Ирис

- Ирис, иди сюда!- вздрагиваю и поворачиваюсь к источнику крика. Одноклассники, презрительно смотря, окружают меня. Их «вожак», высокий брюнет с карими глазами, с усмешкой смотрит на меня и ждет, ждет, когда жертва залетит в капкан. - Чего вам? Если нечего делать, займитесь самообразованием,- стараюсь говорить уверенно, но червячок страха уже закрался в душу. - Наш Ирис осмелел. Неужели девочка больше не боится?- брюнет наигранно удивляется и подходит. Кольцо сжимается, не давая шанса для бегства. - Чего тебе, Том? Если хочешь поиздеваться, то поиграй со своими «друзьями», которым ты нужен для показухи,- спокойно убираю книгу в сумку и смотрю в глаза собеседнику. В глубине карих глаз вспыхивает гнев, но уже через секунду он сменяется ненавистью и насмешкой. Парень подходит вплотную, а сердце готово вырваться из грудной клетки от страха. - Сучка, видимо манерам тебя не учили,- не успеваю среагировать, и получаю сильный удар в живот. Слезы горячим потоком прыснули из глаз, а все залились смехом. Вытираю соленую жидкость со щек и так же презрительно смотрю на Тома. - А ты настолько ничтожен, что выбираешь в жертвы девушку, которая слабее тебя. Неужто силенок не хватает?- говорю с вызовом, не понимая, чем это может закончиться. Все замерли в предвкушении и немом испуге, ведь я посмела оскорбить негласного лидера школы. Брюнет же трясется от ярости, и в очередной раз меня бьют в живот. Удержаться на ногах уже нет сил, и я позорно падаю на асфальт. - Ты что-то сказала, дрянь?- резко поднимает за синие спутанные волосы и со всей силы бьет по лицу. Во рту тут же ощущается привкус крови. Презрительно фыркаю и плюю в лицо мучителя. - Сдохни, тварь!- опять оказываюсь на холодном асфальте, и тут же получаю удары по животу и грудной клетке ногами. Дико больно, видимо все зашло слишком далеко. А они смеются, кто-то даже снимает на телефон. Закрываю глаза и сжимаюсь в комок. А ведь я ничего такого им не сделала. Просто отличалась цветом волос и глаз. - Ребят, тут камень огромный, тащите его сюда! – из толпы доносится радостный девчачий визг. София как всегда жестока. Помнится, когда я только зашла в класс, она крикнула: «О! У нас теперь кикимора! А почему волосы синие? Другой краски не было что ли?». Мне долго не верили, что это мой натуральный цвет волос, а желтые глаза – не линзы. Сначала я была какой-то диковинкой, а потом начались нападки. Бессмысленная жестокость – порок многих людей. Удары резко прекратились, и кто-то положил меня в позе звезды. Глаза не открывались, но опасность и так чувствовалась. Резкая боль в правой руке заставила закричать. Камень, как я не догадалась. Хотелось свернуться клубком, спрятаться от ударов, но меня держали. После трех или четырех ударов я попала в забытье. Странно, но я видела свое прошлое. Детские радости и игры, улыбки родных и друзей, счастье. А потом в сознании резко всплыли болезнь мамы и похороны. Помню, в её последний день я спросила: - А почему я Ирис? - Ирис – это радуга, упавшая с небес. В тебе целых два её цвета, так что я и решила так тебя назвать,- мама улыбалась. Так тепло и радостно. Тогда я бы не могла сказать, что она тяжело больна, но я была совсем ребенком. Видимо, пришел час нам встретиться. Мысли спутаны и бессвязны, но это быстро прошло, и я погрузилась в пустоту. - Ирис, очнись, очнись, наконец!- тихий шёпот доходит до сознания. Кое-как приоткрыв глаза, сразу же натыкаюсь на бледное мокрое лицо сероглазого блондина. - Грей?- пересохшие губы еле выговорили нужное слово. - Ирис! – взгляд полный отчаяния, сменяется радостным, и меня прижимают к столь теплому и родному телу. - Больно,- морщусь от боли и опять оказываюсь в кровати. Хм, белые стены, что-то пикающее, я в больнице? Видимо, в ней. – Как я здесь оказалась? – говорить больно, но нужно терпеть. - Я успел вовремя. Эти твари хотели проломить тебе голову. Ты не приходила в себя неделю, и я думал, что больше нет шансов. Прости, что не уберег тебя,- грустно смотрит на меня и гладит на щеке. Так хочется его утешить, но нужные слова отказываются появляться в голове. - А знаешь, я ведь оправдала своё имя,- улыбаюсь, а ты непонимающе смотришь на меня.- Тогда я и впрямь была радугой, упавшей на землю. - Дурочка, лучше отдыхай, а не мели чепуху. Восемь переломов – не шутки,- слабо киваю и закрываю глаза. Ответить что-либо нет сил, и я просто засыпаю. Конечно, после выписки начнется очередной круг ада, людей не изменить. Многие всегда издеваются над теми, кто отличается от массы, будь это цвет волос и глаз, или же душа, наполненная добротой, а не злобой. Мир неизменен, пока люди не начнут изменять себя. Но жизнь не заканчивается на зле, есть много приятных моментов. Так что, я обязательно буду жить, невзирая ни на что, а потом, после смерти, стану частичкой радуги, но не падшей, а мимолетной, ярко сияющей в небе и сердцах людей.