***
Последний день лета встретил Блейна жарким солнцем, не характерным для Огайо перед началом сентября. Существовало мнение, что это предвещало холодную и дождливую осень, но сейчас это интересовало мужчину меньше всего. Блейну было всего 25, и едва ли его можно было всерьёз назвать взрослым мужчиной, глядя в эти зелено-карие глаза и на игривые тёмные кудряшки, украшающие его голову. В такие моменты, облаченный в свободные джинсы, футболку, с плетеными браслетами на руке и непослушной ордой кудрей, он выглядел лет на двадцать, а его детская непосредственность сбавляла ещё пару лет. И вряд ли кто-то из прохожих, завидев брюнета, поднимающегося по грубым ступенькам офисного здания, смог бы догадаться, что за плечами этого парня 5 лет обучения в Браунском университете и степень магистра по психологии. Блейн всегда хотел помогать людям, точно так же, как и хотел петь. Будучи выпускником «Далтона» он имел высокие баллы практически по всем предметам, но едва ли этого было достаточно для поступления в престижный музыкальный колледж. Андерсон отчаянно желал вырваться из этого душного и ненавистного Огайо, где его лёгкие будто переставали дышать, поэтому подал документы куда только возможно, лишь бы уехать отсюда. Блейн получил стипендию в Брауне, и родители с радостью отпустили сына, хоть университет находился в Род-Айленде, на другом конце страны. Парень понимал, что для родителей это прекрасная возможность избавиться от сына-гея, который был клеймом на благочестивом роду Андерсонов. Но Блейну было всё равно, он вырвался из этого террариума, который являлся его домом и поступил в один из престижнейших университетов страны. Изучение психологии и психиатрии во многом изменило его, переворачивая мировоззрение молодого человека с ног на голову. Когда ты психолог, тебе открываются тайны и те занавеси, которые не видны обычным людям за ежедневной суетой. Ты не можешь себе позволить быть бесчувственным и беспечным, ведь каждое слово может ранить или исцелить. До Андерсона это дошло очень скоро, и он с каждым годом ещё больше влюблялся в своё дело, совершенно не жалея о том, что променял на это свою мечту о сцене. После диплома Блейн понял, что растерян и напуган. Весь его мир перевернулся вверх тормашками, а сам он оказался выброшенным на обочину жизни. Он чувствовал себя, будто Нео*, когда матрица перед ним распалась, и он видел вещи такими, какими они есть на самом деле. И от того знания становилось страшно жить. Чудом парень успел подать в альма-матер** документы на поступление в магистратуру по психотерапии, желая выиграть ещё два года для того, чтобы привести свою жизнь хоть в какой-то порядок. С остервенением Блейн вгрызался в учебу и работу помощником в психологической консультации, желая отвлечься от неприятных мыслей, заполонявших голову. Не так страшно сойти с ума, если лично знаешь всех психиатров в психиатрической клинике, так ведь? Блейн целыми днями зависал в клинике для душевнобольных, найдя вторую работу, потом бежал на занятия, а вечером снова в консультацию. Ночью он занимался своим научным проектом, связанным с особенностями мышления больных шизофренией, а после этого просто вырубался прямо за столом, часто не доходя пары метров до кровати. И этот бешеный ритм жизни продолжался около года и лишь для того, чтобы не впасть в истерику оттого, что личная жизнь Блейна – это полная катастрофа. Когда магистратура подошла к концу, Андерсон решил, что ему нужно сменить темп жизни и вернуться в Огайо. У него есть степень магистра по психологии, и он найдет работу, скорее всего, даже хорошо оплачиваемую. Деньги для него в принципе не были проблемой, так как последний год он только и делал, что жил на двух работах, поэтому на счету скопилась кругленькая сумма. И он просто взял и вернулся в Вестервилль. Парень снял квартиру в хорошем районе, не желая жить с родителями, и купил авто. Ведь он может себе это позволить. Его с готовностью взяли в Далтон на место