Джу. Стоит парню открутить крышку, как по всей спальне начинает веять клубникой. Вдохнув, он выдавливает содержимое себе на руку. Отбросив полупустой тюбик, Бён Джу начинает смазывать кремом свое достоинство, а затем и сжавшееся колечко мышц Хан Соля. Не проронив ни слова, юноша проталкивает в любовника первый, второй, а затем и третий палец, от чего паренек начинает ерзать и всхлипывать. После несколько толчков, он решает заменить пальцы собой. — Закинь ноги мне на плечи, — скомандовал Бён Джу. Он притянул Хан Соля за бедра и начал потихоньку входить в него. Первые толчки давались ему с трудом. Хан Соль же вовсе, чувствовал себя как не в своей тарелке. Но уже после пары толчков неприятные ощущения сменило наслаждение. По спальне разлетелись тяжелые вздохи. А когда волна возбуждения достигла отметки «максимум», она заполнилась более протяжными стонами. Не выходя из Хан Соля, Бён Джу ложится на него, пытаясь восстановить свое дыхание. — Бён Джу, скажи, мы теперь вместе? — Ты еще сомневаешься? — улыбается Бён Джу и целует Хан Соля в губы, тут же отстраняясь. — Больше нет, — одарив теперь уже своего парня своей ангельской улыбкой, он вновь вовлекает того в поцелуй, более страстный, чем был несколько секунд назад.Конец Flashback
С тех пор прошло уже полгода. Полгода испытаний, ссор и страстных воссоединений. И все из-за наркотиков. Хан Соль пытается завязать, в этом ему даже помогает Бён Джу, который практически каждую неделю сидит под дверью теперь уже их квартиры и каждый раз ждет, когда Хан Соль успокоится и впустит своего возлюбленного. Хан Соль успешно проходит лечение в клинике. Его организм постепенно перестраивается, от чего страдает не только он, но и Бён Джу. Благо, его срывы — это крик души. Они в какой-то степени делают его сильнее, но при этом делают ему и больно. Бён Джу терпит, потому что любит. Хотя он до сих пор не знает, из-за чего его любимый стал наркоманом. Хан Соль знает, что его любят, поэтому старается изо всех сил. Хотя он до сих пор боится рассказать Бён Джу не такую уж страшную правду. — Бён Джу, — слышит парень дрожащий голосок за дверью, от чего и сам начинает дрожать. И, как это обычно бывает, Бён Джу прижимает к себе хрупкое тельце, а Хан Соль прячет свою моську в изгибе его шеи. Бён Джу стоит на лестничной площадке. Хан Соль находится в квартире. А между ними черта в виде порога, которую каждому вновь и вновь приходится переступать, чтобы быть рядом с любимым, чтобы стать хоть чуточку досягаемыми, хотя бы друг для друга…