Холодный кофе

Кто ты? Ведь ты, это не я, верно? Я стою перед зеркалом и собираюсь спросить это у самого себя. Хотя… Давненько я перестал видеть в своем отражении самого себя. Так что я не удивлюсь, если спрошу не себя. Боже, как же сложно. Еще несколько секунд просто стою и смотрю в зеркало. Наконец, произношу эти пару слов: — Кто ты? Но ответа нет, я не должен этому удивляться, да? Кажется, я все же был прав. Губы того, кто по ту сторону зеркала, расплываются в жуткой, хищной улыбке. Не успеваю толком отреагировать, как слышу голос за спиной: — Босс. Снова он. Ненавижу. Как же бесит. Мой… «Помощничек». Я нанял его после того, как Гокудеру и Ямомото убили на задании. До этого я не нуждался в таких, как этот типчик. Гоку всегда помогал мне, всегда понимал… Проклятая мафия. — Чего тебе? — Хром и Мукуро… Они. — Они? Что «они»? Немного нервничаю. Он ничего не сказал, но. Все равно как-то не по себе. — Хибари отправился на помощь, но, кажется, было поздно. Нет. Нет, нет, нет. Не хочу терять еще хранителей. С Мукуро мы довольно сильно сблизились за последнее время… Нет. Я. Не. Хо-чу. — Ясно, — Пауза. — Точно еще неизвестно, да? Со всех сил сдерживаю накатившую волну боли и дикое желание накинуться и придушить этого придурка, оставив на шее красные царапины от ногтей которые будет отлично видно на бледном, бездыханном теле. — Да, босс. Ох, было бы замечательно, если бы я так и сделал, но убивать очередного «Помощника» для того, что бы потом нанять нового идиота, который не умеет готовить кофе? Нет уж, простите. Сколько не повторяй, я пью только заваренный кофе с двумя ложками сахара без горки. Ровно две ложки. Так сложно? Нет же, надо высыпать прямо из сахарницы на глаз, и потом приносить уже остывший кофе. Этот хоть сахар класть научился. — Мои соболезнования. Фальшиво. Фальшиво сказано, не правда. Ему вообще плевать, умер у меня кто-то, или ожил. Фальшивка. Он никогда не станет таким, как Гокудера. Ненавижу. — Где Хибари? — холодным тоном спрашиваю я. Наконец обернулся. Эта противная рожа… — Еще не вернулся — Значит… — Нет, точно не известно. — Ясно. — Наши люди отпра… — Исчезни. Сейчас же, если не хочешь, что бы мой львенок прогулялся, а от тебя осталась горстка пепла. — Д-да, босс. Львенок? О чем я? Он давно уже не маленький. Десять лет, как ни как. Хлопок двери. Наконец тишина. Могу дать волю эмоциям. Хватаю первое попавшееся под руку, кажется, стул, и с неимоверной яростью и криком швыряю в окно. Окно разбивается, уже далеко не первый раз. Осколки летят на улицу, попадают в кабинет, а мне все равно. Я устал. Падаю на колени, беру один осколок. Подношу к шее. Нет, сколько раз я об этом думал… Нет. Еще рано. Мне нужно еще кое-что узнать. На глаза сами накатываются слезы. Я сдерживаюсь, но они все равно текут. Уже недостаточно сил сдержать слезы. Просто сдаюсь и плачу. Я устал так жить, бояться жить. В ожидании, что очередной дорогой мне человек погибнет. Уж лучше бы сразу я. Мафия лишила меня всего. Всего. Семьи, друзей… Нана. Я скучаю. Ее пристрелили, когда искали меня. Она ведь ни в чем не виновата… Но почему, за что, Боже? Не могу больше, но нужно еще кое-что сделать. С Реборна все началось, но я не виню его. Он принес в мою жизнь не только печаль, но и много веселых, добрых моментов, людей. Не смотря на то, что он куда-то там уехал… — Спасибо, Реборн. Жаль только, что все хорошее в прошлом. А настоящее… Настоящее. В нем только черно-белые цвета. Жаль, очень жаль. Прошло три месяца. Целых три месяца с того дня. По началу я сильно скучал за Рокудо, за всеми. Но потом, мне стало все равно. Или это я так себя обманываю? Хибари. Его труп нашли недалеко от уже еле живых Докуро и Мукуро. Что именно там произошло, так и не смогли выяснить. Я все же сорвался на бедняге помощничке. Сначала избил, а потом, трахнув, избавил от мучений, убил. Что я за бездушная тварь? Честно, мне его даже не жаль. Жаль только, что его место занял такой же дурак, и теперь приходится пить холодный кофе со сливками, приторно сладкий. Не выношу сливки, но сколько бы не твердил… Похоже, скоро и этого отправлю на тот свет. Я узнал, что в