школьного психолога, назначив приличный оклад. Работать в Академии было увлекательно, и Блейн легко наладил контакт как с учителями, так и с учениками. Но всё разрушилось, когда Джеремайа его бросил. Они познакомились в Академии: психолог и учитель информатики, оба, будучи геями, быстро нашли общий язык друг с другом, и не только язык, но и другие части тела. Их роман развивался быстро и стремительно, и Андерсон уже начинал думать, что черная полоса в его личной жизни прошла. Но, оказалось, что нет. Если раньше любовь в сердце Блейна была запечатана в гробу, то Джеремайа её закопал на глубину десяти метров и даже поставил мемориальный монумент с надписью «Сердце Блейна Андерсона». И Блейн сбежал. Просто сбежал. Написал заявление на увольнение, не отрабатывая положенных 14ти дней, и просто заперся в квартире, не выходя, наверное, целую неделю. Потом он созвонился со своим школьным другом Себастианом и узнал, что у того своя адвокатская контора в Дейтоне***. Брюнет быстро собрал вещи и через два часа был уже на пороге квартиры Смайта. Тем летом друг стал его хранителем и панацеей. И сейчас, спустя 4 недели после переезда в Дейтон, Блейн понял, что впервые может дышать свободно. Он снял офис в многоэтажном здании, нанял секретаря и открыл собственную консультацию. «Магистр психологии Блейн Андерсон» значилось на двери кабинета, внутри которого его ждал дубовый стол, кожаное кресло и небольшой аквариум, который он принес сюда самостоятельно. Выглядывая в окно четвертого этажа, Блейн увлеченно рассматривал спешащие куда-то машины и людей, потоками снующих туда-сюда. И парень расслабленно улыбнулся, ожидая дизайнера, который должен был превратить его скромный кабинет в роскошную комнату психотерапевта. Клиентов сегодня не было, и после обеда Блейн собирался заехать в свой любимый книжный магазин неподалеку от Лаймы. Ехать туда около 40 минут, но едва ли это было проблемой, когда у тебя есть форд с кондиционером, хорошее настроение и острая потребность в новых книгах. * Нео – герой фильма братьев Вачовски «Матрица». ** Альма – матер – старинное название университетов. Проще говоря, тот университет, который закончил конкретно взятый человек. ***Дейтон – четвертый по численности населения город в Огайо.***
Мрачноватое настроение Курта постепенно улучшалось с приближением к своему любимому книжному магазину. Он был достаточно просторным, и там было много увлекательных и полезных книг, а не безвкусных детективов и мозговыносящей эзотерики, которые пестрили на прилавках повсюду. В этот момент парень был рад, что не поленился сдать на права, хоть и катался на стареньком Кадиллаке. Добираться сюда с пересадками на автобусе было бы слишком утомительно. Курту нравилось расхаживать вдоль аккуратных стеллажей, неторопливо вдыхая запах свежей печати. Свежие книги действительно пахли очень привлекательно, и было приятно раскрывать форзацы, наслаждаясь этим запахом. Но довольно скоро он вспомнил, что уже завтра начнется новый учебный год, и ему просто необходимо спасительное чтиво, чтобы пережить последний год учения, который он предпочитал называть мучением. Первой в его руки полетела «Тёмный карнавал» Рэя Бредбери. Курт не был большим поклонником фантастики, но именно этого автора парень мог читать часами без устали. Второй была отобрана книга Эндрю Миллера «Оптимисты». Но не из-за воодушевляющего названия, а, наоборот, из-за пугающе-интригующего описания. И последний его выбор пал на «Приключения Тафа» Джорджа Мартина. Оформление книги было забавным, и главный герой, лысый полный кошатник, совсем не походил на штампованного героя – спасителя вселенной, что и привлекло Курта. Довольный выбором, он отошел от стенда с фэнтези и повернул за стеллажом направо. Точнее, он собирался повернуть, но его плану не суждено было сбыться, так как он не увидел за поворотом человека, идущего ему на встречу, и врезался в него. - Ауч! Издался удивленный возглас, и все книги из рук столкнувшихся