Лунная ночь

Тишина оглушала. Блум никак не могла заснуть, хоть и катастрофически устала за день. Заворачиваясь в одеяло этим вечером, она была уверена, что заснёт мгновенно, едва коснувшись головою подушки. Но что-то пошло не так: удивительная, живописная тишина Алфеи сегодня оглушала её; девушке всё казалось, что вот-вот случится что-то ужасное, и никто не узнает, никто не поможет. "Глупости всё это, никого здесь не может быть. Поднялся бы шум и гам, если бы началась какая-нибудь атака." Она глянула в открытое окно: будто в ответ на неё пахнуло свежей влажностью ночного сада. Занавеси, небрежно раздвинутые к краям рамы, чуть трепетали, мягко переливаясь перламутром в свете луны. Ночь дышала спокойствием, где-то вдали пела ночная пташка, и завораживающая тишина царила в Алфее и в округе. Благодать... но сердце юной феи всё ещё бешено колотилось, норовя переломать рёбра изнутри. Постепенно беспокойство отпускало, и рыжая, глубоко вздохнув, повернулась на бок, надеясь наконец-то отойти ко сну. И лишь успела она сомкнуть веки, как раздался аккуратный, деликатный стук в дверь. Стучали негромко: тот, кто находился по ту сторону зачарованного деревянного прямоугольника, почему-то был уверен, что обитательнице так же, как и ему, не спится. - Кто... кто там? - Блум, отчаянно зевая, поднялась с кровати и направилась к двери. Стук, тем временем, повторился: стоявший за дверью, кем бы он ни был, явно не горел желанием представиться - то ли из стеснения, то ли из каких-либо других причин. Плотнее завернувшись в одеяло, девушка бесстрашно потянула за задвижку: в Алфее в такое время не мог оказаться никто чужой, она свято верила в это. Сверкнула знакомая высокомерная улыбка. Валтор втолкнул её в комнату и захлопнул за собою дверь. Непослушные рыжие космы разметались по мягкому ковру; страх обездвижил её, от неожиданности совершенно забывшую, что она давно уже не является просто беспомощной юной девушкой. - Этой ночью ты моя, феечка... - он опустился на одно колено и провёл рукой в изящной перчатке по оголённому девичьему бедру. Она боязливо всхлипнула; дар речи всё никак не хотел возвращаться к ней, да что там - речь: она совершенно забыла, как дышать. Валтор снова усмехнулся: руки злодея уже бесстыдно ласкали её грудь через полупрозрачную ткань ночной сорочки. Фея, чуть всхлипнув, дёрнулась, надеясь вырваться, но он склонился и приложил палец к её чуть разомкнутым губам: - Один лишний звук - и Алфея будет уничтожена. Судьба твоих подружек в твоих руках, милая Блум, - нагло улыбнувшись, он провёл языком по побледневшей щеке, с наслаждением прислушиваясь к участившемуся её дыханию. - Ты... блефуешь? - А может, не блефую? Рискнёшь их жизнями? - Сволочь... - она плюнула ему в лицо. Улыбка тут же покинула его: схватив рукою за огненно-рыжие непослушные космы, Валтор поднял её и небрежно бросил на кровать. Мгновенно перевернувшись на спину, фея попыталась трансформироваться, но почему-то ничего у неё не вышло. В панике она бросилась к окну, надеясь хоть так скрыться от ненавистного врага, отчего-то воспылавшего к ней страстью. Пусть даже погибнув, но она сохранит свою честь от поругания... но планам Блум сбыться было не суждено. Валтор, спешно избавляясь от одежды, в расстёгнутой рубашке и в одной перчатке, заметил направление её движения и успел схватить за ногу, когда она уже почти выскользнула в оконный проём. Вскрикнув, она соскользнула на пол с подоконника и сильно ударилась головой о стену. - Дура, - выплюнул он ей в лицо, спешно снимая брюки и тяжёлые ботинки. Перед глазами Блум комната откровенно плыла: головою она неслабо приложилась. Одно рыжую фею радовало: в таком состоянии она вряд ли почувствует всё то, что учинит над ней ненавистный Валтор. И вряд ли вспомнит впоследствии. - Дрянь... я хочу, чтобы ты помнила об этом. Я хочу, чтобы ты стонала подо мной! - схватив с прикроватной тумбочки вазу и отшвырнув в сторону стоявший в ней цветок, он плеснул водою в лицо Блум, приводя её в чувства. По полному осмысленности и ненависти взгляду он понял, что добился своего: мокрые пряди облепили лицо и грудь, мокрая ночная рубаха стала совершенно прозрачной и не скрывала отсутствие трусиков на юной фее. Одни ветры знают, почему она именно сегодня решила спать без белья. Взревев, Валтор схватил Блум за ночнушку и грубо отбросил от окна, затем навис над ней и требовательно поцеловал в плотно сомкнутые губы. Блум пыталась оттолкнуть мужчину от себя, но добилась только ироничной усмешки: без особых усилий маг перевернул её на живот и скрутил её руки за спиной. Второй, свободной рукой он приподнял таз ещё не пришедшей в себя феи и грубо вошёл в неё, упирая голову девушки в мягкий розоватый ковёр. Она не хотела кричать, чтобы не доставить ему удовольствия своими муками, не хотела, чтобы ему было хорошо. Какое-то время она ещё пыталась вырваться, отчаянно пытаясь освободить руки и как-то вывернуться из его хватки, но его это, кажется, только возбуждало: с каждой попыткой феи обрести свободу Валтор только увеличивал темп. Двигался он рвано, совершенно не жалея партнёршу, раз за разом с силой входил в неё, и вскоре почувствовал, что она начала двигаться ему навстречу. Теряя контроль, маг, отпустив запястья феи, белеющими от напряжения пальцами вцепился в её бёдра. Блум уже совсем не вырывалась, напротив, яростно насаживаясь на него, она стонала всё громче и громче. Мир для неё совершенно потерял значение, его просто не существовало: дикие краски, которых никак не могло быть в освещённой лишь луной маленькой комнатке, плясали перед глазами, её переполняли самые дикие эмоции, а сердце готово было вырваться из груди. Она стонала, а он улыбался и тяжело дышал, неровно проводя рукой по её ягодице, ничуть не сбавляя темпа. - Блум... - сорвалось с его губ, нежное, совсем не связанное с реальностью, почти мечтательное, - Блум, я... Его пробила дрожь, в голове взорвались друг за другом миллионы солнц, и маг, обессиленный, повалился на ковёр. Фея, лишённая опоры его рук, тут же обрушилась рядом, тяжело дыша. По внутренней стороне её бедра сочилось его семя, смешанное со смазкой, на спине бусинками блестел пот, огненно-рыжие волосы перепутались и закрывали собой лицо. Валтор, глубоко вздохнув, крепко прижал обессиленную фею к себе: - Я соврал, Блум. Он обнимал её, а она не двигалась. Молчала. В широко распахнутых глазах не было ничего, кроме пустоты. Через несколько минут он молча оделся и ушёл. Никто ничего не узнает. Она никому не расскажет. Никогда.