отражении все же я. Но другой я. Это я из параллельной реальности, а зеркало, каким-то образом помогает нам общаться. Странно, но на вид ему до сих пор лет 15. Может, он родился позже меня? Ладно. Не думать о херне, не думать. — Привет. Я снова засыпаю возле зеркала. Как и каждый день, после того, как он мне все разъяснил. — Угу. Он как обычно. Мрачный, грустный. Эх. Иногда, просто хочется прихлынуть к его губам, и утонуть в голову сносящем поцелуе. Как давно я понял это? Не важно, но важно то, что это безумие — хотеть самого себя. Мда… Неужели это все мафия? Она так испортила меня? Ну да ладно, какая к черту разница. — Как жизнь? — тихо спрашиваю я. — А разве, тебя это интересует? — Конечно нет, — усмехаюсь. — Ну вот. Улыбаешься. Снова своей улыбкой. Обожаю ее. Но… Хочется, что бы ты искренне улыбнулся. Не так, как сейчас. — Улыбнись. — Что? Но, я же… Только что. — Нет. Улыбнись мне. — Н-но… — Пожалуйста. Улыбнись, не так как всегда, а по настоящему. Улыбнись. — Хорошо. Выдавливаешь радостную улыбку. Это странно смотрится. Странный день. Вообще все странное. Кажется, я сошел с ума. Но, даже этого не знаю на верняка. У тебя получается довольно не плохо. Не плохо, но все же не искренне. Нет, не искренне. Любой дурак поймет. А я далеко не дурак, хе-хе… — Спасибо, — тоже улыбаюсь, тоже неискренне. — Я… Честно, сегодня я не просто так, а по делу. — А? — По делу я. — Не понял. По какому? — Помнишь, когда-то… Давно, ты наверняка видел. Летом еще. Я взял нож, легонько ткнул в живот, но… Зашел Мукуро. Он тогда и остановил меня. А сейчас. Ничто меня не держит. Вонгола и без меня проживет, а нет — пусть разваливается ко всем чертям. Родственников нет, друзей тоже. И тут я вспомнил Реохея. Они с Киокой… Хех, Киокой. Когда-то я ведь был по уши влюблен в нее. Они отправились на отдых, а Ламбо, и, конечно, И-пин, незаметно залезли к ним. Попали в аварию. Жалко их. Или нет? Раньше я любил Киоку, а теперь я хочу самого себя. Я безнадежно испорчен. — Ч-что?.. К чему ты? На его лице можно запросто прочитать волнение и никакая натянутая улыбка этого не скроет. — Не скучай без меня, хорошо? Впервые наклоняюсь к нему, ожидая, что уткнусь носом в преграду, но… Почему этого не происходит? Губы наконец соприкасаются. Почему… Почему? Почему они у него такие холодные? Снова странность… Обнимаю себя, кусаю губы. До крови. Соленая. И… До жути вкусная. Как же приятно, но по совместительству противно. Приятно от того, что я наконец могу по настоящему целовать его, исследовать рот языком… Наконец, по настоящему, не в фантазиях. Противно от того же. Только это лишь потому что он — я. Не смотря на всю противность, другое, хорошее чувство заметно перевешивает и я хочу большего, и продолжил бы, но… Я все уже для себя решил. Отстраняюсь, беру его руку. Улыбаюсь, а вот он, кажется, сейчас заплачет. Полностью отодвигаюсь от зеркала. Пытается вырваться ко мне. Эй, слышишь? Не переживай, Тсу. Все хорошо. Бьешь по зеркалу, с той стороны. Зачем? Ты отобьешь свои кулаки, а этого никому не нужно. Похоже, что это могло быть только один раз. По какой-то случайности. Или мне показалось. Или это был подарок судьбы к моей смерти? Достаю нож с кармана. Он всегда со мной. Его мне когда-то подарил Ямомото, в качестве сувенира. Вроде ножик какого-то там императора. Плевать. Им можно воспользоваться не только как сувениром. Подношу нож к той области руки, где находятся вены. — Нет! Тсуна! Не надо… Я же, я. Люблю тебя! Ты снова кричишь. Но поздно. Продольный порез, кровь. Мне не больно. Я давно не боюсь. Я давно хочу умереть. Падаю на пол, что-то задел, что-то разбил. Я тоже тебя люблю, Тсу. Мы когда-нибудь будем вместе. Не переживай. Будем. А я теперь буду со своими хранителями, с Наной… Буду ведь, да? Обязательно. Если не попаду в Ад. Перед глазами все плывет. Могу разглядеть лишь, что что-то капает со стола. Кофе? Боже, этот противный, холодный кофе… В последний раз смотрю на зеркало, он плачет. Пожалуйста, не надо, даже если тебе так идут слезы. — Мы еще встретимся, я обещаю, — ложное ли обещание? Смогу ли я его выполнить, смогу ли.? Конец. Наконец-то все кончено.