***
Каким образом Рен умудрился допустить такую оплошность и согласиться — его больше не волновало. В данный момент его волновали только две вещи: когда закончится тот кошмар, который творится прямо перед глазами, и есть ли где-нибудь поблизости черный ход. Хоро-Хоро провыл заключительные строки поздравительной песни и степенно раскланялся. Его фальшивое пение, напоминавшее скорее ор мартовского кота под окном, безжалостно терзало уши на протяжении трех долгих минут, и Рен едва удержался, чтобы не пустить в ход гуаньдао. Не успел он опомниться, как на импровизированной сцене появился Рю и принялся изображать какой-то судорожно-конвульсивный танец. Фауст ринулся было на помощь, решив, что это эпилептический припадок, но затем, приглядевшись, откатился в кресле подальше. Голос Хоро-Хоро продолжал гудеть то в одном ухе, то в другом, а перед глазами все еще стояли картины странных акробатических экзерсисов Рю, когда в центр комнаты выскочил Чоколав, и Рену немедленно поплохело. Он поднялся с места и попытался незаметно смыться. — Ты куда? — неожиданно проявил бдительность Асакура и участливо заглянул в лицо. — Я ухожу, — предельно вежливо сообщил Рен. — Ты не можешь уйти, — забеспокоился Йо, — а то пропустишь самое интересное. — Нет уж, хватит, — буркнул Рен. — Ты говорил, что если мне не будет весело, я смогу уйти. Так вот, мне не весело. Я ухожу. — А как же торт, подарки и все такое? У Йо не было ни капли организаторских способностей, а у остальных — ни капли таланта. Может быть, именно поэтому Рену внезапно стало жаль всех этих потраченных впустую усилий и он немного оттаял. — Ладно, идем, — вполголоса позвал Рен, стараясь не прислушиваться к искрометным шуткам Чоколава. — Я покажу тебе, как я отмечал день рождения дома.***
Небольшой керосиновый фонарик неярко горел в центре комнаты, шторы были плотно задернуты, чтобы никто не смог вычислить их по свету в окнах. — Дай угадаю, — строил гипотезы Асакура, запихивая в себя второй кусок торта, — потом ты сбегал ото всех, запирался в комнате и ел сладости? — Ни от кого я не сбегал, — недовольно возразил Рен. — Я всех вежливо благодарил и делал вид, что пошел спать. — Но про сладости я угадал, верно? Рен покраснел. — Вообще-то меня всегда ограничивали в сладком. К тому же от него портятся зубы. Но один раз в году можно себе позволить... — Я так и знал, — торжествующе улыбнулся Йо. — Не волнуйся, я никому не скажу. — Теперь моя очередь задавать вопросы, — сменил тему Рен. — Как ты мог устроить мне такой кошмарный праздник? Даже родители не смогли бы организовать его хуже! — Прости, — засмеялся Асакура, отставляя тарелку с тортом. — Я знаю, вышло просто ужасно. — Хуже некуда. — Но это тоже часть плана. Хитрая улыбка очень насторожила Рена. — Какого еще плана? — Какую бы вечеринку я ни организовал, тебе бы все равно не понравилось. Зато я позволил им делать все, что взбредет в голову. В результате все заняты, и никто даже не заметил нашего отсутствия. — Весьма дальновидно, — согласился Рен, жуя торт. — Есть еще кое-что... — честно признался Йо. — Теперь на их фоне мой подарок не покажется тебе таким глупым. Глупый подарок? Не слишком оригинально. — Я долго мучился, что же тебе подарить, но... Рен даже прекратил жевать, заинтересовавшись внезапно стушевавшимся Асакурой. — Я решил, раз в этот день ты оказался так далеко от дома... Чтобы соблюсти традицию... я подарю тебе это. Он на четвереньках подобрался к озадаченному Рену и мимолетно приник к его губам в поцелуе. — С днем рождения. Рен еще долго пытался осмыслить этот странный жест. Он то хлопал глазами, то прикасался пальцами к губам. Йо с тревогой наблюдал за ним, стараясь правильно прочесть его реакцию. — Джун меня сдала, да? — наконец подал голос Рен. — Ага, — Йо кивнул, гадая, на какой именно вопрос он только что ответил. Скорее всего, Рен имел в виду ту невинную домашнюю традицию, когда после семейного ужина сестра приходила к нему в комнату и приносила с собой тарелку сладостей, которые они вместе уплетали за обе щеки. Джун по секрету рассказала, что в этот особенный для них день, перед уходом, она непременно дарила ему поцелуй, который Рен всегда принимал с благодарностью, — ведь в их семье было принято дозировать не только сладкое, но и нежность. Рен выглядел немного зажатым и обеспокоенным. И, судя по его реакции, Джун не ошиблась, когда открыла Йо еще одну тайну — о том, что брат питает к нему слабость и далеко не дружескую симпатию. А раз так, — подумал Асакура, — взаимность станет неплохим подарком на день рождения. — Посидишь еще? — осторожно спросил Рен. — Конечно, — тепло улыбнулся Йо, и расстояние между ними снова заметно сократилось.