упали прямо на пол, перемешиваясь друг с другом. - Ой, извините! – смущенно проговорил шатен, подбирая упавшие на пол книги. Здесь и его книги, и книги человека, с которым он столкнулся, поэтому Курт начал подбирать всё, что оказалось на полу. «Общая теория неврозов» Зигмунда Фрейда, «Новые пути в психоанализе» Карен Хорни и «Семейное консультирование» Гагай оказались в стопке книг на его руках, и Хаммел подумал, что это самые странные книги, которые он когда-либо держал. О Фрейде он знал только то, что он был психиатром и объяснял все болезни через сексуальное неудовлетворение, а остальные две книги и вовсе были загадкой. Поднимая голову вверх, Курт готовился встретить осуждающий ворчливый взгляд какого-нибудь профессора или строгой учительницы, но оба предположения оказались неверными. - Ничего, случается. А ты в порядке? Цел? Шатен удивленно поднял глаза, вставая на ноги со стопкой книг, и встретился взглядом с задорными карими глазами незнакомца, книги которого он сейчас держал. Не было фраз в духе «смотри, куда прёшь!» или «очки купи, лузер», и это выбивало из колеи. Незнакомцем оказался молодой парень, ненамного старше него, в простой светлой футболке и голубых джинсах. На его голове будто птицы свили гнездо, перебирая тёмные кудряшки, на что Курт еле заметно улыбнулся. - Да, всё нормально. Твои книги… Брюнет осторожно вытянул свои книжки из стопки в руках Курта и, улыбаясь, произнес: - Спасибо, что спас моё вечернее чтиво. Хорошего дня! Парень подошел к полке с фэнтези, а Хаммел отправился дальше, размышляя над тем, как вообще подобные книги могут быть расслабляющим чтивом. Обычно он что, читает трактаты Аристотеля и Спинозы*? Хаммел поставил на кассу покупки, и приветливая женщина посчитала их стоимость. Забрав сдачу и поблагодарив продавца, Курт собирался уже уйти, как стал свидетелем очень забавной сцены. Настолько забавной, что оставил купленные книги на кассе, а сам вернулся в зал. Подойдя ближе, он заметил, как этот брюнет, в которого он врезался 5 минут назад, встав на носочки, пытается достать с самого верха стеллажа с фэнтези какую-то книгу. Он был на несколько сантиметров ниже Курта, поэтому книги на самых верхних полках оказались ему недоступны. Но то, с каким упорством он продолжал, говорило о том, что эта книга была ему, видимо, очень нужна. - Эм, могу я помочь? Брюнет несколько раз чуть подпрыгивает, пытаясь выудить нужную книжицу, но резко оборачивается на голос Курта и смущенно глядит в пол. - Не стоит хлопот, я сам. Видно, что парню неловко, и он не решается воспользоваться чужой помощью. Он встает на носочки и делает ещё одну попытку, но книги в другой руке и невысокий рост мешают ему достать желаемое, и он тяжело вздыхает. - «Хоббит»? – спросил Курт, наблюдая за очередной потешной попыткой парня. Брюнет чуть краснеет и выдает: - Да, которая в золотистом оформлении. Хаммел чуть привстает на носочки и достает с полки «Хоббита» Толкина и протягивает её парню. - «Хоббит»? Серьёзно? Тебе, что, 5 лет? Курта веселит эта ситуация, ведь вид подпрыгивающего курчавого парня уже сделал его день. Он очень любил эту книгу ещё с детства. Впервые маленькому Курту её прочла мама, когда ему не было ещё и 4х лет. Поэтому удивительно, что такой детской книгой интересуется взрослый парень, хоть и выглядящий, будто ещё не преодолел подростковый кризис. - Вообще-то не 5, а 25. И, да, эту книгу можно читать в любом возрасте, если что. А вот судя по твоему наборчику… - карие глаза поднялись в потолок, припоминая книги Курта, - Миллер, серьёзно? Ты выглядишь молодо для кризиса 40 лет и не похож на отчаянную домохозяйку. Курт пропускает мимо ушей выпад в свою сторону и переходит в наступление: - Прямо перед носом стоит эта же книга, - шатен трогает «Хоббита», расположенного тремя полками ниже, - так чего тебе нужно было лезть за своим экземпляром под самый потолок? Брюнет заботливо прижимает к себе стопку книг, будто Хаммел собирается их у него отобрать, и