Стоит только попробовать

      — Мы одинаковы, Бьякуя. Одинаковы, слышишь? — Проносится тихий шепот по комнате парня.       Свет давно выключен, и только она одна нарушает спокойствие Тогами — Селестия Люденберг, сидящая сейчас на его кровати. Что ей здесь надо в такой час? Почему пришла именно ночью? Как попала в комнату, не решилась ли наконец-то его убить? Бьякуя сказать не может и продолжает притворяться спящим и слушать глупое бормотание девушки. Селес произносит много лишних слов, поэтому он и не вдумывается особо — только поверхностно цепляет частично заснувшее сознание отдельные слова и фразы, даже смысл не улавливая.       — Ты точно такой же, как и я.       Она неожиданно склоняется над ним; ее тяжелое горячее дыхание обдает лицо Тогами. Несмотря на прохладу вдруг становится душно, хочется вдохнуть поглубже, но Бьякуя понимает — так он выдаст себя. И почему он этого боится? — Такой же глупец, обстроивший себя пустыми иллюзиями и картонным замком.       Селестия саркастично усмехается.       — Что я несу? Твой замок отнюдь не картонный, он настоящий, возведенный на средства твоих предков. Одна я питаюсь пустыми мечтами и глупыми, чрезвычайно глупыми надеждами. Мне не выиграть эту игру. Ни за что не выиграть. Ты принц, а я… я — лишь актриса бродячего театра, исполняющая роль принцессы и нацепившая дешевую пластмассовую корону. Простолюдинка, коим нельзя приближаться к тебе ни на йоту. Я могу лишь целовать куклу, сделанную по твоему подобию, и убирать ее в обложенную ватой коробку.       Странное ощущение теплых нежных губ на щеке едва ли не заставляет Бьякую распахнуть глаза от удивления, но он всеми силами сдерживается, чувствуя, что не может прервать липкую паутину сомнений, опутывающую его еще с самого прихода Селес. Зачем она это делает? С какими целями? Этого наследник знать не может. Да и не хочет, на самом-то деле. Пусть все остается так, как есть — незнание иногда бывает лучше правды.       — До свидания, Тогами Бьякуя. — Аккуратные шаги и скрип двери дают понять, что Люденберг собирается уходить. — До свидания, мой принц из картонной коробки…

***

      — Простолюдинка, говоришь? — Бьякуя хватает ее за запястье, не давая пройти мимо. — Чушь.       Ему остается лишь с удовольствием наблюдать, как расширяются в удивлении глаза Селестии, как она оглядывается по сторонам, пытаясь узнать, есть ли кто-нибудь еще в раздевалке. Но что здесь делать утром, когда большинство еще спит, а некоторые бодрствующие завтракают в полупустой столовой? Монокуме и его таинственному кукловоду тоже сюда не добраться — камеры же отсутствуют. Ведь именно поэтому Тогами решил подловить Селес в этом месте.       — Любая простолюдинка может стать принцессой.       Тогами резким движением притягивает Селес к себе и целует. Напористо, словно начиная какую-то борьбу, в которой у нее, к сожалению или же к счастью, нет ни шанса на победу. Она и сопротивляться не пытается, но это и без того совершенно невозможно; лишь мягко, но все еще недоверчиво отвечает и осторожно кладет руки ему на плечи, заставляя наклониться к себе.       Он разрывает поцелуй так же внезапно, как и начинает, вырывая у Селестии разочарованный вздох, и позволяет ей положить голову к себе на грудь.       — Стоит только попробовать.