Любовь к ядерному взрыву

      Что есть Солнце? Огромный термоядерный взрыв, что никак не затухнет.       Что есть Земля? Камень, согреваемый этим взрывом.       За восемь минут солнечная электромагнитная волна достигает этого камушка.       Волна проделывает долгий путь, отрываясь от солнечной короны.       Эта волна зародилась внутри ядра многие миллионы, а то и миллиарды лет назад, пробиваясь сквозь слои внутри самой звезды.       Даруя жизнь камню. Пару десятилетий назад многие желали создать неведомое доселе оружие, наносящее колоссальный урон противнику. Были разработаны химические, биологические и другие виды вооружений. Сам смысл существования человечества был сведен им же самим к простому уничтожению, прикрываясь необходимостью защиты от других же членов своего вида. И вот, во время Второй Мировой войны, такое оружие было разработано в Соединенных Штатах Америки. Впервые мир содрогнулся от ужаса, узнав последствия бомбардировок Нагасаки и Хиросимы. Мир был готов склонить колени перед поистине сильнейшим анклавом людей, если бы не Холодная война и ответное изобретение другого содружества - Союза Советских Социалистических Республик. Жестяные банки, готовые в любой момент сорваться с места, неся с собой ужас и смерть всему живому, были признаны самым ужасным орудием труда человечества. Но это стало своеобразным тормозом мгновенного уничтожения людей. Но любой тормоз на крутых виражах становится абсолютно бесполезен, если на него часто давить без необходимой на то нужды. Тормоз вышел из строя сразу же, когда многие приобрели и себе такую игрушку, превратив его в бомбу замедленного действия, которая рванула неожиданно... На одной стороне мира была ночь, на другой - день. Перенесемся на спящую сторону планеты, где вот-вот взойдёт раскалённый шарик. Население этой части Земли сладко спит, а их покой охраняют пограничники, порой клюя носом, но тут же встрепенаясь. За мигающими круглыми мониторами сидят люди в военной форме, поверх которой накинуты белые халаты. Некоторые откровенно зевают, всматриваясь в показания приборов. Скоро конец смены, через полчаса придут люди, спящие сейчас на верхних этажах исследовательского военно-полевого института. На более нижних уровнях, на подземных этажах, тоннами хранятся радиоактивные отходы. Под ними проходят шахты ядерных ракет средней и межконтинентальной дальности. - Игорь Петрович, ваш чай, - протягивая стакан в железном, кованном подстаканнике, улыбнулась шатенка, лет тридцати. - Спасибо, - устало поблагодарил мужчина, принимая его. - Ещё одна спокойная ночная смена, да, Виктория Геннадьевна? - Это точно, - женщина покачала согласно головой, поправляя очки. - Ещё две-три крайних смены, и я поеду домой, к дочурке во Владивосток. Игорь Петрович улыбнулся, ничего не сказав, лишь смотря на огромный экран перед ним. Вдруг одна из стрелок подпрыгнула сильнее обычного. Мужчина, глотнувший чай, удивлённо уставился на прибор. - Землетрясение? - Нет, приближается ударная волна! - закричали в крайнем левом углу помещения. - Ракета, приблизительно выпущенная с японских баз, упала неподалёку от Владивостока. Волна придёт через тридцать, нет, двадцать секунд. - Отойдите от окон. Ложитесь! - приказал тут же Игорь Петрович. Спустя пару мгновений здание зашаталось, посыпались осколки стекла, пара ламп вышли из строя. Одна из них упала на светловолосую пухлую сотрудницу. - Окажите ей помощь. - Запустите радиолокационный комплекс, - холодным тоном произнесла Виктория Геннадьевна, поднимаясь с пола. - Но он же не прошел даже тестовый режим. Он нуждается в настройках и... - молодой сотрудник института попытался отговорить руководителя смены от включения антенн. - Я сказала: запустить его! Я не спрашивала, готов ли он. Нам необходимо знать, сколько ракет еще может сюда прилететь. - Женщина махнула рукой, давая понять, что разговор окончен. Затем повернулась направо и громко приказала: - Отдел связи, свяжитесь с Кремлём, доложите о ситуации. Ждём распоряжений сверху. Выводите весь личный состав! Это не учение, это реальные боевые действия. - Незанятые сотрудники отдали честь. - За нами Русь! Капиталисты ударили со спины, твари. Пусть не зазнаются выродки. Мы им еще дадим бой, когда Москва прикажет. - Если ещё прикажет, - прошептал молодой связист. - Что ты там бурчишь? - недовольно переспросила руководитель. - Нет связи ни с Москвой, ни с федеральными агентствами министерства обороны, - молодой звонкий девичий голосок отозвался на вопрос. - Что прикажете делать? - Не прекращайте попыток связаться с ними, - спокойно проговорила Виктория Геннадьевна. - Радиолокационный комплекс включен. Проводится настройка. - Хорошо, какова вероятная погрешность при наилучшем варианте? И сколько времени это может занять? - пришёл в себя после первого шока Игорь Петрович. - Самая подробная настройка может занять минут двадцать. Погрешности будут минимальны: до пяти процентов целей будут незаметны нашим радарам. - У нас нет времени! - Но, Виктория Геннадьевна... - мужчина удивлённо посмотрел на взволнованную шатенку. - Разделитесь на две группы по возможности: одна пускай вплотную займётся настройками, другой я приказываю провести срочный, первичный мониторинг ситуации в воздушном пространстве нашей страны. - Это весьма сильно затруднит работу обоим группам, - заметил вслух Игорь Петрович. - Я знаю, - устало выдохнула Виктория Геннадьевна, - но у нас нет другого выбора. Мужчина ничего не ответил, снова принимаясь наблюдать за своим экраном. - Растёт уровень радиации, - он недовольно и зло потёр подбородок, наблюдая одним глазом за напряжённой женщиной, что с силой сжимала железные перила центра сбора информации, как официально назывался их "капитанский мостик". - Плохо дело... - Замечена ракета, летящая по территории Китая, запущенная Южной Кореей. - Сбейте её, - спокойно приказала руководитель смены. - Но... Может лучше свяжемся с китайскими товарищами? - Сбейте, сбейте, - отмахнулась она. - Пусть лучше Китай без электроприборов побудет, чем погибнет наш народ. - Готовим запуск ракеты средней дальности. - Что там со связью? - Спросил Игорь Петрович у связистов. - Не установлена. Мужчина, упав на стул, закрыл лицо руками. Было страшно. Что будет дальше? А если нет никакой войны, и это их ракета упала близ города? Что тогда? Кремль по головке не погладит... - Не бойся. Всё будет хорошо... - прошептала доверительно Виктория Геннадьевна, сжимая его плечо. - Угу, - через силу ответил он, отнимая руки от лица. - Вот только радиация растёт. А так норм всё. - Радиация растёт? - шепотом переспросила женщина. - Да. Смотри, - Игорь Петрович указал пальцем на шкалу Гейгера. Руководитель выругалась. - Значит, мы уже покойники? - Как и город, - уточнил учёный. - Лена и Матвей значит... - Уже мертвы. До нас дошёл лишь жалкий отголосок, а на них обрушилась вся мощь взрыва. - Всё-таки война... - шатенка села на стул. - А кто тут об этом вопил? - Я думала только о провокации, но не о войне. Тем более ядерной... - Ракета была сбита. Простите, наша ракета была сбита неизвестными. Вражеская ракета продолжает движение. Вычислено приблизительное место падения: пятьсот метров южнее военной базы. Время падения: через десять минут. - Сообщили печальную новость руководству. - Какие будут приказы? - Выпустить весь запас боеголовок по заданным целям, - женщина поправила очки и решительно встала под удивлённые взгляды сотрудников. - Но, товарищ Годунова... - Это приказ. Выполняйте. Они играют не по правилам, - неожиданно Виктория Геннадьевна решила быть откровенной в последние минуты жизни. - Это ядерная боеголовка направлена к нам для уничтожения нас! Москва, скорее всего, тоже уничтожена. Как и агентства министерства обороны. Следующие в списке это мы. Но напоследок, мы оставим им подарок, который они не ждут. Выпустить весь запас по заданным еще лет десять назад целям! Вперёд, товарищи! Сотрудники со слезами на глазах повернулись к своим мониторам. Никто не хотел умирать. Связисты сняли наушники, вытирая рукавами навернувшиеся слёзы. - Так точно, товарищ подполковник! - раздалось дружное согласие со стороны отдела по обороне. - Костя, верно? - обратилась женщина к молоденькому связисту, что в начале инцидента накричала. Парень согласно кивнул. - "Марусю" включи. Ладно? На громкую. Никто не против? - В ответ на вопрос кто кивнул, кто промолчал. Приняв это за согласие, Константин включил песню, полившуюся из громкоговорителей по всей территории базы. - Ракеты готовы к запуску! - к середине песни "оборонка" доложила о готовности. Женщина безэмоционально кивнула головой. - Запускай. Пускай подавятся... И жестяные банки, с красной надписью "СССР" и звездой, взлетели, направляясь к различным военным базам противника. Кого-то собьют, кто-то долетит и уничтожит всё там, заражая благодатную землю... Будь они живыми, они бы радовались подобно детям, выпущенными на детскую площадку погулять... Но ракетам не дано понять людей. Они не живы. И одна из них, подлетая к базе, принялась снижаться, озарила всё светом, словно уже наступил рассвет. Ей не дано понять, почему женщина повернулась к востоку, где должно было быть солнце, и был разрушенный её предшественницей город. Удар об землю. Взрыв. Пыль. Свет. - ... Матвей, Ленуся... - на фоне других предсмертных криков это выглядело нелепо. - Господи! - крик отчаяния вырвался из груди Игоря Петровича. - Прости нас грешных!.. Спустя мгновение базы не стало.

Спустя 13 часов.

Где-то в Европе, солнце встаёт, озаряя развороченный город. То там, то тут были тела людей, изуродованные радиацией и выстрелами танков. Все мертвы. А нет, простите, еще не все погибли. В одном из танков слышно тяжёлое, прерывистое дыхание умирающего человека. Оно гулко отдаётся от стен продырявленной брони, эхом разносясь по пустынной улице. Вот человек видимо нашёл в себе силы и выполз через брешь в танке наружу. Хотя это было трудно назвать человеком. Лицо красное, местами с висящей лоскутами кожей, кровь, небольшим ручейком стекающая по виску. Зелень формы была уже не такой по-весеннему жизнерадостной. Захрипев, солдат государства, которого больше нет, сел, облокачиваясь спиной к развороченной гусенице танка. Скрюченными от боли пальцами он попытался открыть кармашек на груди формы. Только с третьей попытки ему удалось это сделать и достать небольшую фотокарточку с улыбающейся белокурой девочкой лет трёх в венке из ромашек. Проведя пальцами по фотографии и оставляя багровые следы, танкист улыбнулся натянуто, превозмогая боль. - До...ченька - тихо прошептал он, бессильно роняя руку на сухой асфальт. А Солнце поднималось выше... - И долго? Долго ты ещё будешь притворяться! - очередной пинок под рёбра. Избиваемый мужчина скатился вниз по холму, покрытому пеплом. Пеплом жителей близлежащих поселений, городов, пеплом всего живого, что было когда-то живым, бегало, дышало, чувствовало, росло... - Ты ведь не слабак! Я знаю это. Ты сильный. Так встань и ответь же мне! - высокий, с не сходящей с лица улыбкой парень неспешно принялся после своих слов спускаться по холму, слушая причитания побеждённого. А причитал тот довольно странно, посыпая голову пеплом. То на хлёсткий удмуртский перейдёт, то бегло затараторит на татарском. А может и заговорить на звонком украинском, переходя на режущее слух казахское наречие. То закричит на грузинском, так обреченно, что сердце кровью обливается, то ласково зашепчет на русском... Много, много языков услышала в тот день мёртвая земля от своего сына, что хватался за голову, словно мечтая оторвать её. Форма на нём была зелёная, цвета листвы в густом лесу, и флаг, кровавый флаг на плече золотою звездою с неба украшенный. Вдруг мужчина зашёлся в сильном кашле. Изо рта полилась тонкая струя крови. - Хочешь этого, да? Хочешь, тварь, - чуть усмехаясь, произнёс он, пошатываясь и поднимаясь с колен. Прощальный луч заходящего солнца скользнул по его высокой, спортивно сложенной фигуре, освещая тёмные волосы, слипшиеся от крови, и озаряя его чуть круглое славянское лицо со слегка раскосым разрезом серых глаз. Гордо вскинув голову, мужчина посмотрел в глаза юного, чуть темнокожего паренька с карими глазами в другой военной форме. Она тоже была зелёного цвета, но более светлая, и флаг был трёхцветным. На синем полотне блестели многочисленные звезды. Сразу можно было увидеть молодое, самоуверенное государство и чуть постарше страну, что украшала скромность. Кровь и Небо. Две странные сущности двух стран, которых более нет, и сейчас доживающие последние минуты. - СССР, ответь же мне! Я победил? - с нажимом в голосе спросил паренёк. - Нет, - выхватывая из кобуры противника пистолет, уверенно ответил мужчина, прикладывая его к виску. - Нет, США, ты проиграл. - Пистолет выстрелил, отыгрывая последние аккорды суточной войны. Последней войны на это столетие. - Нет! - закричал истерически США, заслоняясь от неожиданно поднявшегося ветра, что разметал пепел. Когда всё затихло, до слуха парня дошло падение чего-то звонкого. Открыв глаза, он удивленно посмотрел на девочку лет четырнадцати в кристалле, что радужно переливался. Цвет кожи, цвет волос... Они постоянно менялись. США подошел к ней и осторожно прикоснулся рукой и тут же отдёрнул: её обожгло холодом. Интуитивно он чувствовал, что ЭТО в будущем станет новым государством. СССР и тут его обскакало. Он успел спрятать людей по убежищам и катакомбам, где они это спокойно переждут. Медленно до парня начали доходить слабые отголоски пока ещё не проснувшихся сущностей. От отчаяния США громко и надрывно закричал. В последний раз. Затем он рассыпался на миллион блестящих кристаллов. Сущности умирают красиво. Только люди не увидят это. Только шаманам да волхвам дано видеть и разговаривать с ними. Если, конечно, подобный тип людей выживет, а пока... Будущие сущности будут меняться, как и люди, адаптируясь под человека. Человека, что ужаснее всех. Даже тараканы предпочтительнее, чем люди. Тараканы не убивают себе подобных из-за страха быть убитыми. Но в этом аду выжили лишь люди и тараканы. Люди, что будут меняться, и тараканы, что останутся такими же, как и тогда, когда зарождался этот свет, что озаряет пустыню на месте некогда благодатных земель.