продолжает: - Та без картинок и вообще оформлена кое-как, а на моей золотые буквы и иллюстрации в середине. Шатен все ещё не может поверить, что слышит это от взрослого человека, которому… 25? Этот парень явно привирает. - Ну точно 5 лет, - Курт с довольством отмечает лёгкое смущение брюнета и возвращается к кассе за своими книгами. Забравшись на водительское кресло, он осторожно укладывает покупки на заднее сидение и заводит мотор. В салоне жарко, и парень скорее открывает окно, впуская в душный салон немного свежего воздуха. Шатен уже собирается выехать с парковки, как резкий гудок заставляет его вздрогнуть. Рядом с ним притормаживает чёрный Форд Мондео** с открытыми окнами, и парень слышит уже знакомый голос брюнета, который разместился за рулем авто. - Хорошего вечера с Миллером и твоими пятью кошками, отчаянная домохозяйка! Под доброжелательный смех водителя Форд срывается с места и поворачивает на оживленную улицу. Курт вздыхает, но уже через минуту незаметно улыбается. Он выезжает с парковки и отправляется домой, думая о том, что у пятилетних детей не должно быть водительских прав и автомобиля бизнес-класса. * Аристотель (IV век до нашей эры) – древнегреческий философ. Автор законов логики, трактата «О душе» и прочих идей, положенных в основу схоластики. Бенедикт Спиноза (XVII век) – нидерландский философ-рационалист, один из ведущих представителей философии Нового Времени. ** Форд Мондео - http://cs623427.vk.me/v623427165/1ef3c/XpIk28ynRvk.jpg***
На часах было около 11ти вечера, и Блейн отложил «Общую теорию неврозов», разминая затекшие конечности. Книга читалась взахлеб, и за какие-то полтора часа брюнет осилил половину страниц. Фрейд приводил забавные примеры, доказывающие его теорию. Например, как тот случай, когда его пациентка не могла заснуть без долгого и хлопотливого церемониала, или случай с другой клиенткой, у которой случались внезапные истерические припадки. Психиатр объяснял всё через бессознательное и психические травмы, случившиеся в раннем детстве. И кто Блейн такой, чтобы ставить под сомнение теорию, на которой впоследствии был построен весь психоанализ. Вернувшись в комнату после легкого перекуса, состоявшего из апельсина и половины яблока, брюнет снова разместился на диване с желанием почитать. Ему вспомнился сегодняшний случай в книжном магазине, когда один парень принял его за подростка. Конечно, Блейн не собирался показывать ему свой паспорт или диплом магистра, но это было забавным. Вероятно, он и правда повел себя, как подросток, особенно на парковке, но ведь так скучно быть взрослым, не имея возможности вести себя иногда, как ребенок. И в этом нет ничего плохого. Голубые глаза парня были глубокими, и в них была какая-то непонятная грусть, и даже не нужно быть дипломированным психологом, чтобы это заметить. И литературу парень выбрал весьма серьёзную, что и подстегнуло Блейна на шутку про домохозяйку-кошатницу. Но шатен читает фантастику и фэнтези, это уже хороший признак. Первый пациент завтра в 10 часов, мальчик с выраженной умственной отсталостью, и Блейн уже не сможет позволить себе дурачиться и быть ребенком. Но это будет завтра. А сегодня он откроет «Хоббита» и позволит себе ещё немного окунуться в мир сказок. Жил-был в норе под землей хоббит. Не в какой-то там мерзкой грязной сырой норе, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью, но и не в сухой песчаной голой норе, где не на что сесть и нечего съесть. Нет, нора была хоббичья, а значит — благоустроенная. Она начиналась идеально круглой, как иллюминатор, дверью, выкрашенной зеленой краской, с сияющей медной ручкой точно посередине. Дверь отворялась внутрь, в длинный коридор, похожий на железнодорожный туннель, но туннель без гари и без дыма и тоже очень благоустроенный: стены там были обшиты панелями, пол выложен плитками и устлан ковром, вдоль стен стояли полированные стулья, и всюду были прибиты крючочки для шляп и пальто, так как хоббит любил